***
Тяжелое дыхание и густые запахи близости омеги и альфы окутывали небольшое помещение. Откровенные влажные поцелуи и тихое перешептывание на понятном им одним языке. В жарком, нагретом за утро воздухе, казалось, можно было задохнуться. Однако разгоряченные тела не прекращали льнут друг к другу, напрочь игнорируя дорожки пота, скатывающиеся по липкой коже. Омега, стараясь удержаться на ватных ногах, хватался руками за края большого деревянного стола. А словно сорвавшийся с цепи альфа, вжимая того в этот самый стол, до боли сдавливал его бедра. - Ох... давненько у нас такого не было, - еле отдышавшись, произнес Чунмён, счастливо улыбнувшись. - Да уж, - хмыкнул Исин, целуя влажную спину, все еще лежащего на столе омеги. - Что это на тебя такое нашло? - осторожно разворачиваясь и накидывая на плечи рубашку, взглянул на мужа омега. - Сам не знаю. Все эта жара, и ты, такой горячий, - ухмыльнулся альфа, отбрасывая ненужные сейчас раздумья. - Когда собирался заехать к тебе и не думал, что ты так рад будешь меня видеть, - рассмеялся Чунмён, неторопливо одеваясь и поглядывая на Исина, также приводящего себя в порядок. - Я все еще настолько хорош? А то начал расстраиваться, что старею... Видимо рано. - Ты как всегда прекрасен. Лучше всех, - чмокнув своего омегу в висок, отстранено пробормотал альфа, чуть улыбнувшись на какое-то щебетание в ответ. Смотря на расслабленного и довольного Чунмёна, делающего последние штрихи в приведении себя в порядок, Исин, наоборот, чувствовал себя хуже некуда. Нет, он не предавал, не изменял, но то, что он допускал саму мысль о другом, для него уже гадко. Да и не объяснишь ведь прекрасному, нежному, любимому омеге, что внезапно вспыхнувшая страсть — последствие «общения» с молодым помощником. И самое противное во всем этом то, что Исин абсолютно не понимал зачем подобные игры нужны Бэкхёну: ему дали работу, приняли в семью, Чунмён в нем души не чает, Кёнсу слушает его чуть ли не больше, чем родителей... Но омеге, кажется, все мало, он будто хочет довести Исина до кипения, а потом просто рассмеяться ему в лицо, когда старший упадет к его ногам. Только вот для чего все это? И почему он, взрослый мужчина ведется на провокации? Может, Бэкхён напоминает ему чем-то Чунмёна в молодости, того по которому Исин иногда скучает? Хотя, его омега все же был более сдержанным, даже тогда. - Эй, вернись ко мне пожалуйста, - улыбаясь и обнимая мужа, зовет Чунмён. - Прости, задумался, - тряхнув головой, отвечает альфа. - Ничего. Надеюсь, заряд положительных эмоций перед своей встречей ты получил? Буду ждать тебя к ужину, да? - Конечно. - Тогда, больше не отвлекаю и испаряюсь, - смеется омега, целует Исина и скрывается за дверью кабинета. Альфа хочет сказать что-то еще, но лишь рассеяно машет на прощание и возвращается к своим бумагам, скинутым со стола. Ясно одно — с появлением Бэкхёна их жизнь подвергается изменениям и проверкам на прочность, и, кажется, это еще не конец.***
Чанёль, как и обещал, вновь приезжает вечером на виноградник. Бэкхёна он замечает почти сразу, его даже искать не надо. Омега в окружении рабочих листает какие-то бумаги, что-то сверяет и обсуждает с остальными — выглядит довольно серьезным, даже старшие общаются с ним на равных. Чанёль решает подождать и не отвлекать людей от работы; сам он в это время получает возможность лишний раз полюбоваться таким необыкновенным Бэкхёном. Альфа невольно представляет их уже повзрослевшими: вот они на собственной плантации, он, как респектабельный хозяин, не тратит слов на разговоры, зато его омега вот также терпеливо общается с работниками, внося какие-то предложения, а где-то неподалеку бегают их двое (или даже трое) карапузов, играя, пока родители заняты. Улыбаясь собственным фантазиям, Чанёль сейчас вполне допускает их воплощение в реальность... Однако у них все почему-то так непонятно и счастливое будущее еще так призрачно. Он, вроде как, официально жених Кёнсу, но все его мысли и желания вертятся вокруг Бэкхёна, который будто вовсе и не думает, что однажды их легкий флирт и обоюдное влечение должны либо вылиться во что-то более серьезное, либо прекратиться вовсе. Чанёля тревожит неизвестность и собственное бездействие — он до сих пор не понимает, в какую же сторону ему двигаться. Но стоит Бэкхёну отпустить, наконец, рабочих и подкравшись к задумавшемуся альфе, обнять его за шею и притянуть к себе для поцелуя, как все мысли из головы Чанёля испаряются в одно мгновение. - Ты приехал, - довольно шепчет омега, утыкаясь носом в его шею и прижимаясь всем телом. - Я же обещал, - улыбнувшись, уверенно произносит альфа. - Ну мало ли, - хмыкает Бэкхён, беря его за руку и переплетая пальцы. - Если я обещаю, то всегда держу слово, - серьезно посмотрев на немного растерявшегося от такого тона юношу, он тянет его за собой к машине. - Я запомню, - хитро прищурившись, заключает тот. - Вы разобрались сегодня со всеми вопросами, господин начальник? - усмехается Чанёль, переводя разговор в более непринужденное русло. - Конечно. Теперь я полностью в твоем распоряжении, - вполне двусмысленно откликается Бэкхён, заставляя альфу заинтересованно вздернуть бровь. Забравшись в машину, омега по привычке подбирает под себя ноги, устраиваясь удобнее, всем своим видом показывая, что готов ехать. Сев за руль, Чанёль заводит джип и они неспешно выезжают с территории виноградника. - Значит, в моем распоряжении, говоришь? - повторяет альфа. - Если тебе, конечно, это интересно, - подмигивает омега. - Боюсь, в моей власти лишь довести тебя до дома, - вздыхает молодой человек. - Как знать, всякое может произойти... Не успевают они проехать и полпути, как Бэкхён замечает, что Чанёль все чаще прислушивается к работе автомобиля; да он уже и сам слышит какое-то тарахтение. - Что-то серьезное? - спрашивает омега. - Не знаю пока, надо бы остановиться и проверить, - качает головой альфа. Пока Чанёль воюя с фонариком, который усиленно пытается отказаться работать, роется под капотом, Бэкхён вертится рядом. Омега, конечно, не особенно разбирается в устройстве автомобилей, но желание помочь у него совершенно искреннее. Фонарь, сверкнув в последний раз, отключается окончательно, а его «смерть» сопровождается чанёлевскими ругательствами сквозь зубы. - Кажется, мы застряли, - не слишком печально констатирует Бэкхён. - Да уж, желания пожечь спичек, чтобы хоть что-то рассмотреть у меня как-то нет, - удрученно вздыхает Чанёль. - Останемся здесь? - Ты действительно хочешь остаться тут на ночь? Прямо посреди плантации? - А что еще делать? Я слишком устал, чтобы идти пешком такое расстояние до дома. Ты разве в детстве не бывал в походах с ночевкой? - в предвкушении улыбется омега. - Бывал, конечно. Просто, ты что, не домашний мальчик? Выдержишь ночь под открытым небом? - усмехается альфа. - Я тебя умоляю, - хмыкнув, отвечает Бэкхён, - я только за небольшое приключение. - Ну смотри, сам согласился.