Усы, лапы, хвост и посох в комплекте!

Найлин.       Бай Фенг отсутствовал неделю, за которую произошло неожиданно много событий. Уехали часть знакомых, отправившись в большие города на обучение или замуж. Я наконец перезнакомилась со всеми юными девами квартала, попав в несколько небольших сообществ по интересам. Поругалась, помирилась и вдоволь пообижалась на проявления женской зависти. Какая неожиданность, право слово, что оказавшись здесь я приблизилась к канонам здешней красоты. Как оказалось, для некоторых именно неожиданность.       Заучила наконец, в каком порядке наносить макияж и каким образом, согласно статусу, времени года и возрасту. Муторно и скучно, на самом деле, хоть результат и красивый.       Самым главным событием стало другое. Продали своё поместье родители Вей Шан и, вместе с девочкой и её тремя старшими братьями, переехали в другой квартал. Погрузили мебель и сундуки с нажитым за всю жизнь скарбом на два десятка больших телег и поехали. Вот просто, оставив пустым участок в два раза больше моего. Словно и не жили тут больше двадцати лет. Постройки для отдыха и занятий непривычно пустые, теперь просматривались даже слишком легко. Вся мебель была вывезена, декоративные перегородки раздвинуты, а бамбуковые занавеси, которыми спасались от излишнего солнца, свернутые покоились в специальных ремешках. Было очень просторно и пусто. И жутковато, честно сказать.       Ближе к закату пришли Эрай, Фангир, Старейшина и муж бабушки Шинь с самой бабушкой. Удалось посмотреть на ритуал очистки заражённой земли со стороны. Было красиво — большой зооморф, сверкая контурами своего тела и светящимися протуберанцами идущими от большого топора, с размаху ударил рукоятью в землю и та словно вода волнами от брошенного камня, начала захватывать пространство. Черная дымка вперемешку с пылью поднялась в воздух, собираясь в черную сферу и сжавшись, словно сложившись внутрь себя — вспыхнула дождём из голубых огоньков. А от этих огоньков, приземляющихся на землю выстреливала свежая трава и распускались цветы. В том смысле, что совсем свежая, светло зелёная и тонкая.       Муж бабушки Шинь, достал большую амбарную книгу и что-то там написал, нашлёпнув на стену дома белую полоску бумаги с начертанными символами. Снова полыхнуло, только уже едва заметно и вся эта делегация ушла прочь. Дом официально стал частью имущества Города. И его могут передать новичку, за отработку на государство в течении десяти лет, так как большой участок, либо продать новому жителю из переезжающих в Город. Это мне повезло с малой стоимостью — самый маленький дом, к тому же угловой участок на пересечении двух второстепенных дорог. Скорее всего, во время осады будет хорошей мишенью для тех, кто прорвется внутрь. И прятать вооружение для защитников тоже скорее всего придется мне. Эту возможность упоминала Эрай, ещё в момент заселения. Так что скорее всего. Был ещё один нюанс — дома в Квартале Ремесленников считаются неудобными, так как он когда-то, строился самым первым. А потому, здесь самые маленькие и неудобные участки. А так как это самая старая часть, то естественная защита высокого горного массива частично забирает солнце. И ко всему прочему из-за исторически сложившегося расположения поблизости всех Управлений и Палат, тут постоянно шумно. И по правилам, нельзя возводить монументальную ограду высотой больше чем по грудь среднему жильцу. Причина — необходимость просматривать квартал на наличие лазутчиков, недобитков при прорыве осады и для упрощения координации войск на сигнальных вышках. В Квартале Магов, новом и более продуманном — с этим было проще. Недвижимость стоила раз в 5 дороже, заборы были высокие, имения более аккуратные, дороги более широкие, а в воздухе разливалась тишина. Но и отчужденности, как оказалось, тоже присутствовало больше. Словно город и деревня за городом — знакомый контраст вызывал улыбку.       