Любой ценой!

Я тихо сопела, притворяясь, что сплю. Свежий ночной воздух свободно проникал в комнату через открытое окно над моей кроватью. Мужчина стоял около моей кровати, сомневаясь в правдивости моего сна, но все равно расслабленный от того, что все-таки проник незамеченным. Ведь он долго наблюдал за мной, как я тренировалась последние годы, когда окончательно осталась совершенно одна. Будто я никогда не замечала его тени среди деревьев и не чувствовала его чакру. У меня не было ни капли сомнений, что это он, и он наконец пришел за мной, забрать мою жизнь. Да, при моей последней встрече с Итачи я кричала, чтобы он убил меня, если не собирается брать собой, но сколько воды утекло, у меня теперь другие планы. Мужчина смотрел на меня сквозь маленькие щелочки для глаз своей маски, ожидая пробуждения, но я не двигалась. Только моя грудь ровно поднималась, сопровождая дыхание. Я уже нащупала кунай под тканью одежды, когда посторонний проник в мою комнату, поэтому оставалось только ждать, а потом… Тонкое лезвие катаны мелькнуло в тусклом свете луны и встретилось с моей постелью, оставляя на ней глубокий порез, но я уже стояла за спиной своего врага. Я ждала, когда он начнет действовать, когда он придет за жизнью последней Учихи, проживающей на территории деревни. Гадкая усмешка достигла моего слуха, мой противник был явно доволен моей прытью и тягой к жизни, так как после прошлого покушение, когда он унес жизни моих родителей, он увидел лишь слабого ребенка. Но этого ребенка больше нет. Кара Инузука канула в лету и оставила за собой лишь то существо, которое сейчас сверлило взглядом шиноби, пришедшего ее убить. Я резко сорвалась с места, желая нанести первый удар, но мой кунай был с невероятной легкостью отбит стальной пластиной на левой руке оппонента. Я осталась безоружной, но все еще готовой биться. Я накинулась на противника, нанося ему серию ударов по всему телу с большой скоростью так, что на этот раз все отбить он не смог, и ему пришлось отпрыгнуть на мою кровать, окончательно ломая ее, чтобы хоть на мгновение остановить меня. Мужчина увидел ярость, которая горела в моих глазах, неутолимое желание убить его, отомстить за все, что случилось в моей жизни из-за него, по его вине. Он виновен, и это сподвигло меня биться с ним, забывая о том, что шиноби превосходит меня по силе. Зато, в отличие от него, я девушка, я гибкая и ловкая, поэтому, когда он ухватил меня за ногу, предотвращая очередной удар, и не давая мне возможности нанести следующий, я подпрыгнула на свободной ноге к своему противнику и ухватилась за него всеми свободными конечностями. Теперь он был полностью в моих руках, и, пока он разрывал захват своими, задержанными между моих ног, руками, я наносила ему удар за ударом по голове, лишая равновесия и сбивая маску. Включи я свет, я бы наконец увидела лицо этого ублюдка, но в данном случае мне приходилось довольствоваться лишь маленькими кусочками, бледно освещаемыми светом из окна. Мой противник понял, что я потеряла страх, который преследовал меня при прошлой встрече, и решил драться серьезно, раз он пришел забрать мою жизнь. Он снова взялся за катану и стал беспощадно вихлять ею по комнате, то и дело разрезая мебель, пока я уворачивалась. Боль проникла под кожу словно яд, когда я, начиная уставать, все-таки соприкоснулась с разгоряченным железом. Неглубокий порез — царапина, но все же мой противник стал на шаг ближе к своей цели. Я отступила назад, к двери, ведущей в коридор и предательски закрытой, судорожно обдумывая, в каких углах у меня спрятано оружие, и откуда его будет удобней достать. За шкафом? Сложно. Полки уже давно разгромлены, значит значительная часть кунаев беспорядочно валялась у нас под ногами, скрываемая книгами и тетрадками. Кинувшись к ним, я получила еще один, но более глубокий порез от катаны, который был предназначен для того, чтобы я не смогла найти себе оружия. Я оказалась в сложной ситуации и не видела выхода из нее, хотя надо что-то делать. Я могла попробовать убежать, выпрыгнув в окно, ему ведь надо