Только не закрывай глаза

*** Не сон... Не явь... Даже не бред... Красная полоса, тянущаяся по стене от его пальцев. Единственно за что он держался, размазывая кровь по белой гладкой поверхности, словно подводя черту. Свою ли кровь... чужую, может. Ту же что и отпечатывалась на холодном каменном полу его босыми ногами? Или нет... Какая разница. Все равно не мог вспомнить... отчего проснулся. Как проснулся. Почему с его руки стойким ручейком капает теплая и все еще его, оставляя маленькие круглые всплески на полу рядом с его следами. Его найдут по следам рано или поздно. Это даже к лучшему, наверное. Нет, не к лучшему. Так нельзя. Иначе должно быть. Надо вспомнить почему. Надо вспомнить почему он не чувствует боли, почему у него нет сил идти и что-то тянет и присыхает широкими пятнами на его одежде. Здесь, там. Слабо блестящими потеками и неаккуратными мазками. Глаза слепит яркий свет и они борются с тем, чтобы не закрыться и не смазать картинку непрошеной влагой. Теплое дыхание скользит по губам, холодным, почти мертвым губам. Дин споткнулся и остановился, упершись правой рукой в стену. Поднял глаза к своей ладони, оставившей красный отпечаток на чистой краске, проследил глазами по кровавым дорожкам в обратном направлении, от кисти до рельефного шрама-ожога, едва видного теперь. Поднял левую руку и в бессильном движении попытался его стереть. Только кровь размазал по руке... Все равно это не сон... Поднял глаза на указатели над головой. Ему наверх. Хотя самое место внизу, наверное. Усмехнулся. Даже ад подавится, если он спустится вниз. Охрана скоро его найдет. Но уже после того как он войдет в лифт и нажмет на кнопку верхнего этажа, прислонится к металлической стене и едва не сползет по ней на пол. Нет... нельзя... дойти. Найти способ... Как злая шутка память прояснялась, рисуя перед глазами его пробуждение, от которого хотелось сильнее вжаться в стену, а еще лучше раствориться в ней. Пусть разрозненные и спутанные, но слишком хорошо знакомые за последние дни. Пальцы на правой руке подрагивали от перенапряжения. Слишком много он повидал окровавленных тел... Дверь тихо расползлась после одинокого звонка и открыла проход в длинный пустой коридор с приглушенным освещением. Не то место, где много посетителей. Не то место, которое все еще нужно людям. Но то место, где все еще его могут услышать. Дин вышел, все еще опираясь о стену, и нетвердыми шагами отправился в дальний конец коридора, где за плотно закрытой дверью людей ждал покой и утешение, а его избавление. Все что у него осталось после смерти надежды. *** Выстрел вырвал его из жаркого дурмана, дернув плечо и развернув. Чуть не сбил с ног, но этого явно было недостаточно в таком состоянии, чтобы сильно его пошатнуть и причинить серьезный вред. Чтобы его остановить от того, что он так желал и уже имел в своих руках. Дин даже не глянул на свое плечо, даже не поднял руку, чтобы поймать вспыхнувшую боль и струю крови в ладонь из сквозного рваного отверстия. Просто обернулся назад, где за его спиной стоял стрелявший. Метатрон оживился, поднимая голову и поворачивая окровавленное и опухшее лицо по направлению к двери в подземелье. Улыбнулся кровавой улыбкой: - Молодец, девочка. Ты все делаешь правильно. Я же говорил, что именно так все и будет. Дин распрямился и сделал шаг по направлению к Клэр, стоявшей в дверях с его же кольтом в обеих руках и огромными от ужаса глазами. - Стой! - испуганно вскрикнула она, будто не чувствовала себя защищенной и сильной с пистолетом в руках. В принципе, она даже не знала насколько была права в этом. Дин, выравнивая тяжелое дыхание, но едва меняя выражение лица, поднял руку и указал на ствол с нескрываемой угрозой в голосе: - Опусти его. - Стой, сказала! Не шевелись, иначе я снова выстрелю! Он был прав! Ты маньяк ненормальный! Дин оглянулся на довольного Метатрона, затем обратно на Клэр, которая уже откровенно тряслась от страха и адреналина бьющихся внутри нее. - Тебя не учили, что нельзя разговаривать с незнакомцами? Особенно, закованными в наручники в подземелье. - Я тебя не боюсь, - с истеричной ноткой проговорила она, вздергивая дуло снова. - Он... он только сказал, что ты такое на самом деле. Что ты... кто ты... и что Кастиэль и Сэм ни за что в жизни не захотят обезвредить тебя, что они позволят тебе продолжать, творить все это, убивать людей! Дин покачал головой и сделал еще шаг к ней. - И поэтому ты решила взять в свои руки, да? - Нет... я