Часть 17.
8 августа 2015 г. в 16:45
Внимание!
В данной части присутствуют сцены насильственного характера, а также чрезмерная жестокость!
Слабонервным к прочтению крайне не рекомендуется!
С уважением Автор.
Сегодня я постаралась на славу!
Признаться, это мой рекорд! Прошу вас, оставьте мне пару словечек, дорогие читатели! ♥
Иначе не знаю, напишу ли я далее...
POV Автор
Золочённые листья веером стелились по земле. Грушницкий распластался на отдельных участках с травой, не желая даже двигаться. В мышцах отдавала приятная истома, тело казалось неустойчивым, даже скорее желейным.
Мягкие, едва заметные штрихи света постепенно обрисовывали нежную гладь неба. Константин отдаленно смотрел ввысь, пытаясь предугадать, что скрывается за тонкой кромкой облаков.
Парня редко преследовали порывы к прекрасному и то, если приходили, то относительно ненадолго.
Приняв сидячее положение, темноволосый размял шею и прощупав под собой выемку, вроде ямки, успокоился.
Собрав все свои пожитки, он небрежной походкой направился к сопящим товарищам.
Из-за тропинки, временами проскальзывающей среди густой зелени, мелькали брошенные людьми предметы быта: здесь можно было заметить и вещи, давно истёртые и запылённые, и детские игрушки, отдельные части которых разбросаны по всему периметру отчуждения.
Грушницкий несмело следовал вперёд, пальцами нащупывая шершавые лямки рюкзака, вскинутого на плечи юноши.
Хорошенько присмотревшись вдаль, он едва улыбнулся, ступая теперь с большей для себя уверенностью: среди неспелых колосьев, налитых слабым розоватым светом солнца, сверкали рыжеватые волосы, а также неточно очерченные контуры человеческой плоти.
Парень, потрепав небогато усеянную рыхлую землю замёрзшими пальцами, шмыгнул носом и крикнув что-то не особо внятное, побрёл с удвоенной хваткой.
Матвеев небрежно развалился на примятой траве, кончиками пальцев исследуя увлажненную от прошедшего ливня почву. Услышав шелест колышущихся растений, Игорь насторожился, сузив затуманенные глаза.
— Костян, ты что ли?
Парень вышел из тени раскидистой листвы и безмолвно кивнул, приземляясь рядом.
Несколько минут они молча изучали просторы одинокой, погрязшей в серости, Припяти.
— Когда пойдём? — ковыряя иссушенной палкой, спросил Грушницкий.
— Светлеет уже, надо валить! — хрипло отозвался рыжеволосый, поглядывая в сторону украдкой.
На поляне, хорошенько укрытой от посторонних глаз изобилием витиеватых, схожих с узорчатыми, ветвей, расположились трое: паренёк средних лет неприятной на вид наружности и две девушки с блондинистым кроем волос — хрупких и беззащитных.
Посторонний скрежет, перебиваемый соловьиные трели, донёсся до сидящих на небольшом пригорке, откуда отлично просматривалась вся территория, как на ладони.
— Доброе утро.
Парни покачали головой в знак приветствия, и лёгким рывком очутились на ногах в полный рост.
— Ну, куда пойдём? — поинтересовался Андрей, поправляя ворот хлопковой рубахи.
— Есть у меня на примете одно местечко… — глаза Матвеева загадочно заблестели и переметнулись в направлении девушек.
***
Несколько месяцев назад…
Игорь торопливо закидывал вещи в маленькую по размерам сумку, час от часу поглядывая на циферблат овальной формы. Трясущимися руками достав портмоне, обшитое змеиной кладкой, парень осмотрел пластиковую карту, потерев ладони:
качественно заламинированная и имеющая острые концы по бокам. Матвеев довольно облизнул губы.
Бестолково разглядывая один из Московских дворов, рыжеволосый в очередной раз прокрутился на стуле, замерев: он чуял недоверие, необъяснимую боязнь, пожалуй, впервые в жизни.
