Враги

До леса Вендинг они добрались к обеду, выйдя затемно. Накануне Элисса сказала, что подготовить Башню к визиту королевы Варел сможет и самостоятельно — причем куда оперативней, не придется согласовывать каждый чих с Командором. А дела не терпят. Нет безопасного пути через лес — нет купцов — нет пошлин — нет денег в казне. А еда, почему-то сама собой в кладовой не появляется, да и снаряжение из воздуха не возникает. И так пришлось стребовать с вассалов подати провизией, а не деньгами — но долго так продолжаться не сможет. Так что королева королевой, но три дня — срок большой, если не сидеть, ожидая, пока под задницу потекут молочные реки. Натаниэль, правда, не представлял, как можно за столь недолгое время прочесать дикий лес, но ему объяснили, что прочесывать нет нужды. На купцов нападали на тракте. Стало быть, и искать нужно там. Долго искать не пришлось — вонь накрыла дорогу, едва ветки сомкнулись над головами. Пахло гарью — не свежей, а будто застоявшейся, так воняет сгоревший дом после нескольких дождей. Пахло смертью — сладко, тошнотно. Пахло прелой сыростью — не тем свежим грибным духом, что бывает в лесу, а заброшенным погребом. Словом, что они увидят, обогнув скалу, у подножья которой вилась дорога, было очевидным. Вот только следы вокруг оказались странными. Отпечатки волчьих лап — причем звери словно возникли из ниоткуда прямо на дороге. Какие-то длинные полосы, как от ползучих гадов. И порубленное едва ли не в щепу дерево, накрывшее мертвой обгорелой кроной повозки. — Сильван? — Элисса в очередной раз обошла побоище. — Нет, просто оживленное магией дерево. Что, впрочем, дела не меняет. Призванные волки. Долийцы. — Уверена? — Спросил Натаниэль. — Кланы кочевали здесь испокон веков, стычки случались, но до смертоубийства на моей памяти ни разу не доходило. А уж полномасштабная война… — В том и беда, что уверена, — нахмурилась Элисса. — Но если мы объявим об этом во всеуслышание, начнется резня — «шемы» не станут разбираться, какой клан это учудил и почему, а попавшие под раздачу эльфы начнут мстить. — И будут грызться веками, — добавил Огрен. — Да они и так веками грызутся… — сказал Андерс. — То есть, мы. — И каждый считает, что именно у него-то и есть самые веские причины для ненависти, — Элисса вздохнула. — Пошли дальше. Этот лес был прямо-таки пропитан гарью и тленом. Натаниэль не ожидал найти в нем хоть какую-то жизнь — но «жизни» в нем оказалось более чем достаточно. Дикие звери — когда вдоль всей дороги лежат неубранные трупы, хищники расплодятся, к гадалке не ходи. Ожившие деревья — на то она и эльфийская магия. Волшебный огонь Андерса, впрочем, жег эти деревья ничуть не хуже обычных дров, Натаниэль даже начал опасаться лесного пожара — обошлось, хвала Создателю. Разбойники — этим Натаниэль даже посочувствовал. Бедняги так явно обрадовались, что появился хоть кто-то кого можно ограбить, и даже не успели понять, как жестоко ошиблись. Элисса придирчиво перебрала личные вещи свежеубиенных, покачала головой. — Эльфийской работы — ничего. Дело в чем-то другом. Они снова двинулись по тракту хорошей рысью и Натаниэль в который раз мысленно поблагодарил наставника и господина из Вольной Марки, буквально вколотившего в него умение носить доспехи. Было время — даже танцевать в них пришлось и плавать, а потом тщательно и бережно приводить в порядок. Натаниэль тогда ненавидел и наставника и проклятый доспех — война с Орлеем закончилась, в конце-то концов, не с соседями же сражаться готовиться — зато сейчас его почти не ощущал. Надо будет написать поблагодарить, подумал он мимоходом. Ишь, чешет… и гном поспевает, даром что коротконог. А вот у мага уже язык на