Heart's a Mess

- Все еще не могу поверить, что мистер Карсон отпускает нас на ярмарку на следующей неделе. - Ну, он и не отпускал... поначалу. Но миссис Хьюз уговорила его, и он согласился. - Интересно, что она ему сказала? Томас взглянул на Джимми с легкой улыбкой: - Ты ужасный сплетник, Джеймс. - Неправда! - зная, какая это была ложь, он расплылся в улыбке. - Мне просто любопытно. - Нет, ты - сплетник, - настаивал Томас, посмеиваясь. - Ну, перестань, Томас! Друзья мы или нет? - Мистер Барроу, - напомнил тот ему. - И да, мы друзья, но это... - Прости, забыл, никакого панибратства наверху. Но тебе все равно придется мне ответить. - Какое тебе до них дело вообще? - Да не знаю, просто интересно, что такого миссис Хьюз могла сказать, чтобы мистер Карсон вдруг изменил свое решение. - Ничего особенного, просто напомнила, что всем нужно немного развееться, вот и все. С тех пор, как умер мистер Кроули, в этом доме было мало веселья. - И правда.. Но я бы никогда не подумал, что он согласится, учитывая, что мы принимаем маркиза в Даунтоне. - Что ж, он тоже приедет не в самом радужном настроении. Бедняга, его жену убили пару месяцев назад. - Ого, я и не знал об этом. - Еще бы, тебе следует хотя бы изредка заглядывать в газеты, тогда будешь в курсе событий. - Ты же знаешь, я ненавижу их, там вечно печатают одни ужасы - кто-то умер, кого-то убили, забастовки, политика и все такое. - Так говоришь, словно ничего и не происходит, если об этом не читать. - Для меня так и есть, мистер Барроу, - улыбнулся Джимми. - Чудной вы человек, мистер Кент. - Но вы все равно меня любите, мистер Барроу. Между ними повисло неловкое молчание. Томас взглянул на юношу. Тот ругал себя, что зашел так далеко. - Прости, я не хотел сказать, ну, в этом смысле... Я имел ввиду, как друга. Вы мой лучший друг здесь, правда... Извини. - Все в порядке, Джеймс, я знаю, что ты имел ввиду... Ну вот, часы идут. - Спасибо, - поблагодарил Джимми, улыбнувшись. - Не за что, ты же знаешь, что мне нравится возиться с часами. - Да не за часы, а за то, что простил меня, а то я могу ляпнуть иногда глупость, не подумав, я просто... - С этим не поспоришь, но ничего, мы любим своих друзей такими, какие они есть, не смотря на то, какую ерунду они смораживают порой, - сказал он с фирменной ухмылкой, заставив Джимми рассмеяться. От прошлой неловкости не осталось и следа. - Пойдем, маркиз может приехать в любую минуту. Томас огляделся вокруг. Его немного забавляло, как все серьезно готовятся к приему гостей в Даунтоне. Он осознавал значимость социального положения, все-таки он родился и вырос в Британии, но так до конца и не понимал, как кто-то может стать настолько влиятельным, не потому что сам добился этого, а просто потому что ему повезло родиться в такой семье. Он посмотрел на Альфреда, который нервничал и суетился неподалеку от Джимми. Он вспомнил с каким восхищением Альфред говорил о приезде Маркиза Милфордского. Томас и сам когда-то приходил в восторг от этого. Ему было любопытно узнать все об этих мужчинах и женщинах. Но с того времени прошел десяток лет, прошла война, и это потеряло для него свое очарование. Маркиз был очередным мужчиной, которому придется прислуживать и прислуживать на высшем уровне. Всего лишь еще одним мужчиной. Он посмотрел на Джимми - тот был спокоен и собран, Томас восхищался этим. Блондин поймал его взгляд и улыбнулся. Улыбнувшись в ответ, Томас повернулся, чтобы разглядеть подъехавшую к дому машину. Брюнет безучастно наблюдал, как открылась дверь, из нее вышел маркиз, опираясь на трость. Вскоре гость скрылся за Альфредом, который загораживал ему обзор из-за своего огромного роста. Лорд Грэнтэм о чем-то непринужденно беседовал с маркизом, предположительно о дороге, поскольку хозяин указывал на нее. Томас сдержал зевок - бесцельно глазеть в одну точку навевало скуку, а