Serendipity

Случившееся перевернуло тщательно собранный по крупицам мир с ног на голову. Казалось, будто это чья-то злая шутка, эксперимент над моим мозгом, галлюцинации от таблеток, но только не ужасающая действительность. Прошло два дня с тех пор, как чёрный внедорожник Гарри с визгом скрылся за кронами деревьев, оставив меня на пороге дома моего крёстного. Сказать, что я была потеряна, ничего не сказать. Мне не хотелось ни есть, ни спать, ни тем более вести беседы. Поэтому всё, что я сделала - это пробормотала что-то невнятное удивлённому дяде Кристоферу и направилась прямиком в комнату в самом левом крыле дома. Она была моей детской обителью, и плевать, что в ней не было занавесок с бельём, а слои пыли напоминали о том, что сюда давно никто не заходил. Я была благодарна дяде за его понимание. Он дал мне свободу, которая была так нужна. Ни единого вопроса. Ни одного укоризненного взгляда. За это я его и любила - мою тихую гавань. В детстве, когда я чувствовала себя невыносимо плохо, и мир будто бы отворачивался от меня, убежищем от невзгод всегда был дом Ламбертов: огромная кирпичная постройка с десятками спален и раскинувшимся вглубь леса гектаром ухоженного сада с чудесными цветами и маленьким прудом. Здесь я могла уйти в себя и разобраться с бурлящими эмоциями, посмотреть на возникшую проблему с другой стороны, зная, что никто не осудит и не потребует объяснений здесь и сейчас. Мне до сих было сложно поверить в то, как изменилась жизнь за такой короткий срок. Казалось, всё это лишь бредовый мираж. Я просто в очередной раз поссорилась с отцом и убежала к дяде, чтобы остыть и не натворить глупостей. Мысли об этом были лучшим успокоением, говорящим, что ещё чуть-чуть, и жизнь вернётся в прежнее русло. Что всё будет хорошо. Как жаль, что отрицание неизбежной действительности может настолько затуманить рассудок. Дни тянулись предательски долго, убивая своей рутиной меня изнутри. На четвёртые сутки своего затворничества, я решила выйти из комнаты и позавтракать в столовой. Мешки под глазами и спутанные волосы, собранные в пучок, выдавали всю серьёзность случившейся со мной беды, что не могло не отразиться на лице дяди. — Руби! Рад тебя видеть, — мужчина расплылся в улыбке, поспешно встав и отодвинув мне стул. Но его взгляд пошатнул во мне все так тщательно выстроенные попытки вернуться к нормальной жизни. Он был испуган. И не на шутку встревожен. — Не надо так на меня смотреть! — не отдавая себе отчета, я резко выдернула стул из его рук и села за стол. Удивлённый моей нестандартной реакцией, дядя отступил, тихонько заняв место напротив. Изрезанное морщинами лицо скрылось за свежим номером газеты, и только вибрации бумаги выдавали то, как тряслись от напряжения мужские руки. За моей спиной раздались легкие шаги, то была домработница, принёсшая горячий завтрак. Живот скрутило, и в глубине души я наконец-то обрадовалась возобновлению аппетита. Хрустящие тосты с арахисовой пастой и омлет со свежими овощами были то, что нужно. Совсем, как раньше. Любимая пища, способная вернуть меня к жизни. Я прикрыла глаза от удовольствия и склонила голову на бок, представляя, будто сейчас скажу дяде, что пришла в себя и готова выслушать все его наставления, прежде чем вернуться обратно домой. Но что-то в этой схеме пошло не так.. Стоило мне посмотреть на стоящий в углу столовой камин, как вилка со звоном выпала из рук, пачкая остатками еды белоснежную скатерть. — Что она там делает? — взгляд сверлил фотографию в объемной деревянной рамке. На ней был изображён мой отец. Это было то самое фото, которое перенесли на его памятный монумент. И мне стало плохо. — Зачем ты поставил сюда этот снимок?! — я подскочила на ноги, пугая и без того напуганного дядю. — Чтобы превратить дом в чёртову обитель скорби? Или, может быть, чтобы ещё раз напомнить мне о том, что его нет? Не знаю, что мною руководило, но девушка, схватившая рамку и со злостью разбившая её об стену, была не Руби Росс. Все эти дни я жила лишь одним убеждением - что всё было миражом. Дурацкой шуткой. Мне не хотелось возвращаться в реальность, что ужасно злило. Гнев полностью завладел моим сознанием, и это было фатально. — Господи, за что это всё со мной?! Мама, Папа, теперь ещё и ты пытаешься лишний раз напомнить о том, что их больше нет! — я скидывала все стоящие на камине предметы, даже не думая о том, что там могло быть что-то ценное для Кристофера. — Или, может, и ты причастен к его смерти, а? Раз можешь так спокойно сидеть рядом с фотографией отца и насвистывать свою глупую песню! Это было абсурдно, но бес внутри меня начал выдавать все слова Гарри, накручивая мою расшатанную психику. — Руби, что ты такое говоришь? — мужчина переместился в середину комнаты, будто бы боясь моего обезумевшего состояния. Его руки продолжали подрагивать, а лицо исказила боль. Это было то самое выражение скорби, унёсшее меня в минувшие дни.. Тяжелая ладонь будто со свистом влепила мне пощечину, и я рухнула на пол, прижимая к груди разбитую фоторамку и плача навзрыд. — Я никчемная! Ужасная! Они не заслужили такую дочь, — пальцы перебирали рассыпанное по паркету стекло в поисках снимка, которому было уже четырнадцать лет. — Смотри, какие вы здесь счастливые, — с черно-белой глянцевой бумаги мне улыбались мама и папа, которые сидели в обнимку на узеньком диване, деля его с дядей Кристофером и его женой. В тот момент они были счастливы - неподдельные улыбки и сияющие глаза, такие молодые, любящие жизнь и друг друга. Тогда они ещё не знали, что уготовила им судьба.. — И что стало со всеми вами сейчас? Мама, тетя Сьюзан, папа, — серые глаза крёстного заволокла пелена слёз. Он больше не мог стоять в стороне, позволяя мне вновь и вновь резать кожу о мелкие осколки. — Такова жизнь, милая. — Как думаешь, если бы я не появилась в их жизни, они бы смогли дожить до сегодняшнего дня? — я не дала ему ответить на вопрос, адресованный куда-то в пустоту. Меня съедало изнутри чувство отвращения к самой себе, к своим поступкам. Казалось, что виною всему случившемуся с моей семьей была сама я. Картинки прошлого мелькали перед глазами, а в ушах звенел рассказ Гарри об убийстве папы. — Здесь нужно всё прибрать. Они должны стоять на месте, — меня словно переклинило, и я судорожно начала выуживать помятые фотоснимки из разбитых рамок, аккуратно разглаживая их края, обращаясь с ними, как с реликвией. — Руби, не трогай стекло! Я позову домработницу, — дядя пытался меня остановить, но разве он мог? — Нет! Нет! — я боролась за дурацкие осколки, как за последний шанс вернуть всё обратно. — Я была не права. Я всё исправлю, — кровоподтеки окрасили бледную кожу, и вспышка воспоминаний, о которых так