справиться по тихому, он не побежит за мной в открытую по улице. Но убегать мне не позволяла гордость. Я чувствовала себя превосходной, сильной до этого момента, думала, что я практически без проблем разберусь с врагом, но мне отчаянно не хватало опыта в настоящих сражениях. Из-за чувства беспомощности ко мне подкатил новый порыв гнева и ярости, срывающий меня с места и, заставляющий атаковать снова, не обращая внимания на оружие и ноющие раны, нанесенные им. Я словно сошла с ума в этот момент. Я чувствовала как уезжает моя крыша, толкаемая желанием разобраться со своим врагом и жить свободной от страха, что он вернется за мной снова. Мужчина напрягся. он увидел ту меня, которой он меня сделал. Тот путь, на который я встала из-за него и его принципов. Я приняла ношу клана Учиха из-за него. Сначала я практически ничего не различала, лишь интуитивно носилась за ним по комнате, то и дело нанося достаточно точные и сильные удары, а потом я начала видеть все. Я даже на мгновение замерла, когда стала отчетливо видеть и даже предугадывать движения шиноби. Это намного упростило мою задачу в нанесении ударов и уклонении он его выпадов. Я немного смутилась, но потом быстро вошла во вкус. С уже более холодным разумом и интересом, я продолжала бой с убийцей моих родителей, пока меня не остановили. В моем окне появилась еще одна темная фигура. — Кара, что происходит? — спросил обеспокоенный знакомый, но довольно изменившийся голос, и фигура быстро переместилась, разделяя собой меня и противника. Шиноби тут же исчез, словно его и не было. Пришедший оглянулся на меня, надеясь услышать ответ, но взглянув в мои глаза, не решился повторить вопрос. — Киба… — удивленно сорвалось с моих губ, я отступила назад, не понимая, что он забыл здесь в такое время. Парень заметил, что после боя я воспринимаю все достаточно ярко, и обнял меня, поглаживая по спине в надежде успокоить. Почуяв родной запах, я закрыла глаза и отдалась теплу, которое обволакивало меня со всех сторон. Уже второй раз он заставляет шиноби оставить меня в покое, словно он чувствует, когда я нахожусь в опасности. Это странным теплом коснулось моей души и я растаяла, стоя рядом с ним. Нет, я не заплакала, я просто нежно улыбнулась и обняла парня в ответ, желая остаться в его объятиях на чуточку подольше. Мне так жаль что тогда мы не остались друзьями. Я отстранилась от него, принимая свое последнее решение. Я ушла в другую комнату, чтобы переодеться и взять свою давно собранную сумку, которую уже давно пора было закинуть за плечо и отправиться в путь. Я прошла мимо ничего не понимающего Кибы и выпрыгнула в окно, словно забыв о существовании дверей в этом доме. Киба вышел за мной. Внизу его ждал Акамару, он так вырос, что я сначала даже не узнала его. Я пошла прочь в сторону дороги, по которой однажды ушел Саске. — Куда ты собираешься? — Инузука не одобрил мое решение, понимая, чего я добиваюсь. — Куда угодно, главное, здесь мне не место, — тихо ответила я, перебирая в голове мысли моих возможных дорог. — Конечно же здесь твое место, — Киба догнал меня и остановил за плечо, медленно обгоняя меня, чтобы заглянуть в глаза. — Я сглупил. Знаю, прошло много времени, я должен был давно придти. — Ты пришел в ту ночь, — напомнила я ему. — Благодаря этому я жива, — я заглянула в его лицо, на него упала грусть. — И я благодарна тебе, но ты прав, прошло слишком много времени. Я изменилась Киба, и мне здесь точно нет места, не теперь. Я снова начала уходить, и парень больше не пытался меня остановить, он поверил моим глазам, которые снова стали прежними. Я не чувствовала ничего, хотя обрекла Кибу на невзаимность. Он сможет найти себе другую и полюбить ее сильнее, чем любил меня. А я наверное просто не умею. Я просто иду за чувством, которое поселилось во мне еще в глубоком детстве и ищу его. Я оглянула Коноху в последний раз и тяжело вздохнула. Меня не назовут нукенином, потому что я так и не стала шиноби. Скоро здесь обо мне забудут. И забудут меня все, кроме одного единственного человека. Придет время, и я убью его!