холодная и ветренная погода раздражала. - Это Карсон, дворецкий, благодаря ему все в Даунтоне работает, как часы, - лорд обратил внимание на слуг, стоящих перед ними на пути к дому. Услышав это, Томас впервые взглянул на маркиза, который в этот момент улыбался Карсону. Дыхание брюнета участилось. Исследовав взглядом его тело, он почувствовал, как к щекам приливает кровь. Ему понравилось то, что он увидел, и стало интересно, каков тот без одежды. Томас попытался скрыть восхищенную улыбку. Когда мужчина услышал свое имя, он глянул на мистера Карсона, потом перевел вгляд на маркиза, который теперь улыбался ему. - Приятно познакомиться, мистер Барроу, надеюсь, я не доставлю вам много хлопот. - Ничуть, милорд, - он не смог сдержать широкую улыбку, - это честь для меня. После небольшого знакомства компания прошла внутрь дома, а Томас все не сводил глаз с маркиза. Войдя следом, он мельком глянул на его зад, о чем пожалел, покраснев еще больше. - Так, - повелительный тон Карсона разрушил чары над Томасом, - Джеймс, Альфред, отнесите вещи его светлости в его комнату, Томас, проследи, чтобы все было сделано аккуратно. Брюнет кивнул и направился к машине. Дижмми шепнул ему: - Я один не понимаю всей прелести этих лордов? Говорил, что тебе до чинов дела нет, а сам, как и остальные, все глаза на него просмотрел. Почувствовав, как краснеет, Томас остановился и повернулся к Джимми. Было страшно представить, что кто-то еще, пусть даже друг, заметил, что он ведет себя, как девчонка. - Не понимаю, о чем ты, - принялся отрицать Томас. - О, ты прекрасно знаешь, о чем я, - ответил Джимми, ухмыльнувшись. - Займись делом, Джеймс, - сказал тот, стараясь не улыбаться, - захвати эти чемоданы и отнеси их в его комнату, с Альфредом. Джимми улыбнулся: - Как скажете, мистер Барроу. Томас старался сохранять невозмутимое лицо, расстегивая рубашку маркиза. С каждой пуговицей его пальцы все больше дрожали, словно он снимал обертку с дорогого подарка. Брюнет с изумлением разглядывал четко очерченные ключицы, красивую грудь, торс. Сделав глубокий вдох, он попытался переключить мысли с маркиза на миссис Патмор, чтобы удержать себя в руках. Как же давно он не видел обнаженного мужчину! Да еще такого привлекательного, как маркиз, отчего Томасу было крайне тяжело не задержать взгляд на его прессе чуточку дольше дозволенного. Заметив его пристальный взгляд, маркиз прокашлялся. - Э, прошу прощения, милорд, я просто... - Ничего страшного, шрам притягивает взгляды, я полагаю... Наверняка, я бы тоже не смог удержаться, будь я на вашем месте. Томас перевел взгляд на шрам на животе, который он не заметил, разглядывая остальное. Но теперь этот ужасный след приковал его внимание. Маркиз дотронулся до шрама, от недавней уверенности не осталось и следа, он чувствовал к себе отвращение. - Чертовы ублюдки, оставили напоминание о той ночи... - на его лице отразилась боль. Тронутый этим, Томас произнес: - Мне это знакомо, - он стянул перчатку, обращая взор маркиза на обезображенную ладонь, - подарок войны, о котором я не просил. Каждый день он напоминает об ужасах этих двух лет моей жизни. Томас посмотрел ему в глаза. Это был момент взаимопонимания. - Приятно встретить того, кто понимает, каково это ежедневно вспоминать о своем самом тяжелом часе... каково ненавидеть себя, - сказал маркиз. Томас все продолжал смотреть на него, подбирая слова. - Я ненавидел этот шрам, - произнес он наконец, - это уродство... долгое время. Пока мой друг не помог мне осознать, что это не напоминание о том ужасном событии, а напоминание о том, что я смог выжить. О том, что нужно быть храбрым и помнить - неважно как тяжело приходится, всегда есть выход... Маркиз улыбнулся ему. - Даже не представлял, что на это можно взглянуть с такой стороны. - Я тоже. Ушли месяцы на то, чтобы убедить меня. Если бы мне открыли глаза на это