Сон начал уходить, когда стало невыносимо жарко и душно. И то, что сейчас мне уютно и хорошо, не смотря на тяжесть и духоту, кажется не менее странным. Спросонья я не сразу понимаю, что вчера всё-таки случилось. С неуместным смущением приходит и злость. Не на Акаши, что с этого треклятого императора возьмешь? Злюсь на себя за то, что показывала ему свои слабости. Я так же, как и он, ненавижу слабых людей, но в его глазах я наверняка выгляжу слабой и жалкой. Я ненавижу саму себя.
Выскальзываю из объятий демона и выхожу на небольшой балкон. Ещё холодный утренний ветер неприятно проскальзывает по коже, колыша тюлевые занавески перед незакрытой дверью балкона. Сквозь поток мыслей, обрушившихся на меня, как снег на голову, слышу, как кто-то очень громко разговаривает на балконе по телефону, голос я не узнаю, но он точно принадлежит девушке.
— А не проще ей просто шею свернуть? Ладно-ладно… Всё, ладно… пока я не столкнулась с этой чертовой стервой… Аоки…
Фыркнув, я ушла с балкона в помещение, где меня уже ждал проснувшийся, но ещё не вставший с кровати Акаши. Те, кто говорит, что спросонья люди выглядят безобидно явно не видел Акаши. Гетерохромные глаза бурлят во мне дыру, изучая. Словно смотрят не на тело, а куда-то глубже. Словно его разноцветные глаза смотрят в душу. Мы молчим, в воздуху висит неприятное напряжение только из-за того, что мы оба знаем, что говорить сейчас о чём-то нет смысла. Он небрежным жестом проводит рукой по волосам и разбивает устоявшуюся в комнате тишину:
— Иди в душ первой.
Отвечаю скупым кивком и разворачиваюсь к нему спиной, чтобы он не видел ту безумную улыбку, исказившую моё лицо за секунду до победного смешка. Дверь в ванну захлопывается почти бесшумно, снимаю футболку через голову и скидываю её на кафель к ногами, туда же отправляется бельё. Плевать, всё равно переоденусь в своём номере. Холодный душ помогает взбодрится, но разум, увы, не отрезвляет. Очередные воспоминания из тяжелого прошлого, как волна во время шторма, накрывают с головой. Заставляют опереться о стенку душевой и сползти по ней на пол, неосознанно вгоняя ногти в плечи. Захлёбываться в беззвучной истерике. Всё случилось не так давно, чтобы я вспоминала это с усмешкой. Так проходят добрых десять или пятнадцать минут, прежде чем я встаю и тянусь за шампунем. Дверь в ванную открывается в тот момент, когда я уже смываю с головы пену. Единственный, кто осмелился бы сейчас сюда зайти, даже если бы в номере мы бы были не одни, это Акаши. Щеки заливаются предательским румянцем.
— Тебе Тиба вещи передала, — скупо комментирует свой поступок парень, кладя свёрток на тумбу около раковины. Я ради интереса высовываю голову из-за шторки и натыкаюсь на флегматичную физиономию парня. Одной рукой тянусь за полотенцем, висевшим на крючке, а второй выключаю воду. И, не выходя из душа, заворачиваюсь в полотенце. Угрюмо обращаюсь к парню:
— Слушай, я, конечно, понимаю, что ты хочешь принять душ и умыться. Но, Акаши будь добр, дай мне одеться!
— Не указывай мне. И, кажется мне, я тебе не особо мешаю.
— Хам! — фыркаю, подбирая «свою» футболку с пола и сверток, переданный Акаши, и ухожу в спальню. За спинной раздается одобрительный хмык. Вот если бы я могла кинуть в него чем-нибудь тяжёлым! Да нет, реакция и скорость у меня уже не те, чтобы удирать от спортсмена, да ещё и баскетболиста. Обидно.
В свертке оказалась свежая одежда, вытащенная из моей сумки. Сверну шею этой маленькой модельке за то, что осмелилась там покопаться. Вещи, которые она решила мне передать, я до последнего брать не хотела, но потом, взвесив все за и против, всё же взяла: светло-голубая рубашка, тёмно-синий галстук, джинсовые шорты и чёрные чулки. Рубашку и галстук я подбирала дома к джинсам, а шорты, наоборот, к футболке, и то, чтобы ходить по отелю.