Внезапно равномерное тиканье часов прервал сильный удар кулаком о дубовую дверцу. Матвеев соскочил со стула и помчался в коридор, изображая при этом самое что ни на есть спокойствие и обладание собой.
— Здоров.
— Проходи. — жестом указывая внутрь, пробормотал хозяин квартиры.
Макс в нахальной ему свойственности ввалился в помещение, звучно свистнув от удивления: холостяцкое жильё Матвеева выглядело не наилучшим образом.
— Короче, — начал Максим, разворачивая свёрток в руках, — это карта Припяти. Изучи её добротно и вали завтра же! Карту получил с наличными.
Игорь нервно сглотнул и выхватил объёмное бумажное полотно.
— Сделаешь всё красиво и жёстко, получишь добавку. — угрожающим тоном приказал он и удалился, хлопнув дверью.
***
Игорь неохотно потряс головой, отгоняя дурные воспоминания прочь. Без особой разборчивости выхватив рюкзак, несколько увесистый на вскидку, парень оскалил зубы.
Путь им предстоял неблизкий, отчего на мгновение Матвеев стеснённо сжимался и дрожал. Лицо его было бледно, совершенно бесцветно и угрюмо на первый взгляд: мелкие точечки россыпью обрамляли впалые скулы, на губах нитиевидно тянулась кривоватая усмешка, а очи испускали зловонные сероватые искры.
— Эй, где вы? Пора идти! — он деловито обернулся, разжав ледяную кисть.
Андрей, чей хитроватый взор был устремлён на Антонову, молниеносно подгонял только что очнувшуюся ото сна. Кое-как подцепив Аню под локоть, он торопливо преодолевал расстояние, постоянно ворча что-то под нос. Каждое его действие, — довольно неуклюжее, безобразное, то и дело сопровождалось протестующими воплями и рукоплесканиями блондинки.
Рыжеволосый с интересом оглядел тоненькую фигурку девушки, еле слышно причмокнув. Медленно выудив из-за опоясанного свитера остроконечное лезвие, по размерам не уступающее лишь завалявшейся пачке сигарет, парень жестом указал пододвинуться вплотную.
Анна озлобленно фыркнула, продолжив бесцельно рассматривать изнеженные тона воздушного пространства. Игорь неохотно потряс головой, ступив при этом шаг, и подробно изучив вытянутое лицо напротив, приставил к багроватой коже светловолосой отлично заточенные зубцы орудия.
Оттянув основание кожицы около шеи, Игорь недобро ухмыльнулся, вонзая острый предмет глубже, откуда уже проглядывали и сочились струйки крови. Антонова издала протяжный хрип, всячески изворачиваясь. В груди затрепетало сердце, готовое расколоться надвое, дыхание, граничащее с безумным вскриком, участилось.
— Андрей, неси пластырь, живо! — скомандовал длинноногий, глазами соскальзывая по замёрзшему участку тела Ани. — Дорогуша, ты будешь слушать меня, поняла?
Девушка испуганно захлопала ресницами, из последних сил удерживаясь на земле. Ощутив тепло прикосновений, исходящее из мозолистых ладоней, Анна немного приободрилась, начав сопротивляться. Положение её оставалось одним не из лучших, так скажем, а шанс остаться среди живых — убывая мерк.
Утренняя прохлада, укутывающая горизонт Чернобыля, несколько затронула прозрачное подобие кожи, на котором выгодно выделялись алые отметины от побоев в различных местах. Аня перевела, полный задумчивости взор, и оцепенела: бережно придерживая за талию свою спутницу, шагал низкорослый брюнет.
Незнакомка, дрожащая от страха, теснее прижималась к добродетелю, с огромным усилием переступая поляну, выстланную из сотен разнообразных трав.
В ясных, сияющих голубым, глазах, отдавало безразличием и отрешённостью.
— Аня? Ты? — пролепетала Ксения.
Антонова кивнула, ошарашенно высматривая изменения, произошедшие в сестре Вершинина.
— Пойдёмте. — скорчив гримасу, пробубнил Игорь, — милые дамы, Вас ожидает презент!