Впрочем, был и плюс в нашем расположении — вокруг жили только сильные воины, мирных даже не воспитывали среди детей. Да, сам мир диктовал условия. Но в этом квартале даже самые хилые вытягивались и к двадцати пяти уже были способны выстоять несколько минут против опытной тройки — стандартного отряда Бездушных. Сказывался общий менталитет здесь живущих. Вэй же, несколько лет назад потеряли больше трети защитников Клана, при прорыве ворот. В Городе оказалась крыса, убившая стражу и тех, кто должен был поднять тревогу. Большая часть воинов была на защите близкого поселения, а новые караульные даже не успели среагировать. Спас всех мальчишка- посыльный — он поджёг конюшню и лошади выбили двери, покосив башенку с колоколом. Колокол прозвенел. Вэй, успевшие на защиту первыми, сдержали первую волну нападавших, сложившись на третьей. Десять воинов из двадцати пяти остались лежать на земле. Потерь было немного и только благодаря Вэй. Большую часть Клана теперь составляли женщины-воины и численность требовалось пополнить, сумев пережить скорбь по любимым. Поэтому продажу их поместий и переезд в более защищённую часть города восприняли с уважением, и пониманием. И помощью, часть из которой составила и я. Моё благословение на плодовитость и талантливых детей, едва не отправило меня в глубокий обморок, а у семьи подруги вызвало глубокую признательность. И трогательную сцену с заплакавшей сестрой по миру — матушка Вэй оказалась моей соотечественницей-иномирянкой.       На следующий день Вей Шан пригласила нас всей семьёй на новоселье. На этот раз мы были гостями. Девочки носились в парке поместья, которые в этом квартале были все минимум в полтора раза больше бывшего поместья Вэй. Просторно и с большими свободными площадями — старое поместье радостная мать семейства вовсю планировала перестраивать. Мы с Эрай только посмеивались, глядя на обсуждающую с главой семьи Фэй планировку, женщину. А она буквально порхала, зажигая своим энтузиазмом. Положенным подаркам она радовалась от души, вселяя лёгкое приятное смущение в каждого дарителя. Что любопытно, на новоселье пришли только старые товарищи из Квартала Ремесленников. Те, кто действительно был рад за семью Вэй. У четы Вэй планировалось очередное прибавление в семье и большие площади были весьма кстати, особенно в более защищённой части Города. Эта ветвь Клана Вэй не могла похвастаться особыми талантами, так что Квартал Магов для них стал лучшим выходом. И все это прекрасно понимали, поэтому радовались за них. Без распоряжения Старейшины это переселение было невозможным. А тут совпало. Их дом потребовался новому жильцу города, входящему в стратегический резерв, а в Квартале Магов освободили имение, которое давно понравилось отцу семейства. Сделка состоялась быстро, на ней Старейшина мне показал как можно заполнять документы такого типа. Правда не сказал, кто купил землю после семьи Вэй. Сказал, что такие сведения до момента вселения жильца, знает только Совет. И посоветовал мне лучше учиться, чтобы стать частью Палат Города. Если конечно, я хочу быть в курсе всего и иметь возможность влиять на свою жизнь, хоть как-то. Совет был своевременный, я как раз была в сомнениях, к чему именно мне стремиться в жизни, кроме стези Аптекаря. Глубоко лезть в законотворчество мне было бесполезно — склад ума не тот, а вот до уровня знающей главы Клана, я вполне дорасту лет за пятнадцать. Если терпения хватит. А вот с терпением как раз, намечались сложности.       Аптекарь, взялся за нас всерьёз, подбрасывая нетривиальные задачки. Он сводил нас в городские Палаты Целителей. И там, испуганных, иносказательно бросил в воду, поручив лекарям нас испытать.       