Кир

Я так и заснул за кухонным столом, уронив голову на сложенные руки, рядом с полупустой бутылкой, опрокинутым набок стаканом и блюдцем с тремя окурками. А проснулся оттого, что кто-то гладил меня по макушке, периодически соскальзывая пальцами на затылок. Впрочем, кто, кроме Кира, это мог быть? Я поймал его за руку и прижался щекой к его ладони, чувствуя едва уловимый свежий запах мыла. В висках тяжело пульсировало, но их еще не простреливало ослепляющей резкой болью, как у меня это всегда бывало с похмелья. Так что я наслаждался последними минутами покоя, прижимаясь щекой к ладони Кира. – Доброе утро, – Кир говорил как-то очень тихо, и его голос почти не раздражал. – Твой будильник пять минут назад звонил. Я промычал в ответ что-то невнятное, с ужасом представляя себе тот момент, когда все же нужно будет поднять голову. – Давай в ванную, – он присел рядом и погладил меня по спине. – Я заварю тебе кофе, что ль... Полегчает. Я зажмурился, поднял было голову, но тут же со стоном уронил ее обратно, утыкаясь лбом в предплечья. Мне было хреново. Настолько, что я был готов забить на работу, даже ценой лишения премии. Кир поднялся и, судя по звуку, налил в стакан воды из графина. Пошуршал чем-то в шкафу, похоже, доставая аптечку. И через пару секунд поставил передо мной стакан с водой и положил таблетку анальгина. – Пей и иди в душ, – он потряс меня за плечо. – Денис. Я плохо слушающимися пальцами подцепил таблетку, запил двумя большими глотками, выполз из-за стола и поплелся в ванную. Таблетка еще не действовала, так что я «наслаждался» последствиями в полной мере. Перед глазами двоилось, в голове шумело, виски раз за разом простреливало обжигающей болью, а во рту было сухо, как в Сахаре, несмотря на выпитый только что стакан воды. Оставалось надеяться, что анальгин, душ и кофе мне хоть немного помогут. *** – Я не сказал тебе вчера, – на меня Кир не смотрел. Он вертел в руках тот самый телефон из коробки, повернув экраном вниз. – Что именно? – за день моя голова прошла, и к вечеру осталась только едва заметная слабость и чуть более сильная, чем обычно после работы, сонливость. – Здесь номер, – он положил телефон на стол и сложил руки на коленях. – Один единственный. Подписан как «Валентин». Повисла пауза. И я почему-то подумал о том, насколько Кир изменился. Груз памяти уничтожил в нем ребенка. Сейчас передо мной сидел совсем не тот Кир, который азартно играл в «Доту», считая слитую катку чуть ли не катастрофой. В синих глазах я видел сейчас только покорное принятие. Кир словно смирился с происходящим. – Я не знаю, звонить или нет, – он будто спрашивал у меня. – Только если ты этого хочешь, – я зачем-то заглянул в пустую чашку и отставил ее в сторону. – Я теперь не хочу знать, – Кир судорожно вздохнул. – Просто боюсь. Понимаю, что это нужно, но... Ты был прав. Мне не стоило смотреть эти диски. Чувствую себя... каким-то недочеловеком. – Кир... – начал было я, но запнулся, поняв, что снова не знаю, что сказать. – Я ведь должен был заслужить все это? – он смотрел прямо на меня. – Что я мог такого сделать? – Иногда дерьмо случается просто так, – поспешно выговорил я. – Совершенно не обязательно, что ты в чем-то виноват. – Я постоянно об этом думаю, – Кир сцепил пальцы в нервный замок. – О том, что у меня... Ну...Ты понял, – он опустил глаза. – Может, если бы ты попробовал связать меня... – То есть ты хочешь, чтобы я... – в голове у меня пронесся ураган мыслей, прежде чем я сообразил, что именно предлагает сейчас Кир. – Чтобы я связал тебя, и мы... – сказать фразу полностью было почему-то неловко. – Ты наверняка видел такую порнуху, – больше глаз Кир не поднимал. – Извращенскую. С игрушками и прочим дерьмом. Или если нет, то ты можешь посмотреть мои диски. Там практически все... такое. – И ты думаешь, это как-то тебе поможет? – я не знал, куда деть глаза. – Я не знаю, – глухо отозвался Кир. – И пойму, если ты не захочешь. – Я... сделаю, – я слышал себя словно со стороны. – Зайду завтра в магазин и куплю все, что нужно. – Хорошо, – Кир встал из-за стола. – Спокойной ночи. Я через силу кивнул и опустил голову. Так что не увидел, как Кир выходил с кухни. *** Все для нашего с Киром «эксперимента», я купил по дороге с работы. Наверное, мое лицо, когда я оплачивал покупки на кассе, слишком ярко отражало все мои эмоции. Потому что девушка-продавщица как-то уж