Акацке? Пойду поем

      — Ева? Как ты сюда добралась? — удивилась Дина и мягко отстранила от себя девушку. — Ты что здесь делаешь?       — Решила навестить дорогую сестрицу на каникулах! — Ева опустила гигантскую спортивную сумку у обувницы и захлопнула дверь. — А как — trade secret.       — Так вот куда торопился Черешня… — проговорила старшая, подозрительно сощурившись.       — Это нечестно! — воскликнула Ева, и хозяйка схлопотала ладонью по лбу. — Во-оу… — путешественница только заметила, что они не одни. — Они настоящие… — как завороженная, прошептала она, ткнула близстоящего Дейдару в щеку и тихо запищала.       — Ты чего? Где твои манеры? — возмутилась Дина раньше подрывника и отвесила сестре подзатыльник.       — Узнаю сестрицу, — сжавшись, промямлила Ева. Да, подзатыльники у Дины были знатные.       — Так, нужно вас представить… — высказала хозяйка свои мысли и повернулась ко всем Акацке. — Это моя младшая сестра Ева. Ну, а она вас всех и так знает.       — Младшая? — уточнил Хидан и продолжил с явной насмешкой: — Тогда, блять, почему она выше тебя?        Дину триггернуло, и она хрустнула пальцами.       — В детстве каши больше ела, — ответила за нее младшая, и правда выше своей сестры на добрые полголовы.       Но вот это еще больше вывело Дину из себя, поэтому под чужой смех она ретировалась в свою комнату. От греха подальше. И правильно, сами разберутся. Самое время почитать какую-нибудь фигню с незамысловатым сюжетом, но только девушка открыла заветный сайт на телефоне, как в комнату ворвалась ее обожаемая сестра.       — Ди-и-и, есть что-нибудь поесть? — возбуждённо пролепетала рыжевласка.       «Ди» цокнула и нахмурилась. Ее сестра не любила ни еду быстрого приготовления, ни вредную пищу, да и вообще рацион ее питания был специфичен. Англия, можно сказать, немного испортила ее в этом плане.       — Нет, — буркнула старшая. На самом деле и правда не было, так как Дина покупала лишь то, что ест сама, рассчитывая на взрослых мужчин, а не на придирчивую сестру. Ева надула губы и скрестила руки под грудью.       — Так подними свою big ass и сходи в магазин!       Дина снова цокнула. Во-первых, она только оттуда; во-вторых, она точно не оставит Еву с ними наедине, но и брать с собой тоже не хотела, так как младшая сестра ее раздражала; в-третьих, отпускать сестру одну себе дороже. Ева — человек ветреный, да и с деньгами не очень ладит. В итоге, личное перевесило. Девушка молча встала, прошла мимо Евы и осмотрела сидящую в гостиной компанию. И так ясно, что покупать еды придется много, ну просто очень много (лучше рассчитать все на несколько дней вперёд, с такой оравой еда быстро кончается). Нужен кто-то не слишком шумный и не раздражительный.       — Учиха-… — Дина запнулась, вспоминая суффикс, — сан? Можно вас?       Тот отвлекся от верчения куная на пальце и посмотрел в ее сторону, мол, что нужно. Девушка ничего не сказала, покосившись на остальных. Тогда Итачи переглянулся с лидером и, получив молчаливое одобрение, направился к ней.       Как у них все сложно.       Дина потупила взгляд и невнятно высказала свою просьбу сходить с ней в магазин. Можно было попросить Сасори, но он и так натерпелся.       — Хорошо.       Она подняла голову, удивившись, что ему не влом идти неизвестно куда с девчонкой, которую он, можно сказать, видел впервые в жизни. Дина ещё больше изумилась, когда Пейн дал согласие. А может, она поведет Итачи в секту анимешников, где его растерзают на кусочки? Хотя… вернуться без Итачи — ну такое.       Рассовав по карманам карточку, ключи, телефон, твикс и мелочь на сигареты, Дина одела Итачи в братское черное пальто, которое, к слову, невероятно ему шло, и воодушевленно ступила за порог квартиры. Ехать на лифте она решительно отказалась, да и Учиха желанием не горел.       Наверное, клаустрофобия спрогрессирует.       Всю дорогу они шли молча, Дина лишь изредка поглядывала на обладателя шарингана. Тишина напрягала, но тем не менее девушке нравилось, что никто не кричит каждые пять секунд. А ведь было время, когда Итачи ей импонировал, Дина была готова поклясться, что он являлся ее любимым персонажем практически всю ее жизнь отаку. Ну, она не одна такая.       