Где-то… Вне времени и пространства. Злобный хохот голодного, забытого существа, слишком грандиозного, чтобы целиком находиться в материальной вселенной. И поэтому там пребывает лишь малая его часть, заключённая в оболочку из постоянно распадающейся и обновляющейся плоти.
И только эта оболочка была единственным средством для того, чтобы чувствовать мир. Чтобы чувствовать агонию, мирок за мирком, той вселенной, откуда однажды он был изгнан.
Существо сжимало в гротескных когтистых лапах голубоватый шарик, мир, в котором сейчас пребывало его материальное воплощение. Пребывание займёт годы, века, какая разница? У него в запасе вечность.
В пункте распределения, располагавшемся в южной части тренировочного временного лагеря, Хезеру выдали слегка ржавый меч.
«Он крепкий, смотри! Его только почистить и наточить!» — заверила его жилистая баба с торчащим изо лба рогом. Объёмный бюст бабищи колыхался на уровне его лба, прикрытый символическим…бронелифом? Иначе этот элемент одежды и назвать нельзя было.
Помимо «гибельного клинка», как про себя Артур окрестил своё новое оружие, ему выдали куртку — бриганту с металлическими вставками, металлическую каску, деревянный щит, арбалет и двадцать коротких, утяжелённых стрел-болтов. А также: оружие последнего шанса — кинжал-дагу, точильный камень, банку смазки для ухода за мечом, мешок с одеждой, снятой с трупа, как ему любезно сообщила чем-то похожая на корову кладовщица. И, непонятно зачем, пузырёк со средством для укрепления «мужской силы».
«Будь готов, на тот случай, если к тебе придут. А прийти могут.» — обнадёжила его дородная кастелянша, выразительно подмигнув.
Последнее Кора (так, оказалось, звали кладовщицу) ему подсунула, воровато озираясь по сторонам — завёрнутый в тряпку предмет округлой формы, чем-то похожий на каменный диск, по тяжести и очертаниям.
Когда он вежливо попробовал поинтересоваться, что это, та зашикала на него, и буквально вытолкала вон со складского помещения.
На улице бывший наёмник напоролся на очередную администраторшу, ничем, вроде, не отличавшуюся от человека, кроме заострённых ушей и еле-еле заметных в жгучих рыжих волосах рожек. Ну, и вертикальные, кошачьи зрачки.
Она заполняла толстенную амбарную книгу, а подле неё мялось несколько человеческих мужчин, точнее, молодых парней, явно пристыженных. Рогатая мадам быстро чиркала что-то стилом и негромко их отчитывала. К Хезеру она повернулась ещё до того, как тот успел что-либо сказать.
— Новобранец! Отправляешься на жительство в девятый барак, что находится в человеческой части лагеря, — тоном, не терпящим пререканий заявила «администраторша». — После заселения доложишься!
Мелкая девчонка, что вертелась неподалёку, покрытая чешуёй и имеющая хвост, как у ящерицы, вызвалась его сопроводить.
Как оказалось, мелюзга была почти его ровесницей, хоть и вела себя почти всю дорогу, как ребёнок: трещала без умолку, сновала вокруг него вприпрыжку и вообще успела надоесть.
Девочку звали Киррен’ной, и принадлежала она к племени ящеролюдей. И было ей тридцать семь с хвостиком в пару месяцев. Судя по его наблюдениям, особа испытывала серьёзную задержку как в умственном, так и в физическом развитии. Или же время в их племени отсчитывалось как-то иначе.
Но тянула она максимум на тринадцать.
Он абстрагировался от болтовни проводницы и сосредоточился на наблюдении за окружением. Расположение бараков, количество выходов, главных и запасных из них. Охрана лагеря: смена караула, вооружение, вышки, твари, составляющие караульные соединения и местную правоохранную дружину. Население: процентное соотношение людей и монстров, виды монстров, отношения с людьми. Быт: места раздачи пищи, склады провианта и вооружения, возможно, лазарет, бани, всё, что можно, вплоть до отхожих мест. Необходимо запомнить каждую мелочь, каждую малейшую деталь, что удастся зафиксировать. Всё это может потребоваться на случай побега, да и вообще не помешает знать, что к чему и где находится.
Механически кивая головой и машинально бурча что-то вроде «Угу», «Да, конечно», «Согласен », «Нет, нельзя», Артур запоминал и анализировал все данные, какие только мог получить из первичного осмотра.
— Эй, дядя, ты чего неживой-то такой? — до девчонки дошло, наконец, что в ней особо не заинтересованы, более того, её только что отшили, потому как последние три реплики новобранца были «Нет», «Не вздумай», и «Обойдёшься». И как раз в ответ на предложения спаривания, произнесённые в той или иной форме. Как и всякая мамоно, эта мелкая хвостатая бестия, помимо всего прочего, волочилась за человеческими самцами и ее никто не воспринимал всерьез только в силу ее умственной отсталости (или же не отсталости, Артур пока не понял).
— Ну хоть на половинку, дядь! — заканючила Киррен’на, заметив смесь сомнения и недоумения на в глазах сопровождаемого. — Отойдём, тут недалеко! Или хочешь, я к тебе вечером приду, а? Ну, пожалуйста!
Хезер тряхнул головой, прогоняя секундное наваждение. Сейчас, на месте ящерицы, он видел другое создание, похожее на неё, но вооружённое острейшим клинком. Клинком, который кромсал его собственную плоть.
Образ мечницы на долю секунды сменился другим образом, принадлежащим высокому седому мужчине, чьи глаза были пусты, а кожа сера. Чей голос походил на скрежет выбеленных временем костей. А не сходящая с лица улыбочка, точнее, намёк на неё, был оскалом самой смерти.