хотелось забыть, снова поразила мою обезумевшую голову. Я потянула за волосы, прогоняя непрошеные мысли. Только не Гарри. Его мне не хватало. — Как думаешь, если я исправлюсь, всё сможет вернуться обратно? — Что ты имеешь в виду? —Кристофер удивленно взглянул в мои ошалелые глаза, будто о чем-то догадываясь, но не желая в это верить. — Вы же просто решили меня проучить! — я хлопнула в ладоши, обрадовавшись своему озарению. — Папа всегда так делает, ты же знаешь, дядя. Клянусь, я усвоила этот урок! Можешь ему позвонить, я приберусь здесь и готова буду поехать домой, — идиотская улыбка чуть не порвала мне рот, в тот момент, когда мужчина, сидящий рядом, будто бы онемел. — Р-Руби, — он кашлянул и коснулся меня своей дрожащей рукой, — дорогая, тебе нужно отдохнуть, да? Хочешь, я приготовлю твой любимый чай и попрошу мисс Дуглас сделать пончики? — его голос был мягок, как тогда в детстве, в моменты моих отчаянных истерик и жалоб на жизнь. Но сейчас это не срабатывало, ведь я так давно не видела папу.. — Я хочу к папе, дядя. — Ох, детка! — я не успела ничего осознать, как оказалась прижатой к мужской груди. — Я тоже очень скучаю по твоему папе.. и маме, и по Сьюзан, — его рука медленно гладила мою спину, успокаивая, возвращая в реальность. — Но их с нами нет. Нам нужно быть сильными и держаться друг за друга. Прости, что я позволил себе впасть в отчаяние и отдалился от тебя. Старый болван даже подумать не мог, до чего сможет довести тебя всё это. Он продолжал говорить, медленно и горько, сжимая каждым словом моё сердце до предела и освобождая разум от обезумевших мыслей. Неужели я действительно думала, что стоит мне увидеть со стороны все свои негативные стороны, проработать их, и всё вернётся обратно? Я решила начать торги с жизнью, что противоречит всем законам вселенной. Ведь я просто была на пике своего отчаяния, и, осознав всю неизбежность происходящего, впала в самую что ни на есть депрессию. В тот вечер мне действительно пошёл на пользу фирменный травяной чай от дяди Кристофера и тающие во рту пончики мисс Дуглас. Незначительные порезы на ладонях и коленках были тщательно обработаны и забинтованы, как и четыре дня назад. Мне было жутко стыдно за устроенный погром, но дядя каждый раз останавливал поток моих извинений на этот счёт, видимо, попросту желая не вспоминать весь произошедший кошмар. Он стал ещё более угрюмым, хотя и пытался улыбаться. Я понимала причины его долгих взглядов в одну точку и тяжелых вздохов, но была благодарна за то, что несмотря на обеспокоенность происходящим, крёстный продолжал давать мне время для восстановления. Последующую неделю я провела в своей детской комнате, изредка выходя на ужин и террасу около дома. Я не занималась самобичеванием, не копалась в прошлом. Казалось, моё времяпровождение сводилось лишь к тому, чтобы отчитаться перед Мелани о своём «насыщенном» дне и проглотить очередную книжку о всепоглощающей любви, вдоволь наревевшись в самом её конце. Мне было не интересно, что творится в мире, какая погода будет завтра, и в чем смысл моего бесцельного существования. Абсолютно ничего. И никого. Кроме Мелани, дяди Кристофера и моей сиделки-домработницы мисс Дуглас. Последние из двух стандартно узнавали, как я и чего бы мне хотелось вкусненького, и на этом наше общение прекращалось. Очевидно, я была не самым лучшим собеседником и гостем, но мне действительно было комфортно существовать с своём апатичном к окружающему миру панцире. Что же касается Мелани, то это был какой-то внутренний порыв, в конце концов, спасший меня от полной деградации. Мой телефон оставался выключенным до тех пор, пока я не перешла черту и не разнесла половину гостиной Ламбертов. Я отчаянно нуждалась в помощи, но боялась ранить и без того уязвлённого дядю. Тем более, я ещё до конца не решила, стоит ли мне делиться с ним информацией по поводу смерти папы. Это были лишь слова, которые могли спровоцировать бурю, и мне не хотелось этого делать, не убедившись в стопроцентной их правдивости. Хотя, куда уж правдивее? Я была не только ужасной дочерью, но и подругой, которая является лишь тогда, когда ей нужна помощь. Мне прекрасно это было понятно, но, во всяком случае, мои друзья были счастливее и не нуждались в жилетке для слез. Когда загорелся экран телефона, внутри меня всё сжалось. Где-то в закромах подсознания я надеялась, что Гарри выйдет на связь или хотя бы оставит хоть какую-то весточку. Но надеждам не суждено было сбыться. Только когда глаза начало слепить от долгого изучения яркого экрана, я откинулась на подушку и сглотнула образовавшийся в горле ком. Ничего. Они все молчали. Абсолютно все. Как-будто только вчера мы праздновали моё день рождение, а сейчас я была стёрта с лица земли. Ни единого сообщения. Ни единого звонка. Никто не позаботился о том, как я. Ведь они знали всю правду.. И не знали, чего от меня ожидать. Лишь благодаря Мелани я хоть как-то держалась на плаву. Она вселила в меня уверенность в том, что затянувшаяся чёрная полоса обязательно перейдёт в свет, мне стоит просто набраться терпения и приложить усилия к тому, чтобы не утухнуть в самый расцвет своей жизни. Эта звонкая блондинка сотворила для меня новые цели, которые могли показаться кому-то со стороны чем-то абсурдным, но стали очень важными для нас двоих. Каждый наш день, как и в школьные годы, начинался с тёплых приветствий и рассказов о снах. И если изначально я отнеслась скептически к этой затее, то к концу недели с замиранием сердца ждала от подруги новостей, ведь она отличалась не только бурным воображением, но и обладала даром к красивому описанию даже самых обычных действий. Мелани с родителями продолжали путешествие по штатам, и я будто имела возможность проживать эти дни вместе с ними. Галерея моего телефона была заполнена многочисленными пейзажами и умопомрачительными закатами, смешными короткими видео и приветами от мистера и миссис Лоран. Это были самые обычные вещи, но они по крупицам собирали меня изнутри. Помогали вновь почувствовать себя живой и понять, что в мире столько удивительных мест, возможностей и шансов, которые мне ещё только предстоит для себя открыть. И глупо вот так просиживать свою молодость, сдаваясь без боя. Да, я потеряла своих родителей. Но я не должна потерять себя. У меня есть цели, есть силы и люди рядом, которые поддержат. Мне только нужно позволить им это сделать, и окончательно прийти в себя. В конце концов, первые неудачные чувства - это не конец. Отсутствие средств и перспектив - не повод складывать руки. Ведь я Руби Росс - дочь Дэвида Росса, и я не имею права быть никчемной лишь потому, что споткнулась и угодила в яму. Я обязательно выкарабкаюсь и надеру всем задницу.

