***
Сидеть на истории в одиночестве — плохое занятие. Лекция мистера Юкимура проносится мимо ушей со скоростью новенького поезда, на котором прошлым летом Стюарт ездил к дяде в Рочестер. Стюарт уже и не знает тему занятия. Он не уверен, сколько домашнего задания задолжал. Стюарту совсем не хочется заходить в кабинет. А ведь раньше история была его любимым предметом.— Стю? Стю! — Стайлз! Стайлз? — Дурак. Что у тебя в седьмом? — «В», придурок.
Парты в кабинете истории пропитаны воспоминаниями, от них за милю несёт горьким ароматом прошлогодних занятий со Стайлзом и Скоттом под боком. В голове у Стюарта даты и названия событий смешались с шутками брата. История Второй Мировой сплелась с разговором со Стайлзом о таймлайне «Доктора Кто». Далеки захватывают страны Европы, а Ангелы отправляют евреев в неизвестные места. Стюарту за это очень стыдно. — Так что думаешь, сколько Докторов: двенадцать или тринадцать? Голос в голове Стюарта появляется резко и заставляет обернуться на пустующее место Стайлза. Никого. И никого здесь несколько месяцев уже не было и никого, наверное, не будет. А голос в голове уверенно строит теории о количестве регенераций Доктора и с трудом перечисляет всех актёров, задействованных в его роли. — Мне кажется, что тринадцать. Голос уверен. Голос правдив. Голос принадлежит Стайлзу. Незнающий человек бы подумал, что это всё говорит сам Стюарт, просто повторяя прошлогоднюю беседу с братом, но сам он понимает: это говорит Стайлз. — Двенадцать, придурок, — отзывается Стюарт, оказывается, вслух и слишком громко. Весь класс смотрит на него, а Скотт тихо спрашивает, в порядке ли он. Мистер Юкимура прервал свою лекцию. В руках Малии остались ручки и маркеры. Место Стайлза пустует. Голос в голове молчит. — Простите, — Стюарт срывается с места, складывая вещи в рюкзак на ходу. — Я плохо себя чувствую сегодня, — слова выпадают из него через огромные паузы. — Лекарства… Забыл… Понимаете? Стюарт уже не обременяет себя обязанностью складывать слова в предложения. Он закидывает рюкзак на плечо и практически выбегает из класса, споткнувшись о парту на последнем ряду. Сердце его колотится так часто, что ему кажется — оно вот-вот выпрыгнет из груди. Голос в голове настойчиво молчит, но Стюарт чувствует — Стайлз за ним наблюдает.***
Бежать, смываться, исчезать. Забыть о том, что было. Лидии хочется кричать так громко, как она прежде никогда не кричала. Пульс эхом отдаётся в голове, а земля уходит из-под ног. Лидия стоит посреди коридора и не может пошевелиться. Она может покляться — Стюарт зовёт её, трясёт за плечи, но всё, что Лидия может делать — это стоять на одном месте и смотреть на дверь кабинета истории. Перед глазами стоят картины прошлого, ловко переплетённые с настоящим: вот проходит мимо Лиам Данбар, а вот за ним весело шагает Стайлз. Такого не может быть, Лидия.