My Darin

Наши дни Нельзя. Нельзя любить так отчаянно и беззаветно, отдавать всего себя в плен своему чувству и быть готовым любые земные богатства променять на один только взгляд прекрасных глаз – отчаянно кричал разум. Можно – тихо отвечало сердце влюбленного мужчины, когда голова его возлюбленного опускалась ему на колени. Рука едва сдерживалась, чтобы не зарыться в мягкие, уже давным-давно окрашенные обратно в черный цвет волосы и не начать перебирать прядку за прядкой, вызывая легкую улыбку у их обладателя. И абсолютно не важно, где они в это время находились: у кого-то из них дома, в пустом или же, наоборот, многолюдном парке, или на важной встрече – да, даже во время таковой Рёга находил время для любимого человека, а тот не стеснялся его тревожить, только бы побыть рядом чуточку подольше. Время шло, годы сменяли друг друга, многое изменилось. Не было уже Генки, вокалиста Vanessa с пугающими глазами, жесткими светлыми волосами, нежелающего никого к себе подпускать. Его место занял абсолютно другой человек, известный сейчас больше как вокалист популярных Mejibray по имени Тсузуку. Они держали это в секрете, но данное имя придумал Рёга. Хотя сам Тсузуку считал, что Рега придумал всего его настоящего. Именно он собрал его по крупицам, повлиял на создание существующего сейчас образа. Именно он изменил его и, как казалось, в лучшую сторону. Тсузуку всегда остерегался перемен и людей, заставляющих его их совершать, однако Рёга это не делал и принимал любимого таким, какой он есть. И тем ни менее, он стал тем человеком, ради которого Генки, тогда еще Генки, захотелось меняться самостоятельно. Удивительно и не объяснимо, как и все, что связано с поведением по уши влюбленных людей. Тсузуку стал более открыт, работа вынуждала его общаться с большим количеством людей. Однако слишком близко он по-прежнему к себе не подпускал, довольствуясь одним Рёгой, который заменял ему всех, будучи другом, любимым человеком, опытным советчиком и строгим наставником в одном лице. Также нельзя сказать, что он стал меньше переживать из-за проблем и впадать в депрессии, однако его плохое настроение длилось не так долго, как раньше, что являлось заслугой Рёги, не желающим видеть тоску в глазах своей жемчужины. Во внешности Тсузуку, как уже упоминалось, тоже произошли изменения, благодаря которым он стал выглядеть старше и необычней, то и дело привлекая к себе все больше внимания. Он усовершенствовал свое телосложение, и если раньше Рёга считал его тело идеальным, то сейчас даже слов нужных подобрать не мог, чтобы его описать. Однако все его восхищение лучше всего выражалось во взгляде, когда вокалист Mejibray показывал парню куда больше того, что было доступно для чужих глаз. Также на его теле увеличилось количество проколов, а татуировки и вовсе казались неисчисляемыми, однако Рёга все никак не бросал попыток сосчитать их и подробно изучить. В итоге он мог по памяти воспроизвести их на бумаге, подними его хоть посреди ночи. И несмотря на неестественность всех этих деталей, они так гармонично смотрелись на Тсузуку, что казалось, он родился таким. Но самой замечательной его особенностью вокалисту Born казалось то, что внутри он все равно оставался хрупким и ранимым человеком, нуждавшимся в защите. В его защите. И Рёге хотелось его защищать, поскольку он видел его настоящую сущность и понимал, как сильно он нужен этому парню. Сам же вокалист Born не мог похвастаться кардинальными изменениями в своей внешности или же характере. Разве что он волосы неоднократно перекрашивал, но это уже давно вошло в привычку. Ну, само собой, он стал опытнее и даже мудрее, что свойственно взрослеющим и развивающимся людям. А вот в группе его произошли-таки значительные изменения, причем совсем недавно. Их басист Кифуми покинул коллектив. Нет, причиной тому послужили вовсе не плохие отношения с вокалистом, с годами былое успело превратиться в пыль, и теперь их связывали узы крепкой дружбы. Группа работала слажено и быстро развивалась, лишь иногда Рёга все же ощущал на себе волнительные взгляды, но предпочитал думать, что ему показалось. Уход басиста был нежеланным событием, неприятным для всех, но все же дышать после этого стало легче. Вокалист корил себя за это, но с ощущениями поделать ничего не мог. Пока согруппник был рядом, он все время чувствовал необъяснимую вину перед ним, и все же не желал задумываться об ее источнике. Даже если Кифуми когда-то действительно любил его, Рёга все равно не смог бы ответить взаимностью, так как его сердце принадлежало другому. Теперь же, когда басист окончательно остался в прошлом, ничто не мешало вокалисту избавиться от своей паранойи. Жизнь давно учила его смотреть лишь вперед, а впереди был