***

— Ещё раз, как зовут этого парня? — Кристофер перевоплотился в строгого отца и посмотрел на меня поверх своих очков — Ещё раз, как зовут этого парня? — Кристофер перевоплотился в строгого отца и посмотрел на меня поверх своих очков. Серьезно, дядя? — Картер Диаз, — я еле сдержала улыбку, повторяя это имя уже в третий раз. Недовольно хмыкнув себе под нос, мужчина аккуратно записал данные моего спутника на вечер к себе в блокнот, не забыв взять его номер телефона. — Дядя, ну, правда, перестань так хмуриться. Я в порядке! Ты же сам говорил, что мне нужно развеяться, — острый каблук моих босоножек утонул в пушистом ковре. Мне нужно было десять раз подумать, прежде чем обувать себя в это орудие пыток от Хлои. — Говорил, ты права. Но ты просидела в комнате почти две недели, я уже не буду вспоминать об остальном.. — мы поняли друг друга без всех подробностей и опустили глаза в пол. — И сейчас ты являешься в таком виде, — после этой фразы, я закатила глаза и прикрыла джинсовкой свой оголённый живот, — и говоришь, что едешь гулять с каким-то там парнем! Конечно, я волнуюсь за тебя, Руби. Последний твой знакомый привёз тебя ко мне не в самом лучшем виде. — Дядя.. — мои щеки вспыхнули. Я только пришла в себя и решила двигаться дальше, как меня макнули носом в собственное дерьмо. Да, он ничего не знал, и я не имела права обижаться, но всё, что касалось той ночи и Гарри действовало на меня хуже любой плетки. — Прости, — крёстный осекся и взглянул на меня. — Я допустил всё это, — он развёл руками, тяжело вздохнув, — и самый мой большой страх, что это может повториться. Ведь я ничего не зн.. — Мы поговорим с тобой. Обещаю, — мой телефон завибрировал, то был Картер. — Не беспокойся, мне действительно нужно развеяться. И он не какой-то там парень, а мой одноклассник и по совместительству бывший парень Мелани, и мой хороший приятель. — Ладно. Только я буду звонить каждые полчаса! — в конечном счёте, Кристофер сдался и даже смог выдавить из себя какое-то подобие улыбки, обнимая меня на прощание. Он и вправду очень переживал, и я была весьма осмотрительна, не позволив ему провожать до самых ворот. Потому что парень, ожидавший меня возле отполированной спортивной машины, производил впечатление того, кем пугают всех молоденьких девчонок. «Никогда с ним не связывайся, он разобьёт тебе сердце» И это действительно имело место быть. К счастью, не в нашем случае. — Белли! — Картер заключил меня в свои объятия, а после отстранился и изучающим взглядом прошёлся по телу. — Ты продолжаешь меняться, и тебе идёт, — его коронная улыбка казалась ослепляюще белой в контрасте с загорелой кожей и иссиня чёрной копной волос. Он выглядел счастливым и отдохнувшим, впитав в себя приятный запах солёного моря и палящего солнца. — Ты тоже не отстаёшь, — я игриво подмигнула парню и машинально застегнула пару пуговиц на его распахнутой рубашке. Настолько оголять свою грудь мог лишь Гарри, будто это был его отличительный знак, который мне хотелось оставить нетронутым. Иначе, я просто не знала, как объяснить свой странный порыв убрать из вида хоть что-то, что могло напомнить мне о нём. — Простудишься, — парень рассмеялся над моим объяснением, но не противился. — Куда ты дела прежнюю Руби Росс? — Она тебе нравилась больше? — Она была хорошей девчонкой. В таких зелёных штанах и майке до колена, знаешь? — я не смогла сдержать смех, вспоминая, как друзья при любом случае шутили над одним из моих неудачных нарядов. Конечно, ведь тогда мне было совершенно плевать на свой внешний вид. Сейчас тоже мало что изменилось, но в прошлой жизни Руби часто любила одеваться в то, что могло максимально вывести из себя отца, ну и рассмешить всех остальных. — Любила экспериментировать над своими волосами и за километр держалась от таких красавчиков, как я. — С чего ты взял, что ты красавчик? — я решила ему насолить, ответив тем же приемом, но Картер лишь сильнее разулыбался, понимая мой дружеский стёб. — Мне определённо нравится новая Белли, — он снова осмотрел меня, заостряя внимание на кроп топе, который был второй моей не лучшей идеей за сегодняшний вечер. — Поехали? Обрадовавшись, что осмотр завершился, я согласно кивнула и, дождавшись, когда парень откроет дверь, села на пассажирское сидение. Это был всё тот же Картер Диаз, которого я знала все свои школьные годы. От худого мальчишки в клетчатых шортах и белой рубашке, который то и делал, что не слушался учителей, сидел на последней парте и задирался над девчонками, до высокого спортивного парня, способного одним своим взглядом украсть немало женских сердец, и поразить скептиков острым умом с ошеломляющей памятью. Мы росли бок-о-бок, всю среднюю школу часто вздорили и не переносили друг друга, но, повзрослев, нашли общие интересы и моменты, которые были понятны только нам. Ведь мы были из одинаковых семей, где успешные отцы лепили из ребёнка свою «идеальную» копию, забывая, что у всех есть индивидуальность и право быть услышанным. Большую, вернее, главную роль в улучшении наших взаимоотношений с Картером сыграла Мелани, которая накануне своего четырнадцатилетия ошарашила меня новостью о том, что этот «тупица с красивыми глазами» пригласил её на самое что ни на есть свидание! Моему негодованию не было предела, и это не объяснялось завистью и всей остальной чушью, ведь я действительно думала, что он тупица, который пользуется своей внешностью и связями, чтобы получать высокие баллы в семестрах и быть любимцем всех в округе. Но чем больше моя подруга утопала в омуте его карих глаз, в конце концов, бесповоротно в них влюбившись, тем постепенно оттаивало моё сердце, давав мне шанс узнать этого парня получше. С тех пор мы стали неразлучной троицей, двое из которой постоянно хотели увеличить её до квартета, но я оставалась непреклонной. Меня совершенно не интересовал мужской пол, ведь были дела поважнее - ежедневные баталии с Кэтрин, Оливией и папой. Какие могли быть парни, если я ежесекундно находилась в состоянии обороны? Помню, как я рыдала всю ночь, узнав, что Мелани и Картер расстались. Они пережили первые серьезные чувства и пробыли вместе почти три года, разойдясь перед самым выпускным балом. Мне действительно нравился этот парень, ставший для меня «подружкой в штанах», который знал, как и Мелани, все мои секреты и помогал выпутываться из вечно возникающих проблем. После их расставания я из солидарности к подруге перестала общаться с Картером, и он это принял. Наше отношение друг к другу осталось прежним, но нужно было время, чтобы боль в их сердцах утихла. Наверное, встреча с парнем в торговом центре была уготовлена для меня кем-то свыше, ведь благодаря ему я смогла выйти на связь с Мелани, вылезти из депрессии и вновь увидеться с Картером, потому что «он, как никто другой, умел заряжать жизнью самый угасший на вид фитиль». Это был железный аргумент от Мелани, который она сказала мне накануне вечером, уговаривая позвонить ему. Она знала, что только он мог окончательно вытянуть меня из трясины. Ведь это было не впервой.

