Игра, достойная аплодисментов

В жизни каждого из нас каждый день происходит сотня выборов и не бывает их хороших или плохих. Просто каждый из выборов создает другую жизнь, другой неповторимый мир. Но каждая жизнь заслуживает того, чтобы ее прожить, каждая тропа — чтобы быть пройденной. Господин Никто

       Я просто не могла поверить в происходящее. Мне казалось, что это сон, очередной мираж на почве моего помешательства. Однако, стоило мне украдкой посмотреть в его сторону, как непонятна дрожь сразу же пробегала по моей коже.       Порой мне казалось, что он так далек, словно, я никогда не дотянусь до него, но были и такие моменты, что я могла протянуть руку и не поверить в происходящее, как сейчас.       Прибывать в замешательстве рядом с ним, для меня стало привычным, и вполне нормальным состоянием. Привыкла я и к тому, что рядом мое сердце колотиться в сотню раз быстрее, ладошки потеют, а в голове полный хаос. Тем не менее, я чувствую себя живее всех живых, только потому, что могу быть с ним.       Кто-то скажет: «Сумасшествие, глупость, безумие…» Но нет великого счастья без таких красок. Мы все хоть чуточку, но мазохисты. Если человек чувствует боль, он живет, а не существует. Он не коротает дни в надежде найти лучшее, он радуется тому, что имеет. Так и я. Принимая и прощая его каждый раз, мы проходим уровень за уровнем становясь, каждый раз ближе. — Ты стала частью моей жизни, и просто так отпустить тебя я не в силах, — проговорил он, закрывая глаза от палящего вечернего солнца.       Под жаркими лучами, он казался мне еще привлекательнее, чем тогда в свете софитов. Волосы переливались темным блеском, и от теплого ветра развивались из стороны в сторону, делая его немного лохматым. Прикрытые ладонью глаза, пухлые губы, и без того светлая кожа сейчас казалась просто прозрачной, но именно это меня и завораживало. Темно-синяя футболка и короткие темные штаны, на ногах его любимые найки. Он как всегда, не изменяет себе в выборе обуви. — Я пойму, если ты не сможешь меня простить и больше не захочешь видеть, — сказал он. — Я достоин этого.       Каждое его слово — выстрел в мою сторону. В душе все, то тяготеет, то нарывает. Волны радости и боли перемешиваются, вызывая во мне новые чувства, которых я до этого не испытывала. Страх не ошибиться снова и потереть все. Боязнь того, что он уйдет, а я и слова не смогу вымолвить.       Выбор. Сказать или оставить все как есть. Перетерпеть, пережить, переболеть им и заново научиться жить. Или простить, отпустить все обиды и быть живой и счастливой. Выбор… — Я смогу простить тебя, — сказала я, — только при одном условии.       Он удивленно уставился на меня, убирая руку с головы. Он не самый любопытный человек в мире, скорее наоборот, ему намного лучше, когда все говорят прямо и открыто без лишних загадок. Зато сейчас его поедает интрига. — Что? Что за условие?       Я покорно улыбнулась, но открывать все карты было еще рано. — Я думаю, выполнить его не составит и труда.       Я посмотрела на него. Лицо его чуть покраснело, и сам он тяжело дышал. — Тебе всего лишь нужно раздеться до нижнего белья и пробежать от одного конца пляжа до другого, крича все, что приходит в голову, — со спокойным лицом сказала я. — Это же не проблема?       Я видела, как его правый глаз начал дергаться, но сам парень продолжал сидеть с глубоко безразличным лицом. — Скажи, как это поможет нам в данной ситуации? И ты действительно хочешь, чтобы меня забрала полиция? — А ты, что не доверяешь мне? Или ты не способен на сумасшедшие поступки ради любимых? — возмутилась я. — Готов, но может любимые хотят других сумасшедших поступков? — Это мое условие, не забывай, если не хочешь, я пошла, — поднимаясь с пирса, проговорила я. — Если ты не способен на данное безрассудство, то ты и в дальнейшем не посчитаешь нужным просто слушать меня и принимать в расчет все то, что я буду говорить или просить тебя сделать. Все просто. Услуга в выполнении моей просьбы, да — нет. Если ты готов это сделать не задумываясь, значит, для тебя имел смысл весь разговор. Или ты думал, что я прощу тебя просто за то, что ты нашел в себе силы придти?! Да, отлично, ты пришел, но готов ли ты сделать ради меня это? Видимо нет. — Стоп, стоп, — поднялся он с пирса, — ты хочешь, чтобы, я прошел через этот ад, ради того, чтобы ты убедилась, в готовность на сумасшествие с тобой? Ладно.       Он прошел с пирса и спустился по железной лестнице вниз, я незамедлительно последовала за ним. Выйдя на огромные булыжники, стала перескакивать с одного на другой, он же шел так, словно здесь располагался асфальт. Пройдя еще чуть-чуть, галька стала меньше, и идти стало значительно легче. Я остановилась возле небольшой беседки.       