Бесконечное лето: Город в заливе

Я проснулся посреди ночи в лучших традициях голливудского кино — потный, тяжело дышащий и ничегошеньки не понимающий. Рядом мирно сопела Алиса. Снаружи, в темноте, неразборчиво свиристела какая-то насекомая живность. Голова была пустая — ни единой мысли, поэтому сон быстро пропадал из памяти, впитывался, как вода в песок, оставляя только слабые, оплывающие очертания — война, стрельба, развалины… Старуха какая-то. Или старик? Нет, не вспомнить уже. Я перевернулся на другой бок, для успокоения погладил Алису по всяким приятным округлостям, и уснул повторно, крепко и без сновидений. Утром разбудил меня не кто-нибудь, а приблудившийся давеча кот. Точнее, даже не он, а Алиска, которая, дурная спросонья, наступила на него, тихо отдыхающего у нашей кровати. Кот возмутился и заорал. Алиса завизжала. Вот так и состоялось мое спокойное, ненавязчивое пробуждение. После того, как ситуация разъяснилась, и я перестал размахивать лежащим ранее под подушкой мачете, Алиска поставила мне ультиматум: в комнате должно быть ноль котов. Иначе станет ноль Алис. Я взвесил степень своей любви к котам и Алисам, и безоговорочно выбрал вторых. Приблудный сидел у двери в садик и искусно делал вид, что и дом, и сад, да и мы, собственно, тоже давно и прочно принадлежим ему. — Послушай, кот, — сказал я, подходя. Тот не повел и ухом, только чуть шевельнул пушистым хвостом с переломанным кончиком. — Мне непросто говорить это, ты классный парень, и я ничего против тебя не имею, но нам нужно расстаться. Уверен, ты поймешь. Дверь вон в той стороне. Серый негодяй внимательно поглядел на меня одним желтым глазом и как-то незаметно перетек из сидячего положение в лежачее. Показал, словом, что никуда уходить не собирается. — Кот, хм… — как-то странно обращаться к живому и практически существу исключительно по видовой принадлежности. Давай-ка назовем его… учитывая пиратскую тематику, пускай будет… — Итак, властью, данной мне головным мозгом, нарекаю тебя Капитаном Флинтом. А властью, которая имеет надо мной эта рыжая нахалка… — Сам такой, — донеслось с кровати. Алиса наотрез отказывалась вставать, пока это «потустороннее чудовище» не уберется из её (подумать только — её!) комнаты, так что, натянув только футболку, она просто сидела по-турецки и наблюдала за моими попытками экзорцизма. -…Повелеваю, изыди! — не очень складно, зато уверенно закончил я. Капитан дернул ухом и переключился на созерцание цветущей за окном природы. Двигаться с места он явно не собирался. Я немного подвинул кота к выходу ногой, тот не оказывал сопротивления, но сантиметров за тридцать до порога изящно перекатился и оказался за занавеской, откуда достать его так и не удалось. Когти он, кстати, за все время так и не выпустил. — Задание провалено, мой генерал, — отрапортовал я Алисе, вытянувшись перед ней с лихим и придурковатым видом. — Искомый зверь успешно телепортировался в иные сферы, где добраться до него нет ни малейшей возможности. Имею рекомендацию: смирись. Капитан прикольный. — Это ты просто не хотел с ним справиться, — вынесла вердикт девушка, откинув в сторону подушку и выставив на всеобщее (то есть мое и Капитана Флинта) обозрение свои длинные ноги. — Хотел бы — давно бы все сделал. А ведь и верно. Наши желания уже давненько имеют для мира силу закона. В пределах разумного, понятно. А кота я и правда не хотел выгонять — люблю я их пушистое племя. — Ладно, он вроде бы не совсем дикий, — смилостивилась наконец рыжая и гибко спрыгнула на пол. — Оставим на испытательный срок пока. — Глас разума истошно донесся из самого сердца ужасающей тьмы, — одобрил я решение. — И лишь храбрейшие сердцем, трясясь от исполинского ужаса, осмелились разобрать черный смысл сказанных слов. Какие планы на сегодня, о прекрасная, между нами говоря? Алиса, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть на себя короткие джинсовые шорты — у Реви, что ли, подсмотрела? — нахмурилась. — Есть у меня одна идея, — сообщила она, справившись с шортами и застегивая уже сандалии. — Мы много времени проводим вне дома, а сумки за собой кругом таскать не станешь, они большие. Поэтому нам нужны рюкзаки. Я тут поинтересовалась у бабушки Бутракхам, и она дала наводку на ближний блошиный рынок, где можно очень хорошие, хотя и слегка поношенные — ворованные, короче говоря — рюкзаки прикупить по дешевке. Предлагаю смотаться туда, посмотреть, что и как. — Есть предложение реализовать идею товарища Двачевской, — сказал я ровным