просто помогла немного ему, - она кивнула в сторону ангела и тот ехидно улыбнулся. - Знаешь, ему уже больше ничего не поможет. И зря ты с ним связалась. Что бы он тебе не наговорил - это полное вранье, он просто тебя использовал. - Из... из того что я вижу, пока все слова чистая правда. Не подходи ко мне! - взвизгнула она, когда Дин сделал еще один шаг, глядя ей прямо в глаза из-под опущенных бровей. - Ты не представляешь, что ты делаешь, Клэр. - Я представляю! Ты убил моего друга! Ты чертов убийца! - Тогда чего же ты ждешь? - девушка не ответила и не шелохнулась, почти вжавшись в стену возле двери, - опусти его, пока не сделала что-то, о чем потом будешь жалеть. - Я не... я не... - задыхалась она, - стой, сказала, иначе я выстрелю! - Я не причиню тебе вреда, - Дин сделал еще полшага к ней, но она видела только одно перед своим взором, это же самое лицо, озверевшее, окровавленное и тела вокруг. Мертвые резаные тела в густых почти черных лужах крови. - Стоооой! - закричала она, когда он сделал очередные полшага, зажмурилась и выстрелила еще раз вслепую. Второй выстрел оттолкнул Дина назад и на этот раз он опустил голову и посмотрел вниз на свое тело, где на футболке в середине живота расплывалось темное пятно возле рваного отверстия. Но Клэр, впавшая в мертвую петлю шока, лишь сделала еще выстрел и сразу еще один за ним, даже не глядя, куда она стреляет. Попала или не попала. Просто судорожно сжимала курок оружия, больно бьющего ее назад грубой отдачей. Метатрон рассмеялся. Клэр остановилась и открыла глаза, которые тут же расширились от ужаса. Выронила пистолет и осела на пол, закрывая рот руками в беззвучном крике. Дин покачнулся назад и потерял равновесие, когда простреленная нога под ним подогнулась не в состоянии держать его вес, и упал на одно колено, прижав руку к животу, в котором нашла свое место четвертая пуля. Как пощечина, наконец отрезвившая его и выведшая из ядовитого транса. Он поднял голову на девушку с немым вопросом. Но в голову уже лез сам собой ответ, что ничего иного и нельзя было ожидать. Такой исход давно напрашивался. Единственное, что это был не конец... Начало... Опять все с начала. И если он сейчас здесь умрет, то тут же вернется обратно уже тем, кем так не хотел становиться... так боялся... и просил Кастиэля избавить его от такой вероятности. Кастиэля не было нигде поблизости, а вот костлявая, откровенно приближалась... - Нет... - выдохнул он, пытаясь встать на ноги, но жестоко ошибаясь и почти падая обратно на пол. - Нет? Ты шутишь? Разве не такой эпический конец ты себе рисовал? - Метатрон неожиданно поднялся с кресла, отбрасывая наручники в сторону. На удивленный, хоть и помутневший, взгляд Дина, он закатил глаза. - Ой, да ладно. Ты думал, я настолько туп, что не придумаю как отсюда выбраться? Я тебя умоляю... о чем думали твои подельники, когда оставили девчонку одну в вашем логове, да еще и с тобой в придачу. Она же молодая и любознательная, а еще такая наивная, - Метатрон легко перешагнул через линии запирающего знака, покрытые кровавыми пятнами, которые он сам же и сделал, выплевывая кровь на пол и нарушая знак, - дети... ими так легко манипулировать. Особенно, если они думают, что поступают правильно и теперь будут настоящими героями. Однако, увы, героем у нас сегодня будешь ты. Правда, не положительным. Метатрон подошел к Дину, снова пытающемуся встать и не доходя буквально шага взмахнул рукой, отбросив того к задней стене комнаты. Дин жестко ударился о ее поверхность и сполз вниз со стоном, оставляя на стене кровавый след. Метатрон сделал еще несколько шагов и остановился от него в паре футов. - Я выдумал отличный сценарий, где главный злодей совершает свое последнее и самое страшное злодеяние. Ужасное, кровавое и несправедливое, за что он в итоге и будет наказан. Дин поднял голову. Метатрон к нему немного нагнулся: - Интересно узнать какое? Дин покачал головой, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание, а кровь уже откровенно струится ручьями между его пальцами и собирается в лужу на полу. - А зря! Зря! Это же гениальный ход, потому что как бы ты теперь не пыжился, ты проиграл. Ты, черт побери, проиграл и не просто умрешь, неееет. Все намного веселее, - с этими словами он распрямился и повернулся к Клэр, взмахнул рукой в ее сторону и девушка задохнулась воздухом, обхватила горло руками и вдруг начала подниматься, подтягиваемая невидимой силой, - ты сумасшедший, слетевший