Эйрахнид Первая

      Выслушав внимательно план Смоукскрина, Саундвэйв сначала замер, как потрясенный землянин, а затем изобразил прямо-таки человеческий жест: тонким крючком фиброманимпулятора он постучал по височному откосу своего щитка. Этот жест должен был намекать на психическую неполноценность собеседника.       Все доводы были исчерпаны, и Смоукскрин, молча, смотрел перед собой. Перед ними тускло в аварийном режиме мерцал главный монитор. Временный союзник опять поставил Смоукскрина на место. Десептиконские идеалы не распространяются дальше вопросов выживания и попыток завладеть ресурсами. Поэтому Саундвэйва нельзя обвинять в такой реакции.       Наконец, Саундвэйв убрал от клавиатуры фиброманипуляторы и развернулся к Смоукскрину всем своим тощим корпусом. Как будто, все это время он с трудом подбирал слова. - Ты бы мог просто попросить меня о последней услуге. Необязательно изобретать безумный план по спасению Кибертрона. - Ты не понимаешь! Если ничего не предпринять, она ЭТО сделает. Ты же сам говорил, что реальной численности её армии не знает никто… Что может стоить одна жизнь в масштабах спасения или уничтожения нашей родной планеты?!! - Я тебя хорошо понимаю. Броситься на амбразуру – это легко и просто. Это высокоморально и пафосно. За это раздают медальки. Гнить заживо, питаясь техническим энергоном – гораздо тяжелее. Поэтому тебя хватило не надолго. Все автоботы только и мечтают, как бы героически помереть. Даже те, кому матрицы лидерства не хватило… А дальше-то что? Даже если ты ее действительно убьёшь, на Луне темный энергон иссякнет? Или террорконы самоустранятся?..       Смоукскрин молчал. Он попросил о содействии существо, для которого необходимость спасения Родины нужно доказывать… Унизительно и больно зависеть от такого существа. Нет, Саундвэйв не существо. Он – устройство. Если бы его интересовали понятные вещи – власть, ресурсы – Смоукскрин, возможно, придумал бы рычаги. Но Саундвэйв никогда не стремился к власти, даже пользуясь абсолютным доверием Мегатрона… Насчет ресурсов тоже всё туманно. Кажется, в нахождении на Луне он ничего катастрофического для себя не видел – тактические задачи по выживанию он решил блестяще, обходясь самым ничтожным. Мог без угрызений питаться техническим энергоном, мог создавать необходимые устройства из лунного мусора. Невозможно догадаться о его мотивах – он никогда ни о чем не откровенничает. Но все же следует еще раз попытаться пробить эту холодную броню… - Я тоже тебя хорошо понимаю. Хотя ты никогда и не говорил об этом, но тебе просто больно снова остаться один на один с холодной безразличной Луной и искать энергон самому. Поэтому ты называешь меня слабаком. Но я не могу перед тобой извиняться. В том, что нам предстоит, я вижу единственный выход. Если мы сделаем вид, что происходящее нас не касается, в скором времени искать здесь будет уже нечего… - Ты безмозглый и самоуверенный, автобот. У тебя даже нет полноценных знаний об её возможностях. Что, если она сейчас поджидает тебя? Что, если она тебя не убьет, а что-нибудь сделает с тобой, тебе же в назидание? – с этими словами Саундвэйв медленным жестом приподнял свои длинные когда-то руки-крылья, оканчивающиеся уродливыми отломками с торчащими обрывками проводки и магистралей, - Мне тоже мой план тогда казался блестящим…       Это было красноречиво. И страшно.       Система освещения давно уже нервно пульсировала. Датчики движения показывали, что свет можно гасить, а датчики температуры были против. Пусть бы уж совсем погасла. В темноте осциллограф на щитке Саундвэйва выглядел по-земному наивно, как архаичное людское устройство.       