Девушки переглянулись между собой, понуро свесив головы.
Подобно узницам, попавшим в сети, двигались они по рассыпчатой, временами плутавшей, дороге. Ксения рассматривала полуобвалившиеся фасады зданий, обширных терасс, звучно вздыхая, и вновь погружаясь в болезненное забытьё.
Её прежде задорный взгляд сменился на абсолютно без эмоциональный. Костя, заметив это, предпринял попытки вернуть девушку к реальности, но всё тщетно: она ни издавала звуки, ни реагировала на шорох, казалось, даже переставала жить, затаив дыхание.
Сославшись на недееспособность блондинки, Грушницкий взвалил её на плечи и, встретившись с сомнительным взором, побрёл далее.
Неравномерная полоса света медленно вынырнула из недр земли, растягиваясь на неисчислимое количество вёрст. Прежде тонувшая во мраке территория, стала приобретать чёткие отражения. Нехоженые годами тропы выглядели менее устрашающе, чем в тёмное время суток. Анна поёжилась, сжав костяшки пальцев: неимоверный страх неизвестного, ожидающего их в иной части города, поглотил её с новой силой.
— Ну и? Долго ещё? — возмутилась Антонова, испепеляя взглядом шедшего вблизи Игоря.
Тот усмехнулся, надавливая кончиками пальцев на гибкую спину блондинки.
— Даже ближе… — он замолчал, покрутив головой из стороны в сторону, — чем ты можешь представить!
Его шершавый язык коснулся оголённого плеча девушки. Последняя раздосадованно всхлипнула и, поправив воротничок свисающей куртки, стала энергично удаляться.
Сознание всё ещё мутнело, изредка коверкая воспоминания прошедших часов, а может быть и дней.
— Аня, стой! — приказал Константин, умоляюще взглянув.
Антонова хотела было сказать несколько слов, однако смягчилась, вопросительно изогнув бровь при виде Вершининой, которая мило улыбалась, удобно расположившись на руках Грушницкого.
— Ань, послушай, вам надо бежать!
— Почему я должна доверять тебе? — шикнула зеленоглазая, скрестив руки на груди.
Игорь и Андрей, находившиеся здесь минутой ранее, исчезли.
— Они вернутся, и вас ждёт нечто ужасное! — парень выпрямился, посмотрев сочувственно вдаль.
— Ксюш, ты как? — спросила Аня.
— Нормально, если так можно сказать. Тело ломит! — проскулила девушка, спрыгнув наземь. — Кость, а куда они ушли?
Он несколько секунд помалкивал, с сожалением пряча глаза и нервно дёргая зажигалку, зажатую в руках.
— На разведку. Вон туда…
Из-за толщи цветущей листвы, раскинувшейся в разном направлении, выглядывала макушка бетонного покрытия и множество оборудования.
Весь периметр воздвиженного сооружения был обнесён колючей проволокой, закрученной в несколько рядов и уходящей верх, а чуть поодаль находились прочные ворота с кодированным замком, — единственный вход на радиоактивную Зону, сплошь засеянную аномалией.
Девушки неподвижно стояли, удивлённо распахнув глаза.
— Четвёртый блок? Издеваешься, да? — иронично отозвалась Ксения.
— Никак нет. — чуть возбужденно ответил Константин.
— Мы все умрём! Облучимся! Там же… — вскипела Аня, откидываясь на пожелтевшие отростки травы.
— Нет, в подвальном помещении — не самое зараженное место. Я же говорил: бежите.
Вершинина закатила глаза, поддавшись примеру подруги.
— Нет, будем играть по их правилам. — стиснув зубы, прошептала Антонова, — иначе, погибнут все!
Шелест опадающей листвы и тихий рокот шагов где-то недалеко, заставил всех замолчать, вверившись рассуждениям о предстоящей затее.
Из-за обильной растительности выскользнул рыжеватый полусвет, а затем и весь контур человека, облачённого в белоснежные одеяния.