с катушек монстр приходишь в подземелье и видишь там своего старого врага. Меня, - ангел довольно улыбнулся, - это настолько выводит тебя из себя, что ты окончательно теряешь остатки разума и связь с реальностью, твоя ярость и кровожадность зашкаливает и, о боже мой, ты в пылу расправы убиваешь бедную девушку, зашедшую сюда на шум. Клэр уже висела над полом, беспомощно подергивая ногами и силясь сделать вдох, но Метатрон ни на секунду не ослабил хватки. - Нет, оставь ее... тебе я нужен... - слабо попытался Дин, не в силах совладать с дыханием. - Оставить? Да ты что? Такой сюжет! И ведь никто не поверит тебе! Сколько бы ты там не блеял потом, даже слушать не будут. Почему? Потому что на бедняжке будут только следы твоих рук, - он чуть двинул поднятой рукой, и Клэр поплыла по воздуху по направлению к ним, - и вот этого! - с гордым и довольным видом, Метатрон достал свободной рукой ангельский клинок из-за спины, где он, очевидно, был спрятан под мешковатой курткой. На расширившиеся глаза и Дина, и Клэр, он ответил нетерпеливо, - а вы что думали? Это же ужасы, в конце концов. - Повернул клинок пару раз перед лицом Дина, - узнаешь? Братец твой раздобыл, уж не знаю, что у него за фетиш такой хранить оружие, которым тебя убили. На память что ли. Вон гляди, тут даже засохшей крови немного осталось. - Нет... отпусти ее, сука... - Ой, да ладно, не порть веселье. Так на чем я остановился? Ты слетаешь с катушек и режешь бедную девочку на мелкие кусочки, и тут в самый подходящий момент, это когда, знаешь ли, уже совсем поздно, врываются Кастиэль с Сэмом и застают эту ужасную картину во всех красках, - Клэр дернулась в его невидимой хватке, когда тот прислонил ее к стене. Очевидно, что совсем ее задушить он не планировал. Просто держал. - Застают, приходят в ужас и ярость и в праведном гневе набрасываются на злодея. - Ничего не выйдет... - Ха-ха. Да это и не важно. Все равно им придется тебя обезвредить, ты к моменту, когда я с ней закончу, вряд ли останешься при своих шестеренках с колесиками. Так что, они увидят, что, увы, выхода нет и им придется тебя убить. И к тому же, если ты думаешь, что этого не случится и они не станут тебя убивать, поразмысли о том, что ты с ними сделаешь, когда не будешь себя контролировать? Мм? Подумал? Выходит или ты, или они в любом случае. А девочка так, расходный материал. - Ах ты, скотина... - Дин сделал одно неимоверное усилие, чтобы подняться с пола в одном рывке по направлению к Метатрону, - тебе не уйти отсюда живым... - Не смеши меня! Ты забыл, что в отличие от остальной пернатой братии я не сжег свои крылья при падении и знаешь ли вылечу отсюда по щелчку пальцев, потому что это место защищено от демонов, но никак не от ангелов. Меня здесь ничего и ни за что не удержит. Одно мгновение и меня здесь уже нет. Только ты, море крови и мертвая девчонка, - Метатрон наклонился низко к Дину и прошептал ему почти в ухо, - и вот поэтому я и выиграл... - Дин! Голос Сэма громом и эхом разнесся по подземелью в тот момент, когда его высокая фигура ураганом появилась в дверном проеме. Решения были приняты за долю секунды. Взгляд Метатрона метнулся к Клэр, он подался вперед с клинком в руке. Дин оттолкнулся от стены и прыжком, превосходящим его возможности, ворвался в пространство между ангелом и девочкой, хватаясь за лезвие клинка руками. Сэм вбежал в подземелье, спотыкаясь от увиденной картины, но прежде чем он успел прокричать "нет", Дин и Метатрон столкнулись между собой и исчезли с громким звуком хлопающих крыльев, эхом разнесшихся по подземелью. Клэр, лишившись поддержки ангельской силы, жестко упала на пол со стоном, схватилась за горло и сделала судорожный хриплый вдох. Кас, появившийся из-за спины Сэма, бросился к ней. А Сэм так и остался стоять на месте, глядя на темную лужу крови в том месте, где только что были его брат и их "последний шанс". - Нет... *** В больничной часовне было тихо и почти темно. Лишь подсвечивался мягким светом небольшой алтарь у дальней стены. Узкие деревянные скамьи были пусты. В середине ночи, наверное, не бывало большого потока посетителей. А может быть, вообще никого не должно было быть. Госпиталь был не таким уж и большим. И Дин не имел даже малейшего понятия, в каком городе и каком штате он находится. Полный пробел в графе "местоположение". Он не знал ни где он, ни сколько прошло времени. Все его вещи, вместе с мобильным телефоном испарились в неизвестном