***

— Держи, — Картер протянул мне пакетик с чипсами и стакан газировки, — надеюсь, твои вкусы остались прежними. Он говорил о сыре и всём, что с ним связано. Я всегда была фанаткой всевозможных сыров, а если в округе заканчивался попкорн или чипсы с этим волшебным вкусом, то это точно было моих рук дело. — Я никогда не изменю сыру, — пакетик громко хлопнул, отчего половина его содержимого упала на мои светлые джинсы. Лицо Картера выразило всё, что он готовился произнести, но я его остановила, резко переведя тему. — Расскажешь, что мы забыли на стадионе в нашей школе? — Сейчас будет турнир по регби, — и это сработало. Внимание брюнета переключилось к игрокам, выходящим на поле. — Я был капитаном нашей команды, а сейчас помогаю молодым. Ты разве не помнишь этого? — Вообще-то, я была твоей самой преданной фанаткой. — Ага, особенно в средней школе. Мы оба переглянулись и рассмеялись, вспоминая, как недолюбливали друг друга и я то и дело обзывала его «криворуким», который не смог поймать мяч в решающей игре за первенство школы. — Так, значит, мы будем смотреть регби? Интересно! — я потянулась на скамейке и закинула ногу на ногу, осматривая стадион и сидящих вокруг людей. Повсюду были незнакомые для меня лица, которые, к моему удивлению, то и дело посматривали в нашу сторону. Скорее всего, узнав среди нас бывшую звезду школы. Я не про себя, кончено. — Я подумал, что это должно тебе понравиться. Тем более, ты просидела два года в своём пансионе не видя этих горячих мужских торсов в обтянутой форме. — Картер! — я хлопнула его по ноге. — Я люблю эту игру, но мне совершенно плевать на тех, кто в неё играет. — Понял, понял! — парень капитулировал, подняв ладошки вверх, но искорки в его глазах и подрагивающие уголки губ будто кричали, что я была совсем не убедительна. Ну и ладно. В любом случае, мужские торсы могут тоже отвлечь. Особенно когда перед глазами стоит лишь один, усыпанный чернилами и мурашками.. Я встряхнула головой, прогоняя силуэт Гарри. Нет. Стоп. Я пытаюсь вернуться к нормальной жизни, а всё, что связано с этим зеленоглазым шатеном - ненормально, а значит - мне не нужно. — Всё хорошо? — парень заметил мою резкую смену настроения и заглянул прямо в глаза. — Д-да, — я смогла лишь неуверенно кивнуть, закрываясь стаканом с газировкой. — Эти парни и вправду что надо! — мне потребовалось немало усилий, чтобы перебороть свой внутренний голос, отчаянно протестующий по поводу того, о ком хотелось хотя бы на секунду забыть. — Расскажешь мне пару их кричалок, чтобы я была настоящей болельщицей Синих Ястребов? Раздался продолжительный свист, который заглушили крики сидящих на трибунах школьников и их родителей. Игра началась, а с ней был дан старт и моим воспоминаниям о моментах из школьной жизни. Я никогда не была той, кто интересовался чем-либо конкретным, не говоря уже о спорте и тех, кто им занимался. У меня не было объекта обожания, ради которого хотелось бы наряжаться и разучивать кричалки, пробоваться в черлидерши и, тем более, убивать вечера пятницы и субботы на стадионе. Но у меня была лучшая подруга, которая казалась моей диаметрально противоположной копией, умевшей с легкостью уговаривать на совершение какого-нибудь безумного поступка. Поэтому посещение всех спортивных мероприятий школы не обходилось без кислого лица Руби, которое порой становилось весьма заинтересованным, ведь любой спорт может влюбить в себя, особенно, когда твоя команда выигрывает. А сборная школы по регби была одной из самых сильных в Лондоне, поэтому мне действительно нравилось ходить на матчи и болеть, искренне радуясь победам и плача из-за поражений. Я сидела в самом центре трибун, то и дело подскакивая с места и радостно хлопая в ладоши. В какие-то моменты из моего рта вылетали нецензурные слова, так веселившие Картера и вынуждавшие особо правильных родителей оглядываться и просить быть посдержанней. — Черт возьми, да он же настоящий козел! Как так можно играть?! Судья! — Тшш, тебя точно выгонят отсюда, — звонкий смех моего соседа лишь раззадоривал, и я продолжала махать руками, будто бы меня кто-то услышит и даст штрафной. Хотя, это был сущий пустяк, 16:6 на табло и так говорило о победе в нашу пользу. Моё лицо не покидала улыбка, и это казалось таким странным - просто радоваться чему-то. Находиться в месте, с которым связано столько воспоминаний. Словно стоит закрыть глаза, и рядом окажется Мелани, весело танцующая на месте, а с поля нам помашет до макушки запачканный мокрой землёй Картер. Стадион взорвется от переполняющих эмоций счастья, все будут что-то кричать, обниматься. Я никогда не испытывала особой любви к школе и к своим одноклассникам, но такие моменты всегда переворачивали что-то внутри меня. Клянусь, я даже могла наброситься в объятиях на того, с кем никогда не общалась, и посетить вечеринку победителей. И я была безумно благодарна Картеру за возможность испытать это счастье снова. Ведь именно такие мелочи и способны напомнить о том, кем ты был. И кем можешь стать, если сумеешь принять случившееся с мудростью и благодарностью.

