Паутина Белого Паука. Источник.

Такси доставило Еву точно по адресу, однако девушка сразу усомнилась, что адрес этот верный. Она стояла перед старым, одиноким трехэтажным домом, зажатым в тиски с двух сторон строительными лесами, техникой и мусором. Дом находился на отшибе, в аварийном состоянии, и, видимо, шел на снос. Ева таращилась в пустые окна, и нехорошее предчувствие росло в ней, подобно предгрозовому ветру. Достав телефон, она уже потянулась позвонить на номер Исаии и уточнить адрес, но вместо этого выбрала контакт Ильи и сделала его получателем для приложения «SOS». Достаточно осторожная и даже мнительная Ева еще при покупке своего телефона сразу же изучила эту функцию. Смысл ее заключался в том, что при опасности или чрезвычайной ситуации, когда не можешь никому позвонить, достаточно трижды нажать на кнопку питания. Телефон автоматически отправит смс-сообщение выбранному получателю с призывом о помощи и начнет делать фотографии и записывать звук с пятиминутными интервалами, отправляя все это опять же нужному получателю. Ева успела еще набрать в смс-ке для брата адрес, по которому ее вызвали, когда сзади, подкравшись, ее схватили. Одной рукой девушке зажали рот, другой обхватили за плечи. Чудом Ева смогла нажать на отправку сообщения и тут же с нарастающим страхом трижды нажала на кнопку питания. Приложение «SOS» активировалось. … - Наниматели звонили, - прохрипел Семен Игнатыч, убирая простенькую «Нокию» в карман штанов. - И что они? – отхлебывая газировку из банки, поинтересовалась Оксана. - У курьера на автомобиле шину спустило, так что он задержится. Соответственно, мы тоже никуда не выезжаем еще час. - Да? – нервно протянула Оксана. – А если за этими придут, пока мы тут сидим? - Не придут. Алиса вслушивалась в разговоры своих похитителей и тихо глотала слезы. От страха за свою жизнь, не понимая толком, что происходит, она впала в совершеннейшее оцепенение. Боясь разозлить их, она не посмела даже попытаться стянуть кляп. Похитили ее вечером, по дороге к Вадиму. Подъехала машина, водитель спросил, как добраться до ближайшего продуктового магазина, и, пока Алиса добросовестно рассказывала маршрут, сзади подкрались и втолкнули ее на заднее сиденье. Тут же приставили нож к горлу. Весь путь до этого заброшенного дома прошел для нее как в тумане. Она плакала. Кажется, даже спрашивала, что им нужно от нее. В конце концов, тот, кого все называли Володей, намекнул ей, что, мол, «нехер было якшаться с упырями». «Все из-за братьев Евы! – решила Алиса. – Предупреждала же она меня, чтобы я не лезла в их дела. Предупреждала!» От Алисы потребовали рассказать все, что она знала о Еве и ее братьях. Перепуганная девушка не посмела юлить или пытаться соврать. Откровенно говоря, ей такое и в голову не пришло. Не задумываясь, чем может навредить подруге и ее родне, Алиса выболтала все, что знала, вплоть до рабочих часов Исаии, о которых он сам упоминал, когда помогал ей искать квартиру. А на утро его приволокли в полубессознательном состоянии. Алиса увидела парня лишь вскользь, когда ее саму отводили в дальнюю комнату, но от увиденного девушка пришла в ужас. Казалось, Исаия вот-вот умрет: все его тело покрывали гигантские лилово-фиолетовые гематомы, от которых разветвлялись такие же темные паутины-вены. Он хрипел, то и дело срываясь на протяжные, полные муки, стоны. Алиса зажала бы себе уши, если бы руки не были связаны за спиной. - Шевелись! – вдруг услышала она резкий окрик Олега. - Исаия!? – Алиса вздрогнула, узнав голос Евы. – Что вы с ним сделали!? - Заткнись, - приказал Семен Игнатыч. – В комнату ее. Алиса обреченно подняла глаза на открывшуюся дверь, в которую втолкнули Еву. Ей, как и самой Алисе, связали руки за спиной. От грубого толчка девушка по инерции сделала пару шагов, но