Бегущий.

Иногда меня несет сама не знаю куда. Вот честное слово, что ни делай, что ни думай, а остановиться не могу. Особенно когда Тигиска за мной бежит с такими дичайшими воплями на весь лес! И ее невразумительное шипение можно понимать как угодно, особенно когда она догоняет. Еще и бегает медленно, вечно водит... Перекувыркнувшись через поваленный ствол дерева и ободрав с него весь мох, я полетела вверх тормашками в овраг. - Тигиска-а-а-а!!! Комар тебя укуси! - А что я-то сразу? - донеслось сверху. - Денис, я что, чего-то с ней делала, а? - Ничего не делала, - поддакнула та. Предательница. - Марисса, ты там как? - Жива, - ответила я, потирая ягодицу. Упала я прямо на камни и слегка помяла о них свою голую задницу. - Тьфу! - Ты чего там плюешься? - Ничего. Может, поможете? К счастью, они без разговоров помогли мне, остервенело хлопающей крыльями, выбраться из того проклятого каменистого оврага. После чего мы втроем развалились среди травников, рассматривая нависшие сверху пушистые от листвы ветви низких деревец. Наши Сады были плотные, но невысокие, и оттого в них всегда было уютно находиться, как в сказке. Травники - это такие огромные усатые папоротники, с которых пыльца так и сыплется, а растут они только у нас. Нам редко удавалось вот так вот выбраться за пределы селения и поваляться на мягком мху, заложив руки за голову, болтая ни о чем. В воздухе реяли громко жужжащие насекомые и пыльца с травников. - Марисса, - спросила Тигиска, переворачиваясь на живот, - ты вечно носишь эти свои побрякушки, зачем они тебе? - Это не побрякушки, - фыркнула я, продолжая увлеченно любоваться большим черным жуком, ползающим по моей коленке, - это талисманы. - Куда тебе так много? - Надо. - Да ну, лишняя тяжесть. - На настоящей нимфе не должно быть ни ниточки! - подняла палец Денис. - Пф, - бесполезно было их переубеждать. - Побежали, что ли, а то я усну сейчас. И мы продолжили играть. На этот раз водила я. Тигиска явно старалась попасться, но я притворилась, что этого не вижу, и погналась за Денис. Мимо проносились зеленые лианы, увитые плющом деревья, мохнатые листья различных растений. Меня гнало вперед, и я видела только спину Денис. Нимфа, помахивая крыльями и дразнясь, замирала на мгновние, прищуривалась, а затем летела дальше. В итоге я так увлеклась, что опять обо что-то споткнулась и рухнула в мелкий ручей, журчащий в неглубоком русле. Отплевываясь и фыркая, я приподнялась на руках и потерла лицо. А потом увидела, обо что именно споткнулась... Меня тут же словно прошибло током. Вскочив, я едва не столкнулась с выпрыгнувшей из зарослей Тигиской и попятилась. Подруга обиженно начала: - Ах ты... Эт-то что еще такое? Мне бы тоже хотелось это знать. Прямо поперек ручья лежало чье-то тело. Вернее, это было что-то похожее на нимфу и, в тоже время, совсем другое. Светлокожее, с тонкими кистями рук и синими перьями заместо волос. Его одежда - да, ведь одежда? Так ткань на теле называется? - пропиталась водой, грубый плащ разметался, похожий на разлитые чернила. В руке у "этого" был зажат какой-то предмет, да так сильно, что костяшки пальцев побелели. Оно будто спало, но за журчанием ручья не было слышно дыхания. Мы стояли возле него как вкопанные. Тигиска несколько раз открыла и закрыла рот. С другой стороны прогалины выбежала Денис и тоже остановилась, вытаращив зеленые глаза на нашу находку. - Мужчина! - вырвалось у девушки. Мы дружно ахнули от изумления. Мужчины в Садах - большая редкость, вообще-то они здесь