Let me go

Peter Gabriel – My Body Is A Cage POV Гарри Я чувствовал себя гадко. У меня была прекрасная способность отталкивать от себя всех людей, которые мне небезразличны. В такие моменты мне хотелось надеть пакет на голову, затянуть потуже и умереть от асфиксии. Но я поступил иначе. Через три контрольных гудка на той стороне провода мне ответили. Через час меня ждали в назначенном месте. Я сразу же отправился туда, чтобы забрать свое «успокоительное». Наверное, отец был прав, назвав меня безвольной тряпкой. Да, я совершенно разучился переживать свои падения и совершенно разучился зализывать раны без допинга. Отвратительно, правда? Я достиг той стадии саморазрушения, когда я стал сам себе противен, но ничего не мог с этим поделать. Годом раньше я просто резал себя, мне казалось, что причиняя физическую боль - я отпускаю моральную. Но потом оказалось, что это не так и ничего кроме измененного состояния меня не излечит. Хотя, сейчас мне кажется, что я совсем неизлечим и никакие наркотики не сделают меня счастливее. Хотя, стоит подумать, а кого-нибудь они делали по-настоящему счастливыми? Какое мне дело. Я слишком застрял в своих мыслях, когда чуть не оказался под колесами машины на перекрестке. В последнее время я стал рассеянным. Подойдя к заднему двору клуба , я увидел знакомую фигуру. Дэйв стоял, облокотившись на стену, и то и дело сплевывал слюну. Все наши встречи проходили молча. Я сунул ему деньги – он отдал мне пакетик, мы пожали друг другу руки и разошлись. Вот так просто я приобретал свободу, вот так просто я загонял себя в клетку. И я был из разряда тех людей, кто постоянно любил замыкаться в себе. Особенно в приятной компании выпивки или кокса. Я морально разлагаюсь. И мне кажется, что мне это нравится. Я не помню, с каких пор я стал именно таким. Вся эта история с Луи окончательно выбила из колеи. Мне казалось, что я выпал из реальности и весь мой мир замкнулся на самоцели просто узнать этого парня. Я не могу сказать, что я переусердствовал, просто обстоятельства сложились против меня. Мне казалось, что все потеряно. Это как ситом набирать воду. И честно сказать, я все равно не хотел сдаваться. Что-то внутри меня кричало, что этот человек мне нужен. Только я совершенно не знал, как к нему приблизится. Я был ему противен? Пожалуй, так и есть.

