Белый, как первый снег

      Никогда не понимал спорт. Что такого интересного в нём? Как можно бегать из-за небольшого мячика из пробковой или каучуковой сердцевины, слоя пряжи и пары слоёв белой кожи с красными стежками носиться как угорелому, рискуя здоровьем и даже жизнью? Но, чёрт возьми, это так заводило! У бейсбола какая-то своя атмосфера — невероятная и затягивающая.       — «Совы», только попробуйте продуть! — вскочив со своего места и сложив руки рупором, изо всех сил заорал я.       Команда не заработала рана, этого дурацкого очка. Цыкнув, я плюхнулся на сидение и, схватив стаканчик с коктейлем, засопел в трубочку. Рядом расхохотался Скуало.       — А кто-то говорил, что бейсбол — это скучно, — усмехнулся он. — Что, игра потных и вонючих игроков таки привлекательна?       Я лишь сильнее засопел. Скуало был прав. Когда я пригласил его на игру Высшей Лиги, где играли профессиональные команды, я отнёсся скептически к игре, хоть и сказал Фону, что лично увижу прощальный хоум-ран — победоносный полёт мяча за пределы игрового поля, когда наш беттер его сможет отбить своей битой. Не хотелось этого признавать, но я втянулся в самом начале. Когда мы с Фоном смотрели матчи по зомби-ящику, то это было не так. На трибунах, когда гудят фанаты, сидеть было невероятно. Ты ощущал себя частью этого мира бейсбола. Он поглощал тебя.       — Ну, теперь я беру свои слова назад, — буркнул я. — Если задуматься, то я такой же. Я же тоже люблю компьютеры. В своё время я потратил кучу времени на отшлифовку своих навыков, пока не стал профи.       Тяжёлая рука легла мне на голову и потрепала по волосам. Я невольно прижался к ней, трясь как кот. Со Скуало было так хорошо. Я был счастлив.       Время летело быстро. Игра подходила к концу. Наша команда отставала всего на одно очко, а в этом дополнительном иннинге решится, кто из команд выиграет.       — Внимание, пожалуйста! — по стадиону разнёсся голос ведущего. — На поле выходи-и-ит беттер…       Я сглотнул. Отбивала наша команда. Кого же они поставят на место беттера?       — Ямамо-о-ото… Та-а-акеши-и-и!       Стадион затих, как, впрочем, и я. Я впервые слышал об этом игроке. Видимо, только недавно перевёлся из Младшей Лиги в Высшую. На поле вышел высокий азиат. Я ловил ртом воздух. Молодой парень немногим старше меня встал в позицию рядом с кетчером, который должен был ловить подачи питчера другой команды.       — Эй, Савада, с тобой всё нормально?       Я рассеянно покачал головой. Почему этот японец так похож на моего родного отца — Асари Угетсу? Парень был его точной копией. Или я настолько редко вижу азиатов, что просто перепутал?       — Нет, всё отлично, — улыбнулся я, тряхнув головой.       Мне точно показалось. Просто японец, который сумел пробиться в сборную бейсбола Америки. Чего это я?       Два бола, и... Стук биты по мячу. На огромной скорости победный мяч пролетел через всё поле и врезался в табло, отскакивая в сторону. Нарастающий гул. Крики фанатов, и мой голос затерялся среди тысяч. Я повис на шее у Скуало, рискуя задушить его. «Красные совы» выиграли. Кто же мог знать, что вскользь брошенные слова окажутся пророческими?       — Ну что, пошли ко мне? — спросил Скуало, когда мы уже покинули стадион.       Подставляя лицо вечернему ветерку, я кивнул. Будь, что будет. Это Скуало, а с ним можно хоть на край света.       