направлении. Возможно, полицией были забраны, а, может быть, он их потерял сам. Память не хотела выдавать крохи бесценной информации, что должны были пролить свет на происходящее безумие. Размытый паровоз странных, плохо связанных картинок перед глазами. То как выплывал он рывками в сознание и проваливался обратно во тьму. Из этого разбитого калейдоскопа выходило то, что он пытался просто выжить, не дать себе умереть и вернуться в состояние демона. Это он помнил, осознавал и чувствовал очень отчетливо. Должно быть потому, что тянущая пульсация метки просто не давала о себе забыть. Дин, прихрамывая, прошел между скамьями и с трудом сел на самую первую перед алтарем. Он откровенно выдохся, добираясь сюда, силы покинули его словно сквозь брешь. Хотя если посмотреть на свое тело, то не понятно как он вообще мог встать и куда-то дойти. Эта кондиция была уже за гранью нормального человеческого функционирования. Это метка, не иначе. Подергивает его за веревочки сверху, придавая странных, неестественных сил. Это иронично, учитывая, что параллельно она же и пыталась его убить, выжигая изнутри клетку за клеткой. От влажной местами одежды, было холодно. Больничная форма пациента из давно уже не белой, а скорее красной футболки и зеленовато-голубых штанов, была густо раскрашена узором заработавшегося мясника. Дин, понимал, что часть крови все же должна была быть его, учитывая воспоминания о дырах в теле, об... хм... операции? Вот эти пятна на животе, которые словно изнутри проявились или вот те потеки на бедре, сбегающие вниз по штанине и в итоге измазавшие его необутую ступню. Следов будет много. Это очень беспечно... но как-то все равно. Если он не найдет здесь то, чего ищет, то уже будет без разницы, даже если сейчас ворвутся охранники или полицейские и разрядят в него всю обойму за то, что он натворил внизу. Слабо помнил подробности этого творения, прекрасно начал осознавать почему, и очень хорошо представлял результат. Как минимум двое... господи... опять ни в чем не повинных. Он бы позвонил Сэму... но как злая шутка телефон он не мог вспомнить, хотя считал, что тот уже выпаян в его сознании нестираемым клеймом. Оказывается, нет. И вообще отчего-то воспоминания о Сэме были неясными и размытыми, о том, что его нет. Сэма нет. Но что это значило? Просто чувство отсутствия. Страшной неунимаемой боли в груди не было, значит, пока он не сделал ничего плохого брату. Чертов туман в голове. Что это, безумие? Потеря памяти? Метка разъела остатки его мозга? Травма? Он помнил сильный удар. На физическом уровне помнил. Удар принесший очень много боли и спутавший и без того непонятную действительность вокруг него. Если бы еще было время разбираться... Дин склонил голову и закрыл глаза, чтобы сделать звонок наверх. Не было стыдным звать и просить, на то она и молитва. Конечно, он не унижался перед ними, но когда колеблешься где-то на границе отчаянья и безумства, многое простительно. Он уже вспомнил, что Кас не собирался выполнять свое обещание. Он слышал это тогда в бункере, когда они говорили с Сэмом. Кас не хотел этого делать и Дин едва ли мог его в этом винить. Он сам бы нашел любой другой способ, чтобы не доводить до последней крайней меры. Убить друга, намеренно. Хуже может быть только убить друга случайно, точнее непреднамеренно, будучи под контролем страшного библейского проклятия. Учитывая последние события, это даже к лучшему, что Дин потерялся в неизвестно каком месте, где ни он, ни Кас, ни Сэм не могли встретиться и закончить все слишком плохо. Если все удастся, то они, может быть, даже не узнают где и как. Лишь бы не было еще слишком поздно сейчас. Кто-то должен был его услышать. Если очень сильно повезет, в этой больнице подрабатывал мелким кудесником какой-нибудь замшелый ангелок с дипломом доктора или, в крайнем случае, курсами медсестер. Если повезет. Если не повезет, то его вот-вот обнаружат и ничем хорошим это не кончится. Нет уверенности, что он не станет сопротивляться, потерявшись опять в заполняющих его волнах кровавой жажды. Нет уверенности, что он выживет, если не станет, учитывая, что в нем мало что осталось целым и отсутствие боли могло быть только двумя вещами: первая, он все еще накачан сильными обезболивающими и вторая, метка уже взяла свое и он должно быть уже мертв официально. Жаль здесь нету святой воды, опустить бы в нее руку и убедиться, что она не задымится. Как тиканье часов в пустой часовне раздавались тихие