Четыре дня прошли как в тумане — в Палаты привозили только тех, кому обычные лекари помочь не смогли. И через одного — сложные, опасные для жизни случаи. На лечение давалось около получаса, но за это время требовалось определить тип болезни, её течение и стадию, а после — приготовить снадобье в нужных пропорциях. Благо все компоненты были. К сожалению, универсальные порошки и пилюли помочь не всегда могли, а в походе без аптекаря с опытом можно было умереть от всего. Отравление ядами и незнакомым растением, укус новой породы змеи, выведенной Бездушными, внутреннее кровотечение, которое не может остановить никто, так как целителей среди народа, один на полторы тысячи жителей. А в поле они выходили редко и только под охраной, чтобы опыта набирались. Поэтому чаще использовался более доступный и легкообучаемый вариант (по сравнению с целителями, на одного которого уходило двадцать лет подготовки), Аптекари. Определить диагноз, по частоте и глубине пульса и течения энергии тела, подобрать оптимальное лечение, оказать первую помощь. И надеяться на Пань Гу. Ведь этот мир — магическое средневековье азиатского типа. Половина шансов на выживание у имеющих развитое внутреннее магическое ядро — это воля. На одной силе воли можно запустить свой организм и заставить его выжить. Однако, воля бывает подточена ядом, болезнью, горем — тогда приходят аптекари со специальными снадобьями. Или целители, занимающиеся душевными ранами. И снова — это нужно уметь определять, когда нужна помощь и какая именно. Особенно в поле, где счёт бывает, идёт на минуты. А Аптекарь, шепнул помощнице Главного целителя что-то обо мне. Теперь я пять дней в декаду должна проводить в Палатах, изучая целительское ремесло. От осознания сколько всего придется учить — потемнело в глазах.       Главный Целитель, посмотрев на меня, только усмехнулся и поправил помощницу — первый год я должна появляться только раз в три дня, а на декаду это три посещения. И много переписывать и учить. Стало грустно, но уже не так как в первом варианте, поэтому я согласилась. Итого, после того как Учитель Цзян дал мне ещё один день, у меня получилось два выходных в декаду. Два выходных в декаду, каждые три дня — занятие в Палатах, а все остальные снова у Аптекаря. Второго учителя звали Мэй Цзяси и этот молодой на вид дядюшка, недавно отпраздновал стовосьмидесятый день рождения. Человек, опытнейший целитель в Городе, у которого учились даже довольно известные сиды, приезжая со всех уголков мира. Знаменитый Целитель Гу из Города Истоков обучался в юности у моего второго учителя. Учитель вообще был личностью крайне любопытной. Будучи сыном Перерождённого медика, он талантливо соединил знания родителя с теми, что получил обучаясь у Целителей Города Перьев. Человек старой закалки, который все выбрыки характера учеников, исправлял тонкой хворостиной по заднице или по ногам. Там, где больнее всего, но без вреда для организма сильнее ссадины. Даже синяки если и были, то только на ушах от частого таскания целителем нерадивых за оные. И к этому чудищу Учитель притащил меня, уговорив того на обучение. По старой, блин дружбе! И уговорил ведь! Отполированная временем и специальной настойкой хворостина, как я поняла по усталым и подобревшим лицам учеников — теперь чаще всего будет моей. Вот не было же печали!       Учитель Цзян над моими страхами посмеялся и отправил чистить древесные грибы перед сушкой, чтобы голову не забивала. А мне было страшно. Декаду спустя после возвращения Бай Фенга. Найлин.       Изменившегося настроения вокруг себя я даже не заметила. Поняла лишь что, что-то не так, когда под нос сунули горшок с какой-то редкой разновидностью пионов, заставив в неё вцепиться.       