Наваждение длилось не более доли секунды, но видение бросило Артура в холодный пот, и целых три удара сердца его зубы выбивали стаккато ужаса.
Видимо, это не укрылось от взгляда его гида, которая насторожилась и притихла, позволив себе даже крепко сжать его руку. От былой весёлости не осталось и следа, как, впрочем, и от назревавшего желания.
— Делай то, что велели, и не валяй дурака, — скрипучим голосом, проталкивая слова, будто булыжники, протянул наёмник. — Тебя не погладят по голове, если будешь заигрывать с мужиками. Мала ещё.
Первые несколько шагов, что он сделал после внезапного ступора, показались ему почти вечностью. Ноги отказывались ему слушаться, и он переставлял их, как будто это были ходули, на которые он залез в первый раз в жизни, и еле как удерживал равновесие. Сердце гулко ухало.
Девятый барак, длинное приземистое здание, выкрашенное в белый и зелёный цвета, уже виднелся впереди, и до него оставалось около двухсот ярдов.
— Это и есть мой новый дом, так? — скорее у себя, чем у Кирен’ны, спросил бывший киллер. — Выглядит… Многолюдно.
Барак напоминал скорее казарму, поскольку, как оказалось, был трёхэтажным и выстроенным из камня, и имел несколько выходов: три, расположенных линейно, и по одному выходу с торца. И впрямь, по замечанию Артура, здесь было чертовски много народу. Кто-то чистил оружие, кто-то кашеварил под открытым небом, тут же носились ребятишки, и молодые парни флиртовали с девушками-хохотушками, а чуть поодаль мамоно с торчащими из спины нетопыриными крыльями приглушённо беседовала с двумя крепкими мужиками примерно средних лет.
Как оказалось, склоняла их к тройничку.
— Спасибо, — быстро проговорил Хезер, хлопая Кирен’ну по плечу, — большое спасибо. Буду признателен. А теперь нужно отдохнуть.
— Да-да, — упавшим голосом пробормотала девочка-ящер. — Отдохни, дядя…
Тут она замялась, не отпуская его руку.
— Может, хотя бы по-быстрому, а? — и сделала несчастные глаза. — У меня уже столько времени никого…
Хезер покачал головой.
— Извини, но нет.
С этими словами он скрылся в дверях барака-казармы, оставив Кирен’ну снаружи.
«Мала еще.»
«Извини, но нет.»
«Обойдешься».
Кирен’на стояла на месте, переваривая услышанное. Она ведь совсем не глупая! Это суккубы глупые и слизи глупые, а она — не глупая! Нет, совсем нет!
Почему ее тогда никто не хочет заметить?! Потому что она маленькая?! Да ничего подобного, Марья, вон, еще больше на девочку похожа и грудь у нее меньше, а мужчин — выше крыши! Где справедливость?!
Если она не захомутает этого, то навеки останется неудачницей. Такой жизни ей не надо. Она на него набросится сегодня же, пока эти тупицы не успели ему наговорить всяких гадостей про нее.
Тогда ей точно конец.
Для начала надо узнать где он живет…
— Ну держись, дядя. — нехорошо ухмыльнувшись, прошептала ящерица. — Этой ночью я затрахаю тебя до потери сознания и, не будь я Кирен’на, тебе это
понравится!
***
«Ты… Снова ты!!! Кто ты такой?!»
Прошло более восьми тысяч лет с того момента, как он закончил своё бренное существование в городе Берн, Швейцария, Земля, но этот образ преследовал его неотступно. Маньяк в сером, вооружённый крючьями, вырывающий его собственный позвоночник. Ублюдок, парализующий лишь одним своим присутствием.
«Почему ты пригрезился мне именно сейчас?»
Нож, этот неотступный спутник Артура, едва заметно вздрогнул.
***
Оставшаяся часть дня прошла для Артура достаточно сумбурно. Необходимо было наладить контакты с соседями по койкам, задать несколько «ничего не значащих» вопросов, быстренько определить на глазок (ну хоть как-то) уровень подготовки тех, с кем потом ему придется драться плечом к плечу… Или просто драться, чтобы свалить из этого дурдома.
Результаты… разнились.
Сказать, что бойцы были совсем неумехами, которые мечом разве что камыш да высокую траву рубить могут, было нельзя, но и до послуживших солдат регулярной армии они не дотягивали. Впрочем, большего ждать от, фактически, ополченцев, было бы глупо.
Что же до солдат, которые, в теории, могли передать свой опыт воздушно-капельным путем, то тут дело было совсем грустно — большую их часть «переработали» в первые дни войны, а оставшихся и особо упрямых дезертиров выловили по лесам еще до того, как было создано хоть какое-то организованное сопротивление.
В общем и целом, если принять за эталон любую регулярную армию любого мира, то данное сборище поражало масштабом разврата и морального разложения… Что, учитывая количество весьма слабых на передок монстров в десяти минутах хода, было и неудивительно.
Артуру даже пару раз пришлось принимать участие в обсуждении филейных (и не только) частей бродивших тут и там мамоно, чему он был не очень-то и рад. К счастью, общее неудовольствие своим положением ему удавалось удачно объяснять психологической травмой после путешествия на конвое — собеседники неизменно мрачнели, хлопали по плечу и рекомендовали сходить куда-нибудь развеяться или, если совсем плохо, найти ближайшее место досуга и напиться в зюзю.
Впрочем, некоторые советовали «перебороть себя» и «выебсти эту дрянь из своей головы».
О времена, о нравы.
Так или иначе, но этот сумасшедший день все-таки закончился и Артур, оглядевшись вокруг в последний раз, отправился к своей койке. Завалившись на нее и поморщившись из-за не самого чистого матраса, он закрыл глаза и попытался заснуть... усердно игнорируя непонятные шорохи и ахи-охи вокруг.