— Всё в порядке, красавицы, ко мне! — послышался жестковатый голос Матвеева. — Костян, молодчина! — он одобряюще хлопнул брюнета по плечу.
— Мы вырубили двух работников электрошоком при воротах. — смеясь заверил Андрей, натягивая украденную форму.
Ксения развязной походкой направилась к стоящему Игорю, не поднимая глаз.
Андрей стоял в стороне, исподлобья изучая открывшиеся странности в поведении блондинок: они послушно выстроились в ряд, не препятствуя готовящимся злодеяниям.
— Эй, Вершинина? — окликнул голубоглазая моментально среагировала, несколько резче затормозив. — Мы с тобой в левое крыло!
Девушка непонимающе повертела головой, застыв около рыжеволосого, не выдавая при этом эмоций — полнейшая безмятежность.
Игорь едва поджал губы, еле-еле толкнув светловолосую вперёд, где уже, широко распластав ладони для объятий, поджидал Андрей, хищно обнажив зубы.
— Анька, мы ещё увидимся. — напоследок пролепетала она и робко протянула тоненькие кисти рук, на которые поспешно накинули кандалы.
Антонова оживлённо смахнула подступившие слёзы, однако посчитав, что ни к чему показывать слабость, рывком оторвалась от земли и уверено побрела по направлению массивных ворот, часть которых уже освещались отблеском утреннего рассвета.
— Стой! — повелительно отдал приказ Игорь, нарочито стремительно приближаясь к зеленоглазой.
Анна ощущала себя отвратительно: верёвка, сковавшая плоть в единое целое, препятствовала более-менее нормальному передвижению, оставляя множество отпечатков на запястьях.
Миновав прилегающий фасад, выложенный из инкрустированного* камня, Аня широко распахнула очи, всячески изворачиваясь и пиная обидчиков.
Перед ней в замершем виде предстали двое мужчин крепкого телосложения: первый выглядел безобразно — полностью посечённая порезами щека, безжизненные кристаллики, некогда бывшие глазами и нос с горбинкой, теперь силой вдавленный внутрь.
Второго рассмотреть у Антоновой не было сил, дабы кинуть свой потухший, но тем не менее заинтересованный взор.
— Пошли. — шикнул парень.
Аня с отвращением переступала через поржавевшие пороги, исследуя каждый брошенный закоулок, по которому гулял прерывистый ветер. Руки, закованные в наручники, тряслись, то ли от кровоточащих язв, выступивших не так давно и порядком не заживших, то ли от сквозняка, гудящего и одинокого.
Впереди показалось ослепительное сияние фосфорисцируещего белого цвета. Антонова сбавила скорость и, ошеломленно кинув взгляд на идущих, остановилась.
Матвеев вопросительно хмыкнул и, отодвинув девушку, заслонил собой, продолжая движение.
Константин нехотя преодолевал поставленную дорогу, замыкая шествие. Отличающиеся пронзительной теплотой глаза, с недоверием косились на здешнюю обстановку: облупившаяся и торчащая по обеим стенам краска, давно утратила яркость и насыщенность, с отдающим треском оказываясь на полу под ногами рабочих и подобных невежд, вторгнувшихся сюда.
Он смотрел зеленоглазой вслед, тяжко и отрывисто дыша. Подушечками пальцев коснувшись плеча девушки, Грушницкий не проронив ни слова, достаточно мучительно кивнул, таким образом заключая порядочность и ход действий.
— Направо.
Рыжеволосый ловко вывернулся и, всем корпусом поворачиваясь к ребятам, приложил палец к потресканным устам.
— Антонова, молчи!
Анна повиновалась, затаив дыхание: приближение к неопознанному объекту с каждым разом давалось сложнее, — воздух постепенно накалялся, уже через три минуты испуская головокружительные ароматы и значительно превышая норму, превращаясь в бело-сероватую неопределенную массу.
— Игорь, радиоактивные частицы в виде тумана настигают нас. — бешено заколотив руками, вспылил парень.
