Не властен?..

1. Руки были стянуты леской с невообразимой силой. Сена с ужасом смотрел на Рику, который завязывал бантик из этой нити, после того, как стянул кисти своей жертвы. На Агона Кобаякава старался не смотреть, чтобы не потерять остатки самообладания. Надо сказать, что держался Сена хорошо. Хирума обещал ему, что все будет отлично. Кобаякава старался не думать только о словах Йоичи, которые начались с “если”: - Если я не успею… не сопротивляйся. Не сопротивляйся, как бы ужасно это ни звучало. Просто пусти его. Будет хотя бы не больно. Ты выиграешь дополнительные минуты. Сена умом это понимал, но не мог представить, как можно расслабиться, когда тебя насилуют. Йоичи тоже говорил медленно, может даже, представляя, потому что потом он ударил кулаком стену. Воображение у Хирумы тоже дай-боже. Секретарь команды Деймон оглядывался, но понять, где они, не мог. Помещение было довольно пустым. Два шкафа, вешалки, стол, несколько стульев, покосившая картина в старой раме, окно закрытое пыльными, поломанными в двух местах жалюзи, но само окно заложено. Железо, кирпич. В подвале они, что ли? Сена хмыкнул: обстановка подходила для третьесортного фильма или домашнего порно. Кобаякава умудрился даже внутренне посмеяться над собой. - Как-то наш коротышка сильно спокоен… - плотоядно заявил Агон, сжимая подбородок Сены и поднимая его к себе. – Может, ты думаешь, что этот твой Хирума тебя спасет? - Спасет… - прошептал довольно уверенно Сена. Кобаякава вообще заметил за собой привычку нарываться, когда перед ним особо опасный противник. Откуда-то брались неведомые силы отстаивать свою позицию. - О, какой же ты наивный… - сказал Конго. – Неужели ты не понимаешь, что все это затея твоего же демона. Окончательно влюбить тебя, а потом сдать тебя нам, чтобы ты до конца осознал… - … что тебе нет места в мире, - поддержал его Рику. – Тебя никто и никогда не будет любить по-настоящему. - Где же твой спаситель? – усмехнулся Агон. – Я тебе скажу где. Записывает все на камеру, ожидая продолжения зрелища… У Сены неприятно засосало под ложечкой. Эта неделя с Йоичи не могла быть всего лишь игрой, Кобаякава был уверен в этом. - Верь мне! – зачем Хирума это столько раз повторил? Может, для того, чтобы он ждал его до последнего и верил? Болезненное сомнение закралось в душу Сены, но он помотал головой. Кобаякава понимал, что живым они его отсюда не выпустят, и, если Хирума так и не придет, то лучше умереть, веря в своего парня, чем думать, что тот его предал. Мысль была прекрасной, но под нахальными лицами двух мучителей, упрямство Сены быстро сходило на нет. - Кинем монетку, кто первый? – предложил Рику. Сену начала бить дрожь. Он попытался сбежать, но вместо этого почему-то осел по бетонной стене вниз, по лицу текла кровь, плечо ныло от удара. - Не убей его. Орел. - Решка… - хрипло сказал Конго. - Я первый, - плотоядно улыбнулся Кайтани. Сена взвыл. От удара об стену голова кружилась и было тошно. Его дернули, выворачивая ушибленное плечо и бросая на стол. - К-ха… - он ударился затылком о дерево, это было отнюдь не так больно, как об бетон, но многострадальной голове уже досталось. Агон одной своей ручищей прижал руки Сены за его головой, а Кобаякава со стоном пытался понять, что происходит. Йоичи… Сена со всхлипом выдохнул, чувствуя, как его бедра раздвинули в стороны. - Даже если ты будешь паинькой… Хотя ты всегда всем все позволяешь, верно? Ты же не умеешь говорить “нет”, верно, Сеночка? – Рику копировал Мамори. – Сена! Сена! Сена! Кругом один только Сена! Почему все так с тобой носятся? Кобаякава ничего не ответил, говорить было слишком тяжело. Но неужели за всем этим стоит банальная ревность? Собрав силы, Сена сказал: - Не надо. - Что? – Агон сжал его шею. - Пусть скажет, даже интересно, - усмехнулся Рику. - Ты не знаешь… Кто такой Хирума. - О, думаешь запугать нас своим бойфрендом? – Агон широко улыбнулся. – Это тип неспособен убить человека! Так что… - Ах вот почему ты с ним встречаешься? Он тебя запугал, бедного Сеночку? Ладно. Хватит. Сейчас будет развлечение поинтересней. Сена закрыл глаза и попытался расслабиться. Не его тело. Не его, говорил он как мантру, надеясь на что-то… На чудо, наверное. Молясь не богу. А тому, кому решил верить. 