Мой альфа жил в типичном американском домике в несколько этажей, что располагался в достаточно шумном районе с множеством ресторанов, кафе, баров и прочих мест, где можно хорошо провести время. Мы поднялись по лестнице. Сердце билось быстро-быстро, отчаянно. У меня пересохло в горле. Как живёт Скуало? Какая у него квартира? Я мало знал об альфе вне работы, но это был прекрасный способ понять его лучше.       Щёлкнул замок. Скуало толкнул дверь.       — Проходи.       Я обомлел, едва дверь открылась. У меня перехватило дыхание от увиденного. Я тут же обернулся, собираясь задать очевидный вопрос, но меня просто толкнули вперёд.       Я нерешительно вошёл, глядя на свечи, выстроенные дорожкой. В коридоре был полумрак. Ноздри щекотал расслабляющий запах ладана. Осторожно перешагивая через свечи, я пошёл по этой дороге из «жёлтого кирпича», чувствуя себя героем «Волшебника страны Оз».       Я добрался до дверной арки и, коснувшись рукой дверного косяка, вошёл в комнату, оказавшуюся гостиной. Невольно сглотнув, я слышал, как колотится моё сердце.       — Тебе нравится? — обжёг шею шёпот.       — Да… — только и смог пробормотать я, глядя на столик, на котором уютно расположился на тарелках ужин при свечах.       Прямо в ботинках я направился к столику. Всё было как во сне, я грезил наяву. Скуало отодвинул стул, шутливо, как гарсон, предлагая присесть. Чёрт его дери, я потом его убью. Чувствую себя здесь лишним. Он переборщил. Неужели по мне так видно, что я люблю подобное?       — Ну что, за нас? — Скуало поднял бокал с вином.       — Ты в курсе, что спаиваешь несовершеннолетнего? — усмехнулся я, тем не менее, беря за ножку свой бокал.       — Да ты и сам грешишь этим делом. Или нет?       Я деланно повёл плечами. Мы чокнулись бокалами. Терпкое красное вино имело приятный привкус каких-то цветов. Толк в винах я знал ещё при своей прошлой жизни, периодически прикладываясь к припасам Деймона. У Скуало явно был вкус — оно было сносным.       — И как тебе это удалось? — приступая к закуске, поинтересовался я с набитым ртом.       Скуало хмыкнул. У него был такой взгляд, словно я спросил глупость. Я задумался. На зубах хрустнул сухарик, сдобренный соусом. Ну, точно не сам — мы были на игре. Иначе бы свечи давно догорели. Если врубить старую добрую логику, то он мог «попросить» Бела и Мармона подготовить тут всё.       — Эксплуататор, — фыркнул я.       Ответом мне был смех. Я невольно улыбнулся. Скуало всегда смеялся от души, полной грудью. Это даже можно было бы назвать хохотом, учитывая его низкий голос.       Ужин был потрясающим. Такая вкусная еда редко в последнее время попадала в мой привыкший к сендвичам и гамбургерам желудок. Будем считать, что романтической обстановкой и нашей трапезой Скуало меня покорил.       Я взял бокал, на дне которого осталось немного вина, и поднёс его к губам. Чего я там хотел? Романтики, да? Как же я недооценил Скуало. Он же взрослый мужчина, как я мог подумать, что он не знает, как ухаживать за омегами? Хотя тут у него промах вышел — омегой я был ну очень странной, с замашками беты или альфы. Увы и ах, но сказалось прошлое. Он ещё со мной намучается.       — Ты меня приятно удивил, — помешивая в бокале вино, усмехнулся я. — Старший специальный агент Скуало Супербия, в вас есть изюминка.       И вот тут я понял, что разбудил в нём зверя. Скуало всегда раздражало, когда я называл его по рангу и фамилии, полным званием. Мой бокал со звоном был отставлен на скатерть, а я сам оказался в воздухе, болтая ногами в невесомости.       — Да зачем так пугать?!       Я недовольно дёрнул Скуало за длинную прядь волос, но тот поймал мою руку и поднёс её к губам, целуя внешнюю сторону. В глазах альфы плясали бесенята. Сейчас это был не спокойный Скуало, которого мы видели на работе, нет. То был другой Скуало, которого я только-только узнавал.       