Я в этот момент рыдала в голос, уткнувшись в грудь учителя Мэй. Ничего не получалось и в голове страшно путалось между собой. У меня на руках чуть не умер воин, привезённый с разрывом в левом лёгком, после пропущенной магической атаки наставника. Кровью захлебывался и синел, так как атака сильно нарушила работу всего организма из-за чего второе лёгкое тоже работало с перебоями. А я едва его не потеряла. Я забыла железобетонно выученное сочетание трав из снадобий первого ранга. То сочетание, которое идёт основой минимум для тридцати порошков и двух десятков пилюль. Одна из которых успокаивала взбудораженный организм, снимая общий шок и позволяя работать с телом. А порошок из этого списка усилял связь с внутренним ядром, благодаря чему можно было выбить чужую энергию из энергитических каналов тела. После, можно было бы уже начать вытягивать кровь из пробитых полостей с помощью изученной техники и возвращать обратно в кровоток, а после, латать сам орган. А тут — случился ступор и я едва не упустила чужую жизнь. Просто не смогла понять, в чём именно проблема. Благо, младший целитель была рядом и рявкнула на меня, удерживая больного. Воина спасли, а я поняла, что до сих пор не могу вспомнить сочетание в рецепте. Просто не выходит.       Учитель, в очередной отругавший всех скопом, наверное не ожидал, что у меня случится истерика. А она случилась. Ну не получалось у меня понять и вспомнить, и всё! Хоть бейте, хоть не бейте — не получалось всё равно. Учитель строго выговорил мне, где именно я не права и погладил по голове, начав разжёвывать с самого начала. И почему я попала в эту ситуацию слишком рано, по ошибке одного из старших учеников. Потом, создал Призрачного посланника и кому-то отправил. Как оказалось по ответу — Учителю Цзян. А тот, волевым решением, сократил количество занятий с ним на 1 день в декаду. Теперь я должна буду ходить два дня подряд к нему, один день отдыхать, усваивая знания, после два дня у учителя Мэй, с ещё одним выходным, потом один день у учителя Цзян и выходной, и следом у Учителя Мэй и выходной. Учитель Мэй помог составить расписание занятий, снова погладил меня по голове и прослушав пульс — отпустил восвояси, сдав на руки Бай Фенгу. Ещё и пошептался о чем-то с ним, отчего на лице моего жениха появилось задумчивое выражение.       Дома, Бай Фенг не пустил меня на кухню, сам приготовив мне лекарственный отвар, заставив выпить и улечься спать.       Утром, в свой законный выходной, удалось встать без проблем — только голова немного побаливала. Перестирав и развесив сушиться вещи, я приготовила обед, и переодевшись, даже успела поесть, когда увидела из окна густые заросли пионов. Ещё не набравшие цвета и сил, чтобы выпустить лепестки цветов, они аккуратными мелкими зелеными бутонами уже усеяли кусты. Талантом к подобному кроме меня, обладала только одна женщина в семье и вопроса как уговорили на такое — даже не стояло. Пионы — любимые цветы в семье, по-умолчанию. Видимо кто-тот принёс, а у нашей любительницы сада глаза загорелись. И вот, теперь у нас собираются цвести пионы. Судя по разнице размера листьев и будущего цветка — расти им ещё три декады. Минимум.       А потом вдруг дошло. Пионы, запах грозы и сильные обьятия, когда меня несли на руках домой. И льдисто-голубые глаза редкого оттенка. Бай Фенг вернулся! Я даже поперхнулась супом, уронив ложку в пиалу и быстро отставив, чтобы не облиться. Вернулся Бай Фенг, а я даже не поняла! А ведь он вроде меня вчера едва ли не спать укладывал! И до дома, вроде, тоже он донёс. А я даже не осознала. Стыдно-то как! Совсем стыдно! Хороша невеста, даже не поздоровалась как положено и не накормила с дороги уставшего мужчину. Позорище!       