Когда Саундвэйв заговорил снова, его слова падали медленно и тяжело, как куски металлической обшивки. - Ведь ты даже не можешь утверждать, что Анти-искра в момент «Переноса» будет локализована в твоей камере. Да, результаты нейтронного сканирования… Но это прибор не для качественной оценки излучения. Что, если Анти-искра «перенесётся» обратно раньше, чем я выстрелю в твою камеру?.. Мы ведь не знаем, как меняется в подпространственном вакууме измерение времени. Ну, и главный вопрос. Почему ты думаешь, что она совершит «Перенос» в твою камеру искры тогда, когда тебе это нужно? Столько раз она имела возможность застать тебя врасплох и вот дождалась, пока ты придумывал ей ловушку?.. - Да, в моём плане есть слабое место. И главный твой вопрос тоже меня долго мучил. Но теперь я догадываюсь, как её можно «уговорить». Ни о чем остальном тебе думать не надо. Твой задачей будет единственный выстрел, который погасит Анти-искру. Это ведь не сложно, правда? Я, безмозглый обреченный автобот, уже буду убит темной энергией, и жалеть в тот момент тебе будет не о чем. Просто не промахнись мимо камеры… И тебе придется добираться до «тронного зала» в тайне от меня. Чтобы она по кодам операций в остатках моей памяти не вычислила твое присутствие... - Ты совсем блаженненький, Смоукскрин, - в первый раз на Луне Саундвэйв обратился к временному союзнику по имени, - Но, говорят, с автоботами иногда происходят чудеса. С десептиконами – нет. Согласно здравому смыслу, из «тронного зала» мне живым тоже не выйти, но я сделаю все, что скажешь. Знаешь, не так важна для меня жизнь на Кибертроне (которой и до меня-то дела никакого), как жажда справедливости. Эйрахнид давно заслужила смертной казни. Даже за одни преступления перед десептиконами. Поэтому приготовления можно начать уже сейчас…       Когда Саундвэйв, не попрощавшись, исчез в недрах убежища, следуя только одному ему известными подземными коридорами, и гул двигателя псевдоинсектикона совсем стих, тишина в убежище как будто приняла осязаемую форму – такой тяжелой она не была здесь еще никогда. Хотя и раньше веселой болтовни здесь не было. Смоукскрин протянул в темноту негнущийся манипулятор, и светильники в помещении с главным компьютером вспыхнули, как в первый день коалиции. Догорал последний технический энергон. Больше он никому здесь не понадобится. Фрески Уникрона снова смотрели на него со стен и сводчатого потолка.       «А ведь моя искра уже была осквернена темным энергоном. Значит, и я теперь – твоя собственность, большой У… Или нет, если все, что здесь написано – правда. Если мне правильно удалось расшифровать древнеинсектиконский… Метко Саундвэйв пошутил про матрицу лидерства. Несказанная удача, что мне её в свое время не хватило.»       Большое помещение в глубине заканчивалось конхой. Сначала Смоукскрин не придавал этой детали значения, да и Саундвэйв был против растраты энергона на изучение уродливых фресок. Эта фреска была не такая, как все. Она была вообще не понятно о чем. Эйрахнид была изображена тяжело больной или раненой и опиралась о плечо какого-то плохо прорисованного персонажа. Но при ближайшем рассмотрении становилось понятно, что это в общих чертах изображен кто-то из тогдашних Праймов. Самое интересное, к фигуре Эйрахнид нигде не протягивались лиловые нити, символизирующие безграничную власть Уникрона, а наоборот, весь фон фрески был серебристо-бирюзовый, будто за спинами персонажей произошел взрыв светлого энергона. И вел её тогдашний Прайм почему-то по тушам дохлых инсектиконов, которые как и на предыдущих творениях тоже были ничтожного размера.       Подписи под фреской сильно пострадали, но слово «освобождение» повторялось несколько раз. Возможно, это был текст постапокалиптического пророчества. Или поэма сумасшедшего. Что воплощение Уникрона могло делать в обществе Прайма?       Это было предпоследней мыслью Смоукскрина, когда он выехал из темного туннеля, со стен и потолков которого стекали капли темного энергона, на ярко освещенную аппарель «тронного зала».       Посередине, как и тогда, торчало уродливое кресло, вокруг которого протекал грязный энергонный ручей. Невдалеке работал невидимый примитивный энергонный насос, а в тронном зале копошились дохлые жуки, визжа, рыча и давя друг друга.       Их снова было около трех сотен. С количеством всё было стабильно.       