Ксеноморф. Эмоции или инстинкт?

Арран прoснулся в три часа ночи, увидев свою ксеноподругу ходящей по комнате в задумчивой манере. – Что случилось? – спросил он. Она ответила шипением отрицания, затем залезла на постель и вытянула руки, обняв своего хрупкого возлюбленного. Держа его в объятиях, она обмотала их обоих хвостом, стиснув в ещё более крепком объятии, может быть, даже слишком крепком для Аррана. Он обнял её левой рукой, а правой гладил левую сторону её тонкой головы. Не зная ничего о взволнованном поведении своей подруги, он снова спросил: - В чём дело? Ах, если бы он только мог понять... Он так беспомощен, чтобы понимать. Я люблю его, но до него никогда не дойдёт, почему он так много значит для меня. Ведь каждый день до этого был сущим кошмаром... Каждый день она терпела жуткий кошмар, что держало её в состоянии шока и беспокойства. Она знала, что если будет держать его при себе, то боль не будет казаться такой мучительной, как раньше. Она стала ласкать его руками и обняла ноги своими, желая больше контакта со своим человеческим другом. Так они лежали часами, пока не пробило восемь, и Аррану пора было на работу. Однако, его ксеноподруга не давала ему уйти. Тогда он позвонил в компанию и сказал: - Вчера вечером мне стало очень плохо, поэтому сегодня я не могу выйти на работу. Поскольку в компании не станут рисковать нарушением правил содержания биологических объектов, ему ответили: - Оставайтесь дома и отдыхайте два дня, если необходимо. Одно большое преимущество работы медицинским исследователем было то, что было невероятно просто выпросить один или два свободных дня, так как на рабочей станции очень важна была чистота. Они не могли рисковать попаданием микробов на важные объекты экспериментов. Сегодняшний день выдался другим, так как ему пришлось остаться дома и присматривать за своей ксеноподругой, да и она не хотела отпускать его, боясь потерять. Арран спустился вниз, и она последовала за ним. Сев за стол на кухне, он пригласил её присоединиться. Ей было любопытно, что это за часть жилища. Странное у него расположение жилища. Интересно, имеется ли у него где-нибудь еда? – думала она. По иронии судьбы, она понятия не имела, что разные вкусности находились всего в нескольких футах от места, где она сидела. Арран попытался начать разговор, спросив: - Ты голодна? – Его слова были как раз в точку, ибо именно это она в данный момент хотела слышать. Как будто он читает мои мысли, хотя я ничего не могу сказать ему. От этой мысли она немного загрустила, но кивнула в ответ, шипя в знак подтверждения. Он сказал: - Ну, я так и думал. Прошлой ночью ты меня сильно впечатлила. – От его очаровательного голоса тепло разливалось по всему её телу, это было так соблазнительно – просто слышать слова, поэтому она прислушивалась буквально к каждому его слову. В ответ она положила руки на стол, одну на другую, и опустила на них голову. Она чувствовала себя слегка смущённой, но выглядела очень мило в такой позе. Она была похожа на нервную девочку-подростка, которая вот-вот встретит своего кумира. Увидев это, Арран почувствовал себя плохо от того, что заставил её смутиться. Поэтому, чтобы успокоить её, он сказал: - Да я просто дурака валял. А ты, я смотрю, шуток не понимаешь? – После этого он замолчал, чувствуя себя смешным. – Я не хотел... – начал он, но она перебила его своим шипением, положив голову на стол. Арран открыл холодильник и вытащил оттуда свежий стейк. Такое было трудно достать где-либо, кроме Земли. На этой планете такую еду могли позволить себе только богатые люди. К счастью, за работу с ксеноморфами в компании очень хорошо платили. Положив мясо на тарелку, он подал ей его сырым, как будто зная, что её роду нравилось такое мясо, с кровью и соками. Увидев это вкусное блюдо, она сразу воспрянула духом. Используя свои острые когти, чтобы отрывать куски, она приступила к трапезе, а её зубы прекрасно прожевывали мясо, из которого еще сочилась кровь. Покончив со стейком, она снова уселась на стул, позволяя еде проникать в желудок. Стейк был очень сытным и вкусным, не то, что та кашеподобная дрянь, которой пичкали эти придурки из компании Вейланда. Десять минут спустя Арран подошел к ней и поцеловал её туда, где должна была находиться щека. Это было неким подобием мясистых придатков, соединяющих её голову с нижней челюстью. Затем он снова сел и поинтересовался, может