удары капель о пол. Кровь капала со скамьи вниз, пока он ждал. Он прекрасно понимал, чего ожидает сейчас. Это был обратный отсчет его собственных часов, минут, сердцебиений. С витража за алтарем на него грустными глазами смотрел распятый Иисус. Веки тяжелели, тихим гулом начинала слышаться кровь в венах. Опять тьма наползала со всех сторон, пытаясь его проглотить. Только не закрывать глаза... Дверь за спиной скрипнула. Тихие шаги, обутых в мягкую спортивную обувь ног, приблизились оттуда и затихли совсем близко. Дин обернулся влево, где рядом с ним в проходе стоял молодой врач. Всего-то лет двадцати семи - тридцати. Только начал, должно быть, хотя черт их разберет этих ангелов с их возрастами. - Это ведь ты звал, - это был не вопрос. Утверждение и подтверждение тихим спокойным голосом. - Я... - Дин почти не шевелился, чувствуя, что силы не растянутся еще на долгое время. Стоило беречь последние крошки. - Но почему ты этого хочешь? Твоя просьба... - Поэтому, - Дин развернул руку ладонью вверх и открывая предплечье и метку, красным шрамом засевшую на его коже. Ангел-врач подался немного вперед, чтобы разглядеть и тут же отшатнулся назад с нескрываемым страхом в глазах. - Так это правда, - прошептал он. - Правдивее некуда и думаю, ты знаешь, что это значит и чего я прошу. Ангел поднял взгляд к глазам Дина и закачал отрицательно головой: - Но я не могу. Дин посмотрел на Иисуса, будто ища поддержки, устало вдохнул. - Почему нет? Это уже нужно сделать, пока я не сделал большего зла. - Значит это ты там внизу? - Я. Так тебе понятнее почему? - Да. Но это не отменяет главной проблемы. - Какой еще проблемы? Ваша работа же помогать людям, я сам сдаюсь вам в руки и большей помощи человечеству сложно вообразить. - Во-первых, я не уверен, что это вообще возможно. А во-вторых, Кастиэль мне этого не простит. - Кас простил Метатрона, плюс ко всему у тебя немного выбора остается. Кто-то должен меня обезвредить и боюсь, кроме вашего брата ни у кого нужных сил не найдется. - Нет, я не могу, - ангел попятился слегка, отодвигаясь от Дина на безопасное расстояние. - Так смоги! Придумай что-нибудь, поджарь меня, аннигилируй на молекулы, я не знаю, вызови подмогу, в конце концов! - Я не хочу с этим связываться, я лучше вызову Кастиэля! - ангел нервно затеребил халат. - Да пойми ты, его нельзя вызывать. Он не сделает этого и не даст тебе. Он не решится, а иначе уже нельзя. - Нет, я не согласен. - Боже мой, какие же пошли упрямые ангелы и тупые, ты разве не понимаешь... - Нет, ты не понимаешь. Я не могу, потому что я уже его позвал. - Что? - Кастиэля. Я узнал тебя внизу еще, когда тебя доставили. Я работаю в приемном скорой. Он вот-вот будет здесь. - Черт тебя дери, ангел! Кто тебя просил? - почти прорычал Дин, понимая, что все планы катятся к черту. - Это мой долг! - Какой к черту долг? Я сам тебя порву сейчас, безмозглая пернатая задница, а ты скажешь ему, что это была самооборона! - в голосе было больше угрозы, чем он мог показать своим видом. Во истину не был он угрожающим в таком полурастерзанном состоянии. Дверь с грохотом распахнулась. - Ни с места! Руки за голову, встать и развернуться! Ангел нервно подпрыгнул, но тут же поднял руки, хоть это и не относилось к нему. - О, Господи, видишь до чего ты все это довел? - Дин запрокинул голову в безнадежном жесте отчаянья. Силы тихо булькнули где-то на донышке. Хватило бы их, чтобы встать. - Встать и развернуться! Руки за голову! - резкий голос чуть приблизился. Дин поднял обе окровавленные руки и медленно сцепил пальцы на затылке. Затем уперся ногами в пол и с усилием поднялся, тут же опасно качнувшись. Чуть согнувшись, он развернулся на месте и поднял взгляд на охранника в униформе с револьвером в руках. Следы все же привели к нему. Странно, что только один. Должно быть, они разделились в его поисках. Этому повезло. Дин обернулся к ангелу, который, наконец, догадался, что это не ему велели руки поднять и замереть. - Сделай это прямо сейчас, пока не поздно, - ангел молча замотал головой, - я сейчас или сам кони двину, или этот меня пристрелит и тогда все будет намного, намного хуже и сложнее. Ты слышишь? Давай, сделай мне свою ангельскую микроволновку, - Дин чуть подался в сторону врача, - не тяни! Время уходит! Этому потом память сотрешь. Охранник оживился: - Эй, заткнись. Стой, где стоишь, не приближайся к врачу! - Это невыносимый дурдом, - прорычал Дин, - сделай уже это! Сейчас сделай! - крикнул