Все они застыли от неожиданной наглости визитёра. Они повернули в сторону Смоукскрина свои головогруди и отверзли страшные пасти с глухим рычанием. Вечная смерть была готова принять блаженненького автобота в свои нетерпеливые объятия.       И лишь хрупкая фигура, появившаяся в проёме входа в один из туннелей едва уловимым взмахом своей тонкой руки с длинными когтистыми пальцами, напоминающими иглы, заставила инсектиконов расползтись по тоннелям.       Пока подданные, бряцая разрушенными панцирями, покидали «тронный зал», Эйрахнид смерила Смоукскрина вопросительным взглядом, в котором слегка сквозило нетерпение и ядовитое любопытство. Так крупный и сильный хищник может смотреть на незадачливую беспомощную жертву. Когда хищники сыты, они позволяют себе играть с добычей, цинично наблюдая, как в её загнанном сознании тлеет надежда на побег…       Смоукскрин молчал. Немного подойти и подпустить её к середине «зала». Где будет удобнее прицелиться…       Кажется, Эйрахнид сейчас изображает удивление, но в её фасетчатых глазах промелькнула тень беспокойства, когда она подошла к Смоукскрину на расстояние выстрела в упор. Она скрестила руки на груди и нервно перебирала сложносочлененными кистями манипуляторов, глядя ему в глаза. Неужели сюрприз удался?.. - Смоки, ты пришел меня убить? – наконец, она нарушила молчание, и голос её, был насмешлив и звучал как легкая ироничная музыка, - Люблю, когда приходят меня убить. Сколько раз на меня пытались примерить роль жертвы, что это даже становится интересным. - Ну, я бы не был так категоричен, - Смоукскрин сам удивился бы, откуда у него в тот момент нашлось так много связных дерзостей в ответ. Если бы можно было, как вехикону, функционировать без искры, она бы не сейчас сбоила и не замирала от перенапряжения. Но, ни на удивление, ни на страх в процессорах не оставалось места, - Я предлагаю тебе освобождение… - Освобождение? От чего, Смоки? Я совершенно свободна! – она рассмеялась и неторопливо опустилась на «трон», медленно и грациозно скрестив ноги, - Я теперь повсюду! Я – чистая темная энергия…       Смоукскрин медленно подошел к «трону». Оптика, снова испорченная конденсатом темного энергона, вдруг на миг пришла в исправность, и явила премерзкое зрелище. Эйрахнид была такая же мертвая и разлагающаяся, как и все её воины. Поверхность её пластин была жестоко коррозирована, и кое-где были видные сквозные бреши, по краям которых запекся темный энергон. Заметно деформированы были и головные детали, особенно жалко выглядело лицо, которое стало асимметричным после какого-то сильного удара… Просто, сейчас это удалось разглядеть вблизи.       Вот скрап, на что не пойдешь во имя Родины! И Смоукскрин встал перед ней на колени.       Когда он снова поднял голову, чтобы заглянуть в асимметричное лицо, она уже была мертва. Она припала к спинке «трона» и погасшие глаза, казалось, смотрели на Смоукскрина с удивлением… В ту же долю секунды Смоукскрин проснулся.       Он стоял в самом центре большого Тронного Зала. Архитектура его отличалась простотой и строгостью, но вызывала трепет вся его величавая торжественность. По его пирамидально-цилиндрической планировке было хорошо заметно древнеинсектиконское решение. Стены этого поистине фантастического сооружения более, чем наполовину были из матового зеленовато-голубого стекла, добытого в морях и пещерах далекой планеты. Это стекло, по преданию, не поддающееся окончательной обработке, волшебно переливалось в свете лучей светила. В Зале царил чарующий зеленовато-синеватый полумрак, такой мягкий и призрачный, распадающийся на множество лучиков различной яркости и оттенка, переплетающихся на темном каменном полу. Пол был сделан из камня, подобного земному опалу – черному со светлыми прожилками. На полу желтоватым пористым металлом были выложены причудливые древние руны, напоминающие растительный орнамент.       