Матвеев раздраженно схватил ладонь Ани и, цокнув языком, запихнул в боковой отсек с плотно захлопывающимся покрытием, защищающим от излучения.
Все трое обессилено упали на пол, изредка переглядываясь.
— Пришли. Теперь си..сиди тихо — прошептал рыжеволосый, задыхаясь и корчась от вспышек боли.
Антонова прикрыла глаза, чувствуя под собой жестковатый сырой бетон. Руки, казалось, заледенели вовсе, не функционируя — девушка не могла с точностью определить насколько ужасны были её жалкие попытки разорвать кандалы.
Первым очнулся от шока Костя, возвращаясь в вертикальное положение и расхаживая вдоль тесного подвальчика. На его руках красовались уродливые, стягивающие кожу ожоговые полосы.
Грушницкий небрежно стряхнул кистью, вызывая вибрационные колебания заражённых участков.
— Мы в подвальном помещении четвёртого энергоблока. — беззаботно подметил Игорь.
Блондинка усиленно начала подниматься, хватая ртом частицы кислорода.
— Повтори! Не может быть, сюда хода нет!
— Пора бы запомнить, дорогая, для меня нет преград и запретов. — слащавым тоном сказал Матвеев, усаживая узницу в описанный заранее квадрат.
Тишину лабиринтов, примыкающих к подножию разрушенной части станции, прервало тихое шуршание, возрастающее ежесекундно. Анна поёжилась, обездвижено внимая посторонний звук, исходящий из-за двери.
— Чё за херня? Чё за херня, я тебя спрашиваю? — кое-как удерживая равновесие, заорал темноволосый.
— Радиоактивный пар с примесями такой же пыли, выделяющийся посредством раскалённых частиц графита в области реактора. — с заумным видом констатировал Матвеев, — вызывает смертельные ожоги и облучение.
Светловолосая уткнулась в угол, не желая встречаться с обидчиком глазами.
— Мы уже смертельно заражены. Скоро начнётся рвота, головокружение и прочая симптоматика. И смерть. — отмахнулась Анна, исподтишка изучая парней.
Игорь покачал головой.
— Да, заражены и нет, мы не умрём! Этот подвал «ОТ» и «ДО» напичкан бетоном!
Константин придвинулся чуть ближе, разминая конечности и приземляясь на пол.
— Что нам это даёт? — вторила девушка.
— Мы в относительной безопасности!
Рыжеволосый кривовато усмехнулся, заглянув в рюкзак, до сих пор свисающий на сгорбленных плечах.
Антонова несколько рассудительно обдумывала сказанное, а затем, точно опомнившись, закричала, совершенно позабыв о путах, не предоставляющих возможность передвижения.
— Подождите, а Ксения? Что с ней? Она мертва?
Константин заметно оживился, не спуская взора с товарища, в нём читались все нотки горечи: боль, ненависть, обида, презрение, страх, скованность.
— Нет, она жива! Они идут другим путём сюда. По тому коридору пар пройдёт минут эдак через семь. — спокойно проговорил парень, рыская по сумке и комкая материю в поисках предметов различного назначения.
Аня запаниковала, наконец применяя хорошенько утаенную силу и мощь. Она раскачивалась взад-вперед, искренне надеясь на освобождение. Её лицо исказилось невосполнимой утратой, из глаз брызнули струйки, а рот будто бы сковало неумением говорить. Из гортани порой можно было услышать волнительный трепет и жалобный рык.
Девушка возненавидела эту реальность: эти стены давили на психику, замкнутость границ влияла на иллюзии, окончательно искажённые ситуацией.
— Я убью тебя, убью! — рычала блондинка, изнеможенно откидываясь на усыпанные подтёками стены.
Игорь звонко расхохотался, несмотря на злобный взгляд Кости поблизости, и принялся вынимать необходимые ему, на тот момент, инструменты — непохожие ни по строению, ни по виду.
Из-за еле скошенного участка подвала, находящегося в противоположном от двери направлении, послышались скрипы, а затем и грохот.