не водятся. Старшая нимфа, Фуника, рассказывала о них, а Денис даже видела одного. Я лично никогда с мужчинами не встречалась и теперь была, мягко говоря... потрясена. - Откуда он... тут взялся? - выдавила Тигиска. Я не ответила, рассматривая первого в моей жизни "мужчину" уже более спокойно и с нескрываемым интересом. Довольно неплохо... мне нравится. Симпатичное существо. - А он, это, того, живой вообще? - дрожащим голосом поинтересовалась Денис. - Вот ты и проверь, - пробормотала Тигиска. - Давай лучше ты. - Я в мужчинах ничего не понимаю! - А я понимаю, что ли? - Ладно, сейчас я проверю, - я осторожно приблизилась к подозрительному объекту. Подруги внимательно наблюдали за мной, держась за руки и готовясь в случае чего сигануть в кусты. Я опустилась на корточки и, наклонившись вперед, прижалась ухом к груди незнакомца. Его сердце билось, медленно и тяжело отмеряя доли секунды. Какая рубашка холодная... - Живой вроде, - неуверенно вынесла я вердикт, выпрямляясь. Пальцы мужчины внезапно дрогнули. - Его надо бы показать Фунике, - предложила Денис. - Мало ли, что он тут делает. - Ты что, не видишь? Лежит. - А если встанет? - Надо, чтоб кто-то сбегал... - Я здесь не останусь! - Тигиска мигом рванула в лес, только ветки затрещали. Денис неслышно подошла ко мне и устроилась рядом. - Как думаешь, откуда он? - Кто его разберет... - вздохнула я. - Интересно, что у него в руке? Он так вцепился, будто это его жизнь. - Так посмотри. - Я боюсь. - Он же в отключке. - Все равно боюсь. У него пальцы дрожали. - Тогда уж лучше не трогай. Так мы и сидели, охраняя почти бездыханное тело. Вот вам и прогулялись, называется... Опять кого-то полумертвого принесло, лежит теперь. Ну ничего, сейчас должна будет прийти Фуника, она со всем и разберется... А там посмотрим, что да как. Сады тем временем продолжали жить своей жизнью. Ни один жучок не соизволил обратить внимание на незнакомца, ни одна букашка не изменила своим привычкам. Все было как всегда. Но, однако, что-то изменилось. Я пока не могла понять, что, но чувствовала, что вскоре пойму это. Приглядевшись к мужчине, откинувшему голову чуть назад и вправо, я заметила у него на шее странную татуировку ярко-синей птицы с черным глазком, высовывающуюся из-за края ворота. На секунду мне показалось, будто татуировка моргнула, но я решила списать это на собственную фантазию. Вскоре из леса легко выпрыгнула бескрылая Фуника с тремя адептками. Тигиска была с ними, выделяясь горящими от любопытства зелеными глазами и ярко-рыжей шевелюрой. Кстати, Фуника - самая старшая в нашем небольшом селении, но, несмотря на возраст, ее красота странным образом не только сохранилась, но еще и преобразилась в исключительную, мудрую привлекательность. Да, Фуника была очень красива своей стервозной, жесткой красотой, чеканным профилем и разрезом темных пронзительных глаз. Она была красива даже для нимфы, так что мы могли оценить эту красоту по достоинству. Пусть она потеряла крылья, но впечатления это никогда не портило. Адептки же повсюду следовали за ней. Они отбирались Фуникой и сами решали, чему у нее следует учиться, а чему нет. И так продолжалось на протяжении десяти лет, перед выходом в Свет, за пределы Садов. Денис поднялась с корточек, не смея сидеть в присутствии Старшей. Я тоже встала, чтобы никого ненароком не рассердить. Однако, увидев лежащего на земле мужчину, Фуника нахмурилась и тихо зашипела, опустившись на колени перед ним и пристально разглядывая его, но не прикасаясь. Вид у