он на ангела и в последнее мгновение расцепил руки и с разворотом вцепился в ворот белого халата, чтобы встряхнуть эту нерадивую пернатую курицу. - Я сказал, стоять! - предупреждающе прикрикнул охранник, Дин не среагировал на него, тряхнув ангела еще сильнее. - Сделай! Ангел вздрогнул, охранник подпрыгнул и раздался выстрел. *** Все словно вывернулось на изнанку и взметнулось ввысь и вдаль одновременно, покрывая неимоверное расстояние одним взмахом крыла. Он знал, что полет ангела - это нечто почти мгновенное и едва ощутимое из-за скорости и различия законов их физического существования. Налетался в свое время с Кастиэлем. Чего он точно не знал, так это того, что кто-либо способен хоть что-то сделать в процессе полета. А точнее, что он сам на это способен. Должно быть, влияние метки сделало его быстрее или в полете что-то пошло не так, но факт оставался фактом. Даже в этой сумасшедшей круговерти, длящейся меньше чем взмах ресниц, он отчетливо помнил движение своих руки на клинке, как развернул его и сделал выпад. Удар? Определенно что-то сделал, но все прервалось быстрее, чем он мог бы хотя бы подумать об этом и одновременно давящее и невесомое чувство прервалось внезапным ударом. Жестоким и непростительным, будто его сбросили с небес на землю. Приземлившись и перекатившись несколько раз по инерции, Дин замер не в силах сделать вдох, чувствуя под собой твердую поверхность и нечто жесткое, упирающееся ему в ребра. Как он удержался в сознании было не понятно. Или не удержался? После такого-то приземления. Дин попытался шевельнуться и застонал, когда каждая клеточка его тела завыла от боли и протеста. Он мог ведь разбиться в лепешку. Вполне. Черт. Толкнулся одной рукой от поверхности и с большим трудом перевернулся на спину. Это тоже было больно. Но не так больно, как голос Сэма, все еще звучавший в его ушах. Дин снова застонал. Почти все тело пульсировало агонией, слепящей незатыкающейся болью от пуль и чувства вины и провала. Он все испортил. Господи, он снова все испортил. Нет этому конца... Сорвался снова на этом напыщенном индюке и так жестоко подставился, подставил и Клэр, и Сэма с Касом. Пусть девочку и обманули, а брата с ангелом вообще отправили подальше, чтобы не мешали, но основную кашу заварил все же он. Неужели он настолько потерял контроль, что больше не мог совладать с собой. Неужели метка стала настолько сильной даже без Первого Клинка для подпитки. Ей было достаточно просто манипулировать им самим, чтобы получить желаемое. Немного поработать с его головой, завернуть бредовое сумасшествие повеселее, смешав сон и явь, заставить потеряться окончательно в кошмарах, чтобы ударить в самый уязвимый момент. Омыть его руки кровью и заставить почувствовать себя наркоманом, упавшим в товарный вагон с кокаином. И ничего больше не было под его контролем. Потерялся он где-то в дороге. Должно быть еще днем, когда он брал обещание с Кастиэля. Вот и отправная точка. Почти черное небо над головой едва видно ворочалось тяжелыми тучами. Темные силуэты деревьев мерно покачивались под убаюкивающими движениями ветра. Где-то возле лица шелестела сухая трава. Это уже просто замечательный конец. Finita la comedia. Вокруг безжизненная тишина пустого спящего леса. Никакой цивилизации и намеков на людей. И он... Тяжело дышащий, сломанный и прошитый пулями из любимого кольта, удобряющий своей кровью почву под собой, на поляне в середине великого "нигде". Может частично план Метатрона и провалился, но в той части, где сбывался самый страшный кошмар Дина Винчестера, он преуспел. Осталось только надеяться, что он все же достал клинком мерзкого ублюдка. Дин слепо пошарил рукой возле себя и его пальцы сомкнулись на холодном гладком металле. Клинок. Поднял его над собой, чтобы разглядеть. В темноте явно поблескивала темная влага на остром конце, почти на всю длину лезвия. Достал таки? Не ясно... Не понятно... Все словно сон опять. Голова медленно плывет, утопая в густых, как болотная жижа мыслях. Нет... Нет, не сдаваться. Не закрывать глаза и не вверяться чертовым законам природы, по которым тело должно вот-вот отдать концы и смириться с неизбежным. Бороться до последнего. План, у него должен быть план. Шевелиться, двигаться, делать что-то, чтобы исправить свои же ошибки. Исправить все! Дин с усилием перевернулся, подобрал под себя руки и ноги и оттолкнулся, с большим трудом поднимаясь сначала на колени, а затем и на ноги. Гравитация