— Чёрт, — выругался Андрей, заползая внутрь и волоча следом Вершинину, — быстрей!
Он с недоумением осмотрел присутствующих, зацикливая взор на поджавшей ноги светловолосой. С силой затолкав скрюченную от боли Ксению, Андрей рывком зацепил отверстие, чем-то походящее на дыру крупных размеров.
— Фух, успели. — шикнул парень.
Из-за поворота, скрывающего подвал, уже выскользнула тоненькая струйка пара, сопровождаясь жгучим шелестом.
— Итак, приступаем, а потом валим! — потерев ладони, мечтательно произнёс Матвеев.
Андрей нахально улыбнулся, разместившись около Игоря, который воодушевлённо болтал, с удовольствием доставая припасы из рюкзака.
Блестящая игла, появившаяся самой последней среди разложенного оборудования, с некой иронией отозвалась в сердце Антоновой.
Направив очи в сторону подруги, она немного смягчилась: всяко лучше неизвестности и летального исхода.
«Интересно, что же мне сказать Паше в случае чего?» — подумала она, сморщив нос.
Ксения откровенно увалилась около Анны, едва посапывая. Непорядочно разлетевшиеся локоны пшеничного оттенка задевали щёки Ани, густые ресницы сложились в одну линию, а лицо в целом ужасно побледнело — мертвецки.
Грушницкий отдалённо наблюдал за действиями подельников, в уме выстраивая недавно созревший план, который незамедлительно осуществит, как только окажется за пределами станции. Он кротко метнул глаза в сторону Ксюши и тут же одёрнул себя.
— Костян, раздень девчонок. — безотлагательно скомандовал Матвеев.
Блондинка испуганно попятилась, вдавливаясь в стену — уж чего-чего, а этого она явно не ожидала.
Парень с опаской кивнул, любезно принимая из рук рыжеволосого резиновые перчатки. Кое-как, разумеется, растягивая минуты, сидел он, раскачиваясь и прислушиваясь к беседе товарищей. Одна из ладоней уже полностью погрузилась в перчатку, со звонким хлопком отпечатываясь на коже.
— Да, всё-таки две заложницы лучше одной! — протянул Андрей, спиртом натирая медицинский скальпель.
Костя горько усмехнулся, довершая образ второй ядовито-жёлтой перчаткой, приближаясь к девушкам.
Антонова зажмурила веки, инстинктивно содрогаясь и нелепо пиная расположившуюся Ксению.
Девушка теперь лихорадочно била ногами, не подпуская Костю ближе, чем на расстоянии от ступней.
Он наклонился, внимательно изучая волнение Ани: по углам подвала действительно сверкали лужицы, повсюду витал запах промокшего бетона, — едкий и концентрированный.
Блондинка задыхалась, вытягивая ноги.
— Ань, доверься мне. — прошептал в уголок рта Костя, успокаивающе расглаживая кожу девушек.
— Хорошо. — сорвалось из уст очнувшейся Ксении, что всё расслышала.
Неловко переминаясь около них, Грушницкий посмотрел на Матвеева, который жаждил лицезреть кровь и плоть.
Парень нежно провёл по согнутой коленке Вершининой, задерживаясь на стройных ножках. Дотянувшись до позолоченной бляшки на ремешке, он замер. Светловолосая несколько странно взглянула на Константина, слегка расслабившись: оттаивая от мимолётных движений.
Ощутив облегчение в области живота, голубоглазая поддалась чуть вперёд, позволив Грушницкому стянуть с неё ткань и надоедливые сапожки, уходящие по ноге.
Тихий стон Вершининой затмил разговоры похитителей. Косо заметив это, Игорь наигранно провёл густыми бровями.
— О, Костян, да она тебя хочет.
Зло откликнувшись до собственного имени, темноволосый продолжил затеянное, немного осторожнее.
Расковав наручники, превратившие женственные грациозные руки в обильно кровоточащие куски мяса, Костя стянул с жертвы лёгкую ветровку, облегавшую поясницу, и подобие кофты, — точнее, оставшиеся лохмотья.
