Лишь время помнит...

      Он стоял, вцепившись своими могучими руками о крепостную стену и, притаив дыхание, наблюдал за двумя змеями, вцепившихся в смертном бою. Тот второй был белым пятном по сравнению с огненно - красным огромным и могучим как гора Смаугом Ужаснейшим. Но при все при этом, он не уступал по моще изрыгаемого огня. Сердце Торина сжалось, когда он видел, как Смауг в предсмертных конвульсиях взмыл вверх, а затем тяжелым грузом упал вниз и забрал с собой на дно озера целый город. - «Сколько невинных душ загублено», - Торин сглотнул твердый ком, застрявший в горле. Он поднял глаза к небу и его внутренний голос обратился к высшим силам об упокоении умерших. Он прикрыл веки и тяжесть ночи обволокла все его тело. Но в то же время упал груз, что тяготил его долгие годы – Эребор. Его королевство, его судьба. Он грезил об этом дне ночи напролет, представляя себе, как повергнет дракона-узурпатора и как торжественно на коне въедет в ворота своего отвоеванного государства со штандартами своего рода под одобрительные крики толпы. Как наденет корону и как все вновь оживет и зацветет вокруг. Но все произошло вразрез его мечтам. Нет ни ревущей толпы, ни штандартов, ни войска. Но есть преданный ему отряд. - «Не важно как, главное желаемый итог» - подумал он и вновь открыл глаза и повернулся к своему отряду. - Все, - сказал он им и затем: – Нам нужно отдохнуть. Завтра приступим к работе. Никто ему ничего не ответил, все понимающе кивнули. Гномы сразу начали трудиться над привалом.       Решено было устроиться рядом со сторожевой башней – ветра там особо не дули и не задували, да стратегически если что, можно было увидеть врага вдали. Также было решено поставить часовых. Торин встал на пост первым. Потом его должен был сменить Бофур. Гномы и хоббит улеглись спать. Торин встал в сторожевой башне и смотрел на ночные звезды. Его одолевали разные мысли. Особенно тревожными были о будущем. Он понимал, что весть о смерти дракона быстро разлетится и найдется много из тех, кто захочет обладать сокровищами горы. Первое, подумал, Торин, нужно обложить вход в королевство обломками стены, чтобы никто не смог пробраться внутрь. Второе, позвать на помощь соплеменников. Даин поможет. Он выручит его.       Вдруг до его уха донеслись звуки хлопающих крыльев. Он придал этому звуку большое значение, так как хлопки крыльев не принадлежали птице, а существу явно покрупнее. Он выглянул в ночную синеву. Хлоп – хлоп – хлоп. Рык. Он прищурил глаза. Лунный свет серебром скользнул по змеиной чешуе. Трепет и ужас охватили сердце Торина. Он выхватил было меч из ножен и собирался бить тревогу. Но не стал, когда увидел, как дракон плавно приземлился рядом с озерцом перед разрушенными воротами королевства. Темная человеческая фигура слезла с дракона. Фигура сравнялась рядом с головой белого дракона и погладила того, словно щенка. Торину это что-то напомнило. Он быстро затащил меч обратно в ножны и немедленно спустился вниз по тайной лестнице сторожевой башни, которую не было видно снаружи. Он вышел к озеру и тихонько обошел его по короткому выступу скалы. Все это время дракон пил воду. А фигура ходила вдоль озера и рассматривала гору и вход в нее. Торин начал осторожно подходить. Дракон оторвал голову от воды и уставился на него, злобно оскалившись и рыча, готовый в любой момент разорвать того, если тот сделает еще один шаг. Тут из-за дракона выскочила фигура и руки засветились огнем: - Кто здесь? – прошипела она. - Торин, сын Траина, внук Трора, - объявил гномий принц. Огонь исчез. Фигура подошла ближе, и он увидел при свете луны, как засверкали фиалковые глаза. - Несмотря ни на что, я рада, что вы живы, - выдохнула Нимерия. Она протянула руку. Он протянул в ответ и пожал. - Почему вы не сказали, что вы эльфийская принцесса? – Торина очень уж волновал этот вопрос, так как перед ним находилась дочь его врага. - Ваше Величество, я в первую очередь воин и я знаю как конспирация важна для безопасности. Меня бы разорвали в клочья в том подземелье, если бы узнали, кто я, а вы бы не взяли с собой, так как вы, как я узнала, находитесь в ссоре с моим королем-отцом. - Он предал нас! Не помог своим соседям в трудный час! – вскипел Торин. Нимерия смерила его взглядом: - Торин, - полушепотом произнесла она, - я прошла слишком долгий и тяжелый путь домой, - он услышал, как участилось ее дыхание и ей стало труднее дышать. - Дом, о котором я столько слышала с рождения, но в котором не жила, не дышала. Я хочу мира! Я хочу спокойствия… - он заметил как ее глаза неожиданно заблестели от слез. – Я..я.. – и она всхлипнула от слез. Она опустилась на колени и закрыла лицо руками. Торин не ожидал. Он растерялся. До этого он видел ее сильной и решительной, даже непобедимой. Но тут он видел перед собой израненную душу. Он не знал, что она испытывала. Он не знал ее боли. Ему и самому стало грустно. Он неосознанно встал на колени перед ней и взял ее руки в свои: - Почему вы плачете? – спросил он полушепотом, всматриваясь в ее лицо. - Я плачу по себе, по тому, что было пройдено, что было пережито… Я до сих пор не верю, все будто во сне и я боюсь проснуться. Он смотрел в ее глаза. Затем взял ее лицо в руки и притянул к себе. Их уста слились в поцелуе. Нимерия отпрянула от него, будто ужаленная и зарядила оплеуху: - Что вы себе позволяете? Он растерялся и затем выдал: - Я вам показал, что все реально и вы не спите. - Радикальный метод вы выбрали, господин гном, - она быстренько поднялась, повернулась к нему спиной и направилась к дракону. - Постойте, - окликнул ее Торин.Он подошел к ней ближе. Дракон начал рычать. – Простите меня за дерзость, ваше величество, - он впервые обратился к ней по статусу. Нимерия повернулась к нему. - Прощаю, - она протянула руку, - и, надеюсь, мы с вами не враги? - Мы с вами друзья, - он пожал руку в знак мира. Нимерия молча залезла на своего дракона и вновь взглянула на гнома. Она кивнула ему и затем на неведом языке скомандовала зверю. Тот взмыл в небо, и они улетели в сторону Эсгарота. Торин проводил их взглядом.       Гном побрел обратно в сторожевую башню. Он вышел поглядеть на свой отряд: все мирно спали, костер начал тлеть. Он подбросил туда еще дров. Затем он вернулся на свой пост. Он обратил свои глаза к небу и что-то защемило в груди.