Обнимая небо

Сидя у двери гнойной перевязочной, я вдруг задумался, что за эти пару дней моя жизнь приобрела какую-то активность… Меня это пугало. Я всегда жил как рак-отшельник и меня это устраивало, а сейчас вокруг меня постоянно Акира. Тот, о ком я раньше мог только грезить, знает меня, разговаривает со мной и проявляет интерес ко мне! Уму непостижимо, как такое может быть! -Проходите, кто еще на прием. – из кабинета вышел врач в синем хирургическом костюме, у которого на голове красовался лобный рефлектор. Взглянув на него, я понял, что подошла моя очередь. Значит смерть моя близка – с этой мыслью я встал с лавочки, что стояла у дверей и шурша бахилами направился на осмотр. Закрыв за собой дверь, я не стал проходить вглубь перевязочной, решил подождать пока доктор закончит какие-то свои записи. - На что жалуетесь? – спросил он, глядя на меня и убирая рефлектор наверх. Но я не мог ему сказать! У меня не получалось, я дышал-то с трудом. Благо ночью я подготовился и записал все, что беспокоило. Отдавая ему лист, я словно предчувствовал, что хорошего ничего не будет, поэтому лицо мое было искажено болью и сочувствием к самому себе. Врач изучил мои записи и после небольшой паузы продолжил. – Ну, что ж присаживайтесь, я посмотрю. – Мое сердце сжалось после этих слов, его ритм был как у загнанного коня, ладони стали влажными, а ноги – ватными. У стены стояли обычные черные стулья, которые разделяли небольшие столики с металлической столешницей на колесиках, на каждом из них находились лампы и какие-то инструменты. Над стульями были окна, которые довольно хорошо освещали помещение. Напротив стульев располагался высокий топчан с зеленой клеенкой, на нем лежали какие-то журналы и папки с разным типом бумаги. Справа находились ультрафиолетовые бактерицидные большие камеры для стерилизации инструментария, из которых был виден приглушенный фиолетовый свет. Я сел на стул, куда указал мне мужчина в красивом синем хир.костюме, как раз там, где горела лампа. Тот в свою очередь подвинул маленький белый табурет и сел напротив меня, одновременно спуская зеркало рефлектора. Когда он взял в руку металлический шпатель, я сразу открыл рот, насколько это было возможным. Нажав шпателем на корень моего языка, он осмотрел мою полость рта и глотку, при этом вызвав у меня рвотный рефлекс. - У вас паратонзиллярный абсцесс. Его надо вскрывать и ложиться в стационар. – я как знал, что придется лечь в больницу, поэтому с утра вымыл голову и не стал наводить никакого марафета. Во-первых, я не в состоянии, постоянная слабость, головные боли, а тут еще и боль при глотании, во-вторых, не видел смысла в этом, ибо шел я в больницу. Осознав слово «абсцесс», я понял, что конкретно встрял и выхода у меня иного не было. Глаза защипало, а воздуха стало катастрофически мало, захотелось сбежать, но у меня в любом случае не вышло бы, ибо ноги врача были расставлены по сторонам от меня. - Ну, что делаем? Вскрываем? – в ответ на это я кивнул, отчетливо понимая, что мне это необходимо. Ведь еще немного и этой ночью я бы задохнулся, от удушья, которое было вызвано закрытием глотки. Доктор бросил использованный шпатель в лоток на нижнем ярусе столика, взял бутыль со специальной насадкой для орошения горла, сделал несколько впрысков на нужную ему область и ушел к камерам. Оттуда он достал скальпель, глоточные щипцы и еще один шпатель. Вновь сев напротив, он достал с другого столика белый лоток и дал его мне в руки на уровне груди, сказав мне: «держи!», инструменты он положил на стол, на котором горела лампа, с другой стороны. Как только я увидел скальпель с серой ручкой, мои глаза европизировались! Я готов был замычать, что я передумал, не надо вскрывать! Но мое сознание куда сильнее меня. Я и заметить не успел, когда врач потянулся шпателем мне в рот. - Открывай. – сказал он и взял в правую руку остроконечный скальпель, я замычал, отрицательно мотая головой, словно маленький ребенок. – Давай-давай… - настаивал он и я поддался, с тяжестью выдохнув. Я закричал фактически сразу, когда скальпель сделал надрез в области мягкого неба. Лидокаин, впрыснутый мне, не подействовал, как я того ожидал, острейшая боль ощущалась довольно ярко. Мне что-то резали, что-то ковыряли, у