нее был до того встревоженный, что я осмелилась спросить: - Это плохо, что он здесь? - Как сказать... - она не одернула меня, слишком была занята находкой, - людям, вообще-то, здесь нечего делать. Тем более, людям мужского пола. Когда вы его обнаружили? - Я об него споткнулась, - смутилась я. Фуника как-то странно на меня взглянула и протянула руку к человеку. Адептки попрятались по кустам и внимательно за ней наблюдали. Тигиска утащила Денис за дерево, я было тоже дернулась за ними, но меня остановил резкий голос Старшей: - Стой тут. Мне все это ох как не нравилось, но пришлось послушаться. Фуника втянула воздух через нос и провела пальцем по подбородку человека. В следующий же миг мужчина распахнул красные глаза и наотмашь ударил пустоту сжатым кулаком. Старшая успела увернуться и откатиться в сторону. Не знаю, кто громче визжал - я или те, кто сидел в кустах, но человек почему-то уставился на меня, часто-часто моргая и явно пытаясь понять, что вообще здесь происходит. Я перепугалась настолько, что забыла о том, что у меня есть ноги, и стояла столбом, еле слышно подвывая от ужаса. Фуника единственная не растерялась: перекатившись, она встала позади человека и тюкнула его по голове дубинкой. Мужчина свел глаза в кучку и рухнул обратно в ручей. - Что ж такое... - проворчала Старшая, отбрасывая палку в сторону. - Шустрый какой, а... Марисса, хватит вопить, а то все селение сбежится! Я мгновенно замолкла, будто меня выключили. Кусты зашуршали, и из них вывалилась одна из адепток с огромными от испуга глазами: - Старшая, что с ним делать-то теперь, раз оно живое?.. - Ко мне тащить, что ж еще... Я тупо таращилась на снова впавшего в беспамятство синеволосого. А вдруг она на этот раз его точно убила? *** Якуэр с трудом разлепил веки. Сверху лился какой-то слабый желтый свет, не резкий, но его вполне хватало для того, чтобы видеть. Проморгавшись, человек-птица огляделся, не поднимая головы. В поле его зрения попали звезды, много звезд... Они окружали Якуэра со всех сторон, близкие и далекие. А самая большая золотистая звезда сияла наверху, источая тот самый неяркий свет. Поворочавшись, Якуэр понял, что он уже вполне в состоянии встать на ноги. Но, следовало ему попытаться это сделать, как перед глазами все поплыло, а спина и голова отозвались режущей болью. - Куда?! А ну, сейчас же лег обратно! Голос был какой-то шипящий, женский и очень низкий, клокочущий, как у большой кошки, где-то в глубине. К тому же, невероятно властный: Якуэр был готов стать послушным мальчиком, прикажи ему неизвестная это сделать. А, улегшись обратно, он увидел ее наверху. Непостижимым образом она зависла, цепляясь за миниатюрное солнце, затем оттолкнулась от него и мягко приземлилась рядом с Якуэром. Как только он смог разглядеть ее, сердце пропустило два удара и ушло в пятки. Конечно, Якуэр знал, что в Садах обитают нимфы, прекрасные существа исключительно женского пола, но он никогда их не видел. Им не от кого было скрывать свою красоту, и они ходили абсолютно обнаженными, как ухоженные, но сильно одичавшие феи. Во-первых, человек-птица ни разу не был в Садах и об этом не подозревал, во-вторых, он даже не мог представить себе, насколько притягательна бывает женщина. Особенно неодетая. Эта нимфа явно уже была достаточно зрелой и повидавшей жизнь, но еще далеко не старой. Острые, и отталкивающие, и обворожительные одновременно черты лица отражали саму суть нрава этой "леди". Волосы у нее были черные, а кожа загорелая, как и у большинства