— Как же так получилось? — Балин с трудом поставил тяжеленный фолиант на верхнюю полку. — Как я понимаю, вы предполагали, что Ангмарец не купится на обманку с первым способом.
— Да, — я поболтала ногами в воздухе и поудобнее устроилась на столе. Седобородый гном давно перестал пытаться отучить меня от этой дурацкой привычки, а потому просто смирился. — Конечно, небольшой шанс был, но эта мерзкая рожа все-таки сведуща в чародейских науках. И он прекрасно знал, что его Кольцо — это и есть та самая пуповина, которая связывает его с тьмой и бессмертием, пусть и таким жалким. И нам было необходимо, чтобы он раскрыл обман, причем желательно как можно проще.
— Когда вывел своих недругов на чистую воду с одной ложью, то второй сразу же и не ждешь, — задумался Балин и одобрительно покачал головой. — Двойной обман?
— Верно, — я улыбнулась. — Конечно, струхнула я в один момент изрядно, когда Король-Чародей попытался захватить тело Фили. В конце концов, исцеление должно было вернуть свет в душу и восполнить силы, но чем Моргот не шутит…
— А как же вы получили ложные записи? — наконец, задал сын Фундина животрепещущий вопрос. — Насколько я понимаю, такой способ смены физической оболочки действительно существует, но не подразумевает исцеления?
— Абсолютно точно, — моя наглость хищно ухмыльнулась. — Для перехода в подготовленное — то есть изможденное борьбой с моргульской сталью, — тело нужен слабый дух. Захватчик просто вселяется, вытесняет исконного хозяина, которые даже не может сопротивляться, и после этого только залечивает раны. И вуаля — получите новую сильную и молодую оболочку и распишитесь. Подумаешь, мы просто немного изменили последовательность действий.
«— А что я получу с этого? — поинтересовался призрак, назвавшийся Роаданом.
— Возможность доступа к хранилищам знаний гномов, — подумав, предложила я.
— Эребор? — буднично спросил собеседник, однако было видно, насколько тот заинтересован открывающимися перспективами. Все-таки он был ученым до мозга костей, а за несколько столетий все знания, что хранились в библиотеке Минас-Тирита, давно уже были им исследованы. — Одинокая Гора?
— Именно, — подтвердила я, с замиранием сердца ожидая ответа.
— По рукам, — решился Роадан, и мы почти сразу же приступили к созданию ложных записей».
— Потом Алатар помог нам состарить пергамент, — сейчас, рассказывая все это, мне казалось, что этот план был настолько хрупким, что любая мелочь могла нас выдать, и тогда никто не ушел бы живым от Ангмарца. — И послал чародейского вестника в Эребор. Мы рассчитали, что при удачном стечении обстоятельств Торин с драконами поспеет нам на помощь.
— А если бы не успел?
— Тогда пришлось бы выкручиваться самим, — я тактично умолчала о том, что в этом случае мы бы погибли.
— И ты не боишься, что он тут напакостит? — со вздохом уточнил Балин, кивком головы указывая на полупрозрачный силуэт возле одного из стеллажей. Роадан словно почувствовал его взгляд, оторвался от книги и приветственно помахал рукой. — Все же призрак далеко не самого… добродетельного человека.
— Он не сможет ничего сделать, — я коснулась пальцем виска. — Одинокая Гора постоянно следит за ним, и он это знает. Поэтому его помыслы, если они будут темными, сразу станут достоянием общественности, и…
Договорить я не успела. Глухо стукнули створки дверей библиотеки, и раскатистое эхо быстрых шагов дробью рассыпалось по сводам, быстро затихнув, словно книги поймали горошины звуков и немедленно спрятали среди своих страниц.
— Балин! — от возмущенного вопля мы с гномом подпрыгнули на месте и переглянулись. — Ты не видел эту паршивку?
Я отчаянно замотала головой, уже завидев разъяренную Дис, приближающуюся к нам, и сползла под стол, стараясь сделаться как можно незаметнее.