раньше, то не пришлось бы столько лет ненавидеть себя. - Он отвел взгляд от проницательных карих глаз маркиза и сосредоточился на своей руке, натягивая перчатку обратно. - Как тебя зовут? - спросил маркиз, все еще испытующе глядя на камердинера. - Барроу, сэр, - он подошел к стулу, чтобы взять рубашку для ужина. - Нет, - сказал маркиз, следя взглядом за его движениями, - я имел ввиду не фамилию, а имя. Томас посмотрел на него, ошеломленный вопросом. - Имя, милорд? - переспросил брюнет, не веря своим ушам. Он подошел к маркизу с рубашкой. - Да, - он улыбнулся, позволяя Томасу одеть на себя рубашку, - ну же, мне интересно, - настаивал он, наклоняясь к нему, пока тот застегивал пуговицы. - Только не говори, что ты настолько консервативен и в ужасе оттого, что маркиз, переходя все границы, спрашивает твое имя. Томас, не удержавшись, улыбнулся, продолжая прилаживать запонки на манжетах. - Совсем нет, милорд... - Итак, скажи мне, я считаю, что заслужил узнать, как зовут мудрого мужчину, давшего мне столь полезный совет, - продолжал он допытываться. - Чарли? - гость высказал догадку. - Нет, ты не похож на того, кого бы назвали Чарли. Может, Джек? Гарри? Джон? Нет, Джон слишком безвкусно для тебя. Мне кажется, это должно быть что-то поинтереснее банального Джона. Брюнет покраснел, помогая маркизу попасть в рукава пиджака. - Меня зовут Томас, - ответил он наконец. - А! Томас, - маркиз повернулся к нему с улыбкой, - тебе идет. Они смотрели друг другу в глаза, затем маркиз наклонился, сокращая расстояние между ними до дюйма. - Что ж, Томас, - произнес он, - а меня зовут Луис. От такой близости у Томаса даже рот открылся. - Я... - Нет, - перебил его Луис, - тот, кто был добр ко мне и не жалел меня из-за шрамов, а, напротив, дал достойный совет, заслуживает называть меня по имени. Хотя бы, когда мы одни. Томас опустил глаза, смутившись от такой чести. - Я не смогу, пожалуй. - Я тверд в своем решении, - сказал Луис, не давая Томасу извиниться, - Томас, ты будешь помогать мне с одеждой, пока я остаюсь в Даунтоне, и ты уже дал мне дружеский совет, так что ты тоже можешь называть меня по имени. Пожалуйста, я настаиваю. С этого момента я для тебя - Луис. Томас взглянул на него и кивнул, наконец согласившись. - Да, Луис. - Так-то лучше, Томас. - Что стряслось? Томас чуть не вскрикнул от неожиданности. - Тебе не говорили, что нельзя подкрадываться к людям сзади? - спросил он, переводя дыхание. - Говорили, но пугать людей слишком весело, - ответил Джимми, улыбнувшись, и встал около Томаса. - Ну же, что все-таки случилось? - Ничего, отчего должно что-то случиться? - Ты выходишь сюда, только если что-то не так, и хочешь побыть один. - Не говори ерунды. - Да брось ты, я знаю тебя очень хорошо, Томас Барроу, а теперь рассказывай. - Нечего рассказывать, я просто хотел убраться подальше от тебя, - ответил Томас, - потому что ты меня достал. - Ну и молчи, - ответил Джимми, - а я тогда не расскажу тебе хохму про Альфреда! Томас прищурил глаза. - Ты правда хочешь, чтобы я поверил, что Альфред мог сделать что-то смешное? Джимми рассмеялся. - Ну, серьезно. - Нет, спорю, он просто запал на новую горничную. - Как ты узнал? - Джимми опять издал смешок. Томас вытянул сигарету и протянул пачку Джимми. Тот тоже взял одну. - Потому что, - он сделал паузу, чтобы закурить, - он влюбляется чаще, чем мистер Карсон чистит хозяйское серебро. Джимми посмеялся над меткой шуткой. - Скажи ему, что если он продолжит воображать, что влюблен в ту или иную девушку, то так и не поймет, когда это произойдет по-настоящему, - продолжил Томас, давая Джимми прикурить. Джимми затянулся, прежде чем ответить. - А кто знает, может, каждый раз это была любовь. Томас лишь ухмыльнулся. - Я думаю, это смело, - продолжал блондин. - Скажи мне, что это был сарказм. - Нет, на самом деле, нужно мужество, чтобы