боку, и то — где ему было научиться ходить споро и ровно, не по лестницам башни же? Но было видно, что Андерс скорее сдохнет, чем даст знать, что не выдерживает. Может и выйдет что путное. Колдует он знатно, те разбойники на длину клинка так и не подобрались — все решила магия Андерса и стрелы Натаниэля — более магия, чем стрелы, если уж быть честным. Огрен даже заворчал, драки не досталось. Элисса оглянулась, коротко кивнула магу — давай, мол, первым. Тот послушно выдвинулся, завертел головой, точно флюгер. Натаниэль мысленно хмыкнул. В дальних переходах впереди идет самый невыносливый, но поди сейчас пойми, что важнее — не дать Андерсу окончательно выдохнуться, или вовремя углядеть опасность? И так нехорошо, и этак неладно. Он всерьез задумался, как бы сам стал выкручиваться, но Элисса прервала размышления, заставив остановиться. Подлесок у дороги был совершенно вытоптан, кусты смяты, несколько трупов порождений тьмы лежали вперемешку с солдатскими телами, и ни у тех, ни у других не было оружия. Возможно, конечно, разбойники постарались — но следы говорили иное. Натаниэль насторожился — будь он собакой, уши бы навострил, двинулся, стелясь по следу. Элисса тоже заметно напряглась, махнула рукой, сходя с дороги. Отряд порождений тьмы. Очевидно. Но насколько Натаниэль знал, они никогда не подбирают оружие с мертвых тел. Ни собратьев, ни людей. Впрочем, солдаты в Башне утверждали, что напавшие порождения тьмы говорили. Натаниэль сперва решил — брешут, чтобы звучало жутче. Но Огрен и Андерс подтвердили — говорили. Не все. Но то, что едва не перерезало горло сенешалю — говорило. И получалось, вообще непонятно, чего от тварей ожидать. Следы привели их к оврагу — глубокому, густо поросшему кустами. Как никто не свернул себе шею, спускаясь — один Создатель ведает. На дне оврага нашлись тела. Много тел. Человеческих. В не слишком хорошей броне. Без оружия и сапог. — Вот тебе и ответ, — негромко, словно сама себе, произнесла Элисса. — Осталось только найти останки эльфов, порубленных «шемским» оружием. И со следами шемленов вокруг. Огрен оглядел побоище, покачал головой, как будто не верил собственным глазам. — Как они до такого додумались? Это же порождения тьмы! — Оно говорило. — Андерс потянулся к посоху, едва коснувшись, отвел ладонь, явно успокоившись от этого прикосновения. — Если у него хватило ума говорить, то лишь Создатель знает, на что оно еще способно. Мне интересно другое — зачем? Что порождения тьмы выиграют от того, что лес станет непроезжим? — Что выиграют порождения тьмы от того, что цитадель стражей лишится нормального снабжения? — поинтересовалась Элисса. — Понять бы еще, откуда они такие просвещенные свалились на наши головы. Но это позже. Она отметила место на карте, на робкий вопрос Андерса мол, похоронить бы, как подобает, ответила хоронить с отрядом придем, после того, как долийцев успокоим. А пока незачем доказательства своими руками уничтожать. Нехорошо по отношению к мертвым, и есть риск, что демоны прознают про такое привлекательное местечко, но что уж теперь. О живых надо думать, о тех, кто еще погибнет, сунувшись в этот проклятый лес. Долийцев надо искать. — И вот тут-то они и превратят нас в подушечки для иголок, — предрек Огрен. — Или еще получше, заколдуют и вся недолга. Как Затриан тех несчастных. — Не напоминай про Затриана, — поморщилась Элисса. — Как подумаю, сколько же раз он приводил племя в этот самый лес, прекрасно зная, что там их ждут весьма дружелюбные оборотни — начинаю жалеть, что сделала из него героя. — Умер-то он как герой, — сказал Огрен. — Я бы на его месте не решился. Одно дело в бою, когда кровь кипит, и только и думаешь, как