Ксеноморф. Эмоции или инстинкт?

Арран уехал и, пока его не было, его ксеноподруга анализировала каждую минуту их сексуальных похождений на чердаке. Она не могла понять, что могло вызвать у него такую жуткую боль и агонию. От этой мысли она приуныла, но не знала, что вызвало такую реакцию. Вдруг она почуяла приближающееся сердцебиение, ритмичный звук, который был почти что гипнотизирующим. Потом она услышала звук машины, и тогда открылась парадная дверь. Она готовилась к его прибытию. Когда он откроет дверь, я покажу ему, покажу, насколько он мне небезразличен. Он должен простить меня, я так на это надеюсь! О, Арран, пожалуйста, прости меня! Я не хотела причинить тебе боль! Когда он медленно открыл дверь, она набросилась на него, сбивая с ног, но не в свирепой манере. Она забралась на Аррана, прижимаясь головой к его голове, руками обнимая его торс, а её ноги и хвост обвились вокруг него несколько раз, чтобы только до него дошло, что она сожалеет о содеянном. Она была готова на всё – обнимать его, ласкать, дышать в одном ритме с ним, да что угодно. Арран застыл, как вдруг услышал её голос: - Прости меня, Арран, пожалуйста, прости! Я просто... ах, я не знаю... – Она говорила это таким нервным тоном, как будто вот-вот умрёт. Арран обнял её так нежно, как только было возможно и также нервно сказал: - Я... эм... Я ездил за кое-какими записями. Это было что-то вроде информативных справочников о файлах, касающихся природы ксеноморфов. Некоторые из них составлял сам Арран все эти годы, пока работал с ксеноморфами, документируя каждое научное открытие. Она растерянно смотрела на него, но ей было всё равно, ведь она была счастлива, что он вернулся. Они прошли в гостиную и сели на диван друг напротив друга, и он спроецировал файлы с помощью голограммы. Они все были на английском языке, и она понятия не имела, что всё это значит, но пыталась впитать визуальное изображение других ксеноморфов на видео. И тогда Арран объяснил: - Когда я изучал представителей твоей расы, то узнал, что у твоего вида сексуальное мастерство уходило на второй план и затмевалось инстинктом защищать Королеву. Однако ты – одна из таких особей, чьи инстинкты спаривания повысились до неизвестного уровня. Ты понимаешь, что я говорю? Она издала шипение и сказала: - Да, но причём здесь то, что я сделала тебе больно? – Вспоминая его пронзительный крик, она спросила: - Что я такого сделала, что вызвало у тебя такую невыносимую боль? – И тогда он спокойно объяснил: - Ну, у человеческого пениса есть одна интересная особенность. После того, как произошла эякуляция, он становится чрезвычайно чувствительным к прикосновениям. И когда ты продолжала трогать его, то приятные ощущения превратились в мучительную боль. Изучая деятельность твоего мозга, я узнал, что твой вид имеет агрессивную натуру. И когда вы вступаете в контакт с чем-то или кем-то очень сильным, или же с чем-то особо стимулирующим, то становитесь очень агрессивными. На это она ответила: - Ну, похоже, что я испытывала сильные побуждения, и, наверное, виной всему моя звериная натура. Это заставляет меня желать сексуального утешения с тобой. Арран был польщен, но и обеспокоен в этот момент. Преимуществом людей было их продвинутое мышление, и он пожертвовал им, когда пригласил её в свой дом и спарился с ней. Они держали друг друга в объятиях, и тогда он сказал: - Слушай, ты можешь сложить губы трубочкой? Я хочу кое-что тебе показать. Она немного растерялась, но выполнила его просьбу, насколько это было возможно. Она почувствовала его руку на своей шее, и он прильнул губами к её губам, разделяя с ней долгий и страстный поцелуй. Она растерялась ещё больше и спросила: - Что это было? Прервав поцелуй, Арран ответил: - Таким способом люди показывают сострадание и любовь. И если у твоего вида это может выражаться в сильных и агрессивных действиях, то это – намного более чувственная и расслабленная форма интимного контакта. Узнав об этом, она снова поцеловала его и взяла в руки его голову, лаская её, а также его волосы и щёки, пытаясь найти и другие чувственные моменты, которые она могла разделить с ним. Они отпустили друг друга, и Арран сказал уже более серьёзным и нервным тоном: - Но ты должна следить за своими желаниями и контролировать их. Если для тебя это не опасно, и для твоей жизни угрозы не представляет, то люди очень хрупкие. Я уверен, что ты это поняла. Я знаю, что тебе хочется применить силу в такие моменты, но ты хотя бы можешь понять мою точку зрения? Её понятия о сексуальной природе людей были совершенно неуместными. Она думала, что люди живут ради сексуального напряжения, но всему виной её инстинктивные желания, которые заставляли её так причудливо мыслить. В этом и была причина её действий по отношению к Аррану. Позже, в тот же день, где-то часа в два, они сидели за