2. Дзюмондзи был в ярости, но ярость никак не помогала. Куроки тяжело дышал, а Тогано перевязывал другу плечо. Пуля прошла по касательной. Особняк охранялся. Не то чтобы очень серьезно. Но и у них кроме дубин, кастетов и ножей с собой ничего не было. Кадзуки зарычал, как раненный зверь. Их друг в беде! А они не могут даже проникнуть за ограду! Его собственная слабость бесила его. Тогано схватил Дзюмондзи за плечо. - Не нарывайся. - Там Сена! - Тебя просто убьют! – Тогано был прав. Внезапно они услышали знакомый смех. Ребята подняли голову. - Дальше мы сами, - улыбнулся Йоичи, и Кадзуки вздрогнул. Хирума передал кому-то сигналы руками. В руках его был автомат, на бедрах пистолеты. - Это опасно, у них… - хотел предупредить, Дзюмондзи, но замолк. Две пули, одна за одной просвистели в ночной тиши, снимая охрану с ворот. Йоичи очень нехорошо, улыбнулся. - Вперед, чертовы дети, - сказал он по рации. - Напомним, с кем они имеют дело. И Хирума скользнул через главный ход. Кадзуки, который осторожно выглянул, стал смертельно бледен. Он даже не представлял, с кем играет в команде. Ему казалось, что Мусаши слишком уж переигрывает, говоря о том, что с Хирумой лучше не связываться. - Лучше не связываться… - сглотнул Куроки, наблюдая за четкими, выверенными движениями своего квотербека. Можно подумать, Йоичи только и занимался, что проникновениями в чужие особняки. Во всяком случае, его рука ни разу не дрогнула, когда нужно было спустить курок. Пока братья офигевали, к ним подошел Юкимитсу, невинно улыбаясь. - Есть сменить позицию, - сказал он, а потом глянул на братьев. – Что вы здесь делаете? – строго спросил он их. – У нас скоро игра! - Сена… - Свою роль вы уже исполнили блестяще. Теперь, вам лучше не видеть, что будет дальше, - сурово сказал Манабу. 3. Хирума с Мусаши шли по коридору. Кида, Юкимитсу и Марко вполне достаточно, чтобы создавать видимость активных действий. Им же надо спасать чиби. Йоичи никогда не ставил все на одну карту. Это было не в его стиле. Жучок, который Коя не смог повесить, был первым провалом, но Хирума не сильно на него рассчитывал. Жучок, что был на Сене не работал, потому что этого ожидал Рику и у них была какая-то глушилка. Но оставлять Дзюмондзи в живых – было ошибкой. Как понял Хирума, пообщавшись с ним немного, Кадзуки почему-то считал Сену своим младшим братом, и готов был его защищать до потери сознания. Поэтому Йоичи поставил на него. Была, впрочем, еще одна карта, которую он так и не разыграл. Но это даже к лучшему. Хирума крепился, но знал, демона внутри себя осадить не так-то просто. Юя готовил из него убийцу, и подготовил на свою голову. Если бы не Коя, который влюбил его в амерфут, кто знает, чем бы он сейчас занимался и где бы был? Однако, Йоичи не считал, что сильно изменился внутри. Сейчас он с ноги выбивает дверь, где находится Сена. Хирума уверен, что это так, что расчеты его не подведут. Не подводят. Хирума поднимает руки с пистолетами, а Рику еще только поворачивает голову. В подвал почти не доносятся звуки снаружи, и выбрать такое место – просчет дилетанта. Кайтани с диким воплем падает на пол. - Ой, твоя коленка, - с удовольствием говорит Йоичи. – Какой я меткий. Теперь ты никогда не сможешь играть. А, может, и ходить. Хирума старался не смотреть на Сену. Боялся, что психанет и всадит всю обойму сначала в одного, а потом во второго из другого пистолета. - Йоичи… - но он слышал тихий голос. – Ты пришел… Хирума чувствует, как его пробивает дрожь. Агон, который улыбался, подняв руки, ощутимо напрягается. - Закопаю… - боль в голосе Сены срывает крышу Йоичи. - Йоичи! – это Кобаякава повис на руке Хирумы, и пуля пробивает Агону плечо, вместо головы. - Йоичи! – Сена настойчив, он чувствует, как Хируму трясет. Все его нутро вопит о том, что он должен убить подонков. - Ты успел! Успел! Слышишь! Эй! – Сена со всей силы, что была ему отведена, притянул его за ворот куртки к себе и поцеловал в губы. Агон хрипло рассмеялся, с силой сжимая плечо. - Как я и говорил… Кишка тонка убить… - хотя Конго понимал, если бы не Сена, он был бы уже мертв. Агон не дергался. Хирума может и обнимается, а вот Мусаши держит на мушке. - Кровь… - Хирума