побольше вражин положить. А вот так, самому… нет, кишка тонка. — Могу ли я спросить, кто такой Затриан, и что он такого сделал? — поинтересовался Андерс. — Огрен, расскажи. Огрен начал рассказывать, густо перемежая повествование эпитетами. Тем не менее, получалось на удивление складно. Натаниэлю даже стало жаль старика, прожившего слишком долгую жизнь лишь для того, чтобы положить эту жизнь на алтарь мести. Которая ничего не смогла искупить, лишь рождая новые смерти, новое горе, новых мстителей, сматывая судьбы в чудовищный клубок, который становился все больше и больше. Отсюда было совсем близко до мыслей об отце, Элиссе и себе самом, но додумать он не успел. На холме над дорогой возникла женщина в странных одеждах — до сей поры Натаниэлю никогда не приходилось видеть долийских Хранителей, те предпочитали не показываться на глаза людям. Закричала на всеобщем, гневно и яростно — про убитых соплеменников, пропавшую сестру, ненавистных шемов, которые заплатят все до единого. Еще одна… мстительница, подумал Натаниэль. Сколько ни в чем не повинных людей полегло на тракте лишь потому, что эта девица сочла себя вправе требовать виру кровью со всего рода людского? Сколько бы погибло, если бы он все же убил Элиссу? Подкараулил по дороге, как решил было, когда забрался в башню и понял, что ее там еще нет? Раздумывать-то он начал после, когда попался. А кабы не попался? Одна-две стрелы из чащи — и все кончено, в том, что Страж-Командор отнюдь не неуязвима, он уже убедился. Варэл, о чьей порядочности и чести ходили легенды. Та девушка-проводник, которую сам Натаниэль в глаза не видел… впрочем, она все равно мертва. Безымянные солдаты башни, которым Командор не погнушалась принести зелья и бинты. Белобрысый маг, умеющий виртуозно богохульствовать и не менее виртуозно колдовать. Вечно поддатый гном. Та девочка, как ее… леди Эйлин. Он сам. Потому что те двое наемников, которые сопровождали его от побережья до Башни Бдения и исчезнувшие, когда он попался, не спасли бы его в этом лесу, через который шла единственная дорога на Денерим. Он видел, сколько бойцов было в тех караванах. Впрочем, и сейчас — до сей поры на них просто никто не нападал, те разбойники не в счет, хотя будь он один, хватило бы. Он снова не успел додумать, потому что эльфийка, перебив Элиссу, попытавшуюся что-то объяснить, изрыгнула очередную порцию проклятий и исчезла. Деревья, растущие неподалеку, заскрежетали ветвями, зашуршала земля, выпуская из объятий корни. А за деревьями отчётливо зазвучал волчий вой. Огрен выругался, перехватывая секиру, Андерс катал в ладонях, точно кусок теста, огненный шар, пока совсем небольшой. Натаниэль потянул стрелу из колчана. — Отходим, их слишком много! — крикнула Элисса. Рубанула ножом докучливую ветку, отпрыгнула, пропуская долепленный магом клубок огня. Дерево полыхнуло. Натаниэль всадил стрелу в глаз волку, еще одному. — Отходим, говорю! К шахте, чтобы в кольцо не взяли! К шахте? Натаниэль огляделся. Вниз по дороге, среди деревьев — пока не оживших, хвала Создателю! — белели кирпичи, обрамлявшие разверстую пасть земли. Не лучшее укрытие — а ну как порождения тьмы нагрянут. Но здесь, на поляне, их и вправду сметут. Окружат и сотрут в порошок, а волки потом кости обглодают. Они отходили. Отплевываясь огнем, ощетиниваясь стрелами, подрубая слишком шустрые побеги, норовящие забраться за спину. Отходили — не бежали. Пока камень не скрыл солнце. Андерс прислонился к стене, выдохнул. — Лириум кончился. Элисса кивнула мол, поняла, поймала на клинок летящего волка, прокатилась вместе с ним по камням — поди, удержись на ногах, встретив в полете тушу с себя весом. Огрен снес башку еще одному. — Натаниэль, стрел хватит? — Не знаю. Против деревьев все равно не поможет. — Огрен у тебя там была бутылка припрятана… Еще один волк, взвыв, забился в агонии. — Да ты что, это же лучший самогон в Амарантайне! Горит! — И я о том же. Не жмоться, покойникам самогон ни к чему. Деревья по-прежнему тянули ветви, не помещаясь в устье шахты, клонились, пытаясь достать наглых двуногих. Пятиться дальше некуда — невысокая ограда, за ней — пропасть, хлипкая лесенка с прогнившими ступенями, Элиссу, может, и выдержит, мужчин — едва ли, не говоря о гноме в тяжелом доспехе. С посоха Андерса слетали ледышки, на то, чтобы убить их не хватало, но замедляли исправно, позволяя прицелиться как следует. Натаниэль в который раз спустил тетиву, потянувшись к колчану, обнаружил, что стрелы кончились. Снял с пояса нож. Хотел умереть как герой? Ну и как, нравится? Он ругнулся — до чего глупо все выходит. — Элисса, давай вниз. Тебя, может, удержит. Кто-то же должен выбраться живым из этой передряги? — Еще чего. Вам одним, что ли, героями помирать? — ухмыльнулась она. Огрен снес башку очередному волку. Еще один перелетел через голову гнома, сшиб с ног Андерса. Натаниэль садил нож ему под затылок, вздернул мага на ноги. Тот вскрикнул, прижал к груди прокушенную руку. Натаниэль снял с пояса зелье, бросил колдуну, разворачиваясь к очередной твари. Элисса успела раньше. — Огрен, гони выпивку я сказала! Волки закончились… Волки и вправду закончились. Огрен, ругаясь на чем свет стоит, вытряхнул из мешка бутылку… бутылищу, сказал бы Натаниэль. Точнее, кувшин с широким горлом, обвязанным провощённой кожей. Деревья по-прежнему скрежетали, тянулись внутрь, расшатывая камни. — Андерс, поможешь, или совсем сил нет? — Что нужно сделать? Элисса объяснила, Натаниэль восхищенно присвистнул. — Смогу распылить. Поджигать придется вам. — Огрен, кресало есть? Организуй факел. Вон хоть из этого, — Элисса кивнула на густо устилающие пол обрубленные ветки. — Сырое дерево, повозиться придется, — проворчал гном. — Возись, мы прикроем. Пока поспокойней. Без волков и в самом деле стало поспокойней, Натаниэль даже подумал, что, если выберутся, можно будет с чистой совестью подаваться в дровосеки, наловчился. — Готово, — сказал Огрен. — Андерс? Раз, два… Она выплеснула содержимое кувшина, с пальцев Андерса сорвался конус холода, превратив хмельное в мельчайший иней, щедро осыпавший ближайшие деревья и тут же растаявший мелкими каплями. Гном ткнул факелом в ствол, метнулся обратно под своды пещеры. Полыхнуло так, что любо-дорого было посмотреть. Сгрудившиеся у шахты деревья занялись, даже те, на которых выпивка не попала. Огрен, залихватски ухая — откуда только силы взялись — крушил стволы, Элисса кружила вокруг, обрубая ветки, пытавшиеся ухватить гнома. Последнее дерево, объятое пламенем, поспешило прочь, рухнуло поперек дороги. Огрен устало опустил топор. Элисса стерла с лица кровь, выругалась: — На палец бы в сторону — и без глаза. Шатаясь, шагнула ко входу в шахту, споткнулась — Натаниэль подхватил, помог опуститься, прислонясь к стене. — Надо возвращаться сюда с приличным отрядом, — сказал Андерс. И я бы поговорил с этой… искусницей. — Поговорим, — согласилась Элисса, вытаскивая из мешка фляжку. — Огрен, это тебе в качестве компенсации. Гном принюхался. — Бренди, выдержанный. — Угу, — она вздохнула, вытягивая ноги. — Сейчас, отдышусь… Она осеклась на полуслове, напрягшись, одновременно подпрыгнул маг, а сам Натаниэль отчетливо ощутил присутствие порождений тьмы. Он потянулся за ножом, Андерс попытался сплести заклинание, дернулась Элисса — но в тот же миг их накрыло чем-то удушливым, вязким, и наступила тьма.