Чертёнок для Варии

      Порой Тсунаёши был полностью согласен с Мармоном – чтобы стать членом мафии, вовсе не нужно было уметь хорошо убивать людей, добывать информацию, родиться в мафиозной семье, податься в преступники или создавать всё более и более совершенные средства убийства ближнего и дальнего своего, не работая при этом ни на одно правительство или международную не преступную организацию. Даже Пламя было, так сказать, дополнительной опцией. А вот непременным условием, рано или поздно приводящим на теневую сторону мира, была способность генерировать вокруг себя поле Хаоса, предвечного и неделимого, в котором люди с нормальной логикой не выживали, зато обладатели логики альтернативной чувствовали себя вполне уютно.       Вот и теперь, слушая на бегу торопливый пересказ происходящего от Кусакабе, Скайрини был твёрдо уверен, что отыскал ещё одного кандидата в свой отряд Облака. Потому что на полном серьёзе творить такую дичь могли только обитатели психбольниц… и прирождённые мафиози. Покончить с собой, из-за того, что, переусердствовав на тренировке, сломал руку и на время выбыл из команды? Нормальный человек кулак у виска разожмёт, а Ямамото Такеши и в самом деле прыгнуть с крыши решил…       Впрочем, первым до свихнувшегося бейсболиста добрался Сора. Переговорщик из него, впрочем, был так себе – словам о том, что жизнь не закончена и всё такое прочее, явно не доставало уверенности. Впрочем, трудно было винить в этом Саваду – переговоры с самоубийцами явно не были его хобби… да и он очень неплохо общался со спортсменом и явно был выбит из колеи. Как человек, хорошо знакомый с вывертами, встречающимися в мозгах мафиози, Тсуна поспешил взять дело в свои руки, пока Ямамото и правда не прыгнул.       — Да не убивайся ты так, Такеши,— растягивая слова, произнёс Эспозито, выходя на крышу.— Так ты всё равно не убьёшься. Ну, ноги переломаешь. Позвоночник в трусы ссыплется. Вторую руку, наверняка, тоже в гипс закатать придётся. Ну, если постараешься, может, ушами к ботинкам прирастёшь, но это маловероятно, не так тут далеко лететь. И всё, пожалуй. Если очень удачно не упадёшь, мозгами по школьному двору пораскинуть не получится. Тут всего-то три этажа! А я в Италии знал парня наших лет, который с десятого навернулся – и получил тот комплект, что я тебе перечислил. Тоже с собой покончить хотел… или думал, что хочет.       — Я…— начал было бейсболист, но Тсуна, неторопливо, но решительно подходя к нему ближе, его перебил.       — Запомни раз и навсегда две вещи, Ямамото-кун. Во-первых, большим неудачником в этом мире, чем самоубийца, выглядит только тот, кто с собой покончить пытался, но – увы и ах! – у него это не вышло. А во-вторых, у тебя, придурок, есть отец, которого ты своим поступком без ножа зарежешь!       На последнем слове рука варийца метнулась атакующей змеёй и крепко вцепилась в воротник рубашки Такеши.       — А теперь ты перебираешься нормально на крышу, и мы продолжим наш разговор,— закончил свой монолог Облако.       — Ты прав,— вздохнул бейсболист, начиная осторожно перелезать через ограждение.— Об отце я не подумал…       За спиной с облегчением вздохнул Сора, подходя ближе. Зря – мироздание будто бы ждало этого вздоха. С тихим «крак» ограждение сломалось и рухнуло с крыши, утаскивая за собой и Ямамото, не успевшего понять, что происходит, и Тсунаёши, мёртвой хваткой вцепившегося в одноклассника.       — Ой!— только и смогли хором выдать падающие парни.       Впрочем, нельзя сказать, что Тсуна растерялся – он мгновенно сгруппировался, чтобы падение не принесло ему сильного вреда – спрыгнуть с такой высоты – ха! Скалл, как и все Аркобалено, тот ещё учитель! Но это не пригодилось. С боевым кличем «Вашужмать!» за его рубашку схватился Сора, невероятным напряжением и божьим промыслом удержавший два своих веса. Другое дело, что продолжаться так долго не могло, и Савада рисковал и сам свалиться с крыши… Но тут в игру вступил Реборн.       