слишком понимающе мне улыбалась, сначала отсчитывая мне сдачу, потом складывая все купленное мной в пакет. Но самое главное испытание ждало меня дома в лице встретившего меня у дверей Кира. Он глянул на пакет в моих руках и, опустив голову, поинтересовался, хочу ли я есть, или мы сразу, как он выразился, начнем. Я честно сказал, что есть не хочу – вряд ли я смог бы проглотить хоть что-нибудь. Так что сейчас Кир сидел на кровати, рядом с принесенным мной пакетом, а я стоял напротив, не зная, с чего начать. – Я чистый, – голос у Кира звучал как-то ломко и неуверенно. – В смысле, был в ванной полчаса назад. – Еще не поздно передумать, – я сделал шаг, подходя ближе. Кир дернул плечом и промолчал. Тогда я так же молча вытряхнул все купленное на покрывало и попросил: – Раздевайся. Он молча снял футболку, стянул шорты вместе с трусами и замер передо мной, даже не пытаясь прикрыться. Шрам от ожога на его светлой коже смотрелся действительно жутко. Как долго нужно было держать утюг, чтобы... Я сглотнул и отвел взгляд. Поднял с постели наручники в виде кожаных браслетов, соединенных цепочкой и развернул Кира спиной к себе. Он покорно протянул мне запястья, позволяя застегнуть. Но я чувствовал, как он напряжен. И с каждой минутой уверенность моя таяла. Но Кир молчал, а потому я продолжал действовать по наскоро придуманному мной в машине по дороге домой сценарию. Я почти грубо толкнул Кира на кровать, заставляя лечь грудью на покрывало, прогнувшись в спине, одним резким движением раздвинул его колени и судорожно вздохнул, понимая вдруг, что возбужден. А Кир явно готовился. Кожа его была абсолютно гладкой, и розовая дырочка ануса слегка блестела. Я сглотнул и взял из общей кучи флакон со смазкой: для того, что я собирался сейчас сделать, она была нужна явно в больших количествах, чем ее было на данный момент. Я выдавил прозрачный гель на пальцы и провел ими меж ягодиц Кира. Он вздрогнул, сжал кулаки, но одновременно раздвинул ноги шире, даже слегка подаваясь бедрами ко мне. И мне показалось, что это движение вышло у него... автоматически. Обдало мерзким чувством вины. Я не мог отделаться от ощущения, что в данный момент не лучше тех уродов с дисков. Палец вошел легко, и я тяжело втянул воздух, ощущая то, какой теплый Кир внутри. Смазки оказалось даже чуть больше чем нужно, и теперь она стекала по коже прозрачными каплями. Я размазал влагу вокруг розового кольца мышц и поднял с покрывала средних размеров анальную пробку. Наверное, боковым зрением Кир заметил это, потому что хрипло выдохнул и как-то весь напрягся. Я смазал игрушку гелем и провел ее кончиком меж его ягодиц. А потом надавил, вталкивая внутрь. Мышцы неохотно поддавались, впуская инородный предмет. Кир тяжело дышал, его трясло. И, когда я все же втолкнул пробку до конца, и розовые края ануса сомкнулись вокруг основания, он коротко тихо всхлипнул, подавившись воздухом. А я... Я грубо сдернул его с кровати, заставляя опуститься передо мной на колени, и за волосы потянул к паху, одновременно судорожно расстегивая молнию. Кир сглотнул и приоткрыл рот, сразу обхватывая губами мой член через ткань белья. Меня прохватило сладкой дрожью. Я нервным движением дернул трусы вниз и глухо застонал, не сдержавшись, когда Кир обнял губами головку моего члена, одновременно чуть поглаживая языком. Я придержал ствол пальцами и толкнулся бедрами. Кир отсасывал умело, лаская меня языком, губами, пропуская мой член глубоко в горло. Слюна текла по его подбородку, а глаза были мокрыми от невольных слез. Мне было одновременно и паршиво, и хорошо. И еще противно от самого себя. Хотя я прекрасно помнил, что Кир хотел всего этого сам. Наконец, когда я почувствовал, что вот-вот кончу, а Кир начал задыхаться, я снова толкнул его на кровать, укладывая лицом вниз, взялся за основание пробки, которую Кир все еще сжимал в себе, и потянул, вынимая до половины. Кир тяжело дышал, не двигаясь. Я вынул игрушку совсем и провел пальцами по приоткрытой дырке. Втолкнул два, проверяя. Они вошли совсем легко – Кир умел правильно расслабляться, к тому же пробка растянула его довольно сильно, как я и рассчитывал. Так что я опустил ладонь на его спину, заставляя прогнуться еще сильнее, и втолкнулся уже сам. Кир хрипло ахнул, весь выгнулся, но даже не попытался как-то отстраниться. Он был покорным, податливым и теплым. Влажные от смазки стенки сжимались