Не уходи

«И если закроешь дверь, не смей ее открывать». Я стою посреди комнаты и прерывисто дышу, наблюдая за Гарри, который бегает по комнате туда-сюда, трясущимися руками собирая все свои вещи. В моих руках его синий свитер с какой-то фотосессии, и я крепко прижимаю его к своей груди, не собираясь отдавать. Он не смотрит в мою сторону, изредка поднимая голову, чтобы убрать челку со лба, и продолжает неаккуратно складывать вещи в чемодан. Гарри подходит к тумбочке, берет в руку фоторамку, в которой наше фото, и... ничего — он ставит ее обратно. Я мысленно уже не жива. Я пытаюсь что-то сказать, но ком, образовавшийся в горле, мешает сделать нормальный вздох, так что продолжаю тихо стоять и сдерживать слезы. «Не нужно плакать из-за меня. я предупреждал». Он говорил, что рано или поздно все равно уйдет, даже если будет чувствовать себя опустошенным/ненужным/не-собой. «Я — одиночка. Мне не нужен лишний груз. Я не хочу, чтобы из-за меня страдали. Понимаешь? Нет, ты не понимаешь и никогда не сможешь». Он обходит меня с правой стороны, случайно задевая локтем. От него пахнет моим любимым парфюмом. Знаю, что не должна думать сейчас об этом, но больше всего мне хочется прижаться к нему и не отпускать. Он не должен уходить, если чувствует, что может причинить мне боль. Я буду терпеть, даже если пуля попадет в плечо. Я всегда буду сильной ради него. Я поворачиваюсь в его сторону и продолжаю наблюдать. Он стоит ко мне спиной, я вижу, как он нервничает. Вижу, как ему тяжело. Глупый, глупый Гарри, почему ты не можешь бросить все и остаться, если тебе плохо? Молчу. В комнате мертвая тишина, которую прерывают его громкие вздохи и мои тихие всхлипы. Не уходи. Не уходи. Не уходи. Не сегодня. У него вибрирует телефон в кармане, и он, выпуская поток горячего воздуха изо рта, достает телефон, отвечая на звонок. Его взгляд — клянусь! — вмиг устремляется на меня. И я вижу боль. Вижу уставшие и красные глаза, будто он вот-вот кинется ко мне в объятия. — Скоро буду. И он больше не смотрит на меня, закрывая чемодан. Его синий свитер в моих руках, мое сердце — в его. Он в последний раз смотрит на фоторамку, затем на меня, а потом разворачивается и уходит, закрывая за собой дверь. Я не жива. Я падаю на пол, все еще прижимая свитер к груди, и говорю в пустоту: — И если закроешь дверь, не смей ее открывать.