Ксения благодарно прикусила губу, жестом указав на Антонову.
Аня проворно изловчилась, самостоятельно освобождаясь от железных пут, под содействием парня. Покорно осмотрев наседающего поблизости Константина, она поморщилась, закатив очи.
С выгодной точки зрения наблюдая за массивным телосложением Грушницкого, блондинка довольно усмехнулась, языком вырисовывая узоры на разгорячённых устах.
«Как он похож на Вершинина! Какое тело, ласковые руки, манящий аромат…». — подумала Анна, представляя сию картину.
Почувствовав холодок, бегающий по оголённым участкам кожи, девчонки смело стиснули зубы, неотрывно следя за сидящими поодаль.
— Ну что, красавицы, с кого мне начать? — обратился Игорь, игриво подскакивая.
Константин сочувственно сверкнул глазами, и, оставив поцелуй на пылающей щеке Ксении, удалился прочь, скрывшись за бетонной грудой подвала.
Вершинина заметно помрачнела, не сопротивляясь и глотая слёзы сожаления.
— Приступай к Антоновой, а я к Ксюше. Костя будет ждать снаружи. — приказным тоном сказал Матвеев, дотрагиваясь до металлической скрепки.
Блондинки, казалось, не двигались, чувствуя ритм сердец одновременно.
Сестра Паши с ужасом распахнула глаза, как только что-то неимоверно противное оставило след на плоском животе.
С минуту Вершинина даже не ощущала боли, стараясь свыкнуться с образовавшейся ощущениями. Чуть выше бёдер показались сочные отметины, формой в полукруг.
Далее, более развязно и хитро, двинулся Матвеев, сдавливая упругие ягодицы Ксении, спрятанные за прозрачным кроем кружевных трусиков.
— Руки убрал! — гневно начала Ксюша, тут же заткнувшись.
Игорь лениво помотал головой, хватая рукой ту самую блестящую, идеально ровную иглу, предварительно нагретую от спички. Конец её багровел и переливался.
Языки пламени, охватившие железное основание, испускали веяния дымка и костра. Рыжеволосый удовлетворённо осмотрел изделие и, нагнувшись, прикоснулся к ногам девушки.
Вершинина всхлипнула, отчаянно крича от разъедающих язвочек. От соприкосновения с ткацким предметом, на теле светловолосой образовывались ожоги, медленно расползаясь повсюду.
— Кричи, Вершинина, кричи! Никто не услышит! — язвительно произнёс парень, пуская в ход медицинские ножницы. — Может, побрить тебе ножки?
Всплески девушек, ровным счётом как и прения, не утихали. Каждая, наверное, молила о вечном забвении, исчезая в мире ином.
Подруги, после очередной волны негодования, устало откинулись на заляпанный кровью пол, учащённо дыша, а затем и вовсе поглощаясь во мраке и забываясь во тьме.
— Достаточно. — прервал Андрея Игорь, смотря на изуродованные девичьи тела, обмякшие в красных лужах.
— Собираемся?
Матвеев одобряюще хлопнул брюнета по плечу, закидывая оборудование обратно в плотный рюкзак.
Антонова с трудом открыла глаза, наполненные страданиями, изучая обнажившуюся перед ней во всей красе девушку. Она растянулась около двери, подперев бледные пальцы. Движения её были незатейливы, крайне легки. Само создание было облачено в кристально белое одеяние, длиной напоминающее балахон, вытканный из непонятной, но привлекательной материи.
Ксения теперь тоже пришла в себя, озираясь по сторонам. Посмотрев на Анну чересчур быстро, она мгновенно отвернулась: ей стало не по себе от вида блондинки: испещрённое ссадинами лицо, вдоль и поперёк исполосанное брызгами запекшейся крови; белая, словно мел кожа, казалось, не поддающееся восстановлению и зеленоватого оттенка очи, блуждающие любознательно по периметру замкнутых границ.
— Ксюш, — подала голос она, — ты тоже видишь её?
