Каменное сердце - это опасно

Было уже давно за полночь. Драко проснулся так резко и безэмоционально, будто просто моргнул, а не бессовестно продрых полдня и полночи. Причиной, как он понял через секунду, была прохлада со второй половины постели и ощущение одиночества и пустоты. Приподнявшись на локтях, он прищурено посмотрел на соседнюю подушку и ничего кроме изумрудно зеленой наволочки не увидел. Почувствовав ветерок на голых плечах, Малфой перевел взгляд на открытое окно, где в свете полной луны отчетливо выделялась темная фигура, сидящая на подоконнике и не реагирующая на его пробуждение. Недоверчиво качнув головой и проморгавшись, Драко спустил ноги на пол, находя там тапочки не сводя взгляда с фигуры, встал и направился в его сторону. — Гарри, что-то случилось? — тихо спросил блондин с настороженностью в хрипловатом ото сна голосе. Прошло достаточно времени, прежде чем Малфой научился нормально общаться с Поттером, а потом еще немного – прежде чем он заставил его подчиняться. Не в том смысле, что как раба, конечно, а как спокойного, уравновешенного человека, который научился- таки думать головой. Несмотря на это, иногда из бывшего гриффиндорца вылезали свойственные его сущности буйные припадки, и в такие моменты Драко либо избегал с ним общения, либо всеми силами старался успокоить его. Особенно сложно было справиться с Поттером, когда тот начинал вести себя под стать настоящей гарулье, коей и являлся он уже около пятнадцати лет. Начиная рычать, скалиться, иногда даже реветь, словно взбешенный гиппогриф, он пугал даже Драко. Но самое страшное было, когда хвост брюнета начинал метаться из стороны в сторону, крылья распахивались, а сам Гарри, опускаясь на руки, двигался словно бешеное животное, тараном снося все, что есть вокруг, не жалея ни предметов, ни людей. В те моменты Драко на собственном опыте познал, что если не дать Поттеру того, чего он хочет, то вместо доброго, теплого сердечка, что бьется в груди его любимого, появится каменная глыба, которую почти невозможно пробить. Уже почти не надеясь, что чего-то добьется, Малфой заметил, что губы Поттера шевелятся, произнося почти не слышимые, но отчетливо различимые слова. Не понимая, то ли он неправильно разобрал, то ли Гарри бредит, Драко отважился переспросить. Получилось это, правда, немного грубовато... Раздраженно закатив глаза, Поттер тяжело выдохнул и откинул голову назад. Тут же дернувшись из-за удара рогами о деревяшку рамы, он потряс головой; усмирив злобу, посмотрел точно в серые глаза и уже громче сказал: — Нас обманули! — желтый глаз Поттера сверкнул, но Малфой на свою беду не заметил. — О чем ты? — рявкнул в итоге моментально начавший беситься блондин. Правда, в отличие от Поттера, он успокоился в тот же момент, хоть и не по своей воле. Увидев, что кусок подоконника с треском разломился в когтистой руке Поттера, блондин сглотнул и сразу затих. — Дрэй, они живы! — прорычал Гарри, поднимаясь на совершенно не человеческие ноги. — Они живы, и я найду их, чего бы мне это ни стоило! — Я не понимаю, Гарри, с чего ты это взял? В чем дело? — Драко отшатнулся, упираясь бедрами в стоявший рядом стол. Но Поттер явно отвечать не собирался и, перекинувшись через подоконник, упал из окна. Озадаченный Драко, так ничего и не понявший, нахмурился, что-то пробурчав себе под нос, пошел к кровати и, зная, что утром его личная гаргулья вернется и все объяснит, уснул. * * * 15 лет назад — Может, он что-то съел или выпил? Мистер Уизли, он ничего не покупал в магазине ваших братьев? — Нет, там было закрыто, когда мы хотели зайти… — промямлил бледный от усталости парень и, запустив руку в рыжую шевелюру, сильно дернул ею, из-за чего волосы встали дыбом. — Да и что он мог съесть