Тонкие колонны и опорные элементы для стеклянных глыб, из которых состояли стены Зала, также состояли из того же пористого желтоватого металла, который в этом приглушенном цветовом разнообразии мягко поблескивал, подчеркивая величавую торжественность. Вероятно, это была позолоченная и прочеканенная литая бронза. Металлические опорные конструкции в своем переплетении выглядели с такой же утонченной роскошью. Во всем здесь читалась стройность и гармония, отражающая мысль гениального зодчего.       Это был её настоящий Тронный Зал. Рассчитанный на прием самых высоких гостей.       Трон также был высечен из камня темно-синего, почти черного цвета со светлыми прожилками. Позади трона на стене находился массивный металлический барельеф, изображающий вечную битву Уникрона с Праймусом.       Под высоким потолком кружились, гоняясь друг за другом и весело щебеча, мини-дроны, собранные из полудрагоценных металлов и инкрустированные полудрагоценными камнями.       У дверей Тронного Зала стояли двое королевских гвардейцев – это были легковооруженные наполированные до блеска инсектиконы …с белой броней, на которой присутствовало несколько деталей из того же желтого металла.       Зал был великолепен и пуст. Эйрахнид встала с Трона и положила кистевой манипулятор на плечо Смоукскрина. Он по-прежнему стоял на коленях, как и в той, уродливой предыдущей реальности. Теперь Эйрахнид снова смотрела ему в глаза, но это была не она!       Владычица была живой. Её корпус, снова такой утонченный и блестящий, слабо отражал игру света и стекла. Вся её фигура, походка и жесты были исполнены спокойствия и величия. - Ты уже убила меня? – спросил Смоукскрин, глядя в её открытое блестящее лицо. - Я бы не была так категорична, - когда она ответила ему, в её лиловой фасетчатой оптике вдруг блеснуло что-то, похожее на нежность. - Смерть – это, должно быть, больно. Анти-искра, кажется, уготовила тебе особую участь. Она поглотила твою искру. А я взяла твое исправное тело взамен своего старого.       Смоукскрин только сейчас понял, как прекрасно он себя чувствует. Оптика была перепромыта, оперативная память помчалась лавинообразно, даже обшивка и проводка как-то внезапно обновились… Он осторожно поднял руки. Блестящая полировка! И таймер совершенно исправный! Сегодня же 87 мартобря!       (…Сволочь рогатая. Где же Саундвэйв? Стреляй уже по этим зеленым простенкам!) - Это твой загробный иллюзорный мир?       В ответ она насмешливо улыбнулась. - Как будет угодно. Иллюзорный мир, или подпространственный вакуум, заполненный темной энергией… В реальный мир больше возврата нет. Хотя, должна признать, твоя искра плотнее, чем те, которые я поглотила раньше. Твои пучки импульсов оказывают мне сопротивление… Значит, твои помыслы чисты. Спасение Кибертрона! Ах, какая решимость, какое благородство! Скоро эти качества отойдут в историю и законсервируются, как биоматериал в янтаре… Одно время я даже коллекционировала исторический биоматериал. У меня на корабле был даже целый паноптикум. Легче жить далеким прошлым, когда всё, что я ценила, было уничтожено… - она медленно развернулась и сделала шаг к двери по опаловому помосту.       (Как же ты надоела со своими сантиментами! Не то что Смоукскрина, даже его кода КНК еще в проекте не было, когда кто-то что-то у тебя уничтожил. Саундвэйв, скраплет со шлангами! Долго тебя ждать еще??) - Ах да, - продолжала она тихим голосом, полным величественного холода, снова оглянувшись на Смоукскрина, - тебя, наверное, интересует, где твой сообщник. А меня на твоем месте больше бы интересовало, кто твой сообщник. В нашем деле не может быть временных союзников. Каждый наш временный союзник – это бывший или будущий заклятый враг. Как Саундвэйв, например. Что он тебе говорил про своё увечье? Что это сделала я?.. Нет. Он изуродовал себя сам, чтобы его тело стало мне не нужно. Что он тебе говорил про свои запасы темного энергона? Они нужны ему для преобразования пространственно-временной плотности, чтобы отправлять сигналы? В таком количестве? Нет. Темный энергон служит лишь для частичного «Переноса Анти-искры», как он это называет. Для слежения за мной и манипуляций моими безмозглыми воинами. Ты думаешь, он согласился на твой наивный план из-за желания тебя поддержать в благородных порывах? Нет. В моей смерти него собственная цель. Как только погаснет моя Анти-искра, террорконы сразу же присягнут любому, кто умеет пользоваться темным энергоном. Даже без мутагена этого достаточно, чтобы захватить Кибертрон… К счастью, я не такая глупая, как вам бы этого хотелось, мальчики… Заносите! – приказала она двум стражникам у входа.       