Светловолосая без особого рвения изучила серые стены, моргая, заметив подле своих ступней обворожительную незнакомку.
Аккуратно заплетённые в единое целое волосы пшеничного отлива, выборочно свисали на бок; чистые очи лазурного цвета вкрадчиво наблюдали за пленниками.
Она долго молчала, тем самым отпугивая совершенно ослабленных подруг, вызывая у них самые подозрительные намерения. Вытянувшись в полный рост, девушка хищно оскалила белоснежные зубы, выглядывающие под стать данному облику. Прогуливаясь по подвалу, она протяжно вдыхала запылённые крошки воздуха.
Её статная фигурка, вылепленная будто бы из дорогостоящего мрамора, выгодно выделялась на фоне чернеющих оттенков. Расправив широко плечи, покрытые платочком, она обернулась к ничего не понимающим Ане и Ксюше.
— Я не знаю, зачем я здесь и откуда… — начала незнакомка, — я здесь уже более двадцати лет и этот подвал, — она показательно развела руками, — мой дом!
Вершинина уставилась на светловолосую, вслушиваясь в минорные нотки этого загадочного тона.
— Я знаю о вас всё, девочки.
— Такого не может быть! — запротестовала Антонова, найдя в себе остатки сил сесть наземь.
Юное создание лишь безутешно рассмеялось. Махнув рукой, она иронично приблизилась к Ане, выделывая над головой блондинки странные узорчатые рисунки и каббалистические формулы.
Затем она повторила движения, сталкиваясь с недоверчивым взором Ксении.
Она отпрянула на два шага, уплотненно соприкасаясь к рассыпчатой стене. Глаза девушки задрожали и оттуда огненным зигзагом повалили искры, отражая все оттенки призмы.
— Я покажу вам ваши самые сокровенные страхи! А после, решу отпускать или нет.
Девчонки переглянулись, пожав плечами: иного выхода, кроме смилования у них, увы, не было.
Напротив, высеченное камнем и отделяющееся светом, образовалось облако. Временами оно блекло, шипело и издавало разнообразные изображения жизни сотен тысяч простых смертных.
— Ксения, начнём с тебя! — хлопнув в ладоши, сказала незнакомка.
На экране, очень похожем на сенсорный пульт управления, эпизодично стали возникать бессвязные фрагменты: то были детские воспоминания Вершининой, переплетённые с самыми ужасными, съедающими душу, моментами её бытия — вот смерть старшего брата, отдающего жизнь за милую улыбку Ксении, далее кончина матери от рук преступников, а затем несчастный случай на производстве отца.
Светловолосая хныкала, извиваясь и отгоняя прочь дурные помыслы, но также продолжая засматриваться прямо перед собой. Сохраняя всё-таки остатки самообладания, она выровнялась.
— Анютка, теперь ты. — испепеляя взглядом Антонову, громко сказала девушка.
Зеленоглазая с интересом и отвращением осмотрела тень стоящей впереди и, издав звук, похожий на рычание, обездвижено замерла.
На чёрных сводах мнимо-экрана постепенно обрисовывались картинки мелькающей молодёжи — счастливой, по детски наивной…
На переднем плане можно было заметить гравированную мебель, такую, какая находилась сейчас в квартире Павла. За ней, довольно прячась и посмеиваясь, расположились блондин и Виктория. Они страстно ласкали друг друга, не стесняясь выражений и запрещённых действий.
Видения завершились и Антонова презренно опустила взгляд зеленеющих глаз с ярко-выраженным румянцем.
Ксюша шокировано заморгала, предпринимая попытки осознать увиденное: она, конечно, знала, что Анна влюблена в Пашу, однако и не догадывалась, что измена, произошедшая наяву — самый тайный страх подруги.
— Итак, я вас отпускаю! Но помните: всё, что вас окружает, изредка является обманчивой оболочкой и вы не более, чем пешки в игре разума.
По мере исчезновения, голос тающего создания слаб, а узницы, почувствовав приливающие силы, поспешили убраться из заготовленной ловушки у рокового энергоблока.