ли она каким-нибудь образом разговаривать. - Слушай, а если я возьму какую-нибудь бумагу, ты смогла бы написать свое сообщение или, может, нарисовать? Что касается речи, может быть, ты сможешь сформировать шипением человеческие слова? А как насчет телепатии? Имеет ли твой род такую способность? Я уверен, ты бы смогла что-нибудь сказать мне, ну хоть что-нибудь! – воскликнул он. Я... я не понимаю, чего он от меня хочет. Знаю, что ты хочешь услышать мой голос или чтобы я писала что-то, но я не могу. Просто не могу, Арран. Под его давлением она начала скулить почти в открытую, чуть ли воя от его попыток заставить её говорить. Она знала, что не может ничего сказать, и это было самое худшее. Фактически, её просто убивала эта мысль, что никогда не заговорит. Почти возненавидев себя за это и испытывая сильную фрустрацию, она резко лягнула конечностями, в том числе и хвостом. Подняв голову, она нигде не видела Аррана, но когда обернулась, то увидела его у себя за спиной, сидящим на полу у самой стены. От её удара он отлетел к стене, и она ринулась к нему на всех четырех лапах, дабы проверить, в порядке ли он. Поначалу казалось, что это так, однако вскоре она заметила алого цвета субстанцию, стекающую из его ноги на пол. Она подняла его на ноги, и он заорал во всю глотку. Боль была мучительной, как будто кто-то всадил нож ему в ногу. И тогда он заметил кровь на кончике её хвоста. Его ксеновозлюбленная случайно, сама того не ведая, ударила своим острым хвостом ему по ноге, довольно глубоко порезав, в результате чего он отлетел к стене. Когда он наконец успокоился после такого испытания, то осмотрел рану и понял, что ничего серьезного – это была всего лишь резаная рана, и всё с ним будет в порядке. Позже он поднялся в спальню, куда удалилась его подруга, зная, что она сделала ему больно. Он нашёл её на постели, она громко скулила. Услышав этот пронзительный звук, Арран понял, что этот жуткий шум был весьма неприятным, в прямом смысле слова, и каждый раз, когда она издавала визг или стон, у него по всему телу пробегали мурашки. Подойдя в своей расстроенной подруге, он сел возле неё и промолвил: - Все в порядке, со мной всё будет хорошо. Это не твоя вина. Я сам тебя спровоцировал. Пожалуйста... Умоляю тебя, перестань плакать! Прошу... Она так злилась на себя, что громко захрипела. Это я виновата! Я сделала ему больно, я! Я причинила боль единственному человеку, который заботился обо мне! Почему?! Она медленно и нервно повернулась к нему, увидев его сидящим на полу, испуганного и смотрящего на неё. Она ринулась к Аррану, как будто он сильно пострадал, и обняла, пытаясь выразить, насколько любит его и насколько он заботит её. Вдруг, без всяких колебаний, он сказал: - Ты... Ты только что... разговаривала? – Его слова поразили её, и она стала оглядываться, не зная, сказала ли она что-нибудь или нет. Арран снова встал, и они обнялись так, как будто не виделись месяцами. И тогда он сказал: - Попытайся ещё раз. Постарайся продумать сообщение в голове. – Она хотела сказать “Я люблю тебя”, думая об этом как можно сильнее, фокусируя на этом всю свою энергию. И тогда Арран услышал голос, нежный, звучащий как мягкий женский голос. Он звучал как голос женщины, которой можно было дать от двадцать до двадцати пяти лет. Но он весьма отчётливо произнес “Я люблю тебя”, хоть это и не был звук, но он резонировался в его голове. Желая убедиться, он спросил: - Ты только что сказала “Я люблю тебя”? – Услышав это, она крепко обняла его, и мысленно сказала: – Да! - На это он снова спросил: - Ты выкрикнула “Да”? Скажи мне, что это так! – Она кивнула в ответ, думая: - Можешь биться об заклад, что я так сказала, любовничек. На этот раз Аррану её голос показался более глубоким и сексуальным, чем раньше, и с таким оттенком, который он воспринял, как нахальный. Его новая возлюбленная становилась шаловливой, но ему нравилось, что в его жизни каждый день будет присутствовать сильная и шаловливая ксенодамочка, к тому же, имеющая такой голос, и которая может ублажать его, как она это делала прошлой ночью. Он был настолько поглощён этим моментом, что даже забыл о ране. Она также забыла об этом, и всё, что они сейчас хотели, это быть в объятиях друг друга. И теперь, будучи вместе, они были абсолютно довольны, и их общению больше не было никаких препятствий. Теперь они могли наслаждаться друг другом в полной мере.