***
И вот началось. Трандуил не мог вспомнить (как иронично), когда в последний раз видел столько людей, в одном месте. Перед самым началом во всех комнатах, где располагались гости, стоял невообразимый шум. Тут были и знаменитости, и журналисты, и блоггеры с разных площадок, и многие другие люди — Трандуил лишь в общих чертах понимал, что все эти люди так или иначе связаны с миром моды. Вздох восхищения вырвался ещё в тот момент, когда все увидели, что стены украшают живые цветы, сорванные буквально за несколько часов до показа. Аромат, царивший повсюду, лишь дополнил картину, заставив зрителей ожидать ещё больше, чем казалось вначале. Наконец все звуки стихли. Время пришло. Трандуил поправил искусственные волосы, собранные в аккуратный хвост, и наконец вышел. В тех комнатах, где его не было видно, изображение появилось на больших экранах. — Добрый вечер, — улыбнулся он, надеясь, что голос его звучит достаточно уверенно — как для человека, который легко восстановился после страшной аварии. — Спасибо, что пришли. Он сделал небольшую паузу, за которую смог привести мысли в порядок и сконцентрироваться на том, что нужно говорить: — Весна — время, когда просыпается природа. За лето она успевает раскрыться, показать себя во всей красе и наполнить всех нас чудесными впечатлениями: отдыхом, теплом, радостью и солнцем. Наша коллекция вдохновлена Азией: пышными костюмами, традиционными образами, цветами сакуры и, конечно, яркими красками. Этот сезон оказался для нас своего рода перерождением. С него мы начинаем новую жизнь — лучшую жизнь. В целях помочь окружающей среде вся наша одежда теперь носит статус cruelty free. Мы также отказываемся от синтетических тканей, а все образы, которые вы сможете увидеть сегодня, созданы из натуральных тканей: льна, хлопка, парчи и шелка. Итак… Мы рады представить вам новую коллекцию весна-лето! Загремели аплодисменты. Трандуил знал: он справился. Это было видно по предвкушающим улыбкам, по заинтересованным лицам и, конечно, по то и дело раздававшиеся вспышкам фотоаппаратов. Заиграла музыка. Показ начался. Едва попав за кулисы, Трандуил оказался в темных объятиях Ласа — тот, не сдержавшись, обнимал его и повторял: «Ты молодец, ты молодец». В душе потеплело от этих слов. Трандуил обнял Ласа в ответ, прижимая ближе к себе на грани с прелюдией, и незаметно для остальных оставил поцелуй на чужом виске.***
— Это было блестяще! — Восхитительно! — Вы задаёте направление всей модной индустрии! Многое услышал Трандуил за этот вечер. И все, абсолютно каждое слово приводило его в состояние неимоверного душевного подъёма — такого, что самому становилось страшно от силы внутренней энергии. Он с радостью общался с поклонниками на after-party, принимал поздравления от коллег и подчинённых, радовался, как ребенок, что наконец-то закончился этот громадный труд и — о чудо! — он вознагражден. Лас поймал его во втором часу ночи, когда гости всё ещё не спешили расходиться, но общее возбуждение уже успело пойти на убыль. — Ты неплохо держался, — усмехнулся парень, отводя Трандуила в сторону от шумной вечеринки. — Не так, как раньше, но вполне неплохо для нового первого раза. Тот засмеялся. — Ты очень мил, — он склонился к чужому уху: — Но я был бы не против высказать тебе все свои эмоции лично. Желательно, где-то в уединенной комнате. Та нашлась как-то сама собой.***
Показ закончился как нельзя лучше. Сжимая Ласа в объятиях, целуя его обрывисто, спешно то в шею, то за ухом, Трандуил забывал обо всем, что предстоит уже на следующий день. Казалось, это была новая амнезия — в разы приятнее и горячее, ее не хотелось прерывать ни под каким предлогом. Только бы получить больше. А для этого все остальное можно отложить на завтра. И пускай завтра придется начинать новую работу, ведь никакой праздник не может длиться бесконечно; и пускай придется потратить многие годы на то, чтобы вспомнить все, что произошло; и пускай назло всем запретам Трандуил любит Ласа — и отказываться от этой любви он не собирался.