Попытка встать едва не закончилась опрокинутым супом, который я не успела доесть. Подумав, решительно сажусь обратно и тянусь к еде. Нужно поесть, а потом засесть на кухне и приготовить в качестве извинений чего-нибудь вкусного. А после, вдруг доходит снова. Я не чувствую дома никого, кроме одного странно-близкого и всё же не члена семьи. Он в разросшейся бамбуковой роще, которую мне пришлось уговаривать не расти выше окон второго этажа. Там, где мы с матушкой уплотнили площадку сделав её круглой и раздвинули плетеные диванчики, устроив место для танцев и переносного стола. Допиваю суп, складываю паровые пирожки в большую лакированную коробку-корзину с отделениями, ставя в верхний отдел пузатый кувшин с вишневой настойкой и двумя чашечками. Их мне на праздник последней Луны подарила Эрай. Убираю со стола, расчесываюсь, убирая волосы в косы, которые связываю в районе лопаток широкой лентой, аккуратно крашусь и смочив полотенце тёплой водой, складываю в переноску к кувшину.       Выйдя из дома, понимаю, что негромко звучит мелодия. Инструмент струнный, звуки сочные и мелодия приятная. В месте выделенном под отдых сидит Бай Фенг, на низкой лавочке явно принесённой с собой. Перед ним на похожей лавке только повыше, широкий прямоугольный инструмент, на всей поверхности которого растянуты струны. Пальцами в деревянных колпачках, мужчина ловко перебирает их, отчего и слышна мелодия. Вроде бы, этот инструмент мне показывали уже, в зале при молодёжных диспутах, но название я не помню. Он оказывается, звучит гораздо нежнее чем цинь, на котором играла сестра Ин Луна на новоселье у Вэй. У циня звуки ниже, немного раскатистее и строже что-ли. А здесь больше изящества и игривости. Или это играющего зависит?       Мягко ступаю по земле, стараясь не спугнуть мелодию и сажусь на дальний диванчик, ставя коробку на придвинутый впритык столик. Прикрыв глаза, позволяю себе раствориться в музыке.       Почти сразу вспоминается танец, первый, который я кому-то посвятила и мои панические вопросы к обучавшей меня старшей ученице. И её беззлобные усмешки, когда я каждый раз начинала нервничать. И то чувство полёта, когда пришло понимание, что я могу танцевать, чувствуя мелодию.       Музыка затихла, оставив после себя лёгкость и небольшую грусть. Чего-то несбыточного захотелось, или скорее того, до чего ждать ещё несколько лет. Опять потянуло на лирику, мелочь пузатую, вот же ж.       Открыв глаза, я увидела как снявший с пальцев небольшие деревянные насадки Бай Фенг, поднимается и обойдя инструмент идёт ко мне. Попытка отгородиться подхваченным со столика грузом, проваливается. Переноска оказывается обратно на столике, а меня мужчина поднимает на руки. Щёки горят от смущения, поэтому я пытаюсь уткнуться лицом в шею Бай Фенга, но тот как-то резко меня подбрасывает. Испугавшись, я с писком выставляю руки и приземляюсь ими на плечи мужчине. Почти нос к носу — он держит меня за талию и внимательно смотрит, мягко улыбаясь. Зажмуриваюсь и выпаливаю причину своего волнения. Тихий смех мне стал ответом, как и поцелуй в нос. Отпущенная на волю, сажусь рядом с улыбающимся женихом и старательно раскрываю отсеки коробки. Сид неторопливо ест, вызывая у меня чувство спокойного умиления и я разливаю настойку по чашечкам, протягиваю вторую ему. Потом морщусь, вспоминая и отставляю свою, протягивая в руке влажное полотенце, чтобы вытереть липкие после парных пирожков пальцы. Мужчина улыбается, вытирает руки и обменивает у меня его на чашу. Свернув ткань, убираю её в коробку и наконец пригубляю настойку. Тихо, терпко-сладко и настроение созерцательное. И тут меня ошарашивает фраза, сказанная Бай Фенгом. — Я теперь живу рядом с тобой. — И мило поясняет, на мой удивлённый вид. — В бывшем поместье младшей ветви Клана Вэй. С ремонтом мне помогли парни из Боевых Котов, куда я теперь вхожу, завтра будем мебель собирать во всех комнатах. Ты занимаешься каллиграфией? На автомате киваю, так как да, я почерк ставлю и медитирую так. Сид широко улыбается и констатирует: — Второй столик я не зря приобрёл. Надеюсь тебе нравятся просторные кровати. У меня от ошаления кажется пар из ушей пошёл, когда я подоплёку вопроса поняла. А этот кадр, улыбаясь на меня посмотрел и уточнил: — Нам же вместе жить, заранее уточняю. У меня иногда крылья затекают — я их