Supersonic

Don't say a word while we danced with the devil You brought the fire to a world so cold We're out of time on the highway to never

Мы слишком далеко… Энн закрыла глаза. Все кончено. Но ведь он обещал. Идиотка. В очередной раз купилась! Немыслимо. Как можно так глупо верить человеку, кторый никогда не делает то, что говорит? Или просто не говорит, что собирается сделать, а потом происходит что-то изначально им запланированное. Но ведь она об этом не знает и принимает все за чистую монету. Как ей нравилось слушать его голос. Как приятно было верить в то, что они разделят будущее. Какой счастливой, чувствовала себя Энн, когда он говорил слово «мы». Хорошо бы сейчас просто отключится. Щелк — и больше ни мыслей, ни сомнений, ни боли и самое главное – надежды. Этой жестокой мучительницы, сводящей с ума, тлеющей в сердце и постоянно обжигающей его. — Каковы ваши с Ханом договоренности? – повысив голос, спросила девушка. Харнон с удивлением посмотрел на нее. — Мы точно не договаривались, что меня будет допрашивать сопливая девчонка, — он усмехнулся и кивнул одному из солдат. Тот положил свою лапищу на плечо Энн. Она попыталась скинуть ее, но клингонец больно схватил ее за предплечье. Тогда она в свою очередь свободной рукой сжала его запястье что было сил. К всеобщему удивлению он вскрикнул и отпустил девушку. — Тварь, чуть не сломала мне руку! Он замахнулся. — Не сметь! – прорычал Харнон. – Я обещал, что она не пострадает! Ступай в медблок. Солдат что-то недовольно пробурчал и ушел. Энн недоверчиво посмотрела на капитана. — Ты доставляешь много хлопот, отправляйся в грузовой отсек. Сказано было вежливо, но безаппеляционно. Девушка решила, что нет разницы, где подыхать, и молча вышла из рубки. Она пребывала в странном оцепенении. Никто, кроме Хана, не знал сюжет. Если он договорился с клингонами, значит, догадывался о подлом нападении адмирала. Следовательно, какой-то план у капитана был. Какова ее роль? Энн толкнула дверь и оказалась в помещении полном людей. В первое мгновение девушка решила, что ошиблась и свернула не туда. Но тут до нее донесся знакомый голос. Она пошла на звук, все быстрее и быстрее, расталкивая людей на своем пути, пока не оказалась перед проекционным экраном. На него транслировалась запись с блока памяти одной из капсул. — … не предпринимать никаких действий. Приказываю неукоснительно следовать оставленным мной инструкциям… Хан сидел в кресле у приборной панели, и видеть его было одновременно приятно и невыносимо. — …будет предоставлено все необходимое для жизни и работы… Энн огляделась: ее окружали люди в одинаковой форме, еще не до конца пришедшие в себя после пробуждения. Они сосредоточенно слушали капитана. Никто не обращал на девушку внимания, все взгляды были прикованы к экрану. — … в случае моего отсутствия во время пробуждения команды прошу первого помощника взять на себя обязанности капитана. Хан ненадолго замолчал и посмотрел куда-то в сторону. — Возможно, с вами окажется еще один человек. Мисс Лили-Энн Дэринг. Прошу оказывать ей полное содействие. Он снова умолк. — Друзья! Я сделал все возможное. Мой долг перед вами исполнен. Надеюсь, и вы в свою очередь выполните мою последнюю просьбу. На этом сообщение заканчивалось. — Какую просьбу? – спросила она у ближайшего человека. Тот проигнорировал ее и, развернувшись, пошел к центру отсека. За ним двинулись остальные. Энн ничего не оставалось как следовать в том же направлении. Люди окружили одну из капсул. Перед ней стоял мужчина, его волосы были полностью седыми, но глаза пронзительно сверкали из-под густых бровей. — Что скажешь, Игг? — Ты слышали капитана. Мы не будем предпринимать никаких действий. Некоторые были не согласны, по толпе прокатился возмущенный ропот. — Мы должны выполнить приказ. Именно этого он от нас ждет. Люди зашептались. Некоторые отрицательно покачали головой, но возражать не стали. Энн выступила вперед. — Хан сейчас, скорее всего, на Земле. Его ждет суд совета Федерации. В помещении воцарилась мертвая тишина. Энн внутренне сжалась, приготовилась к самому страшному. — Вы, очевидно, мисс Дэринг? – спокойно спросил Игг. Девушка кивнула. — Наверное, пропустили начало сообщения… Она снова кивнула, хотя это было лишнее, потому что он продолжил без паузы. — …в котором капитан приказал не искать его и не пытаться вернуть. — Вы ведь не подчинитесь этому приказу? Подсознательно Энн