голосом, пригладив отросшие волосы. Скоро стричься придется. — Возражения есть? Возражений не поступило. За работу, товарищи. Но до базара нам добраться не дали. Только мы ступили за порог, у дома с визгом затормозила машина, за рулем которой сидел угрюмый больше, чем обычно, Сержант — причем с таким подбородком, с которым можно, наверное, было твердую породу крошить в щебень, не человек, скала. — Балалайка ждет. Поехали. *** У главы «Отеля Москва» было тяжелое утро. Прямая как доска фигура, казалось, согнулась старушечьей клюкой, под глазами залегли мешки, телефонная трубка в сухой, тонкой ладони подрагивает. — Да, я понимаю. Мне это тоже понятно. Я посмотрю, что можно сделать. Да. Да, я буду. Через… — она морщится, -… у меня встреча, но… Я понимаю. Да, ты прав. Значит, через час. Бросает телефон на стол, устало трет веки. — Так… — это уже ко мне. — Через два часа у меня должна была состояться встреча. Но из-за образовавшихся… неожиданно… дел, я на нее не попадаю. Вместо меня поедет Сержант, а вы — все пятеро, или как сам решишь — будете его сопровождать и обеспечивать безопасность. Ты, кажется, говорил, что понимаешь в этом. Все, свободен, через сорок пять минут Сержант будет ждать тебя у выхода. — Правильно капитан решила не ехать, — нарушил молчание Сержант, когда мы уже ехали на встречу. — Нечего ей там делать, по большому-то счету. Сами справимся. Кроме нас с Сержантом (который, как выяснилось, и был тем самым Борисом, о котором ранее упоминала Балалайка), в машине больше никого не было. Борис рулил мастерски, а я решил, что с таким деликатным вопросом разбираться нужно самостоятельно — девчонки, конечно, хорошие, но могут нанести кому-то слишком много счастья… невыносимо. — А что за люди, с которыми встречаться придется, и чего им нужно? — резонно поинтересовался я. Борис пожал плечами и, такое впечатление, собирался сплюнуть, но передумал, в машине-то. — Да партизаны вроде, непонятно чьи. То ли «Народный фронт освобождения Аляски», то ли «Гуманитарное движение «За геноцид Замбези». А нужно им, понятно, оружие — вот, кстати, которое ты недавно удачно привез. Ну, и насчет дальнейших поставок тоже перетереть. Дел на полчаса. — Полчаса — это хорошо, — оценил я. — Это я еще на базар на обратном пути успею тогда. Сержант задумчиво поглядел на меня, и ничего не сказал. По-моему, он еще больше укрепился во мнении, что я дурак. Обидно, слушайте. *** После того, как ушастый вякнул что-то про базар, на который ему еще нужно успеть после завершения работы, Борису стало окончательно ясно, что его новый подопечный — конченный дурак. Потому что не умеет правильно расставлять приоритеты и серьезно относиться к важной работе. Как вообще можно сравнивать стрелку, пускай и рутинную, с отмороженными террористами, и поход за жратвой на рынок? А для ушастого это были, очевидно, события равной или сравнимой значимости. Нет, зря Владилена их наняла, зря. С таким подходом или их перебьют, или они кого-то подставят под огонь и смерть. А расхлебывать все придется как всегда ему — Борису. Одно радовало — сегодняшняя встреча проходила по разряду рядовых, а значит, мокрых дел и неприятных неожиданностей можно было не опасаться. Сержант и не стал. На месте их уже ждали — среди глыбистых громад складов стояло две машины, около них неподвижно замерло четыре силуэта. Ушастый Ружичка оживился, оглянулся мельком за следующий за ними фургон с ящиками, пригнув голову, мазнул взглядом по окружающим крышам. Глаза у него при этом стали скучными и пустыми, и это Борису понравилось. Пускай и дальше так же держится, особо не мешает и не отсвечивает. Остальное они сделают сами. А со временем можно будет Владилене подать идею сплавить его с девчонками куда-нибудь, как пятое колесо. Машины остановились в небольшом дворе, образованном из длинных рядов грузовых контейнером и складских помещений в городских доках. Вдали работал портовой кран, над головой медленно кружили чайки и рождественские фрегаты. Солнце палило нещадно. — Вы почти опоздали, — неприязненно процедил первый из встречающих. Когда речь заходит об очередных «Бригадах мучеников безгрешного Иншаллы», подсознательно ожидаешь встретить каких-то заросших громил в бурнусах под зеленым флагом и в «горке». Эти ребята были совсем другие. Во-первых, не местные — это Борис уточнил в первую очередь, после чего, собственно, и согласился иметь с ними дело. Продавать местным жителям оружие, которым они, возможно, будут потом тебя убивать — спасибо большое, дураки живут не