***

После принятие очередной дозы мне стало легче, и мои мысли абсолютно выветрились из головы. И в таком состоянии меня застал Лиам. Он имел дурную привычку заходить без предупреждений, и тем более без стука. До этого момента он не знал, что я снова начал употреблять . Я отчаянно скрывал это от всех. В этот раз я прокололся, забыв закрыть дверь. Лиам молча подлетел ко мне и начал со всей силы бить меня. Я не мог сопротивляться, и я просто начал истерически смеяться. Я не контролировал, что происходит со мной. Боль обжигала мою переносицу, плечи, щеки. Я закрыл глаза, от каждого удара у меня оставалось эхо в ушах. Боже, неужели он думал, что это меня исправит? Моя истерика не унималась. Я сполз с постели на пол и уже почти начал задыхаться от хохота. Пейн, будто очнувшись, отошел от меня, и все еще сжимая кулаки громко дыша. — Ты к о н ч е н н ы й подонок, Гарри, слышишь?! Я прекрасно все слышал и меня это смешило. Мне нравилось вызывать эмоции, хотя бы какие-нибудь. Потому что мне казалось, что я один. Конечно, это было совсем не так. Но я любил строить из себя жертву в оправдание своей зависимости. Мне нравилось, что кулаки Лиама были в моей крови. Мне нравилось, как по всему моему телу проходила дрожь. Я заложник самого себя. Мне нравилось разлагаться. И тут в дверях моей комнаты появился Луи. Я моментально замолк и тупо уставился на него. Наверное, он не ожидал меня увидеть таким – разбитый нос, размазанная кровь по лицу. Да и я его не ожидал тут увидеть. Неужели я переборщил с коксом? Мне это кажется? Лиам непонимающе смотрел то на меня, то на Томмо. Это ужасное молчание длилось между нами минуту. Его прервал Пейн, выскочив из комнаты, что-то бормоча. С каких пор у людей вошло в привычку уходить от меня без разговоров? Луи помялся в дверях и, не дожидаясь приглашения, вошел. Меня когда-нибудь кто-нибудь будет спрашивать разрешения, черт его подери? Я с трудом поднялся и сел на кровать, вытирая тыльной стороной ладони кровь из под носа. Я был еще в том состоянии, когда не мог до конца адекватно соображать. — Гарри, я хотел извиниться. Прости, я, наверное, не вовремя. Я не хотел называть тебя психом. На меня навалилось, еще и ты везде. — Отлично. Сегодня день моральных потрясений, я понять не могу? — Я абсолютно ничего не понимал, что происходит. — Хорошо, Луи. Я почти поверил, что ты не считаешь меня ненормальным. Я криво усмехнулся и пошел в ванную смывать с себя всю кровь. Томлинсон молча сидел в комнате, обхватив голову руками. В комнате опять повисло это неловкое молчание. И честно, я не хотел ничего говорить. В моей комнате сидел человек, к которому меня тянуло. И я боялся спугнуть этот момент. Честно сказать, где-то в глубине души я рассчитывал на что-то большее. Я не имею в виду секс, нет. Не знаю почему, но мне было важно, чтобы он находился рядом. Мне правда было важно, чтобы он не считал меня психом. Я просто хотел, чтобы он был обо мне лучшего мнения, просто чтобы знал, что я не хотел его задеть или еще что-то. — Гарри, я пойду. Еще раз извини, — входная дверь хлопнула и мне стало пусто. Я так и стоял в ванной перед зеркалом и смотрел на себя. Мокрые кудри, прилипшие ко лбу, опухший нос и синяки под глазами. Боже, куда я качусь? Что я с собой делаю? Я открыл шкафчик над раковиной, чтобы найти что-нибудь обезболивающее. Моя голова гудела. И я даже не знал от чего точно. Может это Пейн постарался, может это Луи, который так ворвался в мою жизнь. Боже, я такой глупец. Он лишь зашел извиниться, а я уже называю это «ворвался в мою жизнь». Просто у него хватило духу признать, что перегнул палку. Когда я опять решил забыться в своем бреду. Мне бы стоило у него поучиться быть хоть немного более воспитанным. В шкафчике я не нашел ничего подходящего и я отправился в постель. Я не знаю, что со мной творится. Правда не знаю, мне очень тяжело. Час спустя я решил позвонить Лиаму. Пейн не брал трубку, но потом он все-таки сдался и на четвертый раз я услышал его голос. — Да, Стайлс. — Лиам, прости меня. — Почему ты блять раньше не сказал мне, что снова начал? — Мне было тяжело, правда. — Ты думаешь, мне легко знать, что ты мне врал, когда снова мутил с этой дрянью. — Нет. Прости. Я положил трубку и почувствовал себя неловко. Мне с трудом дались эти слова. Но, я вообще нашел в себе силы ему позвонить. И мне кажется, это только благодаря Луи. Я и правда забыл, что значит быть немного человечнее. Лиам был мне лучшим другом, и он всегда меня поддерживал. Я могу его понять. Он очень переживает за меня, потому что когда я попал в клинику три года назад – он был единственным, кто оставался рядом. Он не дал мне сорваться до конца, и теперь он столкнулся с таким предательством от меня. Я тварь. Мне гадко. И я не знаю куда от себя бежать. Я ходил по комнате как загнанный зверь в клетке. Мне хотелось смыть с себя эту грязь и начать все с начала. Мне страшно. Я не знаю, что со мной.