В комнату зашёл Акаши только в одних боксерах, когда я заканчивала натягивать чулки. Плохо вытертые капли скатывались по жилистому телу. Нельзя сказать, что он качок, но и не хиляк. Не стесняясь меня, он прошёл к своей сумке и достал оттуда джинсы и рубашку. Я поспешно отвернулась — пялится по меньшей мере будет неприлично. И, встав с кровати, начала расхаживать по комнате, завязывая галстук.
— Во сколько сбор?
Акаши еле заметно улыбнулся, посмотрев на наручные часы, ответил:
— Через двадцать минут.
— Я занесу вещи в номер и спущусь, — предупредила парня, совсем не аккуратно скомкивая свои вещи и выходя из номера, Тиба ещё должна быть там. В номере я скинула их в большую сумку и забрала три необходимые вещи: телефон, карточка от номера и кошелёк. С чистой совестью вышла из номера и, на удивление Тибы, не стала переодеваться. Я уверена, что это девчонка думала, что я взбешусь. Мало того, что она рылась в моих вещах, так и подобрала нескромный наряд.
До зала, в котором проходили последние матчи отборочных, мы добирались на поезде, а по приезде я узнала, что Сейрин играет сначала с Сейхо, а потом победившая команда будет играть с другой победившей. Почему Акаши сказал, что Сейрин играет с Шутоку? Хотя ответ очевиден — Фантома признали все игроки Поколения чудес. А значит Акаши уверен, что его бывшие товарищи обязательно сойдутся на одной площадке, но теперь уже по разные стороны баррикад. Интересно, чего достигли они за тот год, что я пропустила. Их последнюю игру я видела зимой на втором году обучения, это было так давно. Игру Шутоку я принципиально не стала смотреть, а вот Сейрин и Сейхо посмотрю с удовольствием — интересно посмотреть на команду, которую основал гений. Как бы не были сильны гении Поколения Чудес, но о пяти некоронованных знают многие. Такие же игроки как и я понимают, что не будь игроков на год младше их, они бы стали
тем Поколением чудес.
— Слушаете, как думаете, а кто победит? — начали ворковать за спиной мои одноклассницы и девочки из параллели. — Я думаю, что Сейхо, они же такие сильные, а Сейрин новички, да и слабенькие на вид.
Подруги девушки активно закивали и начали поддакивать. Даже противно стало. Они ничего не знают и не видят. Ребята в хорошей физической форме, да и разминка проходит у них довольно гладко, не считая нескольких стычек. Не думаю, что команда, в которой играет призрак Тейко, слабая. Не думаю, что Киёши мог создать слабую команду, и не думаю, что Ханамия стал бы вредить им, если бы считал их слабыми соперниками. Он начинал играть особенно грязно, когда понимал, что по-другому никак. Уж я-то знаю.
— Наивные дуры, — усмехнулась я, разворачиваясь к ним лицом. — Вы правда думаете, что если Сейхо называют «королями», то они непобедимы? — они синхронно кивнули. — Точно дуры.
— Ты что себе позволяешь, Аоки? Из-за чего ты нас дурами называешь? Если этой команде всего второй год, то что она может сделать против команды, которой уже с десяток? — прошипела одна из девушек, хм, а она мыслит так же, как и большинство зазнавшихся игроков Сейхо. Маленькая, глупая девочка. Что ж придется разъяснить.
— Неважно сколько лет этой команде. Знаешь, основной состав Тейко три года назад пополнился четырьмя гениями, можно сказать, что в тот момент команда была новой, потому что таланты четырёх первогодок затмили всех остальных. Понимаешь к чему я? — девушка кивнула, я со спокойно душой развернулась к себе, но до ушей донеслось тихой бурчание: «И откуда она всё это знает?». Ответ на этот вопрос знает человек, что не сидит на трибунах, а смотрит со стороны, желая остаться незамеченным.
Игра для Сейрин началась не лучшим образом, они долго не могли забить, и до ушей начал доносится шепот, но я уверена так же, как и Акаши, что они победят.