От мыслей отвлекал скользкий асфальт, покрытый льдом. Приходилось сохранять равновесие и сосредоточенность, чтобы ненароком не налететь на отступника.       Дина никогда не любила ходить по магазинам: что за продуктами, что за одеждой. Она не понимала тех ее сверстниц, которые часами могут слоняться по торговым центрам в поисках… в поисках чего-то. Тем временем Учиха совершенно спокойно воспринял все новшества, встреченные по пути, и вел себя еще более хладнокровно, чем Сасори. Дину это нервировало. И дня не прошло, как список вещей, которые ее раздражали, изрядно пополнился. Что горячило больше всего, так это норовящие помочь сотрудницы магазина, кокетливо улыбаясь и стреляя глазками в отступника. Аж противно. Дина норовила спросить: «Вам сколько лет, дамы? Не поздновато?» В число таких входила и продавщица, которая даже не сразу заметила сложенные на дорожке товары, ведь пред глазами такой красавец-мужчина. Девушку так злила вся эта ситуация, что она была готова перепрыгнуть стойку кассы и задушить глазастую продавщицу связкой бананов. «Вот донесет мне пакеты до дома и делайте с ним что хотите, — внутренне распалялась она. — Хотя может, мы муж и жена и у нас трое детей? А вы хотите расстроить наш счастливый брак!» Впрочем, ее опять занесло.       Заметив весь спектр эмоций на лице своей спутницы, Итачи поинтересовался, о чем же она думает. Та просто отмахнулась, пробормотав что-то неразборчивое, и собралась уже уходить, как продавщица, явно любящая булочки, кинула ей вслед:       — Девушка, вам так повезло.       — Да, я знаю, — натянуто улыбнулась Дина. Хм, повезло.       Зависший на доли секунды Учиха либо не понял этого диалога, либо думал над тем, как отреагировать.       — О чем она? — решился он на вопрос, когда парочка отошла от супермаркета на несколько метров.       — Товар качественный, — бессовестно соврала Дина и поделилась половиной пакетов.       По дороге обратно девушке явно хотелось поговорить. Она бросала косые взгляды на своего спутника, надеясь на учиховское любопытство, но Итачи не изменял образу молчаливого одиночки.       — Учиха-сан, — не выдержала Дина и, получив внимательный взгляд, продолжила: — А каким образом вас сюда занесло?       Он молча смотрел на нее, размышляя над вопросом.       — Скорее всего, кто-то нас сюда перенес. Намеренно или неосознанно, — он поддался на провокацию, но лишь с целью выдать ответную: — Не ты ли поспособствовала?       — Все может быть, — девушка загадочно улыбнулась, втайне признаваясь, что вообще не вдупляет, о чем он. Затем она достала твикс и попыталась открыть зубами, так как вторая рука была занята. Итачи, хмурясь, наблюдал. — Что?       — Ты все время ешь сладкое. Обычно девушки следят за фигурой, — объяснил он свое непонимание.       Дина стушевалась. Ведь она тщательно следила, чтобы никто не заметил, как она горстями поедает заныканный повсюду m&m’s.       — Мне все равно, мне не перед кем красоваться, — сердито проговорила студентка и откусила одну из шоколадных палочек.       — От Тоби не заразилась? — попытка подколоть.       — Нет, я всегда была такой, — Дина едва скрыла раздражение, так как сравнение с Мадарой ей категорически не понравилось. Да и к тому же в свое время родители мало уделяли ей внимание и сладостями не баловали.       Неловкое молчание. Гений своего клана наблюдал, как Дина не спеша ест палочку твикса. Заметив его как всегда пристальный взгляд, она протянула вторую.       — Хотите?       Не говоря ни слова, Учиха взял палочку и откусил.       — Ну как? Вкусно? — насмешливо спросила Дина, в душе изводясь от интереса.       — Есть можно, — отступник хмыкнул, а она снисходительно улыбнулась.       По мере приближения к многоэтажке можно было заметить летящее нечто с балкона четырнадцатого этажа. Причем с явной периодичностью. Дина сделала непроницаемое лицо: «Что у них там происходит?!» — и вздохнула, заприметив трех старушек, сидящих на лавочке у подъезда.       — О! — воскликнула одна с хитрым прищуром. — Соколик да с кавалером.       — Какого хахаля-то отхватила, — с толикой зависти протянула вторая.       — Мала для ухажера, — проворчала третья. У всех троих существовало мнение, что Дине всего шестнадцать лет. Да, а Еве одиннадцать. Так было и в прошлом году, и в позапрошлом… — Эй, Соколик, откуда идете?       — Здрасте, баб Люсь, — поздоровалась девушка незамедлительно. — Из магазина.       — Какой у тебя суженый симпатичный… Как зовут? — никак не унималась вторая старушка.       Соколовская неопределенно повела плечом. Нужно было какое-нибудь славянское имя, а в голову ничего, кроме имен соседа и брата, не приходило.       — Ваня! — сориентировалась она. Итачи хотел было возразить, но девушка легонько пихнула его локтем в бок. — На курс старше меня учится.       — Так ты уже в институте? Как время летит, ой, как время летит, — заохала баба Люся. Девушка участливо закивала.       — Соколик, с твоего балкона кто-то тестом кидается!       — Да? — растерялась Дина, темные брови поползли вверх, но быстро придумала легенду: — Так это Ванин младший. Попросили <имя Черешни> последить, тот, наверно, снова все прошляпил.       На ум настойчиво приходила картина того, как малой Саске лепит из теста фигурки и посылает в полет с балкона. Очень умилительно.       — Так беги быстрей домой, коль он еще чего не удумал! — баба Люся всплеснула ладошами и покачала головой.       Нервно покусав губы, Дина сорвалась в сторону подъезда, потянув юношу за рукав. Ради экономии времени она осмелилась зайти в лифт, Учиха неуверенно шагнул следом, внимательно осматривая стены и панель с кнопками. Когда двери захлопнулись, Дина рвано вздохнула — перед глазами всплыла недавняя ситуация с Сасори. Девушка зарделась, покосилась в сторону Итачи и отвернулась к двери.       Сумки с продуктами брошены на пол, хозяйка скинула кеды и, не раздеваясь, поспешила на балкон через их с Евой комнату, не замечая ничего на своем пути.       — Де-е-ей! — грозно кричала девушка через всю квартиру. — Верни тесто на место!       Вот это ассонанс.       Весь пол балкона был заляпан полуразмороженной светлой субстанцией. Подрывник лепил птичек, паучков и прочих тварей и подбрасывал вверх с радостным: «Кац!» — но существа либо падали на пол, либо улетали за пределы балкона. Приунывший Дейдара уселся на табуретку и грустно смотрел на собственные ладони.       — Почему они… не взрываются? — обиженный почти что всхлип.       От вида расстроенной мордашки Дина растаяла, поддавшись неизвестному чувству, и присела перед парнем на корточки.       — Потому что это тесто, а не глина, — она аккуратно взяла его руки в свои и заверила: — Я даже не буду ругаться за испорченный кафель.       Дейдара рассеянно кивнул, в его глазах отражалась вселенская печаль, и от этого хотелось обнять его и утешить. Но нет, Дина, держи себя в руках. Она выпрямилась, взяла открытую пачку теста и повела отступника в комнату. Увидев всеобщее сборище и само то, вокруг чего все собрались, девушка уронила батон теста и прикрыла рот ладонью. Ей захотелось не то чтобы плакать — обливаться горючими слезами.       — И что я скажу Андрею…       Ей казалось, брат сожрет ее заживо и ни косточки не оставит. Напряженные, Черешня и Ева переглядывались, будто вели мысленный диалог, юноша пару раз стрельнул гневным взглядом в Хидана, стоявшего возле дыры в стене. Даже не так — возле дырищи! Огромной такой дырени, под которой скопилось достаточно штукатурки. Вон, в образовавшемся окне виднелся ореховый диванчик Черешни. Хотя по ту сторону ничего не пострадало, а вот здесь… Обивка кресла невообразимо испорчена (предположительно, косой Хидана), стекла книжных шкафов кое-где разбиты, треть книг разбросана по полу, оборванная штора одиноко свисала с гардины.       Мущщины…       Черешня обернулся на старшую соседку — под его глазом уже синел фингал, полученный в потасовке с альбиносом.       — Ди-и-ин, ничего не хочешь мне объяснить? — явно намекая на Акацке, спросил он и дотронулся до ее плеча. Девушку будто током шарахнуло, она отшатнулась и помотала головой.       — А ты ничего не хочешь мне объяснить?! — не своим голосом парировала Дина, срываясь на истерику.       — Я, конечно, все понимаю, — Черешня старался сохранить спокойствие, но нервические нотки выдавали его состояние, — но моя хозяйка меня тоже по головке не погладит!       — У тебя одна проблема, у меня их восемь, — обреченно выдохнула старшая сестра и оглядела компанию отступников. — Ан нет, девять, — добавила она, имея в виду Еву, та запыхтела, но разумно промолчала. Дина решила немного разрядить атмосферу: — Вижу, вы подружились. Не хочешь забрать кого-то себе? Ты на днях жаловался на одино…       — Нет! — спешно перебил сосед, взметнув руками, и в который раз посмотрел на Хидана. — Мне и так неплохо.       — Как скажешь, — Дина пожала плечами.       В течение следующих минут они обсуждали, как решить эту проблему. В итоге сошлись на том, чтобы временно прикрыть дыру шкафами и пополам скинуться на ремонт. «Ага, еще договорись с Пейном, чтобы нелегалы привели тут все в порядок. Он на кухне», — в шутку добавила Соколовская.       — Да без бэ. Нелегалы?       — Я потом тебе все расскажу.       Разумеется, ничего она ему не расскажет. Перебьется. Оглядев оставшихся — Еву, Хидана, Кисаме и Дейдару, — она снова вздохнула, натянула невозмутимое выражение лица и, довольно грубо схватив сестру за локоть, отвела в сторону.       — Какого хрена, Ева? Я так и знала, тебя нельзя было оставлять с ними наедине! Что тут вообще произошло?! — приглушенно зашипела старшая.       — А чо оставила?! — на автомате огрызнулась Ева, повысив голос, но тут же притихла. — Кисаме и Хидан захотели… make some sparring и выбрали нашу комнату, kinda она не так… Э-э, choked up. Кисаме случайно проломил стену своей Самехадой… А потом пришел Черешня и начал разбираться, что тут происходит и кто все эти «мужики». И он начал на меня орать… — младшая немного сникла, вспомнив трехэтажные ругательства. — Кого я впустила, чем я думала and so on and so forth… Well, Хидан за меня заступился. И они подрались.       Весь этот монолог, прерываемый тихими всхлипами, старшая слушала очень внимательно, глубоко хмурясь (и пытаясь не запутаться в англицизмах). Итак, Кисаме виноват, Черешня не может в коммуникации, а Хидан вроде как герой, но тоже виноват. «Пойду поем, — сделала вывод Дина, — конфет». По-хорошему следует переговорить с Пейном, с Черешней, да и вообще продумать план действий.       Она попросила сестру последить за процессом уборки, а сама ушла в гостиную, где в одной из многочисленных книг, в самодельном тайнике была спрятана шоколадка на Черный день. Остановившись у нужного шкафа, Дина не обнаружила значимой книжки и обернулась: искомая нашлась на вершине стопки избранных Сасори текстов. Марионеточник читал первый том Отверженных, неудивительно, что после он возьмется за второй. Хозяйка стремительно схватила книгу и раскрыла. Ничего. Пусто! Лишь чернила на порезанных листах.       «Мда, пропажа дорогущей шведской шоколадки не сравнится с дырой в стене», — иронично подумала Дина и покосилась на Акасуну. Тот преспокойно читал и время от времени косился на сидящего рядом Итачи, который в свою очередь с интересом разглядывал старые картины Евы. И где он их нашел?       — Мастер… — позвала девушка, подозрительно сузив глаза. — Тут кое-что лежало…       — Тоби выхватил из рук, — отчеканил Сасори, даже не удостоив ее взглядом.       Хрустнув пальцами, Соколовская ушла на поиски Тоби. Взрослый ребенок нашелся в коридоре сидящим на пуфике и доедающим сладкую прелесть. Дина застыла в проеме и обреченно опустила голову. «Пусть ест. Что, мне шоколадки жалко?»       Идти было некуда: все комнаты кишели посторонними, а девушке хотелось уединения. Даже пакеты с продуктами уже кто-то разобрал. Она тяжело вздохнула, натянула кеды, куртку и только взялась за ручку двери, как ее окликнули:       — Дина-тян куда-то идет?       — Не боись, ща вернусь, — и хлопнула дверью.       Ей нужно было освежиться — слишком много людей в одном месте. Дина привыкла жить сама с собой, даже не всегда замечая отъездов старшего брата. Парадокс, но она не любит одиночество и в то же время не может сосуществовать с кем-то на постоянной основе. Но самое страшное — тишина. Все, что угодно: музыка, шум телевизора, крики с улицы, болтовня Евы или Черешни, — лишь бы не тишина.       Девушка распахнула окно на лестничной клетке, достала сигарету из непочатой пачки, зажигалку, щелкнула пару раз и, затянувшись, выпустила дым на улицу. Стало чуть легче. Либо самовнушение все-таки работает, либо никотин и правда как-то влияет на нервные клетки.       — Какая же я дура… — тихо проговорила Дина, будто обращаясь к сигарете. — Надо было их выставить и плевать. Это не мое дело.       Моральные принципы не позволяли ей не то чтобы человека ударить, даже нагрубить без веской причины. Чего уж там… Она снова затянулась и оперлась спиной о ставни. Конечно, она хотела общения, чего-то большего, нежели молчаливые посиделки с Андреем и разговоры на уровне привет-пока с одногруппниками, но случившееся вообще не входило ни в какие рамки.       На глаза навернулись слезы, но гордость не позволяла признать даже такую минутную слабость.       — Девушкам вредно курить, — раздалось над самым ухом. Дина вздрогнула, ахнув, и выронила сигарету. Та, сверкая пеплом, полетела вниз, в сугроб.       — Курить вредно вне зависимости от пола, — едко заметила она и обернулась. Лидер смерил ее снисходительным взглядом. — Да и какая вам разница?       — Действительно.       Наступило молчание, такое нужное и такое горькое. Дина какое-то время вдыхала морозный воздух, успокаивая расшалившиеся нервы и думая о последствиях как образовавшейся дыры, так и появления оравы вымышленных преступников, но заметив, что ничего не выходит, начала вытаскивать вторую сигарету. «Как же все достало», — подумалось ей, пострадавшая рука снова отказывалась исправно работать. По шее прошел холодок.       — Ты слишком много думаешь, — осадил Пейн, разглядывая тяжелые тучи за окном. — Будь проще, тогда и перенести все будет легче.       Затем он ушел, оставил ее в покое, как Дина мысленно и просила. После него остался легкий флер меланхолии, и ей показалось, что лидер вел себя неестественно. Точнее, несвойственно его персонажу. И эта жалость, так и сквозившая в его словах, какое противное, липкое чувство.       Докурив сигарету, девушка закинула в рот жвачку и вернулась в квартиру. На удивление дыра была уже прикрыта, весь бардак убран, а Черешни и след простыл. Младшая Соколовская смирно заштопывала обивку кресла.       Да проще новую купить.       Когда все улеглись спать, а на часах горели нули, Еву приспичило поболтать по душам. Ее место было на нижнем ярусе, так как еще в детстве, свалившись с дерева, она обзавелась акрофобией. Налиставшись ленты тамблера, она не выдержала:       — Ди.       — Что? — старшая сестра лежала на спине, заложив руки за голову, и глядела в потолок, такой близкий, что она частенько билась об него по утрам.       — Ты рада? — голос Евы слышался настолько довольным, что Дина не сдержала невеселой усмешки.       — Чему? Что в нашем доме теперь живут семеро козлят?       — Actually, я прочитала столько fanfictions… Должно быть весело, — мечтательно пролепетала младшая, томно вздыхая и прикладывая ко лбу тыльную сторону ладони.       — Энивэй, — передразнила Дина, — не все в жизни как в фанфиках. Спи. 31 декабря. Среда       Не спалось. Но судя по довольной улыбке младшей сестры, ей снилось что-то приятное. Дина читала мангу в телефоне, так как ноутбук приватизировал новоявленный лидер, и изучала тех, с кем приходится жить. Чтобы освежить память, она пролистала достаточно глав — нужно знать врага в лицо и смочь что-нибудь предпринять в случае… В случае. Да. Осталось прочесть то, на чем она остановилась когда-то давно.       — Иди на кухню, — прошелестело в медноволосой голове. Дина вздрогнула, подорвавшись на месте, и больно ударилась о потолок.       — Кто тут? — громко спросила она, вглядываясь в окружение. От неожиданности она и забыла о Еве, но нестрашно — та спит, как богатырь.       — Зайди ко мне, дура, — повторилось снова.       Стараясь не шуметь, девушка спустилась со второго яруса, направилась на кухню и взяла по дороге припрятанную братом бутылку виски (думал, она не найдет). В голове заиграла тема из Розовой пантеры.       — Пейн, мать твою, — ругнулась Дина, включив свет, и с шумом поставила бутыль на стол. — Вы тут весь день сидели?       — Нет. Что ты о нас знаешь? — сразу к делу. Мужчина указал на стул напротив, и Дина послушно присела.       — Ничего, — нагло соврала та. — А вообще, что это было? Как ваш голос проник в мою голову?       — Я слышу, о чем ты думаешь, и могу внушать тебе собственные мысли. Так что твое вранье смешно и бессмысленно, — объяснил Пейн, да таким будничным тоном, будто рассказывал свои планы на вечер.       Поймал за руку. Браво, похлопаем, товарищи. Дина сидела с непроницаемым лицом, словно ничего не случилось, кроме того факта, что она теперь не сможет спокойно есть, спать, дышать и прочее.       — Окей, — она сдалась, — ваш мир — выдумка одного человека из этого мира.       Пейн завис. Видимо, переваривал информацию. Собравшись с мыслями, он уточнил:       — То есть как?       — Так, — смотреть ему в глаза сейчас было сродни самоубийству, поэтому Соколовская разглядывала кухонный фартук. — Как бы помягче сказать… Вот этот человек — мангака, он придумал и нарисовал мангу. Историю, сказку. В ней есть персонажи, главные и второстепенные, злодеи и герои, а еще есть сюжет. Так вот, ваша организация — злодеи этой истории, а ее сюжет — события вашего мира, — закончив, она взглянула в риннеган и увидела осознание бытия и вселенское разочарование. Пейн уставился в одну точку, анализируя сказанное, и с каждой секундой расстраивался все сильнее.       — То есть, мое прошлое — выдумка какого-то человечишки? И все эти страдания? — он перевел взгляд на собеседницу, но все равно смотрел сквозь. Та молчала. — И я тоже? — последнее прозвучало скорее как утверждение. — Оставь меня.       — Я понимаю, — искренне выпалила Дина и медленно поднялась.       — Подожди, — Пейн схватил ее за запястье. Она вздрогнула, почувствовав леденящий холод, и опустила глаза. Ее запястье тонкое, хрупкое, особенно в сравнении с его крупной рукой. — Не говори никому.       Она кивнула, сделала пару шагов к выходу, потом обернулась и решила налить виски.       — Возьмите, может, легче станет, — и поставила стакан на стол.       — Почему ты… — начал было мужчина, но Дина его перебила:       — Потому что не могу по-другому.       Она составила ему компанию, чтобы Пейн не спился в одиночку. Поначалу было неловко, но алкоголь быстро прогнал это чувство. Дина опустила голову на столешницу и прямо взглянула на лидера. Тот выпил больше нее. Он посмотрел на нее в ответ и нахмурился.       — Тебе пора спать, — выдал он спустя несколько мгновений молчаливых гляделок. Девушка нехотя поднялась со стула.       — Спокойной ночи.       Опустошенный, он был полностью разбит информацией, всего парой предложений. Дина и не думала, что увидит одного из самых опасных преступников таким подавленным. До сих пор он одним только взглядом мог заставить ее трепетать, как печушку. Но сейчас все изменилось. В один миг.       Соколовская кое-как забралась на верхний ярус и спряталась под одеялом.       Каково это — прожить жизнь и в один прекрасный момент узнать, что она не твоя, что не ты выбирал? Все это — прихоть создателя, такого же смертного. Не судьба или обстоятельства заставляли испытывать радость или страдания. Не вражеские шиноби отбирали жизни близких людей. Все — один единственный. И все не по-настоящему. Нарисованная история. Сказка.       Дина пожалела, что рассказала правду. Нужно было молчать до последнего и думать о чем угодно, но не об этом. Но поздно. «А вдруг и мой мир придуман кем-то? — подумалось ей. — Я бы ни за что на свете не хотела этого знать».