Нечаянно нагрянет

Диаваль сидел напротив неё с совершенно невозмутимым видом, видимо, несколько не удивляясь тому, что она молчит вот уже минут пять. Это спокойствие только усиливало нервозность Малефисенты. Она совершенно не была уверена в правильности того, о чём сейчас собиралась просить. Однако если она всё же озвучит мысль, пришедшую ей в голову после очередного бесплодного спора с представителем органов опеки, хода назад уже не будет. Она окончательно и очень надолго, практически навсегда увязнет в совершенно не нужной ей авантюре. - Диаваль, - начала она, всё ещё сомневаясь, что скажет именно то, что собиралась. Но слова уже слетали, будто против её воли, подчиняясь нелепому фатальному самоприказу «так надо», который засел у неё в голове с того рокового звонка, известившего её о гибели сестры. - Диаваль, ты должен мне помочь. Это просто формальность и вообще не имеет никакого значения… Органы опеки… - Малефисента снова замолчала, запутавшись в собственных неуверенных неловких фразах. Где-то на задворках мыслей шевельнулось осознание, что так мямлить в разговоре с подчинённым совершенно недопустимо. Она наверняка сейчас выглядит смешно и глупо. - Ты знаешь, я уже несколько недель пытаюсь решить вопрос с опекой. Оказывается, там столько всяких условностей! Мне могут не отдать Аврору, тем более Стефан против… Я уже собрала кучу справок, но, оказывается, есть одно условие… одна проблема, которую я не могу решить одна. У меня должна быть семья. - Что? – помощник наконец ожил, не сумев сдержать изумление. – Простите, я, может, неправильно понял?.. Вы хотите… - Ты не мог бы на мне жениться? Это тебя ни к чему не обяжет, и твоя жизнь практически не изменится, я уверяю, - быстро затараторила Малефисента, опасаясь возражений. – Просто придётся притвориться счастливой парой, пока не закончится разбирательство, а потом обо всём забудем. Мне тоже не нравится эта идея, но другого выхода нет. Поглощённая собственными тяжёлыми мыслями, она даже не заметила, как при последней фразе помрачнело до этого радостно-взволнованное лицо помощника. - Почему вы решили, что мне эта идея не нравится? – невольно бросил Диаваль. - Так ты не против мне помочь?! – Малефисента готова была засмеяться от облегчения. Она и не надеялась, что всё уладится настолько быстро. Она бы на месте Диаваля так просто не согласилась расстаться со своей свободой! - Конечно, - снова вернув себе невозмутимый вид, кивнул помощник. – Я ведь говорил, вы во всём можете на меня рассчитывать. - Доброе утро, дорогая! Малефисента потрясённо замерла на пороге приёмной, ошеломлённо глядя на поднимающегося с кресла Диаваля. Она ещё не успела найти подходящие слова, чтобы отчитать подчинённого за подобную наглость, как он уже оказался рядом и бесцеремонно обнял её на глазах у изумлённой секретарши. - За мной, - коротко выдавила она, призвав весь здравый смысл и решив не устраивать разбирательств при посторонних. - Ты помешался за те полсуток, что мы не виделись?! – прошипела она, едва за ними захлопнулась дверь кабинета. – Что это было?! - Простите, - вопреки словам, вид у него был совсем не виноватый. – Но раз мы вчера подали заявление в ЗАГС, мы должны вести себя, как влюблённые, иначе нас быстро раскусят. - Влюблённые и идиоты – это немного разные понятия, - проворчала Малефисента, утрачивая всю воинственность. – Всё равно можно соблюдать какую-то меру. - Вам нужно, чтобы ни у кого не возникло сомнений в правдивости наших отношений, - продолжал настаивать Диаваль. – Ещё можно объяснить, что раньше мы не хотели афишировать наши отношения из-за разницы в положении, но теперь, когда через несколько недель свадьба, отчуждённость у любого вызовет подозрения! Кстати, мне пора начать называть вас на «ты». - Называй, - Малефисента обречённо махнула рукой, будто только сейчас понимая, к каким побочным эффектам приведёт её затея. - И где мы будем жить – у меня или у тебя? - Что?! – она снова вышла из себя. – Ты уже и сам заигрался, а?! Разумеется, ты будешь жить у себя, а я – у себя! - Послушайте, вы… ты ведь всё это затеваешь, чтобы в суде поверили, будто мы – семья! Это ведь серьёзное дело, возможно, будут наводить справки у соседей, у сотрудников. Если мы не собираемся быть хоть сколько-нибудь убедительными, вообще не стоило это начинать. - Да… Да, ты прав, - со вздохом признала Малефисента. – Чёрт, ну почему я сразу об этом не подумала?! А ведь обещала тебе, что ничего не изменится… Извини. - Ничего, - поспешно уверил Диаваль, поражённый неожиданной мягкостью начальницы. Сердце странно сжалось от непонятного сочувствия. Сейчас она снова была неприкрыто уязвимой, растерянной. Диаваль прекрасно знал, что совсем скоро привычная броня хладнокровия вернётся на место, Малефисента снова станет уверенной и неуязвимой, но что-то ненужное, запрятанное на самом дне души, мешало равнодушно этого дожидаться. Он неуверенно шагнул к замершей у окна женщине, почти невесомо опустил руки на её плечи, содрогаясь от собственной вольности и ожидая уничижительной гневной вспышки. Но Малефисента только едва слышно вздохнула и устало откинула голову, доверчиво прислоняясь к нему. - У нас всё получится, - проникновенно уверил Диаваль, не сумев перебороть желание хоть немного ободрить неожиданную невесту. Малефисента поспешно отстранилась, неожиданно заметив, что снова – в который раз! – позволяет себе ненужную слабость. - Конечно, получится, - хмыкнула она, возвращаясь в привычное амплуа самоуверенной успешной женщины, которая никогда ни минуты не сомневается в собственной победе. – Тебе придётся перебраться ко мне – я, разумеется, останусь в своём доме. Желательно сделать это как можно быстрее. Когда я получу опеку, вернёшься к себе. - Вечером начну готовиться к переезду, - согласился Диаваль.