Lex Talionis

Разведя огонь и разложив поблизости прихваченный из машины плед, Чанёль облегченно вздохнул. Вытянув ноги, он, улыбнувшись, похлопал по месту рядом с собой, приглашая Бэкхёна. Омега не заставил себя долго ждать, однако предпочел, разведя чужие ноги в стороны, устроиться аккурат между них, удобно облокотившись спиной на грудь альфы. Несколько минут между ними царило абсолютное молчание — можно было услышать и стрекот сверчков, и легкий шелест травы, и даже шуршание кого-то из ночных обитателей полей. Обстановка неловкости постепенно показалась странной и смешной обоим, поэтому вскоре они уже расслабленно посмеивались друг над другом. - Забавно, да? - улыбнулся Бэкхён. - Да уж, как два подростка, - усмехнулся Чанёль. - Не замерз пока? - поинтересовался он, приобняв омегу. - Не очень, - откликнулся юноша, - хотя, есть конечно, лучший способ согреться, - хмыкнул Бэкхён. - Есть, - согласно кивнул альфа. - Только сегодня мы им пользоваться не будем, - шепнул он, оставляя поцелуй будто на специально открытой ему шее. - Да...?! - отстранено-вопросительно пробормотал омега, вывернувшись в объятиях Чанёля и посмотрев на него в упор. - Да, потому что ты мне слишком нравишься, чтобы просто воспользоваться ситуацией. - Вот как? - Тебя это так расстраивает? Это, конечно, все романтично: ночь, костер, мы тут вдвоем... Но, принять ванну и оказаться в постели было бы лучше. С тобой, конечно, - усмехнувшись, добавил Чанёль. Бэкхён невольно улыбнулся, размышляя над соображениями альфы: он и не рассчитывал, что тот окажется таким радетелем за гигиену и уют. А как же страсть и несдержанность, свойственные его природе? - Я правда хочу, - словно прочтя мысли омеги, откликнулся молодой человек, - вот только не стану превращать это свое желание в обычную животную потребность. - Странно, но я даже благодарен, наверное... - Это лишнее, потому что моих намерений сегодняшние обстоятельства не меняют. - А как же твоя помолвка, она тоже ничего не меняет? - напрягся Бэкхён. - Не хочу об этом думать сейчас, - отмахнулся от темы Чанёль; он лишь крепче обнял омегу и уткнулся носом в его макушку. - Однако придется, - хмыкнул Бэкхён. - Не сейчас, так позже. - Почему все обязательно должно быть так сложно? - пробормотал в пустоту альфа. - Может, потому, что просто я здесь в качестве незапланированного героя, - пожал печами омега. - Иначе ты бы уже спокойно готовился к свадьбе и ни о чем не думал. - Не говори так, - запротестовал Чанёль. - Но так бы и было. - Сейчас все уже не так, нечего это и обсуждать, - нахмурившись парировал альфа, которого этот разговор уже начинал раздражать. - Ладно. Тогда, что если мы кое о чем договоримся? - вывернувшись из объятий Чанёля и усевшись перед ним на колени, спросил Бэкхён. - Договоримся? - Если ты что-то чувствуешь ко мне, хоть немного, - начал омега, - можешь пообещать, что будешь рядом несмотря ни на что? - Что-то случилось, Бэкхён? - Ты можешь просто сказать да или нет? - Да, - долго не думая, кивнул альфа. Он толком и заметить-то не успел когда Бэкхён вытащил из сумки, оставленной рядом на земле, небольшой складной нож. Омега оперативно накалил лезвие в огне костра и пока то остывало, посмотрел Чанёлю прямо в глаза. - Ты точно уверен? - еще раз спросил омега. Получив новый утвердительный кивок на свой вопрос, он продолжил. - Я, Бэкхён, обещаю, что мои душа и тело будут принадлежать Чанёлю, который волен воспользоваться ими как пожелает, - торжественно произнес юноша. - Это моя тебе клятва, - улыбнулся Бэкхён, сделав на тонком пальце небольшой надрез и протянув руку альфе. Чанёль