В скором времени я смогла вычислить, что номер «11» и есть Фантом. Не будь я игроком со стажем, я бы не заметила его нахождения на поле. Номер «10» тоже хорош, он талантливый игрок, но видно, что это не предел его возможностей, у него аура, схожая с аурой Акаши. Но их обоих сменили в середине второй четверти, не то, чтобы я понимала их тренера, но то, что пасы того невидимки не работают, а у второго уже четыре фола, всё же является объективной причиной для замены. Игра закончилась со счётом: 73:71. Сейрин победила, как и предвидел Акаши.
В перерыве между игрой Сейрин и Шутоку я решила прогуляться. На улице я встретила Акаши, он сидел на скамейке, смотря в никуда.
— Хорошая игра, как ты думаешь? — Акаши выпал из некого подобия транса и посмотрел на меня уничтожающим взглядом. Но всё же ответил скупым кивком, тут я заметила, как большинство наших ребят выходят из здания, включая учителя японского и второго учителя истории.
— Акаши-сан, Аоки-сан, пойдёмте, нам уже пора! — крикнул Акияма-сан, что-то тихо говоря своему коллеге и подходя к нам.
— Сенсей, я останусь на матч Сейрин и Шутоку.
— Я бы тоже хотел остаться, — неожиданно подержал меня Акаши, и теперь мы вдвоём начали прожигать его взглядом. Учитель начал что-то мямлить про то, что матч окончится поздно и будет небезопасно добираться потом до отеля. Но через несколько минут всё же сдался.
Целых три часа мы просидели в комплексе, потому что первый матч закончился в два, а нужная нам игра начинается в пять. В этот раз я предпочла постоять с Акаши в тени. С самого начала игра была довольно напряжённой, Мидорима хорош в защите, но его трёхочковые и вправду ужасны. Он стал сильнее со средней школы. Хотя неудивительно.
— Знаешь, Акаши, мне кажется, что победит Сейрин.
— Время покажет.
Игра закончилась. Счёт 82:81 говорит о том, что без Киеши игра в зоне у них слабая. И что победа им далась очень и очень тяжело. Одно дело, когда играет сильная и слабая, другое, когда играют две сильных, и третье — это когда играют команды с сильными асами.
Пока мы ехали в поезде, начался дождь. Вагон был пустым — кроме нас там никого не было.
— Тот парень под номером десять очень похож на нас, — парень пожал плечами и начал что-то обдумывать. На самом деле он не просто похож на нас, гениев баскетбола, он такой же, как Поколение чудес, и очень похож на Масуми. Он нестандартный игрок, тоже начинал играть со стритбола, а потом попал под опеку хорошего тренера. Но его прыжки, они такие же, как и у брата. Такое странное чувство, что он мог бы превзойти брата, будь тот жив.
— Но он не достиг ещё нашего уровня.
Поезд начал тормозить на одной из остановок, и я по инерции полетела на сидящего парня, и, Ками-сама, чисто случайно и нелепо поцеловала его. После чего мне захотелось забиться в припадке истерического смеха. Но обошлось только немного нервным смешком, когда я начала осознавать, что этот демон в бешенстве.
***
По щекам розоволосой девушки текли слёзы, парень, что нависал над ней впал в лёгкий ступор. Почему с виду такая неприступная, самовлюблённая и порывистая девушка начинает плакать от небольшого проявления нежности, смешанной с болью? Сейджуро знал, что смешивать боль и удовольствие весьма рискованно, но он хотел не сколько напугать или наказать девушку, а просто показать, что не стоит воспринимать его слова как шутку.
Парень давно понял, ещё с их первой встречи на церемонии поступления, что девушка интересная, а когда на неё впервые напали, Акаши подумал, что она ещё загадочнее, чем может показаться на первый взгляд. То, что она не та, за кого себя выдаёт, это он понял после месяца общения с ней. Он видел, что она чего-то боится, что с ней случилось что-то такое ужасное, из-за чего в свои шестнадцать она хоть и выходит из благородной семьи, но уж слишком похожа на него. На человека однажды сломавшегося. То, что они были соперниками, он осознавал чётко, но он не считал себя влюбленным в неё. Любовь и дружба — сильнейшие слабости. А он ненавидел слабых, и слабым он себя назвать не мог. Потому что он всегда прав, и он
абсолютен. В ту ночь он впервые не знал, что делать, как успокоить её. Ответ он нашёл быстро. Первый раз он целует её мягко, едва касаясь губами губ, как это бывает при первом поцелуе. Потом настойчиво, проводя языком по губам, раздвигая их и проникая внутрь. Девушка лежала как зачарованная, почти неумело отвечая на поцелуи, комкая в кулак простынь.