***

Когда я рассказывала про посещение вечеринок, на которых собиралась чуть ли не половина нашей школы, я ни разу не придумывала. С Мелани и Картером было просто нереально пропустить какое-то веселье, с которого, к их разочарованию, я сбегала почти в самом начале. — Даже не думай! — парень строго посмотрел на меня и сильнее сжал руку, протискиваясь между толпой людей. Я зажмурилась, стараясь скорее привыкнуть к вылетающей из динамиков музыке и поправила только что воткнутый бутон розы в своих спутанных волосах. Мы приехали в какой-то клуб, в котором сегодня была тематическая вечеринка в стиле латино. По счастливой улыбке Картера было понятно, что он попал в свою стихию, я же будто бы вернулась на несколько лет назад. — Как ты? Мы добрались до нашего стола, расположенного прямо возле танцпола, поэтому мне пришлось переспросить вопрос, чтобы наконец-то поднять большой палец вверх и улыбнуться. Спустя несколько секунд наше ложе было заполнено людьми, большую часть из которых я никогда не видела. Картер пытался перекричать музыку, объясняя, кто есть кто, но я ничерта не слышала и только глупо кивала и протягивала руку незнакомцам. К моему удивлению, некоторые из них оказались нашими бывшими одноклассниками, которые не сразу меня узнали. — Ты похорошела, — сказала девушка, стоящая рядом со мной. То была веселая шатенка с густой копной вьющихся волос и пышными формами. Я даже не помнила, как её зовут, поэтому что-то промычала в ответ, отпив воды. — Стив говорит, ты была в розыске по всем федеральным каналам, — Картер наклонился к моему уху и удивленно вскинул брови. Ведь он даже не знал об этом, находясь в это время на отдыхе у берегов Франции. — Дядя не смог выйти со мной на связь и подал в розыск. Ты же знаешь Кристофера, — я пожала плечами, стараясь не вдаваться в подробности. Мне просто хотелось получить удовольствие от сегодняшнего дня без посторонних мыслей. — Теперь я понял, почему все на тебя так пялятся! — Эй! —я толкнула парня локтём и нахмурилась. В ответ же он по-дружески обнял меня за плечи и подозвал к себе официанта, делая заказ на всю нашу шумную компанию. Пока все пытались перекричать друг-друга, я смотрела по сторонам, вспоминая, как в последний раз была в заведении такого рода, и чем это всё закончилось. Стоп. Этот клуб был совсем иным, с одним этажом, многочисленными барами и уходящими вглубь вип-ложами. У импровизированных стоек в такт быстрых битов двигались танцовщицы, словно сбежавшие с карнавала в Рио, вокруг были развешены охапки красных перцев, а официанты бесплатно разносили какие-то ярко-алые коктейли с сомбреро вместо привычных зонтиков. На входе парням выдавали бусы из разноцветных перьев и цветов, а девушкам втыкали в голову розы. В прошлой жизни я бы сбежала из этого места без оглядки, чувствуя себя не в своей тарелке среди разгоряченных и загорелых девушек, знойно танцующих под латиноамериканские хиты. Но сегодня меня будто приклеили к усыпанному блестками полу, заставляя вспомнить, что мне действительно когда-то нравилось. Я скинула джинсовку на диван, оставаясь лишь в обтягивающих джинсах с завышенной талией и коротком топе под цвет моей розы. Мне нравилось быть там, где всем плевать, кто я. Где не от кого ждать подвоха, и можно просто расслабиться. — Что будешь пить? — Картер жестом остановил официанта, ожидая от меня ответа. — Можно ещё воды со льдом, — было очень жарко, и мне действительно хотелось пить и не было никакого желания объяснять, почему я не могу выбрать что-то с более высоким градусом. — Шутишь? — Я не пью. — Только сегодня или вообще? — С некоторых пор совсем, — я пожала плечами и грустно улыбнулась. К моему удивлению, парень не продолжил сыпать вопросы, а только попросил какой-то безалкогольный напиток, говоря, что мне он должен понравиться. В этом был весь Картер - человек, который без лишних расспросов мог сделать так, чтобы тебе было комфортно, и в то же время на каком-то интуитивном уровне понять, что именно тебе может помочь. Всем бы обладать такими качествами. Хотя бы мне, к примеру. Я устроилась на диванчике у самого края стола, даже не стараясь участвовать во всеобщей беседе. Куда больше меня интересовало то, что творилось в глубине танцпола и было совсем не похоже на клуб Зейна с его напыщенными посетителями. Здесь всё было иначе, как-то проще и дружелюбнее, или же я просто была в другой компании и совсем ином статусе, ощущая себя свободной и ничем не обременённой. Я знала, что могу доверять Картеру на сто процентов, и была уверена, что не влипну ни в какую заварушку хотя бы потому, что не балуюсь алкоголем и всякими курительными штуковинами. Зажигательная музыка, сочащаяся из колонок, заставляла мои ноги отбивать ритм. Это было единственное, что я могла сделать, потому что выходить на танцпол, где абсолютно все словно были рождены в Латинской Америке и с молоком матери унаследовали умение сексуально двигать бёдрами, мне было попросту стыдно. Моим вниманием завладела небольшая компания из ребят нашего возраста, которые громко смеялись и учили своего друга шагу из самбы. Я будто увидела в нём себя, пытающуюся запомнить хоть какие-то движения, чтобы не упасть в грязь лицом на костюмированном вечере в школе. Мне всегда нравилась подвижная музыка, в особенности латино, поэтому это был один из немногих разов, когда я загорелась пойти на сборище всех моих одноклассников. Танцуя за стенами своей комнаты я ни раз представляла себя в гуще танцпола, зажигательно кружась под быстрые ритмы любимых песен. И когда Картер предложил обучить меня основам, я, не задумываясь, согласилась. Даже не подозревая, во что вляпаюсь на самом деле. Это был первый и последний раз в моей жизни, когда я попыталась выдать всё, что умею, сломав при этом трехсантиметровый каблук и улетев в яму. По подбадривающим словам друзей, мне весьма неплохо удалось вжиться в роль латиноамериканской танцовщицы, но мой полет ещё долго вызывал у всех нас волну неконтролируемого смеха. И пускай я опозорилась, этот вечер стал для меня одним из самых тёплых воспоминаний, потому что тогда я делала то, что хотела, и получала от этого настоящее удовольствие.