меня было ощущение, что щипцы были всунуты мне почти до самого щитовидного хряща! Через пару секунд я понял, что теряю силы, из глаз по краям текли слезы, во рту было огромное количество слюны и слизи, из-за лидокаина, которая стекала по моему подбородку прямо в лоток у меня в руках. Я заметил, что брыкаюсь, а руки мои с такой силой сжали лоток, что я диву даюсь, как он еще не погнулся. В определенный момент терпеть я больше не мог и рефлекторно схватил врача за руку, благо за ту, что держит шпатель. Буквально сразу после этого, он вынул инструментарий из моего рта и бросил в лоток к первому использованному шпателю. - Сплевывай. – сказал он и куда-то ушел, я не видел, ведь на глаза упала длинная челка. Я опустил голову и с надрывами отхваркивал содержимое желто-зеленого цвета с обильным количеством крови в лоток. - Полоскай. – мягко сказал мне врач, подавая баночку с какой-то прозрачной жидкостью. Я сделал как мне велели. Было ужасно больно и истерика все никак не проходила. – Иди в процедурный кабинет, я пока схожу, сделаю тебе историю болезни, а тебя обезболят и антибиотик вколят. Лоток поставь в раковину. Еле-еле встав, я подошел к металлическим белым раковинам, что находились, оказывается, у самой двери, опустил на дно лоток со своим неприятным содержимым и вышел из кабинета, заикаясь и держа у рта платок, который достал из кармана брюк. В него продолжала стекать слюна с примесью крови. Мне было невыносимо больно стоять и ждать мед.сестру. Я отошел в сторону пожарного ящика, где, уперевшись в него свободной рукой, согнулся, продолжая рыдать и давиться. Кто-то подошел ко мне, предложив сесть, я отрицательно мотнул головой. Не могу я сидя боль переносить. Я не помню, как зашел в процедурный кабинет, реальность вернулась ко мне, когда в мою ягодицу воткнули иглу. Еще одна порция боли, только с другой стороны. Я снова громко застонал. - Ну! Тише! Что за поведение! Не позорься! – начала ругаться мед.сестра. Посмотрел бы я на нее, если бы ей глотку вскрыли. – Все, я тебя обезболила, сейчас антибиотик вколю. Держи ватку. – сказала она и отошла к столу, вновь набирая очередной шприц. Да мне еще два обезболивания нужно, после ее обезболивающей инъекции! *** Голова раскалывалась на части. Пульсирующая боль отдавала в правый глаз, который я не мог открыть, из-за этого картинка мира окружающего у меня была нечеткая. Я смазано видел белую дверь напротив подножия моей кровати, левее от нее раковина и две белые тумбочки тоже были расфокусированы. Единственное, что было более четким это кровать слева от меня. А вот кровать, что стояла рядом с моей, ближе к двери я уже видел хуже. Вокруг были бледно зеленые стены с резким белым переходом наверху. Почти над моей кроватью было окно с поднятыми жалюзи, поэтому свет резал мне глаза, что отдавалось болью во лбу и затылке. Пока я осматривался в коридоре поднялся шум, а потом ко мне в палату кто-то вошел. Этот «кто-то» постоянно всхлипывал и надрывно кашлял. - Здравствуйте. – гнусаво и невнятно поприветствовал он меня. - Здравствуйте. – взаимно ответил я и закрыл глаза. Фигура человека была размыта. Но судя по всему это был парень. Благо не дед какой-нибудь. Парень сел на диван и продолжал заикаться от истерики то и дело, подбегая к раковине и постоянно сплевывая. Что с ним такое?.. Вдруг дверь снова с трудом открыли и кто-то заглянул внутрь. - Ну как ты? – спросил мужской голос. В ответ послышалось что-то невнятное, напоминающее слово «болит». – А как ты хотел, естественно будет болеть. Значит смотри, нужно купить фурацилин и полоскать им горло каждые полчаса. И пару раз еще раскрыть гнойник придется, потому что гноя очень много собралось. – снова послышались стоны, описывающие боль и неприязнь. – Надо, Таканори, надо! Чтобы все это вышло. – судя по всему с этим Таканори разговаривал врач. Стоп! Таканори?! Не может быть! Это не он! Я было хотел сесть на кровати, чтобы посмотреть, но не смог встать. Сразу же рухнул обратно на подушку, схватившись за голову. - Э! Ты куда так резко подорвался?! – воскликнул доктор, подходя ко мне. – Как себя чувствуешь? Сильно болит?! – спросил он, наводя фонарик к моим глазам и раскрывая мне веки шире. - Нормально. – простонал я в ответ. - Тебя обезболить может? – я положительно кивнул. – Ты смотри так резко не вскакивай, а то еще сотряс свой усугубишь. – засмеялся врач, отходя в сторону выхода. – Все ребята, отдыхайте. Сузуки, мед.