с некоторым удивлением и замешательством смотрел на освещаемое пламени костра лицо омеги на котором отражалась вся его решительность. Взяв предложенный ему нож, альфа легко полоснул лезвием по собственной коже. Переплетя пальцы, молодые люди, затаив дыхание, прижали небольшие ранки друг к другу, смешивая кровь. - Теперь в каждом из нас есть немножко друг друга, - улыбнулся Бэкхён, прикоснувшись осторожным поцелуем к губам альфы. - Это даже круче метки. Похоже на какую-то ритуальную церемонию, - усмехнулся Чанёль. - Что же, пусть так, - соглашаясь, кивнул омега. Спать не хотелось, а воцарившаяся вдруг тишина угнетала такого человека как Чанёль, что сразу же в подобных обстоятельствах начинал чувствовать себя неуютно. - Не устал? Спать еще не хочешь? - поинтересовался альфа у притихшего и прижавшегося к нему омеги. - Нет. Просто задумался, - невольно улыбнулся Бэкхён, чувствуя беспокойство в чужом голосе. - А что? - Да так, - вздохнул Чанёль. - Может, расскажешь что-нибудь? Ты же был любителем походов, как я понимаю, а там вроде приняты рассказы у костра. - Ты все-таки боишься ночевать на природе, да? - усмехнулся омега, поддразнивая второго юношу. - Или наоборот, хочешь услышать какую-нибудь страшилку? - Ничего я не боюсь, - фыркнул альфа, словно обидевшись на оскорбительное для него предположение. Откинувшись на спину он подложил руки под голову и уставился в ночное небо. Потеряв опору, Бэкхён обернулся желая устроить альфе взбучку, однако взглянув на по-детски нахмурившееся лицо того, не сдержал улыбки. - Ладно, что бы ты хотел услышать? - примирительно поинтересовался омега, устраиваясь поудобнее. Положив голову Чанёлю на грудь и обвив рукой его талию, он остановил взгляд на пламени костра и замер. - Хм... может что-то о тебе? Про меня-то ты знаешь уже почти все. Зато твоей истории мы почти не касались. - Она не такая уж радостная. - Я помню, что ты рано лишился родителей, но неужели нет никаких светлых воспоминаний? - Светлых воспоминаний... - задумавшись, пробормотал себе под нос Бэкхён. - Скорее это сплошная грустная сказка о том, как иногда поступают не очень хорошие взрослые. - Ты же говорил, что жил с бабкой и дедом, разве они плохо с тобой обращались? - Пожалуй, им было просто все равно, когда они смирились с моим существованием, - после небольшой заминки наконец-таки произнес Бэкхён - Погоди, - остановил его Чанёль, приподнявшись на локте и вглядываясь в освещенное бликами костра бледное лицо омеги, повернувшееся к нему. - Я, кажется, что-то не понимаю... - Все не совсем так, как я рассказывал, - начал Бэкхён. - Только не перебивай, обещай дослушать и не начинай ненавидеть! - добавил он, надавив ладонью альфе на грудь, вновь заставляя его улечься. - Хорошо, - согласно кивнул Чанёль, заметно помрачнев и нахмурив брови, словно чувствуя неладное. Однако выпускать омегу из объятий не стал. Бэкхён вздохнул, тяжело переведя дыхание, словно и говорить ему было больно, но собравшись наконец с силами, решился на небольшую откровенность. - В общем, все началось с того вечера, когда слуга из одного богатого поместья принес люльку с новорожденным младенцем к порогу другого. Вопросов по поводу этого ребенка ни у кого не возникло, так как хозяева поместья прекрасно знали кто он. Мальчика отдали на попечение кухарки и остальной прислуги, а когда он достаточно подрос, ему сообщили официальную историю его происхождения - он сын слуги, что умер еще при его рождении. С верой в это он жил практически до совершеннолетия. Ах, да, его назвали Бэкхён, просто Бэкхён без роду и племени. Поскольку он был одним из