расправляю на кровати, чтобы места хватило надо знать. Ящики я заказал, как и шкафы…- прерываю мужчину, накрыв её ладонь своей: — Сохрани эти деньги до свадьбы. Потом, если что-то в имеющемся не устроит — перестроим вместе. Хорошо? — Почему? Ты же сразу можешь войти в дом, который тебе по нраву. — Сиду и правда любопытно, так что пожимая плечами, говорю честно: — Вить семейное гнездо предпочту совместно, а не приходить на готовое. К тому же, первый совместный семейный скандал обычно происходит на стадии ремонта. Не лишай нас возможности высказать друг другу первые претензии. Сид моргнул, фыркнул и вдруг сильно засмеялся, прикрывая рот рукой. Смех быстро перешел в попытку кашля, но закончился снова хохотом. Потянувшись за полотенцем, замахиваюсь им и падаю спиной на колени мужчине, утянутая за руки. Сид широко улыбается, непривычно живой и счастливой улыбкой, так не похожий на себя мне уже знакомого, что я замираю. Он красив в этот момент, какой-то глубинной, светлой и тёплой радостью, даже в груди ёкает. И кажется, намечаются порхающие бабочки в районе живота. Пока только намечаются. Да и жарко что-то.       Судя по продолжающему смеяться сиду, я что-то пропустила. Взгляд со стороны. Эрай       Неловко получилось. Кошка ещё раз окинула взглядом лежащую на коленях сида сестру, широко улыбающегося Бай Фенга, оценила разную степень красноты на лицах обоих… Вздохнула и с умилённой улыбкой отправилась к выходу. Шикнула на любопытствующих друзей, знаками показав чем занята сестра. Встретив лишь понимающие улыбки, она выгнала всех за калитку, и закрыв её, пригласила помощников на чай, с пирожными к которым пристрастилась. Компания весело перешучиваясь, почетно взяла её в коробочку и повела к дому. На крыльце дома Найлин они оставили сундуки и коробки с подарками от сестёр Ин Луна, благополучно понесших.       Благословения оказались очень сильными, ожидалась тройня у одной и четверо у другой — целители подтвердили. Дети будут сильными — так сказал Старший Целитель, долго обследуя радостных девушек. Сильными и здоровыми. Первые дары от благодарных родственников они уже принесли. Вторые будут после рождения малышей. Третий преподнесут когда детям исполнится десять лет. А если дар, столь часто используемый на благо, не ослабнет, как прогнозирует муж бабушки Шинь — то к концу жизни Главы, семья Чжу будет иметь много хороших друзей. Поступить иначе, рожденным в этом мире, просто совесть не позволит. Уж очень много завязано на культ большой и дружной семьи, и деторождение.       А Бай Фенг молодец — времени зря не теряет. Слабости нашёл и понемногу будущую супругу приручает. Да только, в силу жёсткого воспитания Учителем и большим количеством боёв, неопытный в глубоких чувствах мужчина сам привязывался к девушке. Это было видно невооруженным взглядом. Ведь право слово, у жрецов такая муштра — врагу не пожелаешь, особенно такой мощи как у него. Бедняга пахал без продыха почти двадцать пять лет, чтобы постичь науку целителей и жрецов. Какой там любовный опыт, когда ближе к закату, ползешь по стеночке домой. Спать. Син Юэ рассказывала, как тяжело талантливым жрецам. Так что Найлин повезло — после воспитания сидами ей достанется верный, но немного занудный муж. Кошка непроизвольно хихикнула над ситуацией. У Найлин самой много событий в этом году. Осенью ей шпильку вдевать — целитель присматривающий за семьёй через Аптекаря, предсказал приближение первого в жизни Найлин сезона. После церемонии совершеннолетия от женихов отбоя не будет. А если чувства между сестрой и сидом зародятся — будут все основания перевести договор в Помолвку. Старейшина с Советом торопятся конечно, но слухи о Перерождённой зооморфийке разошлась по всему городу. Будут искать. Благо за зиму в город приехало больше трех сотен новых жителей и половина из них зооморфы. Время пока есть. Действуй, Бай Фенг!