— Нет, — с достоинством ответствовал Балин.
— Врешь, — припечатал сестра Короля-Под-Горой, резко наклонилась и в упор посмотрела на сжавшуюся меня. Я робко улыбнулась и вяло махнула ручкой. — И как тебе не стыдно?! У нее через три часа свадебная церемония, а она даже не начинала готовиться. Порядочные гномки к этому всю жизнь свою до замужества готовятся!
— А я не порядочная, — пискнул напуганный Дух Горы и попытался улизнуть. — Ай! Нет, только не за ухо! Я не хочу! Это произвол! Помогите! Замуж выдают! Спасите!
Дис моих воплей не слушала, выволокла из-под стола и потащила в покои, где меня ждала трехчасовая экзекуция. Меня кидали в бассейн, сушили, чем-то натирали и одевали. Я чувствовала себя кошкой, попавшей в детские руки, но у животного обычно где-то на горизонте маячит желанная свобода, когда дитятко наиграется, у меня же только ужасная — по всем рассказам, — семейная жизнь.
— Ну вот, посмотри, — наконец, довольная результатами пыток гномка подвела меня к зеркалу. — Разве не красавица?
— Разве что только по меркам орков, — фыркнула из темного угла Тауриэль, не только не спасшая меня от суровой участи, но даже принимавшая во всем этом безобразии деятельное участие. — Может, правда Фили кого-нибудь другого подберем?
— Точно! — обрадовалась я, зажмурившись и не желая смотреть на себя в зеркало. — А давайте!
Получив тяжелый подзатыльник, надулась и несмело приоткрыла глаза. То, что я увидела в зеркале, мне весьма и весьма понравилось, к тому же было неожиданным. Струящееся платье необычного покроя, которое даже не стесняло движений, но очень умело скрывало все недостатки и выделяло, хм, достоинства. По лифу, отделанному золотой нитью, вились причудливые узоры, столь красивые, что я на несколько мгновений даже замерла, разглядывая их и поглаживая рукой. Плетеный ремешок плотно обхватывал талию, а длинные рукава придавали всему силуэту платья ощущение чего-то невесомого, летящего.
— Я помню, что ты не любишь вычурность, — улыбнулась Дис, довольная моей реакцией. — Поэтому мы с Тауриэль подобрали для тебя кое-что попроще. Нравится?
— Да, — благоговейно выдохнула я.
— Вот и славно, — разом расслабились мои мучительницы. — Церемония через полчаса, мы уложились как раз вовремя. Нужно еще… Куда она делась?!
Я торопливо закрыла за собой проход, подобрала юбки и припустила прочь от места пленения. Красота красотой, но у меня от одной только мысли о замужестве тряслись коленки и ныла поясница, предвещая бесконечное количество проблем. Разумеется, Фили оставлять не собиралась, но, представляя себя в роли законной супруги наследника подгорного престола и понимая, сколько с этим сопряжено обязанностей и прочего безобразия, я предпочитала отсидеться где-нибудь подальше. Пусть думают, что невеста провалилась под землю в прямом смысле этого слова.
Пробралась я в одно из моих любимых мест, о котором знал разве что только Фили. Это была небольшая пещера со сводом куполообразной формы, по которому стелились бесконечные золотые и алмазные жилы, мерцающие в приглушенном свете, который я непременно организовывала, когда приходила сюда. И надо мной раскрывался неповторимой красоты цветок, похожий на диковинное ночное небо, изрезанное млечными путями, галактиками и целыми вселенными. Я могла часами сидеть в этой потаенной пещере на одном из нижних уровней, завороженная переливами граней самоцветов, и все мои страхи уходили куда-то, переставая быть значимыми и превращаясь в картонные и смешные ненастоящие переживания.
Так произошло и в этот раз. Чем дольше я сидела на камнях, поджав под себя ноги, тем отчетливее понимала, что перемены в моей жизни — только к лучшему. Пусть это дополнительная ответственность, но страх — это пережиток моей глупости и незрелости. Главным должно быть одно — то, что я хочу всегда быть рядом с Фили. А разве позволит Дух Горы какой-то блондинке, что я видела, заявившись в Эребор в виде назгула, охмурять моего любимого?