слуг, у него, конечно, не могло возникать каких-либо претензий к своей судьбе. Хозяева, соответственно, тоже никогда не выделяли его из общей массы - он всего лишь еще один мальчишка на побегушках. - Значит, вся история про родственников и наследство - сказка? - хмыкнул Чанёль. - Подожди, я только начал, - грустно усмехнулся Бэкхён. - Кульминация еще впереди. Итак, как ты уже понял, тем ребенком был я. В принципе, я обитал не в самых плохих условиях, но вместе с тем, меня все же иногда мучил вопрос столь пренебрежительного отношения хозяев. В конце концов, я ведь не был виноват в своем происхождении, да и поведение мое оставалось вполне себе примерным. К тому же, неприязнь хозяев заметно контрастировала с с жалостью, или даже симпатией, как мне тогда думалось, их сына. Да, у той почтенной пары был сын, альфа. Чонин был одним из тех взрослых, помимо слуг, конечно, который можно сказать, баловал меня. Когда я был помладше, он часто угощал меня какими-нибудь вкусностями, которые не могла себе позволить прислуга. А когда он ездил на материк по каким-то делам, то даже привозил мне подарки - так, мелочи всякие, но все же, было приятно. Когда же я подрос, он разрешал сидеть у него в комнате или в кабинете, и если он был в хорошем настроении, мы даже разговаривали подолгу. А в настроении он чаще всего бывал когда выпивал, в такие моменты мне казалось, что несмотря на его веселье, что-то его все же тяготит. Я становился старше, мне было теперь гораздо более неловко оставаться с ним наедине - взрослый альфа все-таки, да и так ко мне внимателен. Я правда тогда запутался. Нет, ты не подумай, он мне ничего не предлагал в "этом" плане. Чонин был даже женат пару раз, правда его половинки не задерживались надолго; мне даже казалось, что он специально добивался, чтобы его-таки бросили. И вот, мы подходим к самому интересному, - усмехнулся Бэкхён. - Мои хозяева покинули этот мир один за другим, естественно, у меня не было особых причин горевать, но вот поведение Чонина меня тогда удивило. Он словно освободился от чего-то, такое ощущение, что он внезапно почувствовал себя живым. Вскоре он в очередной раз позвал меня к себе. Представь же мое удивление, когда он стоял передо мной на коленях и извинялся. Я даже тогда не понимал за что. Но этот всегда добрый ко мне мужчина, плакал у моих ног и просил простить его. Вспоминаю это все, как будто вчера было: он показывал какие-то бумажки, твердил, что я его сын... Представляешь?! Я был просто ошеломлен. Конечно, жил себе ничего не подозревая, а тут такие новости. - И что потом? Что ты сделал? - напрягшись спросил альфа, вновь сделав попытку приподняться и заглянуть Бэкхёну в глаза. Признаться, совершить это легкое действие ему сейчас было довольно страшно. - А что я тогда мог? Стоял себе с открытым ртом, таращил глаза. На меня все будто разом навалилось: и злость, и жалость, и радость наверно даже. Это ужасно осознавать, но в какой-то момент мне хотелось его убить. И я бы, пожалуй, смог... - Ты сделал это? - хрипло прошептал Чанёль, чувствуя, как по спине скатилась капля холодного пота. - Шутишь? Я бы с тобой тогда сейчас не разговаривал. Чонин меня опередил, кстати, - изогнув губы в усмешке, заметил омега. - Он что... - О, нет! Это далеко от того, о чем ты подумал. Просто горе-папочка налакался чего покрепче, да навернулся с балкона. Хорошо там не высоко, он только кусты помял, да ногу вывихнул. Так что, отдыхает, наверно, сейчас. Видишь, не так уж я и приврал в отношении своей семьи. Даже наследство есть; после того, как Чонин рассказал мне эту историю, он пригласил своих