обрушилась на него со всей своей мощью, придавливая обратно к земле. Он очень сильно покачнулся, взялся за голову, пытаясь прояснить сознание. Теплые дорожки щекотали кожу, катясь вниз с живота и по ноге. Ветер холодил тело под мокрой тканью. Дин оглянулся. Чернильно-черные стволы деревьев рядами, как прутья клетки смыкались вокруг него. Ни просвета, ни дороги, ни даже оленьей тропы. Чернота. И тишина. Только собственное дыхание и громкий стук загнанного сердца. Должен быть выход. Должен быть. Хоть что-то. Хоть ниточка, хоть волосок! Где-то на периферии зрения мелькнуло что-то. Дин резко дернулся в ту сторону, вглядываясь во тьму и увидел это снова, теперь уже четче. Свет промелькнувший между тенями. Далекий, движущийся, но это был точно свет. Значит там люди! Определенно люди! Значит ему туда. Да! Дин толкнулся ногами и спотыкаясь поплелся в том направлении, стараясь удержаться на прямой линии движения и не сбиться с курса, потому что свет пропал так же внезапно, как и появился. Но свет был. Точно был. Значит, есть еще возможность все исправить. Это, как чертов свет в конце тоннеля, только он шел туда с обратной целью. Не умереть, а выжить. Чтобы не начинать новый виток своей демонической жизни, воскрешенным меткой. Метка не отпускает на совсем... Кто угодно, как угодно, лишь бы найти... Ветки драли и хватали одежду, за ноги цепляли камни и корни, мягкая влажная земля. Он шел медленно и нестабильно от ствола к стволу, держа взгляд на нужном направлении в ожидании появления света снова. В голове набатом звучал собственный пульс, короткие выдохи невидимыми в темноте облачками вырывались из потрескавшихся губ. Туман окутывал сознание все сильнее, выжигал ядовитыми клубами трезвые мысли. Как мантру Дин повторял единственное, за что все еще могло цепляться его сознание. План. Первое - выжить и не дать метке его снова обернуть. Второе - найти способ себя обезвредить. Третье - исправить свои ошибки, даже если это будет конец. И каждый шаг был всего лишь одним словом. Шаг - выжить. Шаг - найти. Шаг - исправить. Выжить. Найти. Исправить. И страшно, страшно до ужаса, что упадет. Что уснет и не проснется больше. Еще одно дерево и еще. Нет света больше. Нет надежды? Когда рука не уперлась в очередной ствол он не мог вспомнить, когда еще в своей жизни чувствовал себя настолько потерянным, провалившимся в полную темноту и неизвестность без контроля и понимания. Без ничего и никого вокруг. Сердце споткнулось об паническую мысль. Но ноги вместо этого споткнулись о твердую поверхность. Дин едва не потерял равновесие, но сделав еще два непроизвольных шага, смог выровняться и почти распрямиться, почти поднять голову... Из-за поворота вырвался яркий свет, слепящий и заполняющий голодную тьму вокруг, ярким ореолом взорвавший ночь. Вырос вокруг Дина, окутывая его со всех сторон, и обнял с пронзительным визгом тормозов, уничтожающим ударом и сверкающим фейерверком осколков стекла. Белой ядерной вспышкой боль заполнила все клеточки тела и выдрала землю из-под ног, подбрасывая его в темноту. Твердость бытия вихрем крутанулась вокруг него, перевернула землю несколько раз и замерла, погасив свет. Лишь за долю секунды до этого слишком быстрые для физических законов мысли, отметили что, кажется это все... Глаза не спрашивали разрешения, они просто закрылись. Теперь осталась только тьма и единственный страх - проснуться. *** Фальшивый витраж с шелестящим звоном осыпался на пол, раскалываясь на мелкие осколки от попавшей в него пули. Теперь на том месте вместо Иисуса осталась только белая стена, подсвеченная снизу желтоватым светом. Дин отпустил, отталкивая, ангела-врача, который вздрогнул и прикрыл голову руками. Пуля не попала в цель. Не попала, потому что и не должна была, ей просто не дали. За спиной охранника стоял Сэм, удерживающий его теперь в плотном захвате. В дверях показался Кастиэль и, войдя в маленькую часовню, прошел к охраннику, прикоснулся к нему двумя пальцами и тот обмяк в руках Сэма. Сэм бережно опустил того на пол и обернулся к Дину, стоящему в другом конце комнаты. Бледному, окровавленному, едва держащемуся на ногах, с болью и отчаяньем в глазах. Дин бессильно опустил руки, не находя в себе больше никаких возможностей сопротивляться и стараться что-то сделать пока еще не поздно. Теперь поздно. Он проспал все драгоценное время. - О, Господи, Дин, - Сэм сделал шаг вперед, слегка разводя руки ладонями вверх. Будто успокаивал дикое