В открытую дверь по команде медленно вошли еще двое инсектиконов в белой броне. Они втащили Саундвэйва за обломки крыльев. Весь его корпус и ноги были опутаны серебристой паутиной. Он даже не пытался сопротивляться – такой толстый слой гиперионной плазмы покрывал его тело практически полностью. Его щиток был черным и тусклым. Сдался.       Смоукскрин смотрел на это с изумлением и ужасом. Услышанное полностью дезактивировало его межпроцессорные связи. Двое этих чудовищ ждали его жертвы! Его смерть была частью тщательно спланированной ими операции!!! Он помогает захватить Кибертрон, предоставив рогатой бессмертной твари новое тело… - Да, Смоки, он за тебя жестоко торговался со мной. Но я своего не уступаю. Теперь пора оказать ему последнюю услугу… Давай. Докажи, что Анти-искра не ошиблась.       Какая разница, кто из вас теперь быстрее сдохнет… Инсектиконы в белой броне бросили связанного Саундвэйва на опаловый пол. Он лежал неподвижно, и в его щитке слабо отражались позолоченные руны. Неужели слоя паутины достаточно, чтобы заставить его отказаться от борьбы? Да нет же! Это же картинка, это «презентация», порожденная мороком темной энергии! Никакого сообщника здесь нет. Как нет и может быть инсектиконов в белой броне! Возможно, все это – её враньё от начала и до конца. Саундвэйв, возможно, еще успеет сделать всё, как надо, просто в реальности могло пройти слишком мало времени! Возможно, его разряд сейчас движется к цели…       Разве внутри иллюзорного мира можно кого-то убить? Если этот кто-то вообще здесь…       Смоукскрин не торопясь зарядил бластер и одним выстрелом пробил тощий корпус Саундвэйва. Извини, штабной аналитик, это же понарошку?..       Паленой гиперионной плазмой запахло в атмосфере. Учинять расправы прямо в тронном зале? Странные у вас порядки, Ваше Величество.       Инсектиконы уволокли покореженное тело, размазывая мутный энергон по опаловому полу.       Смоукскрин отвернулся. Хорошо. Допустим, это смерть. Что дальше?..       Что делать, если дальше ничего?..       Чем ты являешься теперь?..       Эйрахнид сначала медленно посмотрела вслед инсектиконам, затем на замершего в ужасе и смятении автобота. Это было прекрасное зрелище. Боль. Страх. Зачем нужны пытки и прочие глупости, когда сломить автобота морально гораздо сложнее? Поэтому вид врага, побежденного морально, куда сладостней, чем убитого.       Сейчас на его открытом, честном и таком неизбывно-глуповатом лице отражалось отчаянье. Еще мгновенье, и отчаянье сменяется безумным задором, подобным тому, как пехота вдруг идет на бластеры, распрямившись во весь рост. Бластер…       С тем же выверенным математическим расчетом Смоукскрин выстреливает в Её Величество. Ненависть и безысходность в его глазах. Заряд рассеивается в пространстве.       Бедняжка-автобот! Теперь, когда ты превратился в деталь «презентации», тебя так легко понять и простить.       Он опустил бластер. Эйрахнид подошла и протянула свой длинный манипулятор, отливающий то позолотой, то синеватым блеском и медленно положила его на пластину корпуса Смоукскрина. Как будто хотела погладить металлическую оболочку, за которой только что пульсировала его искра. Любила она фамильярности! - Твои предшественники вообще устраивали здесь пальбу. Твоё самообладание мне даже импонирует… Расслабься. Боли не будет. Ты сам прекратишь свое нахождение здесь, когда перестанешь сопротивляться. Пучки твоей искры очень плотные, что не совсем привычно для меня, но они станут частью темной энергии. А твой разум, как интегральная функция искры, вскоре просто уснет. Так как я у тебя в долгу, я не буду катализировать этот процесс. Можешь ещё немного полюбоваться на декорации иллюзорного мира.       