уже знала ответ, но не могла не спросить — проклятая надежда на чудо. — Мисс Дэринг, как первый помощник я обязан следовать всем приказам капитана и следить за тем, чтобы остальные члены команды делали то же. — Его же казнят! – в отчаянии крикнула Энн. — Капитан принял решение. Это его выбор. — Вас много, договоритесь с клингонами… Игг вскинул руку, призывая Энн к молчанию. — Не обсуждается! — Вам лучше перестать спорить, — тихо сказала стоявшая за Энн женщина. Девушка сжала кулаки и повернулась лицом к людям. Никто не собирался ее поддерживать. Некоторые смотрели на нее с долей любопытства, другие с презрением, а третьи и вовсе безразлично. Энн молча двинулась к выходу, люди расступались, давая ей дорогу, словно опасались коснуться. Она вышла из отсека и прошла немного вглубь корабля. За очередным поворотом она остановилась и прислонилась к стене. Корабль гудел, перегородки дрожали. Крейсер клингон был старым, убогим и мрачным. Свет то и дело мигал. От этого мерцания у нее разболелась голова. Вспышки света выхватывали пятна на стенах, искореженные трубы, ржавеющие стыки панелей. Тьма милосердно скрывала эти раны. Вспышка. Она видит, как люди на платформе разбегаются в надежде спастись. Темнота. Хан на мостике. Наблюдает, как за бортом умирает звезда. Энн делает шаг, капитан оборачивается и протягивает руку. Свет. Перед ней взрывается корабль конвоя. Девушка закрывает глаза. Тьма. Капитан обнимает ее. Так крепко, что становится тяжело дышать. Но она хочет быть еще ближе, стать с ним единым целым, никогда не разлучаться. — Никогда, — вслух произносит Энн. Свет снова загорается, на этот раз надолго. Девушка прислушивается: по коридору кто-то идет. Она прячется в нишу. Это всего лишь женщина из числа команды, кажется, та самая, что посоветовала не спорить с первым помощником. Энн преграждает ей путь. — Вам наплевать на капитана! – заявляет она, воинственно выпятив подбородок. — Я как раз искала тебя, — примирительно отвечает женщина. — Меня зовут Хэя. Спорить с Иггом опасно. Он хоть и верно служил Хану, всегда лелеял честолюбивые планы. Теперь, наконец, он главный. Если будешь и дальше говорить о возможности вернуть капитана, он придумает как тебя нейтрализовать, не нарушая приказа. — Приказа? – переспросила Энн. — Оказывать содействие, — напомнила Хэя. — Что это значит? — Делать то, что ты попросишь и что будет в его силах. То есть практически всё. — Почему вы мне это говорите? — Игг хороший первый помощник, но без капитана… Я опасаюсь за наше будущее. — Хан пожертвовал собой, чтобы у вас оно вообще было! — У нас. — Что? — Ты ведь тоже здесь. — Я здесь. Да. — Почему? — Не знаю. Он не посвятил меня в свои планы. Впрочем, как обычно. Я лишь пешка в партии. — Мне так не кажется. Капитан совершенно не склонен к жертвенности. Если только это не было единственным приемлемым рациональным решением. — Рациональным? — Естественно, наш жизни ценнее, чем его одна. Мы вместе сможем больше. — Да не один из вас из сотой части его жизни не стоит! – воскликнула девушка, возмущенная таким математическим бездушным расчётом — Ты тоже? — Я? — Он спас и твою жизнь ценой своей. — Я всего лишь статистка бюро снабжения, — она невесело усмехнулась. — Что я могу в сравнении с целой командой сверх людей. Это смешно. Просто повезло оказаться в нужном месте в нужное время. Женщина удивлённо вздернула бровь. — Я оказалась с Ханом случайно. На моем месте мог быть любой другой человек. — На самом деле, ты знаешь, что это не так, — строго сказала Хэя. — Пусть оказалось случайно, но осталась намеренно. — Мне некуда деться. У меня ничего нет. — Мир жесток. То, что дорого, приходится отвоевывать. Капитан знал это. — Почему тогда он приказал команде не искать его? — Я уже сказала: из соображений рациональности. Но ты ведь не член команды. Хан тебе небезразличен, я вижу. Энн рассмеялась, поняв, к чему клонит собеседница. — Хотите сказать, что я могу спасти капитана в одиночку? Ну, да, один раз я попыталась это сделать. Оказалось, просто сыграла отведенную мне роль, ничего героического. Хан всё прекрасно рассчитал. Но сейчас, боюсь, разгадать, в чём его замысел относительно меня, я не в силах. — Думаю, замысла нет. Капитан действительно отдал свою жизнь за нас. Это явственно следует из его сообщения. — Вы знаете капитана лучше, чем я, вам виднее. Некоторое время они молчали, думая каждая о своём. — Если это так, значит, возможности