Неправильное воспитание

Ночью в подземельях было очень сыро и тихо. Стефан любил сидеть в общей гостиной, когда там никого не было, и поэтому он в очередной раз хотел позаниматься перед проверочной работой по зельям. Больше всего ему нравилась трансфигурация, но и зелья давались неплохо, хотя подготовка не помешала бы. Зайдя в гостиную, первым делом Андерссон заметил Венеру, которая читала какие-то пергаменты с очень сосредоточенным лицом. Неожиданная тяга к учёбе удивила его, и Стефан не мог сдержаться и решил поговорить с девочкой. Прошёл уже первый месяц учёбы, и Андерссон с Блэк сдружились, хотя он так и не нашёл время сыграть ей на гитаре. Они мало общались из-за уроков, но сидели на общефакультетских собраниях вместе, и многие думали, что они встречаются. Стефан сел на диван около Венеры, а та с удивлением оторвалась от конспектов, которые взяла у старшекурсницы, взглянула на Андерссона и рассмеялась. Он никак не отреагировал на странное поведение Блэк, достал книгу и, положив её на стол, откинулся на спинку дивана. — Медитируешь? — спросила Венера. — Покажешь татуировку? — спросил Стефан в ответ. Венера на секунду задумалась, а потом ответила. — Да без проблем, — пожала плечами Блэк, начала снимать мантию, а потом остановилась. — Откуда знаешь? — Это мои проблемы, — Стефан прикрыл глаза. — Показывай. — С каких пор ты приказываешь мне? — возмутилась девочка. — И вообще, я тебе не малолетка, которую можно развести. Мой возраст не значит, что я умственно отсталая. — Я такого не говорил. Мне интересно посмотреть на твою татуировку. Я могу в ответ показать свою. Она на плече, если что. Я не предлагаю тебе секс, не пытаюсь посмотреть на тебя голой — это простой интерес человека, который тоже не против всяких рисунков на теле, — сказал Стефан размеренно. Он ни капли не разозлился после слов Венеры. Она забавляла его и казалась ему интересной. У него на самом деле не было никакого сексуального интереса к девочке, хотя она привлекала его как личность. — Ладно, — Венера сняла мантию и повернулась к Стефану спиной. В гостиной никого не было, и она не боялась, что кто-то увидит. Андерссон аккуратно отодвинул волосы девочки, открывая спину — Венера была в майке. На лопатке была набита красивая надпись «Блэк» витиеватым шрифтом. Крупнее, чем думал Стефан, когда услышал про татуировку от отца, которому о выходке внучки рассказал Орион. Они с мистером Андерссоном работали в соседних отделах Министерства. Стефан усмехнулся и закатил рукав рубашки, чтобы показать Венере свою татуировку. — Когда ты сделал её? — спросила Венера, смотря на три аккуратные короны на предплечье. — И что это значит? — Три короны — это символ моей страны, — ответил Стефан, следя, как пальцы девочки скользят по контуру татуировки. — Я сделал её этим летом с согласия отца. Просто захотелось. — Ты скучаешь по родине? — спросила Венера, внимательно посмотрев на Стефана. Он вдруг почувствовал, что слишком многое показал Венере, потому что он действительно скучал по Швеции и хотел рано или поздно вернуться обратно. Но и оторваться от девочки он не мог. Почему она так странно на него влияла? Стефан не смотрел на неё, как на девушку, не думал о ней в сексуальном плане, но почему-то ему хотелось открыться ей, рассказать о себе и о своих переживаниях. Первый раз он почувствовал такую тягу ещё на первом балу, когда они встретились и танцевали вальс. — А ты как сделала татуировку? И кто тебе разрешил в тринадцать лет? — Стефан замял тему тоски по родине и чуть заметно улыбнулся, чтобы дать понять Венере, что все в порядке. Она понимающе кивнула. — Это очень смешная история, — Венера надела мантию обратно и села на пол в позе лотоса. Стефан опустился рядом, чтобы быть на одном с ней уровне. — Это был коварный план моего дяди. Он не хотел жениться по расчёту на своей сверстнице, и сказал, что ему нужен скандал дома. Я предложила свою помощь. Давно хотела татуировку, а тут такой классный шанс. Дядя у меня любить всякой экзотики, путешественник и все такое. Посоветовал хорошего мастера, его знакомого, который набил и закрыл глаза на мой возраст. Потом мы как-то невзначай показали эту татуировку моему дедушке… — Ориону? Прости, что прервал. — Нет, не Ориону. Это мой английский дедушка, а я про испанского. Ты вообще ничего не знаешь про мою семью, да? — спросила Венера, а потом внезапно заулыбалась. — Слушай, я так не могу. Ты слишком серьёзный. Нам нужен чай и что-то сладкое, чтобы разрядить обстановку. — Закончи историю о татуировке, потом придумаем чай, — сказал Стефан, сначала подумав, что Венера предложит алкоголь. — В общем, дедушка Рамон отреагировал положительно. Сказал, что рановато, но ему нравится, что я верна своей семье. Потом сказал, что я могла бы в будущем набить и «Ривера» на второй лопатке — в честь семьи мамы. Короче, скандала не вышло, но дядя все равно сбежал со свадьбы в