Matoma & Enrique Iglesias – I Don't Dance Without You (feat Konshens)

— Пойдём? Я не успела вынырнуть из своих мыслей, как оказалась оторванной от дивана самым наглым образом. Парень, задорно улыбающийся моему удивлению, крепко сжимал руку и двигался своим фирменным шагом, заводя нас в самый эпицентр танцующей массы. — Так нечестно, Картер! Брюнет продолжал ослеплять улыбкой, и я понимала, что все протесты заранее обречены. — Ты пришла сюда забыться, Белли, — он не оставил между нами и сантиметра, горячо дыша мне в ухо. Клянусь, я чувствовала, как содрогается в вибрациях мужская грудь. Ему было смешно, как и раньше. Чертов Диаз! — Так давай же! Я ведь знаю, что ты любишь. После этих слов, моё тело резко развернулось на сто восемьдесят градусов, и я оказалась прижатой к Картеру спиной, с ужасом осматривая расступившуюся перед нами толпу. Люди вокруг, казалось, забыли о том, что пришли отдохнуть, а не пялиться на парочку сумасшедших. Мне пришлось даже пару раз моргнуть, желая превратить всеобщее внимание в помутнение рассудка. Но всё было тщетно. Они точно сговорились, приободряюще хлопая и свистя со всех сторон. — Я не буду танцевать, Картер. Даже не смей! — мои ладошки стали мокрыми, а ногти впились в загорелую кожу цепких мужских рук. — Я здесь только ради тебя, — но он даже не думал отпускать меня, медленно двигаясь из стороны в сторону. — И это лучшее лекарство от хандры. Так что давай, все ждут! В следующую секунду кандалы вокруг моей талии ослабли, но только лишь чтобы перехватить свободную руку и со всей силы крутануть меня вокруг своей оси. От неожиданности я взвизгнула, пока не поняла, что оказалась в нескольких метрах от своего партнёра, окружённая разгоряченной толпой, ожидающей шоу. — Манипулятор! На мою отчаянную реплику брюнет хитро подмигнул и начал выделывать ногами что-то невероятное. Он двигался со скоростью света, успевая при этом посылать в толпу коронную усмешку и закручивать в танце рядом стоящих девушек. Это было не что иное, как танцевальный батл, и мне дали пару минут, чтобы прийти в себя и повторить свой школьный позор. Ведь сейчас высота каблуков на моих дрожащих ногах достигала десяти сантиметров, а навыки по заводным движениям в такт музыке были окончательно и бесповоротно растеряны. Испарина покрыла лоб, но я не сдвинулась с места. Картер знал, какой вызов я не смогу проигнорировать, и умело этим воспользовался. Ведь я любила латино. И эти дурацкие поединки между танцорами. А ещё во мне всегда просыпался азарт, когда его так тщательно выманивали наружу. В конце концов, меня здесь никто не знал. Поэтому я послала к черту все свои переживания по поводу мнения совершенно чужих людей. Моё лицо несколько суток крутилось по всем федеральным каналам, которые трубили о том, что я ненормальная и сбежала из собственного дома. Куда ещё хуже? Очередной сломанный каблук и шишка на коленке просто мелочь по сравнению с позором масштаба страны. Ведь люди любят разинуть рты на новости о проблемах среди богачей, особенно, если проблемы у их детей. И, может быть, кто-то из этих свистящих зевак тоже узнал во мне ненормальную из телевизора, следовательно, знает, что от неё можно ожидать чего угодно. В том числе и сокрушительного фиаско. Я сглотнула и прикрыла веки, ожидая своего вступления. — Давай, Белли! — голос Картера заглушил музыку, что заставило меня прикусить губу. Бедра начали плавно двигаться, описывая восьмерки, а ноги вспоминали элементарные шаги. — Не думай о них! — К черту их! — почти крикнула я, перед тем, как отключить голову и начать делать то, что подсказывало моё тело. Просто танцевать и наслаждаться этим. Руки двигались в такт бёдрам, пока я медленно кружилась вокруг себя, получая из толпы чьи-то одобрительные возгласы. Батлы всегда подразумевали под собой соперничество, но не на вечеринке в стиле латино. И мы с Картером знали это, поэтому, пока шёл проигрыш, я медленно сокращала расстояние между нами, двигаясь так, будто шла по подиуму в замедленной съемке, останавливаясь лишь для того, чтобы показать окружающим свою пятую точку и без того оголённый живот. — Мне нужна твоя помощь, — мы поравнялись друг с другом, и я аккуратно положила ладонь на мужское плечо. — Только без пошлостей, ладно? Предупреждающий вопрос так и остался без ответа, как и сквозящие в нем страхи. Потому что в следующую секунду музыка набрала обороты, и мы начали по-настоящему танцевать, словно находились вдвоём и могли дурачиться, как раньше. Наши тела слились воедино, а ноги поставили на повтор то, что было несколько лет назад. Улыбка не сходила с моих губ, сменяясь временами лишь звонким смехом. Мы кружились и ударялись бёдрами друг о дружку, дразнили слишком неприличными движениями собравшихся зевак и вновь оставляли между собой миллиметры, плавно покачиваясь на пружинных ногах в стиле бачаты. Со стороны могло показаться, что мы пара, один из которой наполовину латиноамериканец, старающийся обучить свою девушку азам своих национальных танцев. На самом же деле всё внимание танцпола украли двое давних приятелей, по смешному стечению обстоятельств оказавшихся похожими друг на друга больше, чем это вообще могло быть возможно. Я до сих пор не понимала, почему Картер вдруг согласился провести вечер субботы в моей компании, учитывая, что последние несколько лет мы толком не общались, и наши пути по жизни разошлись в диаметрально противоположные стороны. Известно было только одно - мы помогли друг другу окунуться в прошлое и с улыбкой на лице его прожить. Он был счастлив, поднимая меня над землёй и кружа под громкие аплодисменты, а я была в экстазе, поливая всех пенящимся шампанским и ощущая, что окончательно вернула себя. И, может быть, для кого-то мы станцевали, как дилетанты, но главными во всем этом были наши переполняющие эмоции, сделавшие в итоге всех присутствующих на капельку счастливее. — Это было так круто! — я повисла на парне, всё ещё не восстановив дыхание. Волосы прилипли к спине, а на их спутанных концах свисали лепестки из некогда цельного бутона розы. Мой топ промок насквозь, посылая чувство стыда в глубокий обморок, ведь почти каждый мог разглядеть