полюбить, и, что важнее, нужно мужество, чтобы выразить свои чувства. Неважно, сколько раз он влюблялся, у него есть смелость признаться в этом, - сказал он, задумчиво посмотрев на профиль друга. Томас, немного поразмыслив над этим, кивнул. - В этом определенно что-то есть, - согласился он наконец, уставившись в темноту, - любить это смело. - Смело, - повторил Джимми и отвел взгляд от его лица, продолжив, - надеюсь, когда-нибудь и я наберусь мужества. Томас посмотрел на него с любопытством. - Чтобы влюбиться? Или чтобы признаться? - И то, и другое. - И то и другое? Ну и ну, мистер Кент, глядя, как вы заигрываете со всеми горничными подряд, можно подумать, что вы мастер любовных дел и признаний. Джимми улыбнулся, краснея. - Это, - ответил он, - не больше, чем просто флирт, не обманывайся. Я еще не нашел того человека, с которым бы хотел связать жизнь. - Хмм... да, должно быть, ты ждешь, пока среди них не объявится ангел во плоти, - глумился над другом Томас. - Так, ты мне все-таки расскажешь, почему ты здесь? - спросил Джимми снова, сменив тему. Теперь настала очередь Томаса краснеть. - Да так, из-за маркиза. - Что произошло? - Ну... - произнес Томас, - я расстегивал его рубашку... и буквально застыл, разглядывая его. Джимми отвел взгляд от брюнета, склонив голову, ожидая продолжения. - Он подумал, что я уставился на его шрам, это больная тема для него, - Томас повернулся к Джимми, который смотрел в темную даль, - Я показал ему свою ладонь и поделился твоим советом. Я верил в то, что говорил ему, но где-то глубоко внутри мне казалось, что я вру, - он сделал глубокий вдох, стараясь сдержать эмоции. - Часть меня все еще ненавидит эту уродливую руку, чувствует себя трусом, за то, что я сделал. Я казался себе лицемером, говоря ему быть храбрым, когда сам сбежал, поджав хвост... - Ты не трус, - прервал его Джимми, - это были тяжелые времена, Томас, ужасно тяжелые, и ты сделал это, чтобы выжить. - Он сжал ладонь Томаса в своей. - Ты служил своей стране, как мог, и не должен винить себя за то, что сделал. Нет ничего предосудительного в том, чтобы выбрать свою жизнь, вместо того, чтобы сойти с ума на войне. А что до твоей, как ты выражаешься, уродливой руки, то я нахожу её красивой. Томас тихо засмеялся. - Ну вот уж не ври. - Я и не вру, ты представляешься мне мужчиной, который берет дело - буквально - в свои руки, ради своей жизни. Тем более ты помог намного больше здесь, в госпитале, заботясь о здоровье солдат, чем если бы остался в окопах. Так что перестань ненавидеть себя, ты прекрасен. Томас покраснел и заглянул в глаза Джимми - их теплота успокаивала. - Что бы я без тебя делал, - улыбнулся он другу. Джимми выпустил его ладонь и отвел взгляд. - Пошли спать, завтра будет трудный день, а тебе нужно будет прислуживать маркизу. - Еще было кое-что необычное, - широкая улыбка появилась на лице брюнета. - Что же? - Он попросил называть его Луис. - Луис? По имени?! Томас кивнул. - Я был потрясен не меньше тебя. - Почему он это сделал? - Из-за совета, который я дал ему, из-за того, что буду помогать ему одеваться каждый день, он сказал, что я тоже могу называть его по имени. - Это странно. Надеюсь, ты отказался. - С чего бы? Да и он настаивал, так что я вынужден был согласиться. Я только за не добавлять "милорд" после каждой фразы. Все эти "Да, милорд", "Нет, милорд" уже в печёнках сидят. "Луис" - отлично для разнообразия. Джимми в тревоге отстранился. - Это неправильно, Томас. Брюнет посмотрел на него с прищуром, улыбка расплылась по его лицу. - А не ревнуешь ли ты, Джимми? - С какой радости? Ты можешь называть кого угодно как угодно, это касается только вас двоих, а уж никак не меня, ведь так? - Успокойся, я всего лишь пошутил. - Извини, наверное я просто устал, - улыбнулся блондин. - Нужно ложиться, уже поздно. Томас кивнул. - Да, это был насыщенный день.