Выгодная сделка 2

      Брачная ночь?! Кольцо?! - У нас что была свадьба?! – я соображаю с трудом. Он целует меня в плечи, мешая логично и трезво мыслить. - Да, - как всегда, краток в своих ответах. - То есть… ты… меня… любишь?.. – из-за секундной заминки, закрываю глаза, словно боюсь услышать «нет». - Да, - я готов всю жизнь слушать такие короткие, но уверенные «Да». Как мальчишка, бросаюсь ему на шею и целую, будто до этого никогда не пробовал таких вкусных и нежных губ. - Люблю тебя, - шепчу и стону одновременно, когда он жадно всасывает мой сосок. Как же это неописуемо волнительно, когда приходит осознание того, что мои чувства взаимны и его сердце не просто бьется в такт моему, а в нем тоже живет любовь ко мне. В голове, наконец-то, только желание, и никаких сомнений, возбуждение, на уровне блаженства. Хочу тебя! Бери меня страстно, как никогда до этого! Теперь это тело принадлежит мне: это ухо… шея… ключица и даже мизинчик на левой руке. Как вздрагивает его живот, от легких касаний моих губ… Он стонет: «Максик, да!», лишь от едва заметного прикосновения моего языка к его члену. Хочу, чтобы стонал еще сильнее, сходил с ума от возбуждения, когда я опущусь на него, вбирая и принимая всего…       Это было нечто! Первый секс супружеской пары, смешно звучит, но смысл этих слов, значит многое. Теперь я буду просыпаться по утрам рядом с ним и засыпать в его объятиях. А мог ведь потерять это все! И все из-за пожирающей мозг ревности. Стоп! Минуточку! Дети! - Ой, ты чего пинаешься?! – растянулся довольный в постели. - Откуда у тебя дети с азиатскими чертами? Ты что искал кого-то похожего на меня? – что я такого смешного сказал? - У нас, Максик. Это наши дети, - нет, конечно, они наши, ведь я мечтал, чтобы его дети стали моими, только пусть не пудрит мне мозги. - Сколько им лет и где их мать? – надеюсь получить ответы. - Им по два года, а их матери, я думаю, где-то прекрасно живут и имеют счастливые семьи. - Что?! Их две?! Ты жил одновременно с двумя? Я не понимаю. Они бросили детей? – как так можно! Оставить таких маленьких пупсиков. - Максим, они их никогда не видели. Дети рождены из пробирки. Их выносили суррогатные матери, - я в шоке! он наверно шутит. - Как так? Ты серьезно? – смотрит на меня таким довольным взглядом. - Да. И это еще не все… Ты являешься генетическим отцом одного из них, - тихо-тихо… Ущипните меня. Я сплю! Как такое может быть?! - Этого не может быть, - что за? Или может? Он так странно смотрит на меня, наклонив набок голову, и загадочно улыбается. Он все может! – но как? - Все просто! – он явно гордится собой, - эта мысль пришла мне когда мы лежали с тобой в больничке. Там я стал свидетелем разговора двух женщин, они были с такими большими животами и это привлекло мое внимание. Там я и услышал о искусственном оплодотворении и суррогатном материнстве. А тут, как нарочно, мне Мирослав прочел целую лекцию о том, что Сребловым нужно продолжение рода. И твоя бабуля не раз намекала, что твои родители плохо воспримут тот факт, что у них не будет внуков. Но главное, я видел как ты смотришь в сторону женщин с колясками. Я понял - без детей, потеряю тебя. Тогда я и придумал ту уловку с презервативами. И, втихаря, собирал и отправлял наш генетический материал в банк спермы, - он говорит об этом, а я, словно слушаю фантастический рассказ. Он хочет сказать, что я отец?! Я реально папа этих малышей? - У меня есть дети? И им уже по два года? – ему по кайфу моя реакция. Еще бы! Я сейчас похож на мужчину, который узнал, что стал отцом. О, боже! Отец! – ты сказал один мой, а второй твой? – он кивает головой, - но почему он азиат? Они так похожи, я подумал они двойняшки. - Я тебе скажу, но обещай не смеяться, - он совсем ребенок. Почему я должен смеяться? - Обещаю, - как же он порой бывает наивен. - Ты понимаешь, я хотел, чтобы они были похожи на обоих родителей, поэтому, донором яйцеклетки твоего ребенка, стала русская женщина с волосами и глазами похожими на мои. А моего - японка, чем-то похожая на тебя. И японские гены взяли верх над русскими. Вот так! – я слушал его и пытался удержать в себе такое сильное желание разразиться смехом. Непобедимого Тимура кто-то обставил. И, как только он замолчал, я больше не в силах был сдерживаться, и захохотал, - ну я же просил! Ты обещал! Ну перестань! – нужно видеть его сейчас, словно я отобрал у ребенка конфетку. Надул губки и насупил бровки. - Иди ко мне, - притягиваю его к себе и целую его носик, бровки, щечки. Сколько же во мне скопилась нежности за эти годы. Хочу дарить ее ему и нашим детям. - Зато следующие, будут похожи на меня, - он говорит на полном серьезе, наваливаясь на меня сверху, - ведь не пропадать же добру. Нужно собрать еще одну порцию «живчиков», сейчас этим и займемся. - Ты сумасшедший, - смеюсь, целуя его в губы. Мой любимый псих!