У собора

У собора. На пересечении улиц Дюфо и Ля Вриер. Высокие каблуки, звонко цокающие по выжженной солнцем брусчатке, ажурное приталенное платьице и маленькая лаковая сумочка - воистину безупречный образ для незатейливых посиделок в ресторане с братом. Брат? Жюстин никогда не называла Франциска братом, и отнюдь не потому, что он этого терпеть не мог. Истинная причина крылась в их отношениях, давно уже вышедших за пределы семейных, однако при этом не утративших родственной душевной теплоты. Остановившись у пункта назначения, Монако с интересом осмотрелась. С восхищением залюбовавшись химерными верхушками старого аббатства, она не сразу заметила, как некто, тихонько подкравшись сзади, легко приобнял ее за стройную талию. Почувствовав горячее дыхание над ухом, Жюстин опомнилась и, резко повернувшись, не смогла сдержать улыбки, оказавшись лицом к лицу с Франциском. Эта внезапная опасная близость априори предусматривала какое-то действие, и, ничуть не смутившись, Монако легонько чмокнула его в щеку. Франция учтиво преподнес ей багровую розу, и, взяв сестру под руку, повел ее вдоль по улице, что-то воодушевленно рассказывая. Ряд ровно расположенных круглых столиков, приглушенный свет и лениво расползавшиеся по старым улицам сумерки. Царящая в зале атмосфера уюта и непринужденности немного разморила Жюстин, и она расслаблено откинулась на кожаный диванчик, отложив в сторону меню. Франциск молчаливо пришел к выводу, что есть она точно не будет… но выпить просто обязана. Вскоре подошел официант - высокий бледнолицый юноша. Быстро приняв заказ, он с неким интересом покосился на Монако, но, резко опомнившись, бегом отправился на кухню. Ставя на стол бутылку вина и пару хрустальных бокалов, паренек игриво подмигнул девушке, приведя ее в некоторое смятение. Франция ухмыльнулся, заметив встревоженный взгляд сестры и легкий румянец на ее щеках. Жюстин в тот вечер говорила много. Без тени стеснения рассказывала брату о неудавшихся попытках Альфреда вытащить ее на свидание, о сухих комплиментах зажатого Людвига, о дурашливой болтовне Феличиано и еще о многих их общих знакомых, тщетно пытающихся завоевать расположение юной красотки. Франциск от души хохотал, слушая раскрасневшуюся от вина Монако, временно вышедшую за рамки своей привычной консервативности. Отчасти он понимал, и даже втайне сопереживал отвергнутым ухажерам сестры. Такая манерная и сдержанная, всем своим естеством излучающая чувственную женственность, словно бутон розы, готовый вот-вот раскрыться, она была многими обожаема и тайно желанна, но совершенно никому не доступна. Расслаблено шагая по бугристой брусчатке, Жюстин звонко смеялась, запрокидывая голову назад. Казалось, что она прямо сейчас потеряет координацию и с силой рухнет на землю. Во избежание опасности, Франциск легко подхватил сестру на руки. Из-за внезапности сего действия, опьяневшей Монако сперва показалось, что она взлетает прямиком к мерцающим звездам. Издав радостный вопль, она вновь рассмеялась своим заразительным смехом и, обвив руками шею брата, уткнулась в нее носом, едва касаясь губами нежной кожи. Франция задышал часто, отрывисто, и улыбка, до сего момента озарявшая его красивое лицо, медленно сползала с тонких губ. Бережно укладывая в кровать задремавшую Жюстин, он невольно залюбовался милыми чертами лица, которые еще более смягчились в блеклом лунном свете. Проведя кончиками пальцев по платиновым прядям, Франциск невесомо поцеловал сестру в подбородок. Тяжелые веки разомкнулись, и сонный недоумевающий взгляд девушки заставил его резко отстраниться. Спустя миг это замешательство сменилось любопытством, кокетливая улыбка заиграла на лице, и Монако сама ринулась в горячие объятия брата. Она покрывала жадными поцелуями его скулы, шею, ключицы, дрожащими руками срывая с него одежду. Франция отрывисто выдохнул, теряя последние капли здравого рассудка. Резко перевернувшись, он властно подмял Жюстин под себя, и, прежде чем открыть ей таинственный мир плотских наслаждений, с некой прощальной тоской заглянул ей в глаза. Франциск оказался чутким любовником. Он самоотверженно удовлетворял Монако, еще не познавшую всех тонкостей искусства любви, стремился за одну ночь показать ей самые яркие грани любовных наслаждений. Она, в свою очередь, с благодарностью и восхищением принимала его ласки, всецело отдавалась этому несравненному во всех отношениях мужчине. Они уснули поздно. Обессиленные, разморенные сладостной негой, так и провалились в забытье, оставшись в крепких объятиях друг друга. А под утро, когда хмурый рассвет постучался в окна, с тихим скрипом отворилась балконная дверь, и Франциск, на миг открыв глаза в полудреме, увидел сидящую на балконе Жюстин. Одетая в одну из его рубашек, она удобно устроилась в кресле-качалке, потягивая сигарету через мундштук, устремив задумчивый взгляд куда-то вдаль. Франция приподнялся на локтях, чтобы рассмотреть, за чем же так увлеченно наблюдает сестра. Над пронзавшими тяжелые облака острыми верхушкам старого собора суетливо кружила стая ворон. В сонный город неспешно приходило утро.