Саске, небрежно скинув с себя футболку, бросил ее на влажную гальку. Сказать честно, я сомневалась, стоит ли затевать весь этот бред, ведь это просто забава. Я отлично знала Саске, и понимала, что при людное унижение — непростительное деяние. Детская глупость, но как только, я увидела его тело, сразу поняла, что я — чертов, безумный гений.       Стало значительно жарче, не смотря на то, что солнце уже заходит за горизонт. Особенно температура поднялась, когда он стал снимать штаны. Пусть это и попахивает неким извращением, но сейчас моя затея уже не казалась мне такой бредовой. Кинув найки и сняв носки, он поднял голову на меня. — Ты все еще хочешь, чтобы я это сделал?       Кивнув ему, я почувствовала, как мои щеки стали пылать. Все мое тело выдавало дрожь, а нижняя губа была закусана.       Он босыми ногами прошел по гальке и вышел к пляжу. Люди, в основном, в этом месте загорали и устраивали пикник. Купаться здесь было неудобно из-за того, что дно моря шло обрывами.       Людей было немного: молодая семья с детьми; две девушки; парень, который разминался и маленькие дети, играющие в игры. Саске чувствовал себя неловко и неуверенно, то и дело, посматривая на людей и на меня. Он закрывал глаза, дергал ногой или рукой, словно готовясь к мировому забегу.       Люди в недоумении думали, что же такой красивый молодой человек собрался делать. Однако я затаила дыхание в ожидании, когда его нервозность пройдет и он, наплевав на окружающих, станет бежать по пляжу, крича всякий бред.       И вот момент настал, он на закате солнца с крепким телосложением, по которому играл солнечный свет, бежал как бог, спустившийся с небес. Однако, пробегая возле меня, он незаметно схватил за руку и стал тащить за собой. — Эй, так нечестно и ты должен кричать все, что проходит в голову, — сопротивляясь, и недовольно проговорила я. — Все говоришь? — останавливаясь, он изогнул бровь. — Ты же раздела меня для того, чтобы посмотреть на мое тело, так? — Понятия не имею о чем, ты говоришь, — отворачиваясь, сказала я. Он засмеялся, но мою руку не отпустил. — Ананас, собака, дети, небо, море, булыжник, водохлеб, закат, арбуз! — с улыбкой на лице громко говорил он, понемногу заходя в проходную воду. — Стой, что ты делаешь? Туда же нельзя, — запаниковала я, — мы же утонем. — Хочешь безумие и безрассудство?! — спросил он. — Вот он.       Мы стали заходить еще глубже. Вода была прохладной, но в тоже время очень приятной. С пирса она казалась голубой, но здесь она было немного зеленоватой, однако это не делало ее хуже. — Ты доверяешь мне? — спросил он. — Что? — испуганно посмотрела я на него. — Да или нет? — Эмм, да. — Точно? — Теперь не уверена.       Он улыбнулся, отпуская мою руку, и погрузился в воду. Я осталась на месте, боясь даже колыхнуться. Шаг влево, вправо и я могу наткнуться на обрыв. Страх окутал меня и мои нервы стали по немного сдавать. — Саске, — проговорила тихо я.       Ничего не последовало ни пузырьков воздуха на водной глади, ни всплеска. — Саске, — чуть громче сказала я.       Прижав руки к себе я, прощупав дно, повернулась лицом к берегу. По моему лицу можно было без проблем прочитать — паника. — Безрассудства захотела, — проговорила я, — идиотка, знала же, что так и выйдет. Саске.       Неожиданно по моей ноге что-то проскользнуло и на панике, я вскрикнула и закрыла глаза. — Ты хотела сумасшествие, ты его получила, — прошептал он мне на ухо, обнимая меня за талию, — а теперь ответь, твое условие выполнено?       Я послушно кивнула, боясь наткнуться на новые неприятности. — Зато, вспомнила, как выглядит мое тело, — сказав это, он заставил меня распахнуть глаза в изумлении. — Не так уж ты и хорош, чтобы любоваться тобой, — двинув его, проговорила я и, нащупывая дно под ногами, стала прокладывать себе путь. — Нет, постой не так быстро, — беря меня за руку, сказал он. — Ты заставила меня раздеться, взамен на это я тебя намочил. Ты заставила меня почувствовать унижение, я показал тебе страх. Все взаимно. — И что же ты хочешь? — повернувшись в его сторону, спросила я. — Ты знаешь, чего я хочу. — Я простила тебя очень давно, а сейчас хотела поглумиться. — Ну, после таких приключений, ты просто обязана выйти за меня замуж. — Что? — изумилась я, — нет, ты будешь просто ужасным мужем. — Я тебя не тороплю, у тебя есть время, — с улыбкой сказал он, придвигая меня к себе и запуская руку в волосы. — Так предложение никто не делает, — не довольно сказала я. — Вредная, — сказал он, — все будет. Нам еще поаплодируют.