такого, что не ел никто из нас? — Мадам Помфри, мы правда не знаем! — застонала Гермиона. — Ни я, ни Рон никогда не видели ничего подобного! Гарри не стал бы забивать голову легкими недомоганиями и нам рассказывать тоже не стал бы! Да и что может вызвать подобную реакцию? — Мистер Уизли, вы уверены? — неизвестно по каким причинам настаивала именно на его ответах Поппи. — Да не знаю я ничего! — заорал и без того нервный Рон. — Посмотрите, он мучается, а мы ничего не делаем! Прошлым вечером они с Гарри вместе смеялись перед сном; а теперь один лежит на пяти сдвинутых вместе кроватях, так как на одной просто не умещается; другой же наблюдает, как тело первого с громким хрустом ломается, зарастая, становясь длиннее, выпускает новые кости и разные выросты, а также меняет цвет и структуру, превращаясь неизвестно во что. Самое ужасное заключалось в том, что Гарри не издавал ни звука, а только сильно дрожал. Ни всхлипа, ни писка, только дрожь и сжатые кулаки, которые пришлось разжимать, потому что из кончиков пальцев полезли когти. Наблюдать за подобным со стороны было болезненно не только для глаз, но и для души, а если еще представлять, что чувствует Гарри, то можно было запросто свихнуться от мучений. На помощь были присланы три колдомедика из Святого Мунго. Правда, на взгляд Гермионы, они просто тупо крутились вокруг и ничего не делали: рылись в флакончиках на полках, делали заметки в карточках... в общем, помощи от них никакой. Теперь же они вообще убежали в неизвестном направлении и возвращаться, по-видимому, совсем не хотели. Отправленный мадам Помфри писать письмо Люпину Дамблдор тоже не возвращался. Все ученики, которые могли передвигаться, были выдворены из Больничного крыла в свои башни, но, разумеется, с четкими указаниями соблюдать постельный режим. Дети с ранениями, а таких было всего трое, лежали в самом конце зала, и теперь Больничное крыло казалось необитаемым. Малфой, попавший сюда из-за ошпаренной на зельях руки и усаженный на койку ждать, молча хмурился. Проклиная неуклюжего Кребба, уронившего в котел что-то, чего он даже не успел увидеть, Драко смотрел на Поттера. Видя, как мучается его враг, он против своих принципов не был доволен. Радоваться в такой момент? Нет. Это было слишком даже для него. Он не отвлекал колдомедиков и терпел жжение вздувшейся кожи. Совсем неожиданно в спине Поттера что-то хрустнуло, и на кровать хлынула кровь. Подскочив, Малфой собирался выбежать из палаты, чтобы позвать медсестру, но, оглянувшись, увидел, что крови уже нигде не было, а из спины создания росла кость. Мало того, из конца оголенной кости струилась красная жижа, которая твердела, белела и становилась продолжением кости. На его глазах она вытягивалась, приобретала форму, выпуская из себя еще множество струек, впоследствии превращающихся в множество хрупких косточек. Выглядело это словно очень быстро растущее дерево. Подойдя ближе и присев возле кровати, блондин увидел, что глаза Поттера чуть приоткрылись, но тут же захлопнулись, а из-под черных пушистых ресниц вытекла единственная слезинка. — Какой же ты болван, Поттер, — прошептал Драко и уже собирался вставать, как волдырь на его руке лопнул и по коже растеклась болотного цвета жидкость. «Неужели гной?» — мелькнуло в голове слизеринца. Подавив приступ паники, он встал и направился к выходу из палаты, как вдруг больную руку что-то схватило, заставив его приглушенно взвизгнуть. — Останься тут! — прохрипел странным голосом Поттер и потянул к себе блондина. — Прошу, не уходи! То, что Драко был в шоке, - это было слабо сказано! Блондин находился в ступоре и поэтому даже не попробовал сопротивляться, когда огромная рука потащила его на себя. Боли в тот момент он не чувствовал.