вокруг моего члена, перед глазами у меня плыло. Я грубо стянул пальцами влажные от пота волосы на затылке Кира, а другой рукой, размахнувшись, шлепнул его по правой ягодице. И это словно послужило каким-то сигналом: Кир подался назад, насаживаясь на мой член и одновременно сжимаясь. Наверняка от такого резкого движения ему должно было быть больно – размеры у меня были немаленькими. Но Кир принялся насаживаться, раз за разом впечатываясь ягодицами в мои бедра. И я, не выдержав, тоже стал подаваться навстречу его движениям, трахая грубо и глубоко, вцепившись ладонями в бок Кира, буквально натягивая его на себя. В ушах у меня шумело, перед глазами плыло. Мне никогда не было так хорошо. Потому что ни один из моих партнеров не отдавался мне так, безоговорочно подчиняясь. Из головы вылетели все мысли. И о том, что Киру больно сейчас, и о том, что у него так и не встал... Мне было просто хорошо. Но потом... Я просто решил сменить позу. Подался назад, выскальзывая, одним резким движением повернул Кира на спину и буквально остолбенел: взгляд у Кира был абсолютно пустым и ничего не выражающим. Ровно таким, как на увиденной мной записи. А по щекам катились крупные прозрачные слезы. И когда я подрагивающей рукой потянулся стереть эти капли, Кир крупно задрожал и весь сжался, будто в ожидании удара. А еще он был абсолютно не возбужден. Меня словно обдало ледяной водой. Я повернул его набок и расстегнул наручники. Поднес его чуть покрасневшие запястья к губам и осторожно поцеловал сначала одно, потом второе. Кир судорожно всхлипнул, кажется, приходя в себя. А я наклонился к нему и мягко поцеловал в мокрые от слез припухшие губы. Нежно, почти невесомо. Кир не ответил, но мне и не было это нужно. Я так же осторожно поцеловал его в щеку, потом в подбородок. Пригладил потемневшие от пота слипшиеся волосы, коснулся губами покрытого испариной лба. Поцеловал в шею, потом опустился ниже, осторожно целуя сначала грудь, потом впалый живот. – Прости... – слабо выдохнул Кир, неловко касаясь пальцами моего лба. В ответ я поймал его руку и поцеловал в ладонь, а потом продолжил выцеловывать живот, медленно спускаясь все ниже. Когда очередь дошла до шрама, Кир ощутимо вздрогнул, тяжело задышал. А едва я коснулся пальцами его члена, всхлипнул и попытался вывернуться. Я придержал его за бедра, останавливая. – Не надо, – в едва слышном шепоте слышалась растерянность. – Пожалуйста... У меня же... – Тише, – я поцеловал его в низ живота, туда, где кожу уродовал шрам. – Просто лежи. И Кир послушался. Откинулся назад, стискивая в пальцах покрывало. А я просто склонился над его пахом и обнял губами вялый член, ощущая языком нежную, чуть бархатистую кожу. Я никогда не умел хорошо делать минет, да и не любил. Но сейчас в голове у меня было совсем другое. Я вдруг понял, что сейчас наступил именно тот самый переломный момент, после которого Кир либо уйдет, либо станет моим. Я должен был склонить чашу весов в свою пользу. Должен был исправить то, что натворил. И когда член Кира под моими губами вдруг начал напрягаться, меня тоже обдало волной возбуждения, словно бы отсасывали сейчас мне. Кир тихо вздохнул, едва заметно подаваясь бедрами, явно еще пока не осознавая происходящего. Его щеки порозовели, он часто облизывал губы, стискивая в пальцах покрывало. Ерзал, потираясь об него всем телом. Я погладил его по внутренней стороне бедра и скользнул пальцами меж его ягодиц, не переставая отсасывать. И в какой-то момент, взяв как можно глубже, мягко протолкнул палец во все еще влажное от смазки отверстие. Кир коротко сладко простонал, выгнулся, словно позволяя мне, подался вперед, насаживаясь на палец. А потом вздрогнул, кажется, начиная понимать происходящее. Дернулся в моих руках, но сразу обмяк, что-то сбивчиво шепча. Он кончил, выгнувшись всем телом, сжав мою голову бедрами. А потом вдруг заплакал, по-детски закрыв лицо ладонями. Я обнял его, поцеловал в макушку, поглаживая по вздрагивающей худой спине. Чуть успокоившись, Кир вывернулся из моих рук, заполз под одеяло и замер. Мне оставалось только последовать его примеру. А потом он вдруг спросил, не поворачиваясь: – Могу я быть твоим парнем? – Если захочешь, – отозвался я. – Я хочу, – он так и не повернулся ко мне. – Тогда мой, – я спрятал руки под подушку и сглотнул. Кир не ответил. А потом вдруг повернулся и неловко прижался к моим губам.