Любовь и другие неприятности...

— Лё-ё-ё-ё-ня… — опять тишина. — Ну, Лёня! — Что? — вынул наушники из ушей Леонид. — А не ты ли мне недавно нотации о вреде наушников читал? — Отвали, не до тебя. — О, какие мы дерзкие. Порядком надоевшее молчание в ответ. — Что случилось-то? — с несвойственной хулигану заботой спросил Толя. Это не удивило Леонида. Почему? Лёня знает этого разбойника другим: милым, нежным. Нет, между ними ничего не было. Просто Толя в некоторых ситуациях сильно меняется — становится заботливым. И Лёня любит его таким. Хотя, что тут говорить, Лёня любит его любым. Невзирая на его шуточки и язвительные фразочки, несмотря на дерзость… Любит. Они не родные братья, а это значит, что хотя бы на «инцест» они не перейдут. Так мальчик успокаивал себя. Но это вовсе не значит, что он побежит признаваться Анатолию. Нет. Этого не будет. — Ничего, всё в порядке. Просто я задумался. — Кстати, у вас в классе спектакль намечается? — Ты откуда?… — Сплетни. — Хм, да, есть такое. — И там мальчики играют и мужские и женские роли… — Тебе и это уже доложили, — вздохнул Лёня. — Ага, доложили. Знаешь, одного мне не сказали. Какая роль у тебя? — Толя улыбнулся и уселся напротив собеседника. — Тебя это не касается. — Ну что ты, мне всего-навсего интересно. Просто любопытство… — голос притворно-нежный, но любопытство проскальзывает в каждом слове. — Не скажу. — Я обижусь, — брюнет развернулся на крутящемся стуле. — Принцесса, — тихо сказал Леонид. — Что? — переспросил «обиженный». — Я принцесса! Можешь начинать смеяться! — крикнул Лёня и отвернулся. — При… принцесса? — спросил брюнет, еле сдерживая смех. — Вот, знаешь, не хотел смеяться, но ты сам сказал, и я передумал.       И Толя заржал. Не засмеялся, а именно заржал. POV Лёня       Чёрт меня дёрнул ему сказать! На кой я вообще согласился участвовать в этом спектакле?! Хотя, я бы не смог пойти против нашей классной. Завтра с ней поговорю. Да кому я вру, никто меня слушать не будет. Девочкам так нравится эта идея. На Восьмое марта все решили, что девочки отдыхают, а мы всё делаем. Хм… солёное… Я плачу? Нет, только не когда сзади сидит Толя. Быстро вытираю слёзы. Он вроде ржать перестал, ублюдок. У меня горе, а ему весело! Тоже мне брат. Истеричкой себя чувствую… — Лёня, ты чего, а? Неужели заметил? — Ничего! Вали уже! — Лёнь, извини. Кстати, а в чём заключается твоя роль? Чёрт, а ему не всё равно? Вздыхаю, поворачиваюсь к нему. Глаза-то у него красные. Видимо, до слёз доржал, идиот. — Я говорю пару фраз, потом меня заберёт принц…и... — И? — И мы поженимся… — Это интересно. — Я не хочу. — А что не так? Ну и что, что ты девушку играешь? Ты не один в таком положении. — Там это… — я опять мямлю и чувствую как краснею. Но надо сказать. Он должен знать причину моих страданий. — Там поцелуй в конце, — неуверенно говорю ему. — Поцелуй? Погоди, там парни играют. С парнем?! — Ой, неужели ты забеспокоился? End POV Лёня — Теперь ты понимаешь всю серьёзность ситуации? — всхлипнул Леонид. Как можно целовать кого попало, когда дома сидит эта наглая, но любимая физиономия? — Понимаю, но не распускай нюни, Колёсико, — Питерский обнял «брата», удобно устроившись на кровати, где сидел Лёня. — Перестань меня так называть, пожалуйста. Я уже давно хожу, — ответил Лёня, робко приобняв брюнета. — Уже поздно, — констатировал факт Толя. — Хочешь спать? — Да, — у Лёни был сегодня не самый лёгкий день. Именно сегодня ему сообщили про спектакль. Конечно, с таким непросто смириться. — Тогда ложись, а я пойду прогуляюсь, — Анатолию тоже нужно остудить голову. Его любимого поцелуют да ещё и замуж выдадут. Да, именно «его» Лёню. Он принадлежит ему. Раньше, когда русый ездил в инвалидной коляске, он нуждался в нём. Толя сажал на коляску утром, возил в школу, когда Илья не мог их подбросить, и вообще помогал передвигаться. Сейчас Лёня ходит сам, не нуждается в помощи, но брюнет его отпускать не намерен. — Не уходи, — тихо сказал Леонид, уткнувшись носом в подушку. — А? Я не убегу, я погуляю и вернусь, — улыбается Толя. — Послушай, могу я хоть раз попросить тебя, не называя причин и не ставя перед фактом, как это обычно бывает. Сейчас я меньше всего хочу что-то объяснять. Просто прошу тебя: останься. — Хорошо, Колёсико, — удивившись, но продолжая улыбаться сказал Толик, ложась рядом. Лёня, уткнувшись носом в шею «брата», успокаивается. Толя наслаждается тёплым, щекочущим дыханием русого и обнимает мальчика, ощущая, как у того участилось дыхание. Они счастливы просто лёжа в тишине. Гномы с Ильёй остались у Лиды. Тишина и покой царит в их квартире. Такие вечера выдаются крайне редко, чем не повод для наслаждения?