спасти его нет. Иначе он придумал бы план, верно? — Хан, при всей его рациональности, не может просчитать всё. К тому же, он обычно не учитывает малые вероятности. — Малые вероятности. — Вероятность, что ты в одиночку сможешь ему помочь, крайне мала. — Она не просто мала — она нулевая. — Стремится к нулю. — Вся моя чертова жизнь стремится к нулю! — закричала Энн и, закрыв лицо руками, расплакалась. Хэя ничего на это не ответила. Она с сожалением посмотрела на девушку, развернулась и ушла вглубь корабля. Справившись, наконец, с острым приступом жалости к самой себе, Энн вернулась в грузовой отсек. Члены команды, разделившись на небольшие группы, что-то обсуждали. Девушка прошла к капсуле, с которой транслировали запись. Она огляделась: люди были достаточно далеко и заняты разговором. Энн решила не включать проекцию — это было слишком заметно, а воспользоваться вмонтированным дисплеем. Предварительно отключив звук, она запустила воспроизведение. Вселенная решила, что поиздевалась над Энн недостаточно. Семья, друзья, сама жизнь, были отобраны у нее стальной рукой Судьбы. Но этого оказалось мало. Эта жестокая тварь показала ей кусочек счастья, подождала, пока Энн достаточно крепко сядет на крючок, а затем рванула с мясом. Девушка провела ладонью по экрану. Всё вокруг неё существовало, но могло с тем же успехом отсутствовать. Какие-то люди. Какое-то место. Не все ли равно? Чужие жизни, стремления, желания, принципы. Всё это кружилось вокруг, не касаясь ее. Ее мир был внутри, и только немногие жили в нем. А все остальные? Им было глубоко всё равно. Почему же она должна переживать из-за них? Быть может, среди них есть действительно хорошие люди. Какая разница? В ее мире их нет. Там больше никого нет. Никто из людей не стал бы действовать в ущерб своим интересам. Разве кто-то из ее знакомых смог помочь ей, когда ее Вселенная рушилась? Нет! Они просто отвернулись — это было слишком страшное зрелище. Алчные, глупые, подлые, высокомерные, жалкие, самолюбивые, трусливые люди. Вот кто на самом деле чудовища. Да, Хан жесток. Он ни перед чем не остановится. Но кто сподвиг его на такие действия? Честолюбивый адмирал. Люди сами делают этот мир жестоким, верно? Тот, кто глуп, но силён, пользуется этим, чтобы манипулировать тем, кто умнее, но слаб. И даже умного и сильного можно загнать в тупик подлостью, обманом, шантажом. Хан не стал бы тратить на них свое время, он бы летал со своей командой по просторам Вселенной, исследуя и изучая ее устройство. Плевать он хотел на войны и междоусобицы людей. Он мог быть счастливым человеком и потому милосердным. Но люди решили использовать его как вычислительную машину, как ресурс, контролируя при помощи шантажа. Теперь он опасен. Они боятся. Они убьют его. Энн остановила запись. Она помнила этот момент. Тогда девушка не знала, что он записывает видеообращение для команды. Они были в рубке вдвоем. Энн стояла у иллюминатора и при помощи портативной консоли сверяла курс. Особой надобности в этом не было, ей просто нравилось смотреть на звёзды. Она почувствовала, что капитан смотрит на неё, обернулась и улыбнулась. Хан остался серьезен, и теперь она знает почему. — Ты сказала ему? Энн вздрогнула и обернулась. Хэя смотрела через плечо девушки на экран. — Да. Дважды. Оба раза после этого он меня отослал. Первый раз домой, второй сюда. — Разве это не ответ? — На какой вопрос? — Ты знаешь. — Это было бы слишком по-человечески. — Разве Хан не человек? — Он так не думает. — Ему пришлось измениться, чтобы добиться цели. — Я не знала его другим. — И всё равно его любишь? — В нем нет ничего плохого. Они вынудили его так поступать! Хэя снисходительно улыбнулась. — Ты готова оправдать любое его действие? Энн ненадолго задумалась. — Я боюсь, что каждое новое убийство отдаляет его от самого себя. Я хочу помочь. Я хочу быть с ним. Я хочу быть счастливой. — Это прекрасно, но этого недостаточно. Энн хотела спросить, для чего именно недостаточно, но Хэя уже уходила вглубь отсека. Девушка опустилась на пол и прислонилась к капсуле. Она закрыла глаза. Никогда и ни с кем ей не было так хорошо просто находиться рядом. Быть частью его мира. Чем-то неизменным. Константой, на которую можно будет опереться в рассчетах. Это делало ее жизнь снова наполненной смыслом. Она чувствовала себя как бестелесный дух, который, наконец, обрел форму. Она была счастлива. Энн улыбнулась и уснула.