с ужасом проводит рукой по волосам Сены, на его черных перчатках появляются красные разводы. - Ублюдки… - простонал Рику, боль в колене была адской. Сена же обнял Йоичи, и тот понял, что попал в своеобразную ловушку. Но вот Кобаякава расцепил руки и грохнулся бы на пол, но Хирума поднял парнишку на руки – Сена был без сознания. - Уноси его, - приказал Мусаши. – Неси ко мне в особняк. Грей позаботится о нем. Холодный голос Гена обжигал. Хирума решил оставить все на друга. Он прекрасно знал, что будет. ** Рику потянулся за пистолетом, но с криком боли отдернул руку, в ладони зияла дырка. Мусаши подошел и ногой отшвырнул оружие подальше. Затем глянул на испуганного Кайтани и легко поднял его за шею, будто котенка. В отличие от Хирумы – Мусаши был абсолютно спокоен, и от этого, почему-то, было еще страшнее. Ген метнул Кайтани в стену и тот медленно съехал по ней, лишь усилием воли не теряя сознание. Такекура же двинулся к Агону. О нет, он не собирался его убивать. На губах Гена возникла нехорошая улыбка. - Йоичи пощадил тебя в тот раз. Ты, кажется, не понял, что он имел в виду? – ровно сказал Мусаши, склоняясь к Агону и проводя пистолетом по щеке Конго. Парень был бледен. Он вспомнил слова своего отца о том, что с “тенью” Хирумы лучше не связываться, но не понял почему. Так вот, этот спокойный и равнодушный тип, наследник группировки Такекура, был не менее дьявол, чем его блондинистый друг. Мусаши размахнулся, ударяя Агона по челюсти пистолетом и выбивая ему ряд зубов. Пока Конго плевался кровью, Ген распрямился и с силой наступил на ногу Конго, ломая кость. Ноги кикера, забивающие с 60-ярдов были безумно сильны. Пока Конго зеленел от боли, пытаясь не орать, Мусаши сказал: - Запомни. У него может и есть совесть. А у тени ее нет. Ген приставил пистолет ко лбу Агона. - Я понял! Понял! – судорожно закричал Конго, понимая, что его организм все-таки не выдержал. Хорошо, что на темных штанах расплывающееся пятно пока заметно не было. - Уверен? Впрочем, не суть важно. Ты жив только потому, что не напал на самого Хируму. Боюсь, тут я бы сдержаться не сумел. Мусаши усмехнулся и вышел из подвальчика, потягиваясь, как будто просто закончил свою смену работы на стройке. Агон медленно приходил в себя, понимая, что отец будет в бешенстве, если узнает. Хотя оставался шанс, что эти двое, Йоичи и Ген, просто не будут рассказывать старшим о том, что произошло. В этом Конго был прав. Он не ожидал только того, что Юя Хирума в данный момент отпаивал чаем с коньяком своего давнего друга Кобаякаву Кою, и в зеленых глазах Юи горел тот же самый огонек, который еле-еле смог потушить Сена у его сына. 4. Сена пришел в себя на больничной койке, но не в больнице. Это была чья-то комната, которую просто переделали под палату. Хирума спал на стуле рядом. Его лапка лежала ладонью вверх на койке, а сам блондин тревожно спал. Автомат стоял прислоненным к письменному столу, да и все обмундирование Хирумы висело на стуле рядом. Йоичи был только в домашних штанах и майке. Кобаякава попытался улыбнуться, но в голове тут же зашумело. С трудом Сена коснулся рукой головы – она была перебинтована. Он тихо вздохнул. Этот ужас закончился. Неужели? Сена сжал пальцы Йоичи, чувствуя их тепло, наслаждаясь им. - Се…на… - Хирума разлепил глаза и увидел, что его чиби очнулся. – Сена! – он крепко сжал руку Кобаякавы, но обнимать не спешил. Грей, врач нескольких объединенных группировок, сказал, что трясти мальчишку нельзя. Поэтому Хирума склонился к нему, касаясь ухом груди. - Да живой я! – усмехнулся Сена, запустив руку в светлые волосы. Йоичи все-таки обнял его, по возможности аккуратно, а потом легонько коснулся губ. Но Сена втянул его в жаркий поцелуй. Ему никогда не было одновременно так плохо и так хорошо. Йоичи ответил ему так же страстно, вкладывая в него все, что чувствовал. Хирума никогда так не боялся потерять, как в тот день. И никогда не был так счастлив, как сейчас, понимая, что с Сеной все будет хорошо. Коя замер в дверях и решил их не отвлекать. Им с Юей не удалось остаться вместе, но, видимо, судьба все равно собиралась взять свое. Усмехнувшись, он закрыл дверь в комнату, перевернув табличку на: “не беспокоить”.