нимф. Изо рта выглядывали клычки, серые, густо-темные глаза миндалевидной формы пронизали насквозь тысячью многогранных намеков, недомолвок, но в то же время у нее был очень прямой, волевой взгляд. Что творилось ниже, Якуэр себе разглядывать уже честно не позволил и отвернулся, чтобы не смотреть на все остальное. - Правильно, - хмыкнула нимфа, возясь с какими-то шуршащими травками. - Нечего меня глазами пожирать, не для тебя рощено. В спертом воздухе терпко пахло чертополохом и имбирем. - Где я? - Якуэр обнаружил, что он охрип и у него заплетается язык. - В Садах, - ответил переливчатый кошачий рык. - Я хотел сказать, конкретно... - У меня дома. Ты лежи, тебе вредно вот так вскакивать. Он и не думал двигаться. - А ты... кто? - Меня зовут Фуника. Я здесь за Старшую. Свое имя не называй, я и так знаю, что ты Якуэр. - Откуда? - Во сне много болтаешь. - А... - Тебя нашли посреди Садов в беспамятстве. Скажи спасибо, что вообще нашли. - Спасибо... - Это такое выражение, птица, - фыркнула Фуника. Она уселась возле его лежанки, в то же время перемалывая что-то пахучее в ступе. Взгляд Якуэра был прикован к ее рукам, а перед глазами у него стояло чистое голубое небо и четыре точки, быстро приближающиеся. Человек-птица непроизвольно сжал в кулаке перечислитель, который так и не выпустил с момента телепортации. Так значит, он навернулся с высоты и вырубился. Наверное, перепутал координаты... Его все равно найдут. Где бы он ни был, его отыщут, вытрясут из него все, разберут на части, а потом выбросят, как сломанную игрушку. - Можно спросить, что ты там сжимаешь? Он перевел взгляд на свой онемевший кулак и раскрыл ладонь. Там лежала простая свистулька в виде птицы из светлого дерева, на шейке, тельце и хвосте у нее шли по две поперечные полосы, которые в момент активности светились зеленым. Больше Якуэр о перечислителе ничего не знал. - Что это? - не поняла Фуника, а, заметив, что он снова сжал ладонь, добавила, - я не буду трогать, не бойся. - Это... инструмент, - неохотно отговорился человек-птица. - Но им очень тяжело пользоваться. Если не знать, как, от него не будет никакого толку. - Говорю же, не нужна мне твоя свистулька... - вздохнула Фуника. В этот момент перечислитель засветился, и Якуэр поднял его, чтобы посмотреть, где он находится. Сделав логические выводы, он понял, что лежит в бутоне какого-то гигантского цветка, по стенам которого сидят тысячи крохотных светлячков, а то, что сверху - и есть сердцевина. Правда, не понятно, почему здесь все перевернуто... Но Ирреальность способна и не на такие штуки, поэтому Якуэр даже не удивился. Пока он осматривался, Фуника любовалась изумрудным светом перечислителя. Эта вещица странным образом внушала ей доверие, как будто это было живое существо. Но при этом маленькая свистулька словно хитрила, и казалось, что она вот-вот подмигнет своим черным глазком. - Скажи-ка, человек-птица, ты ввязался из-за него в неприятности? Якуэр удивленно опустил руку. Какая проницательная нимфа. Подумав, он ответил: - Из-за него тоже. Откуда ты узнала, что у меня неприятности? Она улыбнулась, показывая ряд белых острых зубов. Один из крайних блеснул золотом. - Ты выглядишь загнанным. Много ума не надо, чтобы понять, что что-то или кто-то заставило тебя сюда переместиться. Если ты расскажешь мне, я подумаю, в моих ли силах тебе помочь. Может, тебя преследуют? Тогда я помогу тебе спрятаться. Якуэр покачал головой, раздумывая, говорить ей или нет. Потом, смерив пристальным взглядом