загнанное в угол животное. Да, может, оно так и было уже. Может, он окончательно потерял остатки разума. Они даже здесь его нашли, в великом "нигде". Теперь все его страхи и кошмары с новой прибойной силой ударились о ту сторону опьяненного сознания, захлебнувшегося кровавой пеной. Тела, разбросанные вокруг, смерть, пляшущая в его руках, как дрессированный зверь, жизни, которые он забирал и забирает с такой легкостью и радостью, когда метка ревет жарким пламенем внутри него, визжит и смеется от экстаза. Заставляет его чувствовать, желать и смеяться вместе с ней. Дин уже не мог понять хорошо это или плохо. Что сон, а что действительность. Это был просто один страшный, лихорадочный бредовый кошмар. И он просто напросто из него так и не проснулся. Дин покачал головой в отрицании. Сэм осторожно приближался. - Дин, все хорошо. Теперь все будет хорошо. - Не будет, - едва слышно ответил он, точно не зная, какая часть его отвечает на этот вопрос, - уже не будет. Слишком поздно. - Еще не поздно, - Сэм шел к нему, протягивая руки, прося, - прошу, поверь, еще не поздно. - Все эти люди... Сэм... я уже не могу этого остановить, не могу ничего контролировать... слишком поздно, уже ничего не изменить, - Дин чувствовал, как у него подгибаются колени и тяжелая слабость окутывает с ног до головы, слишком знакомая. - Дин, нет. Все не так как ты думаешь, ты ошибаешься. - Нет... - он покачал головой. - Нет, Сэм, это ты ошибаешься, я застрял между реальностями и уже не вижу, где правда, а где ложь, только кровь вокруг, которую проливаю я, и только я своими руками. Я несу смерть. - Ты все еще борешься, Дин. Ты не потерял контроль, пойми! - Что? - Те люди, внизу, они не мертвы. Слышишь? Ты не убил никого. Я даже представить не могу, что тебе пришлось пережить и как, но ты смог. Ты никого не убил больше. Ты смог ее контролировать. Себя. - Этого... не может... я видел... чувствовал... - Может, она тебя обманывает, может, играет с твоими чувствами, но поверь мне. Я не обманываю тебя, они все живы. Ты их ударил и сбежал, а вся эта кровь, что ты видишь, она вся твоя. Дин опустил глаза вниз на себя и заляпанную кровью одежду. Но тогда ее слишком много выходит, крови. И это ничем ни легче, ничуть не лучше, потому что метка она как и Метатрон, какой ход не сделай, все равно выиграла. Он либо потеряет контроль, либо умрет, а она возьмет свою кровавую дань. - Пожалуйста, Дин, именно поэтому ты должен нам дать помочь тебе. Еще не все кончено. Ты все еще не сдался ей, - Сэм прошел между рядами скамеек и встал прямо напротив брата не в силах отвести взгляда от его глаз, - пожалуйста. Дин потеряно оглянулся по сторонам, посмотрел на Кастиэля, стоящего чуть дальше, затем на Сэма прямо перед ним. Не видел он в глазах его страха или осуждения, не видел обвинений и разочарования. Видел искреннее беспокойство, боль и волнение за него, а не за тех, кого он убил или покалечил. Не за тех невинных жертв его разрушительной силы и кровожадности метки. Сэм видел в нем брата попавшего в беду, в смертоносный капкан без выхода и надежды. Видел того, ради кого был готов прыгать в клетку и отдавать жизнь, переворачивать небо и землю и пытать демонов. Отдавать все. Дин видел все это в его каре-зеленых глазах и задавался лишь новыми вопросами. Он не проиграл еще? Разве? Как? Он не сдался? Разве можно было что-то еще сделать? Разум не мог верить, сердце не могло противиться. Оно знало и ощущало, что здесь и сейчас настоящее. Настоящий брат и настоящий друг, которые нашли его даже после всего того, что он натворил. Даже после того во что он превратился не бросили и не оставили его. И пришли не уничтожить кровожадного монстра, а помочь, подарить ему надежду и веру. Сердце хотело верить и верило. Верило в себя и в него. В Сэма. Сэму. Не сдался... Сэм... - Сэм... - еле слышно пробормотал Дин, теряя последние силы. И когда мир вокруг накренился, роняя его со своего края, он почувствовал сильные руки, сомкнувшиеся вокруг него. Подхватывающие его, поддерживающие. И голос. - Я здесь, Дин... Я с тобой. Останься... ты нужен мне. И пусть тьма и заставляла его закрыть глаза, он все еще дрался с ней, сражался, вырывая себя из ее когтей и зубов. Потому что он никогда не переставал бороться и сражаться, никогда не переставала барахтаться, даже идя ко дну. Никогда пока был рядом он. Потому что когда свои силы кончались, он всегда находил их в его руках. И не сдавался... И не закрывал больше глаз.