здесь. Во-вторых, ездили они в машинах представительского класса и носили деловые костюмы со светло-розовыми рубашками и синими галстуками. А за главного у них был плохо выбритый лысый мужчина лет сорока с безвольным подбородком и квадратными дизайнерскими очками. — Моби, ёлы-палы, — чуть слышно пробормотал Ружичка, подходя к встречающим рядом с Борисом. Сержант не понял, при чем тут большой белый кит из романа Мелвилла, но переспрашивать не стал, время было не то. — Но не опоздали же, — доброжелательно отшутился он, протягивая лысому руку. Тот дернул щекой, как от зубной боли, но на рукопожатие ответил. Ружичка же, казалось, опять вошел в привычную роль гиперактивного идиота — вертел головой по сторонам, не к месту улыбался и громко шмыгал носом. Может, такое поведение и было оправданным — чем скорее его перестанут воспринимать всерьез, приняв за безобидного мажора-экстремала, двоюродного племянника Балалайки из далекой снежной России, тем лучше. — Деньги? — с трудом сохраняя приятную гримасу на лице, поинтересовался Борис. — Товар? — в тон ему ответил лысый. — Мы всегда обеспечиваем товар, если пообещали. За нашими спинами стоит фургон с оружием и боеприпасами. А вот о вашей платежеспособности я не знаю пока ничего. Так что предлагаю начать наши с вами переговоры с демонстрации денег, — изо всех сил сдерживаясь, вежливо пояснил Сержант. Лысый нахмурился. — Мы с вами тоже знакомы не слишком хорошо, давайте сначала один из наших осмотрит грузовик… — начал было он, но тут, как и опасался Борис, в беседу вступил ушастый Ружичка. Как это у него принято, весьма своеобразно. — А я смотрю, денег у вас не сказать, чтобы сильно много, а, дяденька? Борьба за мир больше не окупается? Какое ваше видение этой непростой ситуации? Лысый озадаченно посмотрел на Сержанта, не понимая, откуда и зачем взялось это чудо. — Причем здесь деньги и борьба за мир? Ты кто такой, и что хотел сказать? — Ну как, — задорно тряхнул чубом парень. — Когда встречаются всякие там важные персоны, вы видели, наверное, там по периметру всегда охраны напихано до черта, вертолеты в небе жужжат, снайперы там всякие… Не видели? Очень завлекательно, я люблю такое по телеку смотреть, рекомендую. Борису захотелось взять в руки автомат… или что-нибудь другое, лишь бы с прикладом. И этим прикладом ошарашить тупого подростка по башке. Что он несет вообще? — Я это все к чему, — свернул риторику ушастый. — Мы люди серьезные, нас тут знают все, поэтому за безопасность и не беспокоимся почти. А вот вы, вижу, беспокоитесь, почему и наняли снайпера, но поскольку денег у вас, по ходу дела, мало, то одного-единственного. Я про это, собственно, в самом начале и сказал, разве нет? Прошу прощения тогда. Лысый дернулся. — Какого еще снайпера? Что ты… — Да вон же, на крыше лежит! — простодушно ткнул пальцем куда-то за их спины паренек. Лысый и его люди инстинктивно оглянулись. Сержант, оценив ситуацию, бросился на землю. Один Ружичка, как дурак, остался стоять. Из дороги у самых его ног взлетел немаленький фонтанчик измельченного в пыль асфальта. С запозданием в долю секунды до ушей долетел звук выстрела. Засада! Лысый и его люди заметались. Снайпер располагался позади них и выше, поэтому разумно было бы бежать назад, попадая в мертвую зону обстрела. Вместо этого они зачем-то засели за своими машинами и открыли интенсивный, но довольно беспорядочный и бессмысленный огонь, от которого снайпера отлично защищала та самая крыша. А Ружичка глупостью лысого и компании воспользовался грамотно — осмотревшись и придя, похоже, к тем же выводам, что и Борис, он шустро мелькнул в узкий проем между двумя стенами складов. Проем был глухим и темным, выхода из него не было, но в качестве надежного укрытия он годился значительно лучше, чем тонкий стальной борт машины, за которым временно схоронился Сержант. — Ты чего это, дурак такой, натворил? — проорал Борис в темную пустоту меж складами в промежутках между выстрелами. — Да я-то тут причем? — донеслось оттуда. — Это не мой снайпер! О как. «Не мой снайпер». Стратег и повелитель сотен стволов выискался. — А чей тогда? — больше для поддержания разговора рявкнул Борис. — Может, твой? — откликнулся Ружичка. — Зачем мне весь этот бардак? — А мне зачем? — озадачился было Сержант, но тут прилетевшая в ящик пуля обдала его острыми щепками, и спецназовец зашипел от боли. У лысого, между тем, дела обстояли и вовсе кучеряво — он потерял уже двоих человек, и теперь предпочитал не высовываться, сидя за не единожды