Чертёнок для Варии

      Скалл на корабле оказался единственным, кто представлял, что же за зверь такой «ребёнок четырёх лет». Так что пока Аркобалено мирно спал в своей каюте, доверив пригляд за ребёнком подручным, – а на Мафия-лэнд был уже глубокий вечер, – Тсунаёши, у которого внутренние часы твердили, что ещё не так уж поздно, не сдерживаемый кучей «нельзя» и «не вздумай» – на эти два слова никогда не скупились Луссурия и Скуало, – ринулся обследовать корабль. Важное уточнение: боевой корабль. А на каком ещё будет плавать босс семьи Каркасса?       Если бы создавался он не умными людьми, рассчитывавшими, что пользоваться им будут личности, по развитию в чём-то даже уступающие шимпанзе, и создавшими неплохую защиту от дурака, поголовье мафиози на острове изрядно бы сократилось – за пульт управления огнём ребёнок уселся минут через десять после начала своего похода. Но смотреть на рабочие экраны локаторов и намертво заблокированные кнопки было не так уж интересно, поэтому Тсуна отправился дальше.       Позже Скалл, поближе познакомившись с мальчишкой, будет рвать на себе волосы и бегать по стенам и потолку от осознания, как сам он был близок к гибели. Потому что как ребёнок, не способный самостоятельно спуститься по лестнице, не споткнувшись, не погиб в первый день знакомства, когда полез в машинное отделение, каскадёр так и не поймёт, но, на всякий случай, вознесёт молитвы всем пяти десяткам известных ему богов. Просто иначе как божественным вмешательством это было не назвать.       Измазавшись во всём, чём только было можно, а потом и почти отмывшись, Тсунаёши вернулся в выделенную ему каюту и, переодевшись в одолженную Скаллом пижаму («О, да всё равно у нас с тобой один размер, хоть какая-то польза от моего проклятия!»), заснул в обнимку с подушкой. Сон, правда, был не хороший – серое марево тумана, сквозь которое виднелись неясные фигуры. Тсуна откуда-то точно знал, что это его «братики», он со всех ног мчался за ними, но воздух будто превращался в кисель, не давая сделать и шага и мешая вдохнуть. А его семья уходила, не слыша отчаянных просьб подождать за спиной…       Проснувшись, мальчик прохлюпал носом до самого прихода пришедшего его будить каскадёра. А тот, завидев состояние подопечного, сразу догадался, в чём дело.       — По дому скучаешь?— ласково потрепал Скалл мальчишку по голове.       — Угу… А что, если они меня забудут?— выдал свой проснувшийся страх Тсунаёши.       — Уж поверь мне, как, можно сказать, профессиональному старшему брату – мелких доставал, притворяющихся младшими братьями и сёстрами, забыть нереально! Хотя порой очень хочется…— увидев, что его последние слова сильно расстроили мальчишку, Аркобалено поспешил исправиться.— Если они тебя любят – не забудут.       — Значит, можно не бояться,— просиял Тсуна.       Уж в том-то, что его любят, не было никаких сомнений.       — Можно-можно. Идём умываться, вижу, пока я спал, ты себе успел найти приключений…       Машинное масло с лица мальчика оттёрлось, словно по волшебству. Видно, и правда, имелся у киллера богатый опыт общения с детьми. После гигиенических процедур Облако потащил мальчишку, переодевшегося в выданный чернично-фиолетовый спортивный костюм («Бери-бери, мне не жаль, этот новый совсем! А джинсы свои и футболку спрячь пока!»), в спортивный зал на зарядку.       А там Тсунаёши сказал всего ничего, но этого хватило, чтобы стать другом Скалла на всю оставшуюся жизнь. Когда во время лёгкой разминки отвлекшийся на объяснения каскадёр подскользнулся и сел на шпагат, больно ударившись об пол, его подчинённые с готовностью заржали и отпустили пару комментариев по поводу ловкости собственного босса, советуя мальчику брать пример с них, а не с Аркобалено. Тсуна заметил, что Скалл как-то странно подобрался, будто готовясь к тому, что сейчас ему снова будет больно… или обидно. Смерив гогочущих взрослых примерно тем же взглядом, каким Скуало смотрел на свежее мясо, пришедшее на своих двоих в Варию, мальчик, убийственно серьёзно, словно подписывая свидетельство о смерти, выдал:       — Скалл крутой, а вы – тупой гамадриллячий мусор, не способный зад подтереть,— и показал язык.       