Он так и остался стоять с широко раскрытыми глазами, глядя в пустоту, когда она на шести ходильных конечностях прошла мимо него, и о чем-то тихо сообщила стражникам. Они кивнули и исчезли за шестистворчатой дверью из позолоченной бронзы. Лязг металла несколько пробудил автобота от посмертных раздумий: он медленно закрыл и открыл глаза и повернул к Эйрахнид голову. - А можно вопрос, Ваше Величество? Зачем нужно было плавить инсектиконов в горне?       Она замерла. Не просто замерла. Её как будто пригвоздило. Как будто в её зеркальной броне оказалось незащищенное место, в которое этот автобот сейчас ударил. - Это, понимаешь ли… По закону перераспределения темной энергии, которая является свойством темной материи… Иногда появлялась необходимость уплотнения темной энергии, для чего приходилось сокращать количество единиц носителей темной материи… Я предвидела ваше нападение, и мне нужно было решать как проводить эвакуацию… Но ведь лучшую часть их я спасла, хотя всё и шло не по плану… Будут ещё вопросы?       А, кажется, с ней не так уж и скучно. И если все, написанное древнеинсектиконскими пророками, правда, то должно быть еще веселее. - Да. Что ты будешь делать с Кибертроном, когда его захватишь? - Править. Поглощу саму Великую искру! Сначала налажу бесперебойные поставки темного энергона… - То есть, здесь, где его залежи, ты не смогла достичь покоя и блаженства? А захват Кибертрона приведет к воплощению твоего смысла жизни после жизни?..       Она опять насмешливо улыбнулась. - Любите же вы, автоботы, смысл жизни во всем находить! Вот твой смысл в чем был? Даже не смысл жизни, а смысл смерти! Как у вас говорится, «Все служит целям Великой искры». Так вот, ты теперь послужил целям Анти-искры! Ты – её орудие, и я её орудие. Всё просто. Пока не началась война, я и стрелять-то толком не умела, не то, что убивать со вкусом. Пока меня не уничтожил мутаген, я не знала силу темного энергона. Да, и эти рисуночки в центральном нефе, которые ты видел – полный бред сектантов. Культ Уникрона при моём правлении был запрещен…       Ага, она завралась!.. Она ведь признала факт, что инсектиконов иногда приходилось плавить!.. Смоукскрин хотел сказать от этом вслух, но осекся. По ее лицу пробежала тень беспокойства. Что-то не так, ваше дражайшее Величество? Я знаю, что именно… - Я хочу взглянуть на нас в последний раз, Эйрахнид. Запомнить перед тем, как засну, результаты твоего служения Анти-искре. За это время ты можешь ещё раз, самый последний раз, подумать об освобождении…       Она закричала от ужаса. Тронный Зал вмиг исчез, как будто в старинном кинозале вдруг из-за какой-то аварии погас проекционный экран, и зрители оказались в кромешной тьме. Тьма, впрочем, была не кромешная, это был смрадный полумрак «тронного зала» и «трон», составленный из обломков мусора, и грязный ручей вокруг него.       Возвращение из иллюзорного мира состоялось. Частично.       Смоукскрин понял, что видит своими глазами свои исцарапанные и закопченные руки. Он видел, что сидит на этом убогом «троне», и рядом бездыханное лежит паукообразное тело, проржавевшее и разбитое. И внутри его головы, раздирая аудиосенсоры, несется её полный ужаса и отчаянья вопль… - Как ты посмел??!! Как ты сделал это??!! Никому не удавалось вернуться!! Твоя искра все равно теперь моя!!!       Пророчество оказалось правдой.       Но теперь интересно было и другое. Где ионный след Саундвэйва? Его нет.       В следующий миг Смоукскрину стало не до ионных следов, так его тело под влиянием чуждого безумного разума, подчиненного Анти-искре, резко подбросилось вверх, будто пыталось взлететь, да не умело, а затем окунулось головой в грязный ручеек. Смоукскрин стиснул челюсти в немом крике и плотно сжал диафрагмы оптосенсоров, но темный энергон уже заполнял швы и зазоры лицевой пластины. Липкая, вязкая жидкость…       Тронный Зал вернулся.       