юристов и все имущество переписал на меня, - прихлопнув в ладоши, словно заканчивая читать ребенку сказку, улыбнулся Бэкхён. - Он знает, что ты ушел? Да и зачем ты тогда это сделал? - Знает, конечно. Он просто не стал меня держать, дал время. Сказал, что я всегда могу вернуться. А зачем я ушел... Разве не догадываешься? Искать второго родителя, конечно. Хотелось посмотреть ему в глаза для начала. А потом, потом сделать так же больно, как было мне. И вот, теперь я здесь. - Ты нашел его, да? - Еще не понял? Нашел, и даже узнал историю своего появления на свет от другого лица. - Это... Чунмён? - медленно произнес Чанёль боясь собственной догадки, но понимая, что раз уж он зашел так далеко, то глупо останавливаться. - Он самый. Вот она справедливость: он когда-то оставил нас, а теперь снова живет припеваючи. Знаешь, если я сначала ненавидел Чонина, то здесь понял, что мое отвращение может стать еще сильнее. К отцу осталась лишь жалость - все же он был со мной, даже пытался заботиться, а этот... - Я знаю, что не имею права указывать, но Бэкхён, все слишком серьезно. И ты слишком заврался. Я просто не могу представить, как ты Чунмёну скажешь об этом, - пользуясь тем, что омега чуть отстранился от него, отсаживаясь на другую сторону пледа, Чанёль сел, подогнув ноги и запустив пальцы в растрепанные волосы. - Чанёль, пожалуйста, - тихо попросил Бэкхён, подползая обратно, замирая напротив альфы с мольбой в глазах. - Я доверился тебе, понимаешь? Ты мой самый близкий, ты пообещал сегодня, что не оставишь меня! Я не заврался, я запутался, - взяв в ладони лицо альфы, он приподнял его, заставляя смотреть на себя. - Бэк, эй, я не хотел тебя обидеть, - тут же встрепенулся Чанёль, стоило лишь увидеть покатившиеся по нежным щекам слезы. - Я не хочу никому причинять вред, - судорожно завертел головой Бэкхён. - Просто хочу побыть немного здесь, где встретил родных мне людей. Я не доставлю беспокойств, мне нужно только еще чуть-чуть времени, а потом я сразу уеду, вернусь к отцу, - грустно улыбаясь сквозь слезы заверил Бэкхён. - Ты не можешь доставить беспокойств, - уже теплее отозвался альфа, притягивая заплаканного юношу к себе и усаживая на колени. - Я поддержу тебя, как и обещал. Все будет хорошо, - укачивая словно маленького ребенка, устроившегося в его объятиях омегу, шепнул Чанёль. - Хочешь, мы вместе поговорим с Чунмёном? - Нет-нет, не нужно! - торопливо отозвался Бэкхён. - Я, может, вообще ничего не стану ему рассказывать. У него новая жизнь, и не стоит в нее впутывать прошлое. - Ладно, как скажешь. Мы еще подумаем об этом позже, да? А сейчас поспи, ты устал и перенервничал наверняка. Сказать, что поведанная ему история выбила его из колеи - ничего не сказать, однако Чанёль не привык отступаться от своих слов, а значит, Бэкхёна он так или иначе поддержит. Улыбнувшись и посмотрев на тесно прижавшегося к нему, словно в поисках защиты, омегу, он понял, что не сможет в этой самой защите отказать. Этот хрупкий омега уже столько всего пережил на своем веку, так имеет ли право Чанёль, проживший свою жизнь относительно беззаботно, оставить его? Конечно же, нет. Устроившись поудобней, он прикрыл глаза, засыпая с легким сердцем, зная, что принял верное решение. Сон к Бэкхёну не шел еще долго, он чувствовал себя слишком взбудораженным и полным энергии, в отличие от задремавшего альфы. Он осторожно промакнул кончиком пальца оставшиеся на ресницах капельки слез - просыпаться утром с красными глазами вовсе не хотелось, а затем довольно улыбнулся. Несмотря на то, что омеге пришлось разыграть небольшую драму, все пока шло по плану.