Конечно, воспитанник офицеров Варии мог найти в закромах и более впечатляющие обороты, сдерживать брань у мафиози получалось не у всех и не всегда, но что-то, даже не интуиция, ему подсказывало, что Аркобалено будет придерживаться тех же воспитательных методик, что и Луссурия, а мыло, как заметил Тсуна, здесь было хвойным…       После завтрака началось морское путешествие. Тсунаёши, конечно, уже видел море, но одно дело – смотреть на него с берега, и совершенно другое – с борта идущего полным ходом корабля. Мальчик бы не уходил с палубы, если б это только было возможно. Скалл, посмотрев на свалившиеся ему на голову «четыре желания Колонелло», хмыкнул и пошёл заниматься своими делами – обязанности босса Каркасса никакое турне с него не снимало.       И только к обеду каскадёр, победивший-таки монстра, именуемого «доклады подчинённых» с переходящим в панику изумлением вспомнил, что на корабле уже полдня тихо сидит не занятый полезным делом маленький ребёнок… Объятый ужасом, проклятый младенец кинулся на поиски. Спальня-палуба-машинное-отделение… Помещения мелькали перед глазами, а в мозгу колотилась кошмарная мысль: «Не уберёг!».       На самом деле, закончилось всё мирно, и мальчик обнаружился в спортзале на самом верху шведской стенки. Чувствуя, как его отпускает страшное напряжение, Скалл внезапно задался одним вопросом…       — А чего я вообще так за сопляка распереживался?— пробурчал он себе под нос.— Ну убился б и убился…       Смерив Тсунаёши подозрительным взглядом, киллер пошёл качать пресс, не отрываясь от раздумий.       Вообще, ни он сам, ни Колонелло, благотворительностью головного мозга никогда не страдали и спокойно проходили мимо оставшихся в беде детей. Мир жесток, всем ты помочь никак не сможешь, даже если вдруг крайне приспичит. И тут появляется этот мальчишка, рядом с которым просто невозможно остаться равнодушным. Хочется быть лучше. Лучше… Луче!..       Скалл с трудом сдержал рвущиеся с языка слова итальянского народного. Да, мелкий действительно напоминал Аркобалено Неба своим внутренним светом, которым щедро делился со всеми вокруг, даже не замечая этого. И вот эта-то щедрость и была причиной несвойственного проклятым младенцам альтруизма… Но поступить иначе они просто не могли! Особенно теперь, когда киллер осознал это. Он доставит свалившегося ему как снег на голову мальчишку домой. И объяснит его семье, чего им стоит опасаться. Иначе лет через пятнадцать грустно будет всем. Да, дар-проклятие…       Но до Сицилии ещё два месяца пути… И никаких детских развлечений на корабле. О том, что детям интересно, Скалл помнил как-то смутно, слишком давно он сам был маленьким. Хотя, кое-что в его памяти осталось – дети любят подвижные игры. Представив своих подчинённых, в приказном порядке играющих с мальчиком в прятки, жмурки и салки, киллер поёжился – даже в воображении зрелище выходило не для слабонервных. Но при виде вяло перебирающегося по шведской стенке мальчика, превосходное решение возникло само собой: конечно, каскадёрским трюкам ребёнка учить ещё рано, но вот кое-что дать уже самое время.       — Тсунаёши, иди сюда,— поманил мальчишку Аркобалено и похлопал по матам рядом с собой.       Ребёнок с готовностью кинулся к нему, не забыв споткнуться сперва о собственную ногу, а потом и об краешек мата. Устало вздохнув, Облако поймал мальчика и усадил напротив.       — Скажи, Тсуна, ты видел наше выступление?— поинтересовался он.       — Ага!— в возбуждении мальчишка размахивал руками и подпрыгивал на месте, едва сдерживаясь, чтобы не вскочить и не начать прыгать вокруг Скалла.— Это было!.. Круто!.. Потрясно!.. А когда так вж-ж-ж-у-у-ух – вообще!..       — Вижу, понравилось,— польщённо улыбнулся киллер.— А ты хотел бы научиться и сам такому?       Тут уж Тсунаёши не вытерпел и подскочил, сияя, как начищенный пятак, и захлёбываясь эмоциями. Правда, вскоре он чуть успокоился и тяжело вздохнул.       — Но это же, наверное, долго…— жалобно протянул он, надеясь, что ему скажут, что есть волшебный способ научиться всему в момент.       — На самом деле, не слишком, но больше, чем понадобится нам добраться до Сицилии,— честно признался Скалл.— Но главному правилу и главному умению я тебя научить смогу. Хотя бы основам.       Мальчик тут же уселся обратно на маты, привычно, точно на татами. Каскадёр довольно кивнул, глядя на внимающего со всем вниманием ребёнка.       — Итак,— важно, даже пафосно, произнёс он,— главное правило каскадёра – соблюдение техники безопасности!       Лицо мальчишки, выражающее смесь неверия и недоумения, едва не заставило Аркобалено расхохотаться, но он мужественно себя переборол. Всё же, страсть к некоторой театральности присуща в той или иной степени всем проклятым младенцам, и удержаться от маленькой шутки было выше его сил. Впрочем, он тут же серьёзным тоном продолжил, стараясь не разочаровать своего маленького ученика.       — И я не шучу! Если бы не соблюдалась техника безопасности, живых и опытных каскадёров было бы мало… Они, скорее, были бы невероятно везучими. Поэтому, давай сразу договоримся, если я тебе скажу что-то не делать, ты не станешь экспериментировать, о’кей?       — О’кей,— кивнул Тсуна, не найдя для себя, в принципе, ничего нового.— А что за главное умение?       — О, оно тоже сперва может показаться тебе странным или даже смешным. Знаешь, даже при соблюдении ТБ остаётся место случайностям. Порой – крайне болезненным, травмоопасным и даже смертельным. И вот тут-то и вступает в игру главное умение, спасая жизни и здоровье. Это – умение правильно падать. И вот этому-то я тебя и научу – в обычной жизни пригодится.       — А зачем в обычной-то жизни?— поинтересовался мальчишка, даже не подозревавший до сего момента, что падать можно не случайно, а правильно.       — Чтобы было не больно. Чтобы не сломать, не отбить себе случайно ничего. Вот, например, пошёл ты, ну, уже постарше, куда-нибудь в нехорошее место, на всякий случай спрятал на теле нож, а то и не один, а потом упал не по правилам, а просто, и что?       — Да ничего,— пожал плечами Тсунаёши.       — Как так ничего? Порежешься! В лучшем случае. А то и убьёшься!       Вместо ответа мальчик приподнял штанину, демонстрируя набор закреплённых стилетов.       — Сколько уже наворачивался – и ничего,— добавил он.       Скалл прикипел к оружию взглядом и только что не обнюхал его. Клинки, определённо, создавались не хлеб резать, уж очень форма у них для этого была не подходящей, но железо было не лучшим, это было видно невооружённым глазом, а значит – расходный материал, который не слишком жалко потерять.       — Откуда это у тебя?— спросил каскадёр.       Представить, кто дал оружие маленькому ребёнку он не мог, но точно не хотел лишний раз пересекаться с этими отморозками – для ребёнка всё вокруг игра, убьёт и не поймёт, что натворил.       — Да их братик Бел везде и всюду забывает, делов-то утащить,— хмыкнул мальчишка.       — Братик Бел?— у киллера возникло нехорошее подозрение, но конкретизировать свои мысли он не мог.— Старший?       — Ага. У меня шесть старших братиков,— довольно откликнулся Тсуна, но тут же погрустнел, вспомнив варийцев.       — Так…— Аркобалено устало помассировал виски.— А ещё оружие у тебя есть?       — Вот,— мальчик размотал широкую полоску мягкой кожи, намотанную на предплечье.— Только камней нет.       — И всё?— обрадованно спросил Скалл.— Слава Деве Марии!       — Ну… Ещё есть. Но в каюте.       — И что же это?       — Ре-воль-вер. Маленький… У большого я из-за отдачи улетаю,— вздохнул Тсунаёши.       — Ну, ты же не Колонелло, чтобы из противотанкового ружья без упора стрелять,— нервно хохотнул каскадёр. Происходящее начинало напоминать комедию в духе «Один дома»…— Внушительный у тебя арсенал.       — Дома ещё ар-ба-лет остался,— с тоской истинного любителя оружия в голосе прошептал мальчик.       — Меня пугает твоя семья,— передёрнул плечами киллер.— Они же мафиози?       — Ага. Но они хорошие и прикольные! Шумные, правда… но хорошие!       — А как называется семья?       Тсуна молча хлопал глазами, делая вид, что ничего не знает, он помнил, что Лусс и Фил говорили о количестве врагов Варии… Весьма правдоподобно делая вид, так, что Скалл поверил.       — Ну а герб видел?— с надеждой произнёс Облако, надеясь, что картинку ребёнок запомнил.       Мальчик радостно закивал и не стал делать из этого тайны. Ответ поверг каскадёра в уныние и тоску, вызывая желание постучаться головой о ближайшую достаточно твёрдую поверхность.       — Красненький.       Идею того, что падая вовсе не обязательно разбивать коленки и нос и набивать шишки и синяки, Тсунаёши воспринял радостно и начал тренироваться с полной самоотдачей, на какую способны только дети, схватывая всё на лету – детское тело ещё не закрепило по-настоящему прочно неправильные рефлексы и легко формировало новые. Не зря к большому спорту начинают готовить уже в этом возрасте. Когда через три дня мальчик скатился по самому длинному трапу на корабле и врезался в переборку, отделавшись при этом лёгким испугом и пыльной одеждой, босс семьи Каркасса едва не вошёл в историю, как мафиози, погибший самой глупой смертью – задушенный радостными объятиями ребёнка.       Потом, когда Тсуна пожаловался, что он слишком часто падает даже на ровном месте, а вот взрослые как-то справляются, неожиданно даже для себя каскадёр прочёл маленькую лекцию о различии в пропорциях ребёнка и взрослого, из-за чего детям трудно держать равновесие там, где взрослый проблем не замечает. Заслушался не только мальчик, но и каскадёры, отвлекшиеся ради этого от тренировок. Простая демонстрация с попыткой накрыть правой ладонью левое ухо, подняв руку в плече вертикально вверх и положив предплечье на макушку, согнув локоть, доказала всем желающим правдивость слов Скалла. Ни Тсунаёши, ни сам проклятый младенец до уха так дотянуться не могли, тогда как все взрослые телом члены команды справились с заданием безо всяких проблем.       — Так ты из-за этого так часто падаешь?— спросил тогда один из подчинённых.       — В том числе,— вздохнул в ответ Аркобалено, наблюдая за одинаково полными энтузиазма попытками и взрослых, и ребёнка, проверить и другие соотношения различных частей тела.— Но у меня в принципе всю жизнь с вестибулярным аппаратом проблемы, это врождённое.       — И ты стал каскадёром?— изумлённо спросил прислушивавшийся к разговору Тсунаёши.       — Если нельзя, но очень хочется, то можно,— хмыкнул Скалл.— Это была моя мечта, и я её исполнил. Пришлось, конечно, немало работать, больше, чем многим другим, но я справился. И ты со своими полётами совладаешь, я в тебя верю.       — Крылья отращу?— лукаво сощурился малыш.       — А и хоть бы крылья,— пожал плечами киллер.— Чем плохи крылья? Но только не забудь про хвост, когда их будешь растить, он тоже нужен, а то останешься без руля.       — Хвост штука удобная…— задумчиво протянул Тсунаёши.— Им щёлкать можно…       — Только, ради Бога, не говори «Эни-бени-раба»!— подколол мальчика один рядовой Каркасса.— Когда хвост отрастишь.       Услышав странные слова, которые упоминал Бельфегор, почему-то связывая их с освобождением Занзаса из Колыбели («Не, босс, это определённо было так, предельно логическое объяснение, мелкий просто забыл, ши-ши-ши, Принц уверен!»), Тсуна накинулся на новую жертву – Кавалини в тот раз отговорился работой, а больше им поговорить не удалось, но этот-то взрослый с корабля куда денется?..       Александр с непроизносимой фамилией, напоминавшей смешок доведённого до кипения Потрошителя, на свою беду имел на своём ноутбуке любимые мультфильмы и достаточно хорошо владел итальянским и родным русским, чтобы заниматься параллельным переводом знакомых наизусть мультиков. Скалл же, как все боссы и Аркобалено, имел крайне прокачанный навык спихивания своей работы на подчинённых, так что у маленького ученика Облака появился новый нянь, в чьи основные обязанности входило развлечение ребёнка безопасными методами. Именно так Тсунаёши познакомился с чертёнком Тринадцатым, котёнком по имени Гав, правильным устройством бутерброда (а колбасой вниз и правда оказалось вкуснее), и ещё многими героями, которые в недалёком будущем вдохновят его на поступки, от которых взрослые мафиози будут рвать волосы на голове…