не только мой живот и слишком обтянутые в джинсы ноги, но и просвечивающую грудь. И чем я только думала, так наряжаясь? — Ты бесподобна, Росс! — Картер не выпускал меня из своих объятий, говоря о том, как горд своей ученицей. — Без шуток, я серьезно. — Тогда мы можем повторить ещё, — я легонько толкнула приятеля бёдрами и развернулась в сторону нашего стола. Нам была нужна передышка, и моя спасительная от любопытных глаз джинсовка. — Не хочешь выпить? Но стоило мне глянуть чуть дальше своего носа, как приподнятое настроение скатилось в пропасть. Я замерла на месте, отчего Картер врезался в мою спину и пролил остатки шампанского на пол. — Эй, ты передумала? Его голос потерялся среди звона в ушах и учащенного сердцебиения. Ощущение, словно с меня сняли защиту, полностью оголяя всю тщательно спрятанную боль. И в этот момент мне было совершенно плевать на то, что я имела право делать всё, что угодно, и с кем угодно. Стыд и ужас накрыли меня без остатка, и тёмные глаза цвета карамели, смотревшие в упор, были тому подтверждением. — Вы знакомы, да? — Картер продолжал что-то говорить, потряхивая меня за плечо. — Привет, Руби, — парень, заставший меня врасплох, заговорил первым. Он подошёл вплотную к нам и протянул руку моему удивленному приятелю. — Зейн. — Картер. — Мой одноклассник, — я выглядела жалко, подбирая оправдания за свою попытку вылезти из депрессии. После моих слов, Малик пристально посмотрел на парня рядом со мной, который продолжал держать меня за руку. — Я думал, что ты с Гарри. Эта обычная фраза и взгляд со сквозящим в нем разочарованием, заставили почувствовать себя настоящим дерьмом, чей удел - до конца своей жизни гнить в комнате и забыть о чем-то нормальном. Да, Зейн не имел никакого права так на меня смотреть, но он продолжал делать это, а я не могла ему противостоять. — Я сама по себе, — мне потребовалось время, чтобы хоть что-то вытянуть из себя и отвести взгляд в сторону. Мы продолжали стоять посреди танцпола, молча заводя и без того тикающую бомбу. — Любишь латино? — мне нужно было узнать, какого черта он вообще здесь оказался, и нет ли его друзей за каким-нибудь закрытым столом в глубине клуба. — Не очень, но мои клиенты давно просили подобную вечеринку. — Только не говори, что это твой клуб! — Да, я стал совладельцем не так давно, — услышав это, Картер ещё раз пожал Зейну руку, хваля сегодняшний вечер и организацию вечеринки, а я судорожно прокручивала в голове пути отступления. Из сотни тысяч клубов в Лондоне, меня угораздило попасть в тот, где всё за секунду стало напоминать о Гарри. Казалось, он стоял где-то за моей спиной, сверля своим убийственным взглядом, отчего кровь начинала стыть в венах. Щеки пылали, а в горле образовался ком. Я изо всех сил пыталась не подавать виду, что появление Зейна отправило мои надежды на восстановление в полный нокаут, но в какой-то момент прошлое накрыло, и я не смогла ему противостоять. — Извините, — я закашлялась и вырвала ладонь из рук Картера. — Здесь слишком ж-жарко, — это было последним, что мне удалось выдавить из себя, перед тем, как оставить парней в полном недоумении и спешно покинуть клуб. Ноги несли меня по неровной мостовой, словно спасая от гнавшегося позади зверя. Клянусь, я подпрыгнула на месте, когда эхо разнесло моё имя по всей округе. И только потом ко мне пришло облегчение в виде раскрасневшегося Картера с моей сумочкой и джинсовкой в руках. — Ты сумасшедшая, Росс! Я отвечаю за тебя головой, а ты вот так берёшь и сбегаешь! — Прости, мне, просто, он.. — Что не так с тем парнем? — Всё нормально.. Просто.. — из меня вытрясли весь словарный запас, а страх быть пойманной тем, ко встрече с которым я была не готова, достиг своего апогея, выливаясь в неконтролируемый поток слёз. Я закрыла лицо руками и разрыдалась так, что листья на деревьях начали медленно шелестеть. Картер, без лишних слов, довёл меня до скамейки и крепко обнял, позволив испачкать рубашку косметикой. Соль раздражала губы и кожу, но мне нужно было выплакать всё накопившееся внутри за эти несколько недель. Без этого невозможно восстановление. Всегда нужно отдать то, что мешает двигаться дальше. — Прости, — шмыгая носом и попутно вытирая разбухшие щеки, я в сотый раз пыталась попросить прощения за свой срыв. — Эй, прекрати. Плачь сколько нужно. Вам девочкам это необходимо, ведь так? — Картер продолжал улыбаться. — Расскажи мне, как долго ты приходил в себя после разрыва с Мелани? — но мой следующий вопрос заставил лицо парня погрустнеть. — Сложный вопрос, — парень прикусил язык и потёр рукой лоб. Его взгляд изучал носы отлакированных ботинок. — Я только в самом начале этого пути. — Но.. По тебе не скажешь, — мне стало неловко за поднятую тему, ведь такой ответ был неожиданностью. — По тебе тоже, — он пожал плечами и махнул головой в сторону клуба, — до этого момента. — Это был друг моего.. — я даже не знала, кем был для меня Гарри. Если говорить об официальных версиях, то парень, продолжительностью в сутки, что звучало нелепо. — Человека, в которого я влюбилась и.. всё испортила. — Гарри, да? — Не произноси его имя, иначе я снова разревусь, — уголки моих губ дернулись в улыбке, пока к глазам вновь не подкатили слезы. — Да черт бы их побрал! — Расскажешь, что у вас случилось? И наплюй на слёзы, я здесь для помощи, Белли. — В последнее время я только и делаю, что использую людей вместо жилетки для слёз, — я вновь шмыгнула носом и посмотрела на Картера. — Мне хотелось просто отдохнуть с тобой, ведь ты есть.. ты. С тобой всегда весело и спокойно, Мелани была права, говоря о тебе так, будто ты моя последняя надежда вернуться к жизни. — Она всегда права, ты же знаешь, — при упоминании имени подруги, красивое мужское лицо стало задумчивым. — Но Мелани нет рядом, поэтому её заменил я. У меня только один вопрос, почему ты не позвонила мне раньше, Росс? Твой дядя сказал, ты просидела в комнате две недели! — Когда он успел?! — Он звонил мне раз десять за этот вечер. Старик не на шутку переживает за тебя. — Сумасшедший. — Поэтому выкладывай всё, Росс! В любом случае, тебе нужно это сделать, раз тебя до сих пор не отпустило, — в его голосе сквозили