Квартира у Скуало была небольшая, а спальня не была исключением. Обычная двуспальная кровать, купленная явно просто потому, что стандартная не подошла бы ему по росту. Меня уложили на постель и легли сверху. Скуало был тяжёлым, его сильное тело укрывало меня словно одеялом. Я коснулся его скул руками и потянулся за поцелуем. Мои ожидания не обманули. Поцелуй был чуть грубым, с животной страстью. Я впился в волосы Скуало, запутывая их все больше и больше.       Одежда полетела на пол. Я с грустью проводил свой костюм, выброшенный по частям в разные стороны. Но горевать о нём я буду утром, если нас не вызовут на дело ни свет, ни заря. Сейчас есть только мы — я и Скуало.       Я лежал на спине, краснея под оценивающим взглядом своего альфы. Он впервые видел меня полностью обнажённым. Каждый миллиметр моей кожи. Ему же нравится? Считает ли он меня красивым, достойным его? Словно прочитав мои мысли, сильные ладони легли на мои бока, касаясь пальцами каждой выбоинки рёбер. Кожа покрылась мурашками, я невольно охнул, поджимая под себя ноги.       Скуало не торопил меня, скользя своими немного шершавыми из-за мозолей пальцами по моему телу. В комнате было жарко, но от каждого прикосновения меня пробирал озноб.       Руки остановились на бёдрах, огибая их и продвигаясь дальше, по голени до стопы. Скуало был так нежен. Так нежен, что мне было физически больно. Со мной никогда так не обращались. Мой первый раз был ужасен, хуже не придумаешь. Я долго видел его в кошмарах, пока не пришлось свыкнуться с новой жизнью после смерти папы. А тут такая искренняя нежность...       — Эй, ты чего?       Скуало коснулся моего лица и смахнул непрошенные слёзы. Он нежно провёл тыльной стороной ладони по моей щеке. Я только и мог, что прикрыть глаза, наслаждаясь этими болезненными прикосновениями.       — Просто… — я посмотрел из-под приоткрытых век на альфу и попытался улыбнуться. — Просто такое со мной впервые.       Глаза Скуало были чёрными. Расширенные зрачки гипнотизировали меня. Скуало был мрачен, но в следующее мгновение его взгляд помутнел. Меня подхватили поперёк тела и перевернули, поставив на колени. Под живот пихнули подушку. Я был удивлён — так делали обычно с неопытными омегами, готовыми принять своего альфу в первый раз.       — Скуало, я тебя разочарую, хотя ты и сам знаешь, — хихикая, начал я, — но дефлорация в данном случае невозможна.       Ковыряющийся в это время в ящике тумбочки Скуало затих.       — Дефлочто?       Я заливисто рассмеялся, утыкаясь лицом в одну из подушек, что осталась в изголовье кровати. Боже ж ты мой, как же ему будет сложно с омегой, который в своё время нахватался заумных словечек. Бедный, бедный Скуало.       — Дефлорация, Скуало, дефлорация, — продолжая истерично смеяться, повторил я. — Дефлорировать — лишить девственности. И да, можешь не искать резинки — я сижу на противозачаточных таблетках уже неделю, как мы начали встречаться. Так что…       Не дал мне договорить горячий язык, коснувшийся меня сзади.       — Помолчи, — донеслось до меня.       Руки легли мне на ягодицы. Горячий язык обвёл контур ануса и скользнул внутри. Я тихо всхлипнул. Упёршись локтями в подушку, я только и мог, что постанывать. Я просто не мог ни о чём думать. Ласки сводили с ума.       