продырявленной машиной тихо как мышка. Сержант вздохнул. — Думаю, пора валить! — озвучил он собственный план действий. — Давай сперва перебежками к задней машине, надеюсь, Сергей там еще живой. Сначала я бегу, а ты прикрываешь, потом наоборот. — Отличная идея, — немедленно одобрил парень из темноты. — Только у меня оружия нет. Борис медленно досчитал про себя до трех. — Ты… называешь себя… специалистом по безопасности… и отправляешься на опасное задание… без оружия? Невидимый в полумраке, но вполне очевидный по интонации Ружичка пожал плечами. — Как-то не подумал о таком развитии событий. Но ты не расстраивайся, зато у меня граната есть. Сержант вздохнул, но в этом вздохе было больше облегчения. Граната — это при умелом использовании тоже неплохо. Создать очаг возгорания, провести отвлекающий маневр… — Правда, она учебная, — развеял его планы мнимый «специалист по безопасности». — Но снайпер об этом не знает. Так что сейчас что-то придумаем. — Серьезно? — Сержант не чувствовал сейчас ничего, кроме раздражения. — Остановить атакующего снайпера учебной гранатой — да, это свежо. — А он не атакующий, — отозвался тут же Ружичка. — Он, вообще говоря, сейчас, насколько я понимаю, собирается свалить. Понимаешь, Сержант… его целью явно была Балалайка. Не обнаружив ее, он пальнул по мне, потому что я ткнул в него пальцем и тем самым демаскировал. И тут бы ему и уйти тихонько, но этот Моби Дик с гоп-компанией начали палить. Пришлось задержаться, чтобы обеспечивать им неприемлемые потери. А вот сейчас он по-тихому сматывает удочки и готовится отступить. Поэтому если мы прокрадемся до мертвой зоны и закинем туда наш подарочек, он наверняка попытается отпрыгнуть. Тут-то мы его и снимем. Как тебе такой план? — Полный идиотизм, — оценил перспективы Сержант. — Но попробовать можно. — Граната! — взревел вдруг Ружичка раненым медведем, когда они подобрались совсем близко, после чего мощным навесом отправил снаряд за конек крыши. Она шумно ударилась о жестяную поверхность, покатилась, подпрыгивая… а дальше кто-то затопал ногами по металлу, пытаясь отбежать, норовя оказаться подальше от готового, кажется, взорваться боеприпаса. И сержант не сплоховал, трижды продырявив своим «макаровым» стенку там, где слышались торопливые шаги. Оба прислушались. Нет, больше ничего не слыхать, только затейливо матерится позади лысый с последним оставшимся напарником, потрескивая, горит одна из машин да тянет оттуда жаром и жженой резиной. Неведомый снайпер, похоже, ушел. — Точно, убег, — спортивный Ружичка вернулся с разведки, когда Сержант уже хозяйственно пересадил несостоявшихся партнеров в свой автомобиль, не забыв и про дипломаты с деньгами. Стрельба или нет — а сделка должна состояться, «Отель Москва» за свои слова отвечает. — Ты его подранил, правда, на земле кровь, но не особенно много, так что помереть не помрет. Жалко, конечно, для полного счастья можно было бы и языка взять… но не может же людям так безумно везти на постоянной основе. Так что поехали обратно… наверно? Последнее он ввернул, похоже, из тактичности, чтобы не командовать там, где это должен был делать Борис. Это было правильно. — Наверно, да, — подтвердил тот. — Возвращаемся. *** Высокий седоватый человек, прихрамывая, шел по Роанапуру. Ногу он подвернул, неудачно приземлившись после прыжка с крыши складского помещения, спасаясь от ложной гранаты. А вот левую руку, висящую сейчас неподвижной плетью, ему действительно продырявили качественно. И еще винтовку, его любимый «баррет», тоже пришлось бросить в ходе экстренной эвакуации с точки. Чертовы русские. А самое главное — все зря. Были, правда, и хорошие новости. Здоровенная рана в плече особой опасности не представляла, пуля, вырвав немаленький кусок мяса, прошла навылет, так что он просто продезинфицировал рану, густо засыпал ее целоксом и наскоро перевязал, после чего, морщась, вкатил внутримышечно сразу две дозы буторфанола. Вскоре боль начала спадать, и человек понял, что уже не беспомощен, как несколько минут назад. Хмурясь от отголосков боли в плече, он неловко достал из кармана рубахи мобильный телефон и отправил на короткий номер сообщение: «Задание НЕ выполнено. Объект не появился. Необходимо укрытие». Через несколько минут, бибикнув, пришел ответ: «Прервать исполнение объекта 2, перейти к объекту 3». А чуть ниже длинным буквенно-цифровым рядом указывались два адреса — объекта и новой явки. Высокий человек долго, не щурясь, поглядел на солнце и решил, что могло быть и хуже. ***