Примечания:
Кроссовер с "Белорскими хрониками" О.Громыко
Вот Беллатрикс Лестрейндж, в черных одеждах неожиданно похожая на нахохлившуюся галку, склоняется перед ним и неохотно цедит: «Да, Повелитель!»
А вот Северус Снейп, напялив накладную бороду, слегка траченую молью, пытается сломать его, Малфоевский, благородный нос за категорический отказ провести ночь с Нарциссой. Красивой, умной, холодной, расчетливой, самоуверенной и надменной. Правда, во сне они не были женаты. И Нарси напоминала ему белую розу Арлиис: прекрасная, необычная, завораживающая, но, увы, чужая и холодная. А нравилась ему совсем другая — рыжая, теплая, озорная, с наглыми зелеными глазами — Лили Эванс, вероятно.
Безумие! Безумие-безумие-безумие!
Лорд яростно дернул головой. Льняные волосы рассыпались по плечам.
Досадно, что супруга нынче ночует не с ним. Сейчас ему достаточно было бы взглянуть на цвет ее волос, чтобы разорвать паутину сна. И зачем в Доме так много комнат?
Постойте! Паутина? Быть может, кто-то наложил на него злые чары?
Привычным движением Малфой подхватил свою трость, резко повернул набалдашник.
С тихим шелестом выскочили и разомкнулись клинки гворда.
***
Драко, наследник рода, трех лет от роду умилительно пухлый сероглазый малыш, раскапризничался за завтраком.
Он разбил хрустальную розеточку, прицельно плюнул кашей в глаз потянувшегося к нему в приторном сюсюканье лопоухого недоразумения и обутой в крошечный сафьяновый башмачок ножкой ловко сбил на подлете волшебную чашку-поилку, которую зачаровала лично сиятельная мамочка. Непроливаечка звонко застучала по полу.
Прислужники затрепетали, через слово повторяя: «Наследник, первенец, родительская отрада». Но ребенок, хоть и выглядел ангелочком, характером пошел в мамочку, которая только на приемах такая строгая и элегантная, а в быту — истинная ведьма: вредная, вспыльчивая и неуступчивая. И уж если чего хотела, добивалась всегда. Вот и сейчас мамочка уехала к директору школы волшебства, чего-то там требовать и добиваться, ехидно-наивно улыбаясь на возмущение старого седобородого мага, которого уважала безмерно, называя исключительно Учитель.
А папа — беловолосый красавец, поразительно похожий на своего отца, так же, как и его сын теперь был не отличим от папочки, не переняв от матери ни цвета глаз, ни формы носа — папа слушал отчет по финансам, раздраженно вертя в руках свою трость. Он уже так давно был занят делами, что мальчик стал забывать, как это здорово — устроившись на папиных ручках чувствовать защищенность и тепло. Или подлетать со счастливым визгом к потолку. Вот как этим утром заходил последний раз в детскую, так и позабыл о ребенке.
А Драко хотел видеть папу. Вот прямо сейчаааааас!
А-а-а-а-а-а!
АААААААААААААААААААААА!!!
Лопоухий получил в лоб серебряной ложечкой. Следом должна была отправиться и тарелка, если не придет папа. Немедля! Тотчас же!
Но вместо этого явилось опять то страшное, похожее на галку. Всё в черном. Это существо часто бывало у родителей и даже, кажется, пользовалось их уважением. Но Драко не любил черный цвет. Потому что… потому что… ну, конечно, вот опять:
— Кто-то ведет себя недостойно Наследника рода Аррʼакктур тор Ордвист Шʼэонэлл. От этого есть отличное лекарство.
Келла никогда не «воспитывала» капризных детей ремнем. Только крапива.
***
— Ты лесник? — Драко с любопытством рассматривал огромного волосатого дядьку, сноровисто перезаряжающего арбалет. Потрепанная куртка, черные рваные на коленях штаны, за поясом пара ножей.
— Эт, погодь, не до тебя ща, — и прибавил несколько нехороших слов, запрещенных к произношению всем хорошим мальчикам. А Драко был очень хорошим. Хоть слова и порядок их произношения на всякий случай запомнил.
Что ж, раз нельзя разговаривать, можно просто поразглядывать.
Лесник был явно не человеком — не бывает таких людей. Может, полукровка? Руки огромные, ботинки — как два дельфиненка. Драко видел дельфинчиков этим летом, когда с родителями ездил на морское побережье.
Плечи у незнакомца такие широкие, что мальчик помимо воли вспомнил платяной шкаф с распахнутыми створками. А шкаф стоял в комнате. А комната была дома. А дом… Драко шмыгнул носом — дом был непонятно где. И как так получилось? Ничего плохого он же не хотел, просто исследовал папин кабинет. Ну так не мамин же! Это у мамы можно было случайно ухватиться за какую-нибудь опасную магическую штучку…
Он не будет плакать, он мужчина, наследник, гордость всей…
— Эй, шкет, ты как у меня за спиной оказался? — если опустить все неположенные слова, спросил дядька.
— Я не шкет! Я — Драко из славного и многоуважаемого рода…
Дядька разразился вовсе непотребной бранью, а потом назвал маму и папу полными именами и поинтересовался — уж не те ли самые родители? Драко замешкался с ответом. С одной стороны, можно порадоваться, что он не один в лесу, а встречный знает родителей и, возможно, дорогу до дома.
А с другой стороны, непонятный сутулый разбойник с арбалетом, необученный манерам и правилам светского обращения, который только что стрелял в кого-то… Что если он решит похитить беззащитного ребенка и потребовать за него выкуп?!
— И не надейсь! — осклабился верзила. — Чо я, детей не видел? Украдешь спиногрыза, так никакой прибыли — один убыток. А уж знаючи папашу твоего так хорошо, как я его знаю… ну его к гхырам. Еще и доплатить придется, чтобы тебя обратно взяли. Ты как в лесу оказался, малой?
— Тайным ходом, — Драко вздохнул. Ох и попадет ему от матери!
— Ладно, тут недалеко. Верну тебя в семью. Мож, в благодарность, цыпа долг простит. А? Как думаешь? Меня, кстати, дядей Валисом зовут. Вал, если по-простому.
***
Иногда он хмурился.
Запивал несладким чаем приторные конфеты. Принимался ругаться с Попечителями и грозить, что разрешит очередную проблему и уйдет странствовать на тракты, изничтожая чудовищ и только в страшных снах вспоминая административные хлопоты и всю эту вольницу колдовской школы.
В волнении дергал себя за бороду.
Мог присесть на корточки рядом с взахлеб рыдающим первокурсником и убеждать не плакать так горько, чтобы не накликать дождь на его седую голову.
Мог спокойно договариваться с Малфоем, заключать пакты на международной арене, поддерживать близких и даже открыто смотреть в глаза брату.
И тогда он был Учителем, наставником. Тем, кого боготворила Минерва МакГонагалл, уважал Аластор Грюм и боялся, вспоминал нахмуренные брови и по-настоящему боялся Том Реддл, давно уже превратившийся в уродливого монстра.
Потом Ксандр Перлов просыпался в Белории и шел разбираться с негодником Алмитом, встречать явившуюся проведать наставника Верховную ведьму Догевы или готовиться к официальному приему во дворце. Безнадежно бурча тролльи ругательства и обещая себе, что уж через пару-то семестров он найдет себе преемника и все же отправится на тракт, подальше от всех адептов и их малахольных наставников.
А где-то в шотландском замке Альбус Дамблдор возвращал на лицо благостную улыбку и предлагал собеседнику приторную конфету, ловко выуженную из потайного кармана мантии.
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.