этого не хватило, и она, потеряв равновесие, упала. Едва закрыли дверь, как Ева, резко выдохнув, кое-как перекатилась на спину, села и, морщась от боли, огляделась. Наткнувшись на Алису, она тут же опознала в связанной, растрепанной девушке с кляпом во рту – свою подругу. - Алиса? Ты как, цела? Нервно кивнув, та снова беззвучно расплакалась, сжавшись в углу. Ей было горько, по-детски обидно, страшно. Страшно было и Еве. Внутри все холодело от бесчисленных предположений о намерениях похитителей. Но если Алису такие мысли привели в состояние апатии и бездействия, то у Евы вызвали противоположный эффект. «Сначала развязать руки», - скомандовала себе девушка, отбросив ненужные и бесполезные стенания. Пропустить ноги через кольцо связанных рук оказалось нелегко – Еве недоставало гибкости. Мышцы натянулись до острой боли, старый медный шнур, которым ей перетянули запястья, впивался в кожу, Ева пыхтела и скрипела зубами, извивалась в поисках удобного угла и отчаянно дергала руками, стараясь растянуть путы. Алиса наблюдала за ее усилиями глазами обреченного. И даже когда Еве, вопреки всему, удалось вытянуть руки перед собой, подруга не сильно обрадовалась. Что с того, что руки теперь спереди? Что они вдвоем могут сделать против трех взрослых мужиков и их подельницы? А Ева меж тем, рассмотрев, как следует, узлы, нашла крайний и вцепилась в него зубами. Шнур не поддавался. Из-за попыток развести руки, как можно шире, узлы туго затянулись, и теперь, чтобы их разболтать, приходилось прикладывать нешуточные усилия. Ева не знала, что сделает, когда освободится. Она могла только догадываться, что похитителям известно, какую ценность представляет ее кровь, а значит, убивать ее точно не будут. О том, что за попытку бегства ее могут избить, изнасиловать или как-то навредить Алисе и Исаие, Ева старалась не думать. Если уж их похитили, то вряд ли теперь отпустят на все четыре стороны. Смутную надежду в девушку вселял ее телефон, который хоть и отобрали, но вроде бы не проверяли. Там, за дверью, стоял шум. Судя по звукам, похитители о чем-то спорили, параллельно готовя еду. Ева всякий раз вздрагивала и замирала, когда ей казалось, что кто-то вот-вот войдет и застукает ее. Но никто не входил. Пока. И Ева продолжала работать зубами. Вот поддался, наконец, первый узел, менее охотно его примеру последовал второй. Третий узел, последний, оказался самым стойким. Ева взмокла, пока мучилась с ним, зубы ныли, запястья горели, кожа под шнуром посинела. «Ну и где эта проклятая слежка Измаила, когда она так нужна!?» - отчаянно думала девушка, хотя отчетливо помнила, как ей пообещали снять наблюдение, если она переселится в общину. Переселилась на свою голову. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Еве удалось освободить руки. Подавляя стоны еще на подходе, она через силу разминала онемевшие пальцы, стараясь не шевелить запястьями. Шнур стер кожу в кровь. Восстановив чувствительность, Ева повернулась к Алисе. - Сейчас-сейчас, - зашептала она, нервно вздрагивая на малейший шум из-за двери. Кляп вытащить не составило труда, но с освобождением рук пришлось повозиться: собственные пальцы еще плохо слушались, а в тряпке, которой связали Алису, смутно различались узлы. - Ты что-нибудь знаешь об Исаие? Что они с ним сделали? - Н-нет, - слабо ответила Алиса, но, подумав, припомнила обрывки реплик похитителей. – Они его… растворителем накачали. Чтобы ослабел… - «Чтобы ослабел»? – повторила для себя Ева, наморщив лоб. – Если он не пил кровь всю ночь, то и без этого едва на ногах стоял. Сволочи… - Что нам теперь делать? – вновь затряслись плечи Алисы в тихом плаче. - Добраться до Исаии и пролить кровь, - жестко и двусмысленно сказала Ева. С едва слышным шорохом тряпка, стягивавшая руки Алисы, была, наконец, отброшена.