Только я собралась с духом и решительно поднялась, чтобы осчастливить, в общем-то, наш с Фили праздник своим присутствием, как размышления грубо прервали.
— Что, все-таки передумала? — Фили двигался совершенно бесшумно, а Одинокая Гора его любила как одного из своих сыновей, потому о его приближении мне и не было дано никаких сигналов.
— А были сомнения? — уязвленно поинтересовалась я.
— Тебе честно или не очень? — он улыбнулся и обнял меня. — Я успел вполне неплохо тебя узнать, чтобы предположить, что свою свободу ты не отдашь ни за какое золото. Да что там золото…
— За что тебя люблю, так это за понимание, — умилилась я. — Но при этом решил все-таки запереть меня?
— Да откуда такие мысли? — поразился гном, подхватил меня и усадил себе на колени. Да, определенно, так сидеть было теплее и явно мягче, так что возражать не хотелось. — Можно подумать, у меня в спальне стоит клетка, куда я определю тебя после замужества!
— А что, правда есть? — я подозрительно сощурилась и уперлась ладонями ему в грудь. — Знаю я вас, шутников. Вроде хи-хи, ха-ха, а потом приходится расхлебывать последствия.
— Глупая.
Затем стало не до разговоров, когда Фили вовлек меня в поцелуй. И дурацкие мысли, страхи и сомнения разом вылетели из моей головы. Осталась лишь звездная пещера, раскинувшаяся ночным небом над нашими головами, Одинокая Гора, напевающая тихую, едва слышную мелодию жизни, и бесконечное тепло, которое я ощущала в объятиях любимого.
***
— Смотри, Гимрин, — прошептала я, дергая Фили за рукав. Гном, пристально вглядывающийся в жутко недовольного Торина, проследил за моим указующим перстом и хмыкнул. — И как ему не стыдно сюда являться?!
— У него нет выбора, — так же шепотом ответствовали мне. — Их род один из самых богатых, и несмотря на тот позор, что ему пришлось пережить тут в силу собственной глупости, представитель обязан присутствовать на столь знаменательном событии. Могу поспорить, что это было специально сделано в качестве наказания за необдуманные действия.
Я только презрительно фыркнула, рассматривая унылого гнома, однажды чуть не спаленного Сунгом, а потом основательно отделанного Фили под полное одобрение Торина. Тот усиленно пытался делать вид, будто бы происходящее вокруг нисколько его не волнует, но даже отсюда я видела косые и насмешливые взгляды, а уж о шепотках и говорить не стоило. Не сказать, что мне было его жалко — пусть каждый получает по заслугам, но по моему скромному мнению, судить его точно так же никто не имел права. Ну, кроме непосредственных участников той неприятной ситуации.
— Ну что, сколько там? — полюбопытствовал Фили, отворачиваясь, когда к нашему конспиративному укрытию подполз Бофур.
— Десять к одному, что она не придет, — хихикая, сообщил товарищ. — Мне кажется, можно уже начинать. А то Кили скоро превратится в горстку пепла под взглядом нашего несравненного Короля.
Младший брат Фили был отдан на растерзание венценосной особе, пока мы всеми силами затягивали наше явление миру и гостям, набившимся под своды Одинокой Горы как селедки в бочку, и теперь нетерпеливо делающих ставки, что сумасбродная невеста, успевшая зарекомендовать себя не самым лучшим образом, просто-напросто не явится на собственное обручение. А чем выше ставки, тем выше шанс ободрать надутых эльфов и гномов на простых ставках. Кому, как не мне, было знать, сколько недовольных прибыло сейчас в Эребор, считающих, что свадьба Духа Горы и старшего племянника Торина — несправедливый и нечестный способ укрепления власти! О другой стороне этого союза все эти индюки, судя по всему, даже и не помышляли.