Пуля Предсмертной Воли, и вот уже логика машет ручкой, отходя в сторонку покурить, а тело кандидата на пост Десятого работает не то что на сто, а на все двести процентов. Чуть изменённая поза для лучшего использования рычагов тела, ещё одно усилие мышц, и вот уже трое подростков растянулись на крыше…       Глядя на помогающих друг другу подняться парней, Аркобалено Солнца довольно усмехнулся. Опыт и интуиция его не подвели, как, впрочем, и всегда. Эспозито Тсунаёши прекрасно вписывался в компанию к будущему Десятому, куда лучше, чем Хибари Кея, на которого ему советовал обратить внимание Емитсу. Хотя их обоих, как могло показаться на первый взгляд, следовало бы держать подальше от наследника Вонголы, пока они не исполнили заветную мечту вражеских семей и не убили или не изувечили сына внешнего советника…       Пробужденное Пламя Облака, которым подросток довольно неплохо управлял, неплохо, да, но до хорошо, как и любому явному самоучке, ему было ещё очень и очень далеко – проклятые блёстки так до сих пор никуда не исчезли, сколько бы раз он не мыл голову и не вычёсывал их щёткой из волос! – вспыльчивый, но отходчивый характер… в отличие от потомка Алауди, полукровка-итальянец был готов идти на компромиссы, с чуткостью, более свойственной Туману или Небу, определяя границы, за которые не следовало заходить в общении с людьми. Из такого Облака вполне можно было вырастить достойную правую руку… К тому же, то, что по воспитанию и мировоззрению Эспозито всё-таки итальянец, хоть и весьма успешно принявший японские правила игры, могло здорово облегчить задачу репетитора.       К тому же, до знакомства с Савадой, Тсунаёши не касался теневой стороны мира, это точно. Подростковые банды – и близко не она, их часто перерастают, забывая, как выколачивали из одноклассников деньги и «списать домашку»… А ничего серьёзнее начинающему бандиту не позволил натворить дед – «суровый, как шаолиньский монах на пенсии», как было отмечено в докладе. Если учесть, что с точки зрения этого информатора – независимого информатора, с которым Реборн работал уже почти двадцать лет – Девятое Поколение Вонголы «ничего так, милые старички», то вырастивший Эспозито старший родственник был явно неординарной личностью.       Ещё одной замечательной чертой, склонявшей весы в сторону Тсунаёши, была его подготовка. О, Аркобалено прекрасно видел, что скрывается за раздолбайской расхлябанностью пританцовывающих движений. Точно так же двигался Скалл в то далёкое время, пока на них ещё не легло проклятие. Человек, готовый в любой момент упасть в любом направлении, хоть бы и вверх, не потеряв при этом самообладания и способности к самозащите…       Хибари тоже был непрост, нет. Сильный боец, сильное Облако – непробуждённое, но ощущающееся столь отчётливо, что это неважно. Хищник. Потомок Алауди, унаследовавший от предка в полной мере и мощь Атрибута, и мерзкий характер. Неогранённый алмаз. Будь у Реборна хотя бы лет пять, он бы взялся вырастить из этого мальчишки сильнейшего киллера Десятого Поколения.       Но этих лет у него не было. До Конфликта Колец оставался какой-то год, и Реборн предпочёл бы, чтобы хотя бы один из Хранителей Соры достиг хотя бы среднего уровня по мафии среди Хранителей за этот год. Кею нужно было гранить. Тсунаёши – слегка подшлифовать…       Чем дальше, тем больше убеждался Тсуна в том, что Намимори – тайная база мафии. Настолько тайная, что об этом не подозревают ни мафиози, ни местные жители. Взять хотя бы вот это… чудо… вище… Вариец вздохнул и перевёл взгляд на висящего у него в руке мальчишку в костюмчике коровы, выглядевшего сверстником Аркобалено. Полминуты назад кто-то со всей силы вышвырнул его из окна на улицу… А проходивший мимо по своим делам Скайрини поймал его за шкирку. И хоть бы кто из случайных прохожих – а таких на улочке было без малого десяток – не то что возмутился бы, а хотя бы внимание обратил…       — Ты кто?