Арктику, — Венера пожала плечами. — У меня очень крутые родственники, и почему я оказалась заперта здесь, я не понимаю. Мой папа вообще в пятнадцать сбежал из дома к отцу Гарри. Ну ты знаешь Гарри Поттера, да… Стефан очень внимательно слушал Венеру и постоянно ловил себя на том, что на губах у него играет какая-то довольная улыбка, что было ему совсем не свойственно. Венера говорила много и долго, почти всю ночь. Она рассказала и о родителях, и о заключении отца, и о том, как её мама скрывала, что она чистокровная. Стефану было интересно, и Венера видела это по глазам. Впервые её слушали, и впервые она почувствовала себя действительно маленькой, будто разговаривала со старшим братом. Они переместились из гостиной в комнату к мальчикам ближе к утру. Оказалось, что слизеринцы не такие скучные, как думала Венера: в комнате почти никто не спал, зато посреди неё стоял небольшой стол, за которым старшекурсники играли в карты, кто-то курил в открытое окно, кто-то пил, разговаривал. — Добро пожаловать, — сказал Стефан, впуская Блэк внутрь. Венера почти никого не знала из присутствующих, но не смутилась и прошла в комнату, садясь на ближайший диван. — И что вы здесь делаете обычно? Ну, кроме азартных игр и вредных привычек, — Венера покачала головой, когда кто-то предложил ей стакан с огневиски. — Обычно все вот так проходит, иногда… Ну, — Стефан замялся. — Девушек мы иногда сюда приводим, — ответил один из семикурсников. Венера видела его на одном из занятий седьмого курса, когда в очередной раз заблудилась в коридорах. — Ясно, — усмехнулась Венера. — И зачем ты меня сюда привёл? — Гитара моя здесь. Это вообще-то моя комната, — Стефан скрылся где-то внутри комнаты, отыскивая свои вещи. В этот момент к Венере подсел какой-то старшекурсник и обнял её за плечи. — Гарольд, отвали от неё. — Сразу бы сказал, что твоя, — фыркнул парень. — Ей тринадцать, — заметил Стефан. — Так ты у нас извращенец, Андерссон, — улыбнулся Гарольд, но Венеру не отпустил. — Детка, я лучше. — Значит, так, — сказала Венера, убирая его руку с плеча. — Во-первых, мне тринадцать лет, во-вторых, я хорошо держу удар для таких мудаков, как ты, — она наклонилась к Гарольду. — В-третьих, ты не в моём вкусе. Стефан, идём. Венера повела взявшего гитару парня в сторону коридора, потому что там их скорее всего не услышат. Филч, насколько знала Блэк, не особо любил подземелья, поэтому опасаться стоило только Снейпа, но он в такое время должен был спать. Выйдя в коридор, Венера отошла на некоторое расстояние от входа в общежитие и села прямо на пол. — Пол холодный, — заметил Стефан и протянул Венере кофту, которую взял для неё. — Ты как будто ко мне клеишься, — заметила девочка. Андерссон покачал головой и сел на пол рядом, начиная легко перебирать струны на гитаре. — Что играть? — спросил он. — Битлз знаешь? — спросила Венера. — Вчера. — Будешь петь? — Стефан усмехнулся. — Дай мне пару минут вспомнить. Как только Стефан взялся за гитару, Венера почувствовала, что вся эта ситуация с их ночными посиделками и разговорами, все эти взгляды и полунамёки — всё это очень правильно. Прозвучавшие первые аккорды песни заставили девочку тряхнуть головой и собраться с мыслями. Она начала петь, закрыла глаза и отдалась во власть музыки. Стефан во время всей песни внимательно смотрел на девочку, почти не думая о гитаре, хотя мелодия не прерывалась. Венера пела достаточно тихо, чтобы не разбудить никого, но к середине песни начала повышать голос. Блэк была прекрасна. Андерссон понял, в чём красота девочки — совсем не во внешности, а в том, как она сочетает в себе такую взрослую нежность с детской непосредственностью. Стефан, слушая её голос, понимал, что для неё слова песни — не просто набор букв, а каждый раз это что-то пережитое, что-то личное, несмотря на то, что она ещё так молода. Как только Венера замолчала, Стефан резко прервал мелодию и отложил гитару в сторону. Блэк взглянула на него с интересом, потому что ей всегда хотелось узнать, какого мнения о ней её слушатели. — Ты волшебница, — сказал Стефан, и Венера рассмеялась. — В музыке. Это было очень красиво. — Ты прекрасно играешь. Поможешь мне? — спросила Венера, чуть смутившись от комплимента. — Я хочу устроить небольшое представление для всей школы, потому что здесь вроде как запрещено устраивать концерты легально… — Почему же, мисс Блэк, — раздался голос директора в глубине коридора. Венера вздрогнула и вскочила, прижимая к груди кофту Стефана. — Мисс Блэк, мистер Андерссон, я думал, что сейчас время сна. — Простите, директор, — с улыбкой сказал Стефан и аккуратно переместил Венеру за спину, защищая. — Мы уходим. — Мисс Блэк, я буду ждать вас завтра… Уже сегодня днём в моем кабинете, — сказал Дамблдор, смотря на Венеру. Та кивнула и отодвинула от себя Андерссона, сама выходя вперёд. — Хорошо, мист… Профессор. *** Становилось все холоднее, пикники на лужайