Любой ценой!

Резко махнув рукой, я отодвинула ветку, норовящую преградить мне путь, когда я шла сквозь густую чащу в неизвестном мне направлении. Глаза ужасно болели и словно хотели выскочить из глазниц, пробуждая во мне желание идти на север от тех мест, в которых я очутилась спустя нескольких месяцев скитаний. Красные глаза — шаринган, наследие клана, которое с самого утра не давало мне покоя. Я чувствовала, что должна, просто обязана идти туда, куда они меня ведут, и вот я отталкиваю следующую ветку, чтобы расчистить дорогу. К полудню стало все стало ясно. Впереди меня на возвышении стоял храм клана Учих. Именно туда лежал мой путь, и я, не сопротивляясь, следовала ему, чтобы боль наконец утихла. Сердце трепетно забилось, когда моего слуха достигли звуки боя очень сильных шиноби. По коже побежали мурашки, и тело начало склоняться к земле от силы выделяемой ими чакры, но я шла вперед, чувствуя как боль постепенно стихает. Я перешла с шага на бег, когда немного привыкла к окружающей энергии. Единственное, что меня волновало — этот не попасть под горячую руку противников. У меня против них нет ни единого шанса. Мне бы стоило выучить ниндзюцу, но доступных свитков и материалов нигде не найти. Сомневаюсь, что они лежат где-нибудь на полочке в библиотеке глухой деревни, не имеющей никакого отношения к ниндзя. Опираясь на холодный камень высоких стен, я на секунду задумалась, как мне попасть внутрь, но эта проблема решилась в пару прыжков. Чем ближе я подходила к очагу сражения, тем больше энергии теплилось вокруг и внутри меня. Я становилась сильней, словно ловила чакру из воздуха и впитывала ее в себя. Тучи на небе сгустились и послышались раскаты грома, сопутствующие разрушительным ударам молнии. Самый последний удар оказался огромной молнией, напоминающей своими чертами дракона. Он вошел в и без того разрушенный храм, после чего бой стих почти сразу. По энергии, окружающей меня, стало ясно, что оба противника выдохлись. Небо уже почти стало ясным, когда я поднялась на вершину руин — место сражения. Противники лежали рядом с огромной плитой со знаком клана Учиха. Я медленно подошла ближе, стараясь разглядеть лица двух тел, лежащих около плиты. Как только я подошла достаточно близко, все внутри остановилось. Двое противников оказались Саске и Итачи, они сразились насмерть, и теперь оба лежали плечом к плечу, один — живой, другой — мертвый. Я подбежала к ним вплотную и села над ослабевшим от усталости телом Саске. Его глаза были закрыты, но он словно почувствовал мое присутствие, что выбило меня из колеи. Собравшись с силами, он открыл глаза, чтобы наконец увидеть мое лицо, но вместо приятного тепла в них оказалось немое удивление. Саске не ожидал увидеть в моих глазах шаринган, который насильно привел меня сюда. Я моргнула, стирая со своих глаз кеке-генкай клана, чтобы дать и без того уставшему парню отдохнуть, не забивая голову лишними мыслями, хотя они точно будут иметь место в его голове. Я взяла его за руку и грустно улыбнулась. Ведь Саске думал, что Итачи виновен в смерти всех наших родственников, но это не так. И шиноби из АНБУ, который уже дважды покушался на мою жизнь, тому подтверждение. Но он не знал, а я не знала как сказать и говорить ли вообще. Но явно я не должна этого делать сейчас. Ему нельзя волноваться, нужно восстановиться после столь громкого боя. На секунду прикрыв глаза, я услышала странный свист ветра и почувствовала боль в районе сердца. Дальше я видела только кровь и чувствовала тепло, выливающееся из меня, оставляя внутри холод и пустоту. Раненное сердце бешено стучало, не желая останавливаться, и сжималось очень больно вокруг острого железа. Саске, словно позабыв об усталости, подскочил и навис надо мной, соображая чем же он сможет мне помочь. Я медленно теряла сознание, смотря в его черные глаза, наполненные страхом и болью. Я резко подскочила на кровати, обрывая трубочки и провода, подсоединенные к моему телу. Я жадно глотала больничный воздух, нащупывая грудь в месте где только что по моим расчетам была глубокая рана, но там не оказалось ничего, кроме рубахи из хлопка. В панике, я сразу не заметила, что аппаратура вокруг меня яростно завизжала, сообщая медикам о том, что мое сердце остановилось, хотя я просто отсоединила от себя присоски, сканирующие мою сердечную мышцу. В палату вбежало несколько врачей с готовностью вытаскивать меня с того света, но я здесь, и я живее всех живых. Я не знала радоваться мне от этого или нет, потому что все, окружающее меня, наталкивало меня на одну ужасающую мысль. Чтобы убедиться, я встала на ватных ногах и подошла к окну. Борясь со слабостью, я разглядела каменные «джунгли» — город, в котором я прожила всю свою осознанную жизнь. Нет, не может быть. Это не могло быть сном… НЕТ, Я НЕ ВЕРЮ В ЭТО!!! Я побежала в сторону напряженных врачей., но они настоятельно повели меня обратно на кровать. потому что мое состояние было крайне нестабильным. И я на самом деле надеялась, что это все окажется лишь наваждением, обычным гендзюцу. Этого не может быть. Я была права с самого начала, я всего лишь уснула. И этот сон на самом деле делал мне очень больно. Я столько лет прожила, неся в себе эту любовь, даже не говоря про Кибу. Я видела Саске перед собой так близко, держала его за руку, ведь не нужно было многого, чтобы мы могли уйти от мира и начать жизнь с нуля, но нет, почему я не могла задержаться во сне подольше. Сердце бешено стучало, а внутри все рушилось, словно по завету. Мой внутренний мир был испепелен реальностью, и мне не оставалось ничего, кроме как плакать пустыми глазами, которые не были способны вырабатывать слезы. Боль, огромная боль под тяжестью осознания, что я все придумала. Нет, я не могла, это не я! Это все реально, а то что происходит в данную секунду — ЛОЖЬ! Как только врачи отпустили меня, решив, что я успокоилась, я спрыгнула с кровати и выпрыгнула в открытое окно. Физическая боль и страх смерти уж точно пробудят меня ото сна. Я уверена в этом. Сзади послышались вопли и громкий мат. напуганных врачей, но вскоре все это стихло, сразу после противного хруста и парализующей боли. Все. Стихло. Бешено бьющееся сердце замерло. — Карин, помоги ей! — услышала я сквозь пелену тяжелых век, из живого во мне оставался один мозг. Я чувствовала, как чужая кровь струится по моим губам и проникает в рот. На вкус отвратительно, но меня будто пытаются спасти. Одна я понимаю, что это не возможно. На последних издыханиях я приоткрыла глаза. Передо мной сидел Саске, но я смотрела не на него, а ему за спину, хотя тот, отчаянно надеясь, что это хороший признак, начал вдвойне давить на красноволосую девушку и искать пути моего спасения. Я смотрела на маску мужчины, который все-таки нашел меня даже когда я ушла от деревни настолько далеко. Видимо это было целью его жизни — убить меня, последнюю, кто остался в живых, кроме Саске. А если бы не Киба. я бы скорее всего убила его в тот раз. Как жаль. Я прямо видела, хотя скорее чувствовала, как шиноби усмехается под маской, чувствуя долгожданную победу. Будучи уверенным, что мне не жить, он исчез, а я перевела взгляд на Саске, он пытался успокоить меня и сосредоточить мои мысли на поправке, но о какой поправке может идти речь, когда мое сердце уже отбило свой последний удар. Я закрыла глаза, положив густые ресницы на мертвенно бледную кожу и уснула вечным сном, веря в то, что в последние минуты своей жизни была любимой.