кухонным столом, и Арран заговорил: - Я бы хотел начать с того, чтобы придумать тебе подходящее имя. Она думала также, поскольку ей надоело отсутствие личности. Даже в компании ей не дали имени. Её часто называли “Экземпляр 1-01”, и ей это не нравилось. Поэтому он подалась вперёд и сказала: - И что ты задумал? И тогда он сказал: - Как насчёт того, чтобы зваться Зафиной? Она размышляла над его выбором и спросила: - А что означает это имя? Услышав это, Арран опустил голову, он выглядел подавленным. Боясь, что она его расстроила, она взяла его руки в свои и сказала: - Ничего страшного. Прости, что спросила об этом. Он робко ответил: - Всё в порядке. Я расскажу, почему подумал именно об этом имени. До того, как я стал медицинским исследователем, я был колониальным морпехом, по существу – продвинутым солдатом. В своей команде я был медиком, а Зафиной звали мою очень хорошую и близкую подругу. Выполняя разные миссии, мы стояли настороже друг у друга, пока во время одной из миссий я не потерял её. Нам было дано задание убрать очередной улей на этой колониальной планете. Мне и ей было поручено зачистить нижние уровни улья. Всё шло как обычно, на нас напали несколько ксеноморфов, но мы дали им отпор, пока не напоролись на новый вид ксеноморфов. Они были в два или три раза больше чем те, с которыми мы сталкивались до этого. Один из них сбил меня с ног. Вокруг Зафины кишели сразу трое, пока я боролся на земле с тем, который сбил меня. Наконец мне удалось сбросить его с себя, и я выстрелил ему в голову, но его кислотная кровь попала на моё оружие, сделав его непригодным для использования. И тогда я взглянул на свою подругу – она лежала там, и я не смог ничего сделать, чтобы спасти её. И тогда ксеноморф открыл пасть, из которой высунулась маленькая челюсть, которая со всего маху вонзилась в её голову, отчего раздался мерзкий хруст. Челюсть пронзила её череп насквозь. И тогда мне не оставалось ничего другого, как только бежать без оглядки, не думая ни о чём другом, как только о побеге, оставив её труп на съедение или ещё что похуже. Мне было так стыдно, что через месяц я ушёл из отряда морпехов и стал медицинским исследователем в компании “Вейланд-Ютани”. Я изучал ксеноморфов, пытаясь вложить своё время в исследования, что в будущем могло бы спасти жизни морпехов. И всё это делалось в память о ней, Зафине. Его слова задели самые глубокие струнки в сердце его подруги, и она стала нервничать, понимая, частью какого жестокого вида она является. Отбросив все внутренние конфликты, она с гордостью подумала: - Я очень тебе благодарна, что ты дал мне это имя. Услышав это, Арран воспрянул духом, и тогда он встал из-за стола и подошёл к своей новоиспечённой возлюбленной, которую он теперь мог видеть полностью. Он прильнул к ней, прижимаясь лбом к её голове, и прошептал: - Зафина, я люблю тебя... Ещё никогда его сердце не билось так быстро, но её это успокаивало, и она почуяла его феромоны. От него исходили сильные эмоции любви к ней, которые в какой-то степени почти взяли над верх над ней. Она прыгнула к нему, заключив его в свои объятия и думая: - Арран, ты самый добрый, нежный и любящий человек, которого я когда-либо видела, встречала и к которому прикасалась. Я теперь не могу представить жизни без тебя. Без тебя я... я... я просто не смогу дальше жить, без твоего тела, твоего внимания, твоей любви. Я просто не смогу... Если бы Зафина могла, она бы заплакала. Она была эмоционально настолько сильно привязана к Аррану. В ответ на это, учёный обнял её так крепко, как только мог. Он чувствовал, как его глаза наполняются слезами, и они упали на пол, обнимая друг друга, как делали ксеноморфы, формируя родственные узы друг с другом. Арран и Зафина сформировали эти узы. Они ласкались, прижимаясь друг к другу, и тогда он услышал крики Зафины, но без слов. Она издавала бессвязные звуки, и как будто из ниоткуда перед его глазами проплывали видения – её рождение, муки, сексуальные чувства, её мысли и память затмили его разум. Затем по телам обоих пронеслась шоковая волна, и неведомая сила разъединила их. Зафина была в порядке, голова немного болела, но в целом всё было нормально, чего нельзя было сказать об Арране. У него начались неконтролируемые конвульсии, он стал рассеянным, а его тело неистово дрожало. Зафина ринулась к нему, но она не знала, что делать. Он стал сильно кашлять, что было ещё более ужасающе, так как он откашливал кровь. Зафина стала кричать, визжать и злобно ворчать от ужаса и боли. Она кричала во весь голос в надежде, что он услышит её: - Нет, милый, пожалуйста! Не умирай, прошу! Нет! Нет!! Не умирай, не оставляй меня здесь одну! Не покидай меня, Арран, умоляю!! Она издала очередной душераздирающий визг, на этот раз громче и длиннее. Она отчаянно боялась за жизнь возлюбленного, не зная, выживет ли он...