Они лежали в кровати и целовались. Они не друзья, не пара, они тем более не любовники. Они — соперники. То, что девушка мало чего запомнит, он знал. И убедился в этом утром, когда она как ни в чём не бывало стояла на балконе. Если бы она запомнила всё, то точно бы устроила ему вынос мозга. А так пока она не начнёт разглядывать свою спину в зеркале, то точно ничего не поймёт.
Это как игра в баскетбол: азарт и жажда победы. Они оба это чувствовали, когда находились просто рядом. Оба хотели победы. Только для неё победа — это нечто нужное, она ей не необходима, но побеждать ей было привычнее нежели проигрывать. А для парня, наоборот, победа нужна как воздух. Она знала это. Он был намного опаснее, чем кажется на первый взгляд. Она знала, что он был тем, кто подчинил себе Поколение чудес. У тех ребят была гордость, надо было иметь титановую репутацию, чтобы держать их в узде, не давать им расслабится.
***
Через несколько дней после приезда я ходила и ворчала на Акаши за дорожку ну очень красивых засосов. Только я до сих пор не могу вспомнить, когда и как он их наставил.
Гулять в семь вечера с доберманом по улицам и наблюдать, как от него все шарахаются — сущее удовольствие.
Я даже не удивилась, когда из-за угла выскочил парень ростом почти два метра и телосложением с коротким названием «шкаф». Но стоило сказать тихое: «Фас!», как нападавший со всех ног умчался, наверное, не любит собак. Пёс не стал его догонять, так как всё ещё сидел на поводке. Вот ведь кому скажешь — не поверят, чтобы нападавший, на котором написано «наняли для похищения», испугался собаки, которая, ко всему прочему, была на привязи.
Глупый ход с твоей стороны, неизвестный противник…
Ту ночь я провела в кошмарах, которые проследуют меня уже год. Причина, по которой я считаю себя слабой. Прошлое, которое не хочет меня отпускать, прошлое, что тянет меня на дно, ещё глубже во тьму. Сжимая простыни, тихо плачу, потому что боюсь, что это снова повторится.
В тот день мы ездили на экскурсию в один из храмов и должны были остаться там на одну ночь. Меня поселили одну в комнате со словами: «Аоки, у тебя очень сложный характер, боюсь, что с тобой никто не уживётся!». Тогда я посчитала, что это хорошо, но вечер оказался очень неприятным. Когда мы все ушли с горячих источников, я ослабила бдительность и разлеглась на футоне, совсем забыв о своей огромной проблеме.
— Хоши-сан, вы сегодня просто неотразимы! — по-лисьи хитрый голос раздался над ухом. Тогда я не успела даже среагировать, как руки оказались связаны и зажаты над головой. А обезумевший поклонник начал кусать, целовать и раздевать меня. Тогда мне просто повезло, что он не додумался заставить меня просто молчать, и на крик сбежались учителя, а его просто-напросто вышвырнули из школы за попытку изнасилования.
Но этим всё не кончилось, даже потом он проследовал меня, и мне пришлось пользоваться машиной, чтобы добираться из школы домой. Я боялась, что он зажмёт меня в тёмном переулке и захочет завершить начатое. Но однажды я просчиталась: после игры, вымотанная донельзя, я никак не ожидала встретить его. Он напал на меня в темном переулке, снова пытаясь изнасиловать, но не успел — полиция, патрулировавшая город, заметила нас, и в тот раз легко он уже не отделался. Такеши сказал тогда, что я родилась в рубашке. Мне повезло дважды, и я невольно задавалась вопросом: чтобы было, если бы мне не повезло?
***
— Идиот! Как ты мог испугаться собаки? У тебя, безмозглая горилла, ствол был! — орал светловолосый парень на «шкаф», который опустил голову, сгорая от стыда.
— Котик… Опять проблемы?
— Да, и, кстати, в каких отношениях Она и Акаши?
— Сложно сказать, но кажется, что они начали сближаться… — неуверенно прошептала девушка, давая хороший подзатыльник, как выразился ее парень, «безмозглой горилле».
— Плохо дело, хотя, думаю, мы сломаем её раньше, чем, он влюбится.
