Мечник со стальным сердцем

Это – травоголовый беспечный идиот, вряд ли имеющий больше трех извилин в голове. Умудряющийся заблудиться на прямой дороге. Как бы хотелось хорошенько врезать ему, смазав привычную пофигистичную ухмылку. Да что там хотелось, любой удобный случай – и макушку мечника украшает новая шишка, а он только беспечно усмехается, словно не видит эту львицу. Нами сама толком не могла понять, когда почувствовала к мечнику что-то больше, нежели благодарности. Когда он доверился ей в Арлонг-парке, такой связанный и беззащитный? Она не могла позволить ему умереть, даже ценой собственной мечты. Его тело было в ее руках – совсем недолго, но ей не хватало теперь этого рваного ритма. Он называл ее ведьмой, тихо, но зная, что она все равно услышит. Девушка недаром слыла самой умной в команде, она чувствовала, что Зоро нравится ее новой подруге. Виви восхищалась им, видимо пораженная доселе невиданной силой. Но ей не сравниться с гордой львицей, способной выцарапать желаемое. Куда там домашней кошечке, хоть жалко Виви, очередную глупышку. Его путь – это не только путь побед над очередным противником, сильным и не очень, это путь осколков разбитых сердец. - Знаешь, Зоро-нья, - поведала ему как-то очередная «леди на ночь». – Твои глаза – они как магнит. Раз заглянул и тянет, тянет-нья. Эта девушка помогала ему заглушить одиночества, но желанного чувства, разумеется, не принесла Теперь этот магнит притянул к себе и сердце кошки-воровки. Ее бравада, эпатаж, способны были покорить сердца любого из мужланов, трепетных джентельменов, вроде кока. Но его сердце никогда не будет принадлежать ей. Они остались в паре, сражаясь против двух сильнейших приспешников Крокодайла. - Я стану сильнее, я не буду зависеть. Я не буду ждать помощи. – она подбадривала сама себя, оставшись наедине с опасным и изворотливым врагом. Потом они бежали вместе с мечником, чтобы помочь, спасти новую подругу. По дороге они затеяли никому ненужный спор - Мои раны глубже. - У меня их больше! А каждый шаг вместе с тем доставался с невыносимой болью. Она не смела рыдать только потому что рядом он, весь израненный, но стремящийся помочь Виви. «Неужели он.. к ней. Чушь!», - но ревность не засунешь подальше в карман. Она уже тыкала острым жалом просто в сердце, добавляя очередную порцию в жгучий омут боли. Они смогут, они добегут. Зоро ощущал каждый свой шаг, отдающийся болью где-то в районе груди. Раны, оставленные Даз Бонзом были невероятны глубоки, но приятная опустошенность была отличным лекарством. Он снова испытал то самое чувство и пиком блаженства был скрежет разрубаемой стали - Алмаз жалко… Он вспомнил влюбленный взгляд рыжей, который сложно было не распознать. Он знал, что если представится возможность, то будет ей алмаз, да не один. Он видел, что она любит белли, пожалуй, больше его. Раненая нога, вызывающая слезу в уголке карего глаза, не давала ему покоя. Остановиться, вытереть ее, можно даже губами. Приручить гордую львицу. Здесь он встретил Ташиги, едва не назвав ее Куиной. Как бы он хотел показать ей то, чему научился за их короткое расставание, стать противником и победить девушку-гепарда. Уже когда они отдалялись друг от друга, понимая, что даже у пирата и дозорного может быть общая цель, он услышал тихое «Люблю тебя». Сжал рукоять катаны, до хруста в суставах. Сейчас он был мечником, хотевшим рубить прошлое, потому что знал - она пойдет на бой с ним, ради мейто. И тогда он должен нанести последний удар, чтобы победить ее. Чего бы это не стоило. Мечник может научиться рубить сталь, алмаз. Лучший мечник должен научиться рубить свои эмоции. Закончилась битва, можно праздновать победу, но горечь от потери одного из друзей детства, Пела, огорчала принцессу Арабасты. Победа такой ценой – смогут ли они когда-то забыть это и заставить себя жить спокойно, оставив только благодарности в памяти погибшим героям. Кобра объявил о том, что путники смогут насладиться прохладой королевских ванн. Ох, он проказник, этот король Арабасты. Разделеные стеной, накама смогли остаться наедине со своими мыслями. - А где женская баня? Распахивая полотенце, роскошная рыжая красавица хотела не только позабавиться. Она увидела всю мужскую часть, отправившуюся на омовение, кроме него. Лениво произнеся: - Теперь с вас по сто тысяч белли. Она запахнула полотенце, закрывая свою душу в уютный кокон. Виви наблюдала за поражением подруги, искренне переживая. Эти несколько недель, проведенные на борту Гоинг Мерри, стали катализатором для сближения. Принцессе не подобает соревноваться за сердце какого-то мужлана. Только в лазарете, когда его перевязали, она подошла к нему, проведя по слипшимся зеленым прядям, думая, что он спит. - Я люблю тебя, мистер Бушидо, – сказала она, кляня себя за верность своей стране. Она любила тысячи людей, но его одного немного больше. Если только… нет, все равно она не сможет бросить Арабасту. Виви провожала взглядом Гоинг Мерри, навсегда прощаясь с Мугиварами. Шесть рук, поднятых вверх с нарисованным на них крестом. Она всего лишь накама, ничего более. Возможно, поэтому она не пошла с ними искать приключений. Быть накама можно на расстоянии. Быть любимой можно только рядом. Он не оставил ей такого права Только через несколько месяцев до нее докатятся вести о их бунте в Эниес Лобби, перебирая листовки с наградами, на окровавленном лице, испачканном пылью Арабасты, она задержит взгляд подольше. Всего лишь ненамного подольше, потому что кошки тоже имеют гордость. - Если так по ней скучаете, надо было тащить на корабль силой, - грубо выплюнул мечник, глядя на унылые физиономии накама. Никто не заметил грустную складку в углу плотно сомкнутых губ. Если бы он был точно уверен в своих чувствах, он бы тащил. Грубо, за волосы, неважно. Потом бы просил прощения, стоя на коленях, целуя хрупкие запястья. Но он бы заставил сесть ее на этот чертов корабль. Если бы… А так, она осталась в своей любимой Арабасте, может быть сумеет забыть его, глупого мечника, который никогда не сможет стать нормальным.