Внезапно всё прекратилось. Я понял, что Скуало собирается войти в меня. Приподнявшись на локтях, я обернулся. Альфа подстраивался сзади. Приподняв меня под бёдра повыше, он толкнулся во внутрь. Я зашипел, требовательно поведя задом — меня заполнили даже не на половину. Хмыкнув, Скуало, дразня меня, словно девственнику давал привыкнуть к его члену.       — Скуало!       В меня проникли глубже, вырывая стон из лёгких. Ещё толчок, и я ощущаю в себе всего Скуало. Без остатка. Так и хотелось закричать, что я его и только его от корней волос до кончиков пальцев, но я лишь ждал продолжения.       Скуало заломил мне руки. Чёлка упала на глаза, я больше не видел лица альфы. Но уже было и не до этого — темп из неторопливого, разогревающего, превратился в шальной. Я вновь уткнулся лицом в подушку, громко выкрикивая имя человека, имеющего власть надо мной.       Каждое движение отзывалось где-то в области живота, отдаваясь болью в прижатом к подушке члене. Это было невыносимо, я уже кончил, но Скуало продолжал двигаться внутри, доводя меня до исступления.       Неожиданно меня подхватили под колени. Я неуклюже скатился на пол вниз головой, ошарашенно наблюдая за усаживающимся на кровать Скуало. Меня грубо подхватили под бёдра и уложили к себе на грудь, прямо возбуждённым членом в лицо альфы. Я был в полном восторге. Животная страсть Скуало сводила с ума, пленяла. Губы накрыли головку члена.       Я вновь оказался вниз головой, когда поза была немного видоизменена. Мои ноги требовательным движением уложили к себе на плечи, словно приказывая расслабиться. К лицу прилила кровь. Обхватив меня под талию руками, в этой странной позе, которую даже я никогда не пробовал за всю свою жизнь, мне делали потрясающий минет. Губы коснулись яичек, жадно покусывая их. Я чуть не потерял равновесие, но меня вновь удержали сильные руки. Язык игрался с моим анусом, быстро-быстро касаясь его. И вновь губы накрыли мой член, заглатывая его во всю длину.       Я кончил Скуало прямо в рот. Будто этого и дожидаясь, я был вжат в матрац. Скуало грубо толкнулся раз, другой, третий. Я лишь слышал, как стучит в висках кровь, да хлюпает смазанный в смазке член.       Сцепка накрыла нас с головой, когда я уже был не в силах двинуть хоть пальцем. Не знаю, сколько раз мы кончили, пока происходило наше соединение. Горячее семя заполняло меня изнутри. Из-за болезненных, но таких приятных ощущений хотелось выть как волк на полную луну. Я просто был не способен ни о чём думать. Химия между людьми — это что-то невероятное.       Я тогда сам не заметил, как успел провалиться в сон. Проснулся я уже утром, под вибрацию своего телефона где-то в комнате. По правую руку от меня ещё спал Скуало.       Крякнув, я сполз с кровати, проклиная свой чуткий сон и завидуя дрыхнущему без задних ног альфе. Телефон нашёлся в брюках, лежащих в пыльном углу. Цыкнув, я принял вызов от Мармона.       — Что там у вас? — шёпотом спросил я.       — У нас семь обезображенных трупов. Работа подражателя. Буди наше крикливое начальство и езжайте на…       Я слушал его в пол уха. В голове была одна единственная мысль: подражатель снова взялся за своё. И мне не нравилось, что у нас семь трупов. Я всё гадал, как же подражатель убьёт в этот раз, ведь вариантов было так мало, если исходить из контекста книг. Семь — ужасное число в репертуаре Бенито Запаты. То было самое зверское убийство из всех, совершённых маньяками в его романах.       Отключившись, я выронил телефон из рук. Тот скользнул на пол, возмущённо ударяясь об ковёр. Я же пошёл будить Скуало. У нас было новое дело, и я не сомневался, что мы что-то найдём на месте преступления. У меня была фора — я знал все книги Бенито Запаты от корки до корки.