сестра сейчас придет. *** После того, как я увидел Акиру, лежащего на кровати в палате, в которую определили и меня, я пребывал в аду. Моя душонка и без того вымотана, а тут еще он и мои вечные угрызения совести за содеянное. Я не спорю, произошло это случайно, но легче мне от этого не становится. Эх, судя по всему он не видит меня, иначе уже начал бы разговор… - Таканори, это ты?.. – сразу же подал звук блондин, и у меня внутри все сжалось. - Угу. – ответил я и положительно кивнул. - Что ты здесь делаешь? – я было попытался ответить ему, но не смог, вместо этого получилось какое-то гнусавое невнятное мычание. – Ладно, потом. Ужасно! Мало того, что мы в одной палате, так я еще и выгляжу как чмо! В добавок не могу говорить и при всем этом похож на английского бульдога с неконтролируемым током слизи из моего рта. Супер! Осталось несколько раз головой мотнуть, чтоб слюни по всей палате разлетелись… - Ну что выбрал кровать? – зашла санитарка с набором постельного белья в руках. Я как бы сразу выбрал койку у подножья кровати Сузуки. Не хочу лежать с ним напротив, пусть лучше не видит меня. Я указал женщине на место, где сидел до этого, и там она расстелила мне постель. Когда она ушла, я еще немного поистерил, а как успокоился, написал маме смс. «Мам, привет, я лег в больницу, не могла бы ты мне кое-что привезти в ближайшее время?» Прошло около минуты, как мой телефон чирикнул, оповещая меня об ответе. «Очень не вовремя! В какой ты больнице и говори, что тебе нужно, я пришлю кого-нибудь» Прочитав это, мне стало так обидно в душе. Ведь она - мой самый родной человек! Она родила меня! И вот так со мной… почему? За что? Я вновь утер нос, который не мог дышать, платком и написал список того, что нужно. Через час ко мне в палату пришел мамин знакомый с работы, весь «запакованный» - в одноразовых халате, бахилах, шапочке и маске. Он поздоровался со мной, поставил пакеты на кровать и быстро ушел. Было неприятно, словно я изгой и брезгуют не только мной, но и пространством вокруг меня. Я порылся в пакетах и нашел там пять платков, взяв один из них, я утер слезы и, тяжело вздохнув, нашел сменную одежду. *** Когда я проснулся и осмотрелся, я понял, что глазам вернулся фокус, не полностью, но хоть что-то, и первым, что я увидел, это как Таканори переодевается. Как он снимает со своего худощавого торса объемный свитер зеленого цвета, выворачивая его и бросая на свою кровать. Когда он отвернулся от меня, я заметил глубокие и достаточно крупные рубцы на его спине. Он снял свои джинсы, и я увидел эти миниатюрные ножки, словно спички. Удивительно, как они вообще держат его! Да по нему можно студентов медицинских ВУЗов учить строению человека и его костей! Кошмар, он что вообще не ест?! Глядя на то, как он складывает свои вещи и медленно натягивает на свои бедра салатовые штаны, а затем надевает свободную фиолетовую футболку, я непроизвольно начал замечать, что меня это возбуждает, что мне хочется так же медленно снять с него все это… Напряжение у меня в паху заставило меня опомниться, я ведь в больнице! Я как мог быстро повернулся набок и скомкал одеяло под себя, дабы не спалиться. - Тебе лучше? – начал я, а Така от этого аж подпрыгнул на месте. Я невольно усмехнулся от этого. - Угу. – кивнул он, тяжело вздыхая и держась рукой за грудь в области сердца. - Прости, не хотел напугать. Скоро будет ужин, по всей видимости. – дополнил я, глядя на время в своем телефоне. Когда я провел пальцем для разблокировки и ввел пароль, на дисплее сразу открылись сообщения: от мамы и Широямы. МАМА 28 октября 10:48 «Сынок, как ты себя чувствуешь? Что врачи говорят? Как сможешь позвони или напиши, я волнуюсь! Что тебе привезти?» Шима 28 октября 12:13 «Все-таки я его убью, если увижу, чтобы ты мне там не говорил! Этот гаденыш тебя в больничку отписал, за это его и убить мало!» Шима 28 октября 12:56 «Ты хоть жив там, э?» Шима 28 октября 13:10 «Ответь хоть что-то, че как не родной!» Шима 28 октября 13:12 «Акира-а-а-а!» Шима 28 октября 14:10 «Да ладно, не буду я эту блоху трогать, хорошо!»