эту нимфу, он увидел только вселенское спокойствие на ее лице, и понял, что ей можно доверять. - Ты угадала. Мой преследователь - это Янтарь. Якорь Янтарь. К его изумлению, в ее глазах промелькнула тень узнавания и лютая злоба, нет, старая обида, прочно укоренившаяся в женской груди. - Янтарь? - прошипела она, как сердитая гадюка. Якуэр даже чуть-чуть отодвинулся от нее. - Не тот ли Янтарь, что балуется с людьми, словно с игрушками? - О-он самый, - заикнулся человек-птица. - А ты с ним встречалась? - Семнадцать лет назад он выдернул меня из моих Садов раньше срока, напев мне сладкие песни, оборвал мне крылья, как ребенок бабочке, и выбросил обратно, - почти прорычала Фуника. Казалось, каждый волосок на ее теле встал дыбом. - Я встречалась с ним лишь однажды, но мне этого хватило. Разбиватель сердец, монстр, зверь в овечьей шкуре, который никогда никого не полюбит! Мерзавец! - Ага, а еще законник, - поддакнул Якуэр. Наконец-то нашлась та, кто его понимает. - Я его чем-то заинтересовал, и теперь он гонится за мной. - Законник? У нас что, есть законы? - удивилась Старшая. - Увы, есть. Он там за главного шерифа, вроде, я точно не знаю, - пояснил Якуэр. - Насколько мне известно, он должен патрулировать Ирреальность. Следить за стабильностью. - Какой стабильностью? В наше время? - Не знаю... В любом случае, я пока не попался, но если он догонит меня, а он меня догонит - мне крышка. У него есть патруль, и сейчас они летят сюда. Сомневаюсь, что ты можешь мне помочь. Фуника задумалась. Крепко задумалась. - Мда... Тогда тебе нужно уйти. И чем быстрее, тем лучше. Я ненавижу Янтаря и не хочу с ним встречаться. А ну как он обворожит другую нимфу и утащит ее с собой, как когда-то меня? - Сомневаюсь, что сейчас ему до то... - начал возражать человек-птица, но она его перебила: - Раз ты как-то попал сюда, то сможешь тем же путем и убраться. - Я уберусь, обещаю, - взмолился Якуэр, опасаясь, что она прямо сейчас вышвырнет его из Садов. - Только дай мне немного времени! Она настороженно и недоверчиво посмотрела на него и, видимо, что-то решив для себя, уже более спокойно произнесла: - Хорошо. Этот день ты проведешь с нами на празднике, устроенном в твою честь, а завтра утром выметаешься отсюда. Этого достаточно? - Да... Что еще за праздник? - не понял Якуэр. Столько всего на него свалилось: нимфы, Сады, Янтарь, который непонятно чего от него хочет, эта Фуника да еще в придачу какой-то праздник в его честь! Тем временем Фуника высыпала растолоченное в глиняную кружку, залила ее кипятком из небольшого ковша и ткнула ему в нос. Якуэр поморщился, не решившись спрашивать, что это, но кружку принял. - Девочки, как услышали, что в Садах нашли мужчину и что ты здесь, уговорили меня устроить вечеринку и привести тебя туда. Я не могу им отказать, они съедят меня, если я без уважительной причины не отдам тебя им на растерзание. - Ну, спасибо! - выдохнул он, откидываясь на лежанке. - Тогда к утру от меня ничего не останется, и Янтарь улетит ни с чем. - Это смотря как ты будешь себя вести... - хитро улыбнулась Старшая и поднялась с колен. Бутон слегка закачался от ее веса. - Извини, пока что я оставлю тебя. У меня есть и другие дела. Попытаешься сбежать - знаешь, что с тобой будет. - Куда же я денусь? - слабо улыбнулся человек-птица. Похоже, его взяли в плен. Как неприятно. - Значит, никуда, - однозначно ответила Старшая и выскочила из цветка. Теперь Якуэр остался один на один со звездами-светляками и собственными тревожными мыслями.