Тсузуку, такой разный, такой непредсказуемый, умеющий меняться и менять окружающих. В нем лишь одна вещь оставалась неизменной – любовь, верность, принадлежность вокалисту другой группы, которая для того стала важнее кислорода. Без Тсузуку Рёга был бы абсолютно другим человеком, как и Тсузуку без Рёги. Каждый из них являлся незаменимой составляющей другого. Не жизни составляющей, а души, которые переплелись между собою неимоверно прочной связью, черпая друг из друга все самое лучшее. Понимая это, мужчины старались как можно больше времени проводить вместе. Чем дольше они общались, тем сильнее становилась нужда в совместном времяпровождении, тем меньше времени у них на это оставалось. Группы становились популярнее с каждым днем, количество работы возрастало, требований и ограничений становилось все больше. Порою Рёга завидовал обычным людям, не являющимися знаменитостями, их мирной, относительно свободной жизни и нередко фантазировал на тему, что было бы, будь они с Тсузуку обычными, ничем непримечательными жителями многомиллионного города со скучной работой и узким кругом таких же заурядных знакомых. Но ни он, ни его любимый не были готовы променять свою мечту на подобную жизнь, пусть она и участила бы их встречи, а то и вовсе свела под одной крышей. О последнем они часто задумывались, однако воплощать подобное в жизнь было слишком рискованно, лишние скандалы для их групп были ни к чему. Тем ни менее, ни что не мешало им изредка переселяться друг другу хотя бы на одну ночь. А иногда даже на несколько дней, если есть возможность. Вот так, как и в этот раз, когда в канун выходного Рёга просто заехал за Тсузуку после репетиции и увез его к себе. У них было два дня, за вещами заезжать не было смысла, так как многие необходимые вещи уже давно завесились дома у вокалиста Born в двойном экземпляре. Телефоны на всякий случай были выключены, чтобы никто не посмел помешать их планам. Когда они добрались домой, они спокойно поели, приняли душ и улеглись вместе на широкую кровать смотреть какой-то фильм. Уже не было той спешки и несдержанности, что преследовала парней, когда у них все только начиналось. И дело было вовсе не в том, что они за несколько лет надоели друг другу, насытились друг другом сполна или же просто банально устали после тяжелой работы. Просто теперь, спустя годы, в их отношениях куда больше стала цениться духовная близость, нежели физическая. Проблем становилось все больше, а помочь с ними справиться мог только один человек, потому и возросла нужда в теплых душевных разговорах или простых успокаивающих объятьях. Вот и сейчас Рёга нежно обнимал своего любимого лежа на кровати и глядя на экран, и без спроса накрывал своей ладонью его глаза, когда в фильме показывали что-то жуткое и для психики опасное. - Завтра будет уже семь со дня нашего полноценного знакомства, - неожиданно произнес под конец фильма уже сонный Тсузуку, в очередной раз убирая с глаз теплую ладонь и устремляя взгляд в лицо нависшего над ним и напряженно глядящего в экран Рёги. Другие бы уже давно сбились со счета лет, проведенных вместе, но эти парни помнили едва ли не каждый день, поскольку они не были похожи друг на друга и все время несли в себе нечто новое. - Странно, у меня такое чувство, будто это все только вчера произошло, а уже семь лет, отказывается… Когда ты рядом, время пролетает невероятно быстро. Как думаешь, это хорошо? – склонившись к лежавшему на его коленях человеку, Рёга поцеловал его в плечо, чуть-чуть отодвигая в сторону ворот его широкой футболки. Тот тихо захохотал, несильно ударяя наглеца ладонью в бок, и уже через мгновение все действо переросло в неистовую щекотку, со стороны похожую на нецелесообразную борьбу. - Это нормально. Они с временем, проведенным в разлуке, взаимокомпенсируют друг друга, ведь оно, как известно, длится нереально долго, - успокаиваясь, с не сходящей с уст улыбкой ответил Тсузуку, застыв в крепких объятьях и не имея сил вырваться. - Вот давай не будем о грустном, - наигранно надул щеки Рёга, вызывая тем самым у любимого очередную вспышку необузданного смеха. Видя, его счастливым, вокалист Born и сам не мог не улыбаться, поэтому оперативно сдул щечки и присоединился к веселью. – И как же мы отметим? У тебя ведь уже есть какие-то планы на завтра? По глазам вижу! - Думал провести завтрашний день так же, как и семь лет назад. Может, немного лучше… - хитро прищурившись, прошептал Тсузуку, проводя кончиками пальцев по груди Рёги, скрытой под точно такой же широкой серой футболкой разве что на несколько тонов темнее. - Предлагаешь набухаться в баре возле дома? Набухаться, а потом всю ночь обниматься, лежа на диване в гостиной? – не без сарказма поинтересовался хозяин