жесткие нотки, что не на шутку меня отрезвило. За три года нашего существования бок-о-бок Картер нашёл свой подход к решению моих проблем. И он всегда был действенен, поэтому я без лишний сомнений выдавала всё, как есть, порой вновь забываясь в плаче или истерично смеясь. И пускай каждое воспоминание наносило удар в самое сердце, я чувствовала, что отпускаю его, принимая себя и свою жизнь такой, какая она есть. — Ну и ну! Я замолкла и запрокинула голову к небу, позволяя тёплому ветру обдуть мокрое от слёз лицо. — Знаешь, я не буду описывать свой шок, — Картер снова присвистнул и тяжело вздохнул, перед тем, как накрыть мою ладонь своей. — Но, ты не представляешь, насколько сильная! Это уже не та тихоня и задира Белли. Это Руби Росс, которая просто обязана надрать всем задницу. Я рассмеялась на его поддерживающую реплику, ведь другие слова были и не нужны. Мне следовало ещё раз прожить эту историю от начала и до конца, чтобы окончательно прийти в себя. А такие исцеляющие вещи были под силу только Мелани и Картеру. Парадокс. — Что думаешь делать со своей мачехой? Мел предложила идеальный способ её устранить! — Если честно, я не знаю.. Она сумела организовать убийство. Прийти к ней в дом и сказать, что всё знаю - будет самым глупым из моих поступков. Скорее меня запекут в психушку, чем восторжествует правда. — А Кристофер, он не сможет помочь? — Я боюсь ему говорить, — мои пальцы неприятно хрустнули, — он тяжело перенёс смерть папы. Правда его просто парализует. — Если бы были хоть какие-то зацепки.. — Картер не на шутку задумался, но я поспешила направить поток его мыслей в другое русло. — Месть - последнее, о чем я думала все эти дни. Не знаю, почему я так спокойна, но ощущение, будто правда где-то на поверхности, и она восторжествует, — я бы соврала, если бы сказала, что ярость и жажда наказать виновных не завладевали моим сознанием. Нет, абсолютно. Почти каждый вечер я ложилась спать с мыслями о том, как убью собственными руками эту стерву, отомстив за всех нас. Но именно сейчас вся агрессия словно впала в глубокую спячку, дав слово интуиции. А она меня редко подводила. — Не перестаю удивляться твоим изменениям, Белли, — Картер аккуратно заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо. — У тебя всё получится, даже не сомневайся! И я всегда приду на помощь, не забывай о старых друзьях, — он легонько толкнул меня в бок, вырывая тихий смешок. — Весь вечер хотела сказать, что мне жаль, что мы перестали общаться после вашего.. — я запнулась, боясь вновь упоминать Мелани и их отношения. — с Мел. — Ей было бы больно, поэтому всё в порядке, — парень тяжело вздохнул и потёр переносицу. — Мне тоже не хватало своего «друга в юбке» с перегидроленными волосами и скверным характером. — Ну, спасибо, друг! — теперь настала моя очередь воспользоваться запрещённым приемом, со всей силы щипая жесткое мужское плечо. — О, я скучал по этим ощущениям! Мы начали смеяться, нанося друг другу всё новые увечья, которые больше походили на щекотку. Нас смог прервать только сильный рёв мотора, раздавшийся у входа в ночной клуб. Я вздрогнула от резкого звука, а в груди что-то ухнуло. Снова Гарри. Я смогла отпустить и принять всё, но только не его.. — Что будешь делать с Гарри? — Картер как нельзя вовремя смог прочувствовать причину моего беспокойства, и задал вопрос в лоб. Наверное, именно его я и ждала, потому что здесь «просто выговориться» не помогало. — С ним всё кончено, — я продолжала рассматривать машину, наделавшую столько шума, молясь лишь об одном, чтобы в ней не было никого мне знакомого. — Для него или для тебя? — Для него, — автомобильная дверь медленно открылась, и из неё одна за одной начали выходить девушки, — и для меня, соответственно. — Если бы было для тебя, ты бы не вздрагивала из-за любого резкого звука, — он будто читал мои мысли, но это на удивление не выводило из себя. Когда из наблюдаемого объекта вышел последний человек - мужчина со внушительным пузом, я выдохнула и перевела взгляд на Картера. — В ту ночь я наговорила лишнего, и мне очень жаль. Но Гарри не из тех, кто бросается словами, а потом берет их обратно, — голос задрожал, а к уголкам глаз подкатили слезы. Снова. — До сих пор слышу, как он говорит: «Уходи из моей жизни». — Знаешь, я был инициатором разрыва отношений с Мел. Мы не поделили какую-то глупость и уперлись, как два барана, и в порыве гнева я просто не принял её попытки отстоять свою правду, — Картер облокотился на изголовье скамьи и прикрыл глаза. — Мы вели себя, как придурки, испоганив свои последние месяцы в выпускном классе! И что в итоге? Сейчас она на другом континенте и радуется своей новой жизни, а я сижу здесь и даже не могу нормально смотреть на её лучшую подругу, потому что везде мерещится эта белокурая бестия. — Я даже не догадывалась, Картер.. — я не знала, что ответить на его откровения, ведь этот жизнерадостный парень никогда не выглядел настолько убитым и потерянным. — Я это к чему. Не повторяй моих ошибок, Белли. Да, ты не думала, что делаешь. Да, у него лопнуло терпение. Но если твоё сердце продолжает сжиматься только от одного упоминания его имени, то стоит бороться до конца. — Но как? — Прошло две недели. Ты могла хотя бы попытаться написать ему. — И услышать снова: «Я же сказал, уходи из моей жизни»? Или вообще остаться без ответа? — я пожала плечами, не понимая логики парня. — И что с того? — но он оставался непреклонен. — Хуже уже не будет, а так ты хотя бы попыталась, чем съедать себя этой болью изо дня в день. Ты даже от его друга ломанулась так, будто увидела призрака! — Этот друг увидел, как я счастливо танцую с каким-то красавчиком. Ещё и в таком виде, — я прикрыла курткой всё ещё мокрый топ, даже не представляя, как всё это выглядело со стороны. — После этой ночи для меня закрылись все двери.. — Если тебе действительно важны эти отношения, то даже закрытые двери не повод вот так сдаваться. — Я не знаю, Картер, — он был прав во всем, и я внимательно слушала каждое слово, анализируя, сомневаясь и принимая. — Мне просто страшно ещё раз понять, что это конец.. Ведь я влюбилась по уши в этого чертового Гарри Стайлса!