Её Величество держала Смоукскрина за горло и в бессильной ярости наносила но его полированной броне хаотичные удары. Из ран на теле Смоукскрина светло-голубыми шнуровидными струйками стекал энергон. Фасетчатые глаза Эйрахнид искрились от ненависти. Она пыталась сбить его с ног, но от так же спокойно и приветливо смотрел ей в глаза. Боли не было. Он смотрел презентацию в иллюзорном мире, в котором всё изначально устроено понарошку. - Больше тебе мое самообладание не импонирует? – оказывается, автоботы тоже не прочь издеваться над загнанным в угол врагом… Разговаривает под видом дурачка, скрывая за беззаботным тоном самое ледяное и беспощадное торжество. - Ты уже убит!!! Твоя искра поглощена!!! - Дело в том, что моя искра не просто плотнее, чем другие. Я могу изменять её частоту. Говорят, даже не все Праймы имели этот дар…       С этими словами он стряхнул с себя Эйрахнид, как малохольного вехикона военной сборки. Она упала на опаловый, покрытый рунами пол, где рун сейчас и видно толком не было – так много иллюзорного энергона его оросило. Звон металла о камень, правда, звучал весьма реалистично.       Она смотрела на него с изумлением, смешанным с первобытным ужасом. Некогда всесильный и непобедимый враг стал ничтожным насекомым. -Ты?.. Частоту искры?. .- бессвязная речь как симптом перегорания нейросети, - Прирожденный Прайм?.. - Получается, что прирожденный. В мирное время, конечно, бесполезный навык… Но зато я неуязвим для темного энергона…       Эйрахнид подпрыгнула и взметнулась под самый пирамидальный потолок, распугав разноцветных мини-дронов. Ах, да, у нее оставался последний козырь… Рядом с головой Смоукскрина пролетел и шлепнулся на пол сгусток гиперионной плазмы. Смоукскрин увернулся и выстрелил. Следующий сгусток плазмы воспламенился и расплавился в воздухе. Эйрахнид молниеносно прыгала со стены на стену, не позволяя зарядить конденсатор бластера. Она хрипло рычала, и когда она в прыжке пронеслась совсем близко, Смоукскрин заметил её вывороченную террорконскую пасть и шевелящийся фиброщуп с крючьями на конце…       Уродливый спектакль. Нужно выйти из этой глупой игры…       Он опустил бластеры. Она выстрелила гиперионной плазмой. Сгусток паутины сбил Смоукскрина с ног и приклеил к полу. Она подползла на своих ходильных шести конечностях и нависла над его распростертым телом. Смоукскрин не шевелился. Её глаза горели прямо напротив его сузившихся линз. Фиброщуп легонько ткнулся в шейную броню… - Ты не можешь убить меня мутагеном, пока находишься в моей камере.       И снова Тронный Зал исчез. Смоукскрин зажмурился, чтобы, открыв глаза, сразу адаптироваться к темноте подземного инсектиконского сооружения с «троном» посередине. Но когда его оптика снова выхватила «тронный зал», он едва не ослеп и чуть не вскрикнул от неожиданности.       Перед ним, прямо в «тронном зале» был активирован Спэйс-Бридж! Ослепительно яркая разноцветная воронка с вращающимися по часовой стрелке силовыми линиями…       Открытие Спэйс-Бриджа с Кибертрона было лишь вопросом времени. Теперь этот вопрос решен…       Смоукскрин кинул взгляд в сторону «трона». На грязном полу, припав на одно колено, стояла Арси. Её усовершенствованный бластер был прижат к покорёженному лицу лежащей на полу Эйрахнид. Воедино слились проблеск темного энергона в мертвых секунду назад глазах и выстрел. Повалил слабый дымок от прогнившей обшивки, и паукообразное тело, на месте головы и груди которого осталась пустота, дернулось перед «троном» и откинулось. Металлический корпус слабо обугливался, и на поверхности изъеденных ржавчиной черных останков отражались огни Спэйс-Бриджа. - Закрывайте Спэйс-Бридж!!! Быстро!!! – дребезжащим от ужаса голосом кричит Смоукскрин. Арси сморит на него с тревогой, но в её взгляде полно решимости. - Срочно готовьте изолятор, - невозмутимо командует она кому-то на том конце Спэйс-Бриджа. В заднюю поверхность шеи Смоукскрина кто-то наносит удар электрошокером.