квартиры, копируя взгляд своего гостя-сожителя. За что и получил очередной толчок по ребрам. - Звучит заманчиво, но на самом деле я имел в виду поход в парк аттракционов. Помниться, шесть лет назад у нас так ничего и не вышло из-за поганой погоды. Почему бы и не попытаться еще раз? – вполне серьезно спросил Тсузуку, а Рёге стало так тепло от очередной демонстрации его любимым своей чудесной памяти. Действительно, воспоминания о том походе в парк аттракционов, положившему старт их отношениям, были особенно дороги обоим мужчинам, хотя они ни разу в этом не признавались, с неловкостью и смущениям вспоминая тот день и все свои тогдашние косяки, совершенные из-за незнания сущности спутника, из страха сделать что-то не так. Тем ни менее, уже тогда, несмотря на то, что это была всего лишь первая их прогулка, стало ясно, что она не будет последней и в будущем связь их станет прочнее любого морского узла. - Надо глянуть прогноз на завтра, - задумчиво протянул Рёга, нехотя выпуская мужчину из кольца рук, лениво вставая с постели и мысленно проклиная короткий шнур от зарядки для ноутбука, не позволяющий перетащить компьютер на кровать. И стоило ему встать с постели, как его тут же потянули за руку обратно. Один клик по пульту и титры того ужасного фильм, который они смотрели, сменились видом девушки в нежно-розовом костюме с указкой в руках на фоне карты Японии. - Ты со своим интернетом и вовсе забыл, как пользоваться телевизором, - хихикнул Тсузуку, усаживая Рёгу в прежнее положение и самостоятельно накрывая свою талию его руками. Тем временем девушка с экрана вещала прогноз погоды на ближайшие сутки. К радости вокалистов, погода обещала быть ясной и теплой, поэтому опасаться за осуществимость планов не стоило. Эта информация позволила мужчинам выдохнуть с облегчением и довольно поцеловать друг друга в губы. - Тогда завтра я прокачу тебя на самом опасном аттракционе, чтобы ты вцепился в меня мертвой хваткой и не отпускал до конца дня, - пригрозился Рёга, уже представляя, как это все будет выглядеть, и мечтательно прижимая Тсузуку сильнее к себе, пока тот не начал возмущаться и пытаться ослабить хватку. - Задушишь же! Тогда я в отместку буду фотографировать тебя в самые неподходящие моменты и выкладывать эти фото в инстаграм, - развернувшись, вокалист Mejibray, выхватил торчащий из кармана телефон, несколькими кликами включил камеру, а затем забрался к любимому на колени и направил ее на него. – Мой дорогой, - добавил он, уже представляя, как подпишет очередное фото. Но Рёга быстро среагировал и, вырвав телефон, завалил Тсузуку на спину, уселся на его бедра, тем самым прижимая к кровати, и перенаправил камеру уже на него. - А что мешает мне сделать то же самое? – коварно усмехнулся он, глядя вовсе не на телефон, а на торс, выглядывающий из-под задравшейся домашней футболки. И осторожно пальцами по оголенному участку кожи, добавил: – И в твиттер выложу… Котик. - Я тебе не дам! – строго ответил Тсузуку, опуская взгляд на низ собственного живота, где уже вовсю хозяйничала чужая рука, заползающая то под плотную ткань штанов, но под легкую ткань футболки, доставляя удовольствие нежными прикосновениями к разгоряченной коже и в то же время щекоча ее. - А я сам возьму, - отвлеченно прохрипел Рёга, чьи мысли уже были далеки от предыдущего обсуждения, и он поспешил склониться над выглядывающей из-за пояса штанов татуировкой и несдержанно провести по ней языком, вырывая из уст любимого первый рваный вздох за этот вечер. - Выложить не дам, Рёга… - прошептал Тсузуку, откидывая голову, когда почувствовал, что штаны его спускаются все ниже, а движения чужого языка и рук становятся все хаотичнее и настойчивее. - Плевать, - таковым было последнее озвученное слово, оставшееся за вокалистом Born, прежде чем обоим мужчинам снесло крышу и они окунулись в бездну удовольствия, такую безграничную, неизведанную, манящую, заставляющую вновь и вновь забываться в ее тумане сладкой неги. И кто знает, сколько часов, дней, лет, десятков лет уйдет, чтобы освоить все ее просторы и вдоволь насытиться друг другом. Но это не важно. Они успеют, ведь впереди у них путь длиною в жизнь, который они пройдут вместе. Их дороги никогда не разойдутся. Это известно абсолютно точно, ведь так говорит не лживый разум, а искреннее сердце. И пусть кто-то утверждает, что любовь так долго не живет, – такие люди просто не умеют правильно любить либо же не встречали такого человека, который был бы готов разделить с ними вечность. Рёге же с Тсузуку повезло стать одними из немногочисленных счастливчиков – найти свою идеальную вторую половинку и стать в итоге одним целым. Нерушимым, прочным и таким надежным, быть коим со своим любимым человеком мечтает каждый.