— спросил Тсунаёши малыша.       — Бовино Ламбо, пять лет, люблю виноградные леденцы, прибыл сюда из Италии, чтобы убить Реборна!— на одном дыхании выдал мальчишка.       О.       Это многое объясняло…       Бовино даже по меркам мафии были чокнутыми, так что отправить пятилетнего сопляка на устранение сильнейшего киллера современности… ну, для них это было нормальным, логичным, хорошо продуманным взвешенным поступком. И даже не самой идиотской их выходкой. Тсуна знает, Бельфегор отслеживал чужие эпатажные поступки, чтобы, не дай Пламя, случайно не повторить за кем-нибудь из плебеев… «Надо будет ему об этом рассказать, если он сам ещё не выяснил!» — дал себе зарок подросток.       — Ну, леденцов у меня нет, но неподалёку видел мороженое, пошли, угощу тебя, а ты расскажешь, что планируешь…       — Нья-ха-ха, великий Ламбо-сан знал, что найдёт здесь себе подручных!..       Слушая планы «Великолепнейшего и Величайшего Бовино Ламбо-сана», обильно перемежаемые историями из жизни мальчишки, Тсунаёши медленно но верно зверел. Желание плюнуть на всё, отправиться в Италию и вырезать давних союзников Вонголы крепло едва ли не с каждой фразой радостно уписывающего мороженое ребёнка.       Скайрини себя никогда святым не считал, хотя знал, что, по меркам мафии, милосерден едва ли не до неприличия. Ни прочая Вария, ни Стражи Вендиче в этом грехе замечены не были, их отношение к самому Тсу было исключением, вынесенным за скобки, но узнай они, что отчебучили главные изобретатели мафии (после Верде, не делившегося большей частью своих разработок, и ныне вырезанных под корень Эстранео), и в одиночестве разбираться с семьёй Бовино Облаку Варии бы не пришлось. Потому что за подобное отношение к ребёнку можно и нужно жестоко наказывать… Привезти в чужую страну и бросить в аэропорте? Выдать ему с собой кучу оружия (судя по виду – а Ламбо похвастался кое-чем – прототипы и неликвид, который не удалось просто никуда больше приткнуть)? Дать задание устранить Аркобалено? И ни помощи, ни прикрытия? В смысле, жить захочет – выплывет?       «Отец уржётся», — вздохнул про себя Тсуна.— «Хотя он был не сильно-то старше, когда меня усыновил… ладно, спрошу его, кем он хочет быть – дедом или второй раз отцом, а там посмотрим. Но оставлять мелкого Бовино вот так – нельзя. Просто нельзя!»       — Ну что, Ламбо-сан, пойдём,— протянул малышу руку Тсунаёши.       — Куда это?— только теперь насторожился пятилетний киллер.       — Ко мне домой. А где ты собирался жить?       — Ламбо-сану говорили, что жить он будет… на болотном поле?..       Скайрини мысленно вознёс хвалу несовершенству Языковых Пуль, созданных семьёй Бовино и последнее десятилетие набирающих всё большую популярность в мафии – а малыш Ламбо явно выучил японский с их помощью. Порой, пока не наберётся достаточно практики в общении с носителями изученного таким методом языка, перевод получался несколько формальным, в лучших традициях гугл-переводчика. Вот и теперь фамилия «Савада» просто оказалась переведена…       — А разве великолепному Ламбо-сану понравится жить на болоте?— спросил Тсуна.— У меня вот есть замечательный дом, в котором ты сможешь спокойно отдохнуть и спланировать убийство Реборна… а моя мама отлично готовит!       — Веди же меня, прекрасного Ламбо-сана, к себе домой!— тут же согласился мальчишка и белкой взлетел на плечи варийцу.— Могучий Ламбо-сан не хочет жить на болоте, когда можно жить дома!       Судя по позеленевшему лицу Савады Соры, который подслушивал с соседней лавочки разговор с Бовино, тот был необычайно рад, что ураганчик в костюме телёнка поселится не у него… Хотя, судя по жестам, которыми он выражал крайнюю признательность своему спасителю Скайрини, было ясно, что кандидат на место Десятого дона Вонголы не понял, что заглядывать к нему на огонёк Ламбо будет частенько… пусть и чтобы всего лишь в очередной раз попытаться убить Реборна.