— Что, устроим им небольшое представление? — предвкушающе потерла руки я, когда степень напряженности и возмущения перевалила за абсолютную, и шепотки, гуляющие по тронному залу, превратились в рассерженный и насмешливый гул. Создавалось впечатление, будто бы кто-то запустил в Одинокую Гору армию недовольных шмелей. — А то и впрямь Кили жалко. Пришибет же его Торин сейчас…
Фили только согласно кивнул, аккуратно заправил прядку волос, выбившихся из моей прически, и подсадил Духа Горы на терпеливо ожидающего Сунга. Дракон умильно поглядел на меня, выгнув шею, и гордо надулся, приподнимаясь и чуть расправляя крылья. Рядом изваянием застыл красавец Лур, черный, вобравший в себя все ночные краски дракон Фили. Наследник Короля-Под-Горой устроился поудобнее на спине своего любимца, подмигнул мне и негромко свистнул.
Я щелкнула пальцами, и представление началось.
В тронной зале разом погасли все факелы, словно неведомое, огромное существо взмахнуло крыльями. Наступила полнейшая тишина, и прежде, чем она переросла в панику из-за толстого покрывала непроглядного мрака, опустившегося на гостей, Одинокая Гора вздохнула, отчетливо, волной дрогнув под ногами, и запела. Необычная мелодия полилась водопадом, очаровывая брызгами звона нот, складываясь в песнь, древнюю, как сама земля. Купол тронного зала вспыхнул — гости испуганно вскрикнули, а после зачарованно выдохнули, — и звездные жилы самоцветов ручейками полились по стенам, мерцающие гранями камней, куда более чудных, чем те, которых когда-либо касались инструменты. Разноцветное, радужное полотно растекалось бесконечностью, искрило и завораживало, а после полыхнуло пламя.
Яростное, ослепительное.
Но не обжигающее, а дарящее мягкое, ласковое тепло.
Языки огня, удлиняясь и переплетаясь, сложились в невесомые огромные арки, сквозь которые стремительно спикировали вниз два дракона. Золотой, переливающийся, как наступающее утро, и черный, искрящийся, словно глубокая звездная ночь. Одновременно раскинули крылья, разметав пламя на клочья, и опустились на полированный зеркальный пол зала, вновь осветившегося ровным светом от ламп. Фили легко соскользнул с Лура, чуть поклонился, подходя к неподвижному Сунгу, проникшемуся важностью момента, и подал руку, помогая мне спуститься со спины свирепого зверя. Драконы сложили распахнутые крылья и застыли изваяниями, словно никогда не дремлющие стражи.
Торин, сурово глядящий на нас, неожиданно улыбнулся и подмигнул, а я с восторгом заметила искры искреннего веселья в синих глазах. Похоже, он был весьма доволен представлением, о которым еще долгое время будут ходить разговоры, все больше обрастая невероятными и совершенно неправдоподобными подробностями.
— Что ж, — голос Короля-Под-Горой рокотом прозвучал под сводами Эребора. — Начнем?
Саму церемонию я почти не запомнила, видя перед собой только Фили.
Зато пиршество… Ох, и болели же наутро головы у гостей!
***
Кили вывернулся из коварного захвата, ударил по ногам, откатился и в доли мгновения нанес ответный удар, зная, что от него Фили не увернуться, да и отразить эту атаку нельзя. И звон стали о сталь стал для него неожиданным.
— Как?! — возмущению младшего из братьев не было предела. — Как ты его блокировал?!
Фили, отряхнувшись, поднялся на ноги, немного растерянно пожал плечами, поглаживая большую зарубку на правом наруче. Васильковые глаза потемнели.
— Понятия не имею, — просто ответил он.
— Этого приема нет ни в одной из известных нам боевых школ, — Кили непримиримо сложил руки на груди. — Ну-ка, давай, отвечай, где такому научился и почему я об этом не знаю.
Наследник подгорного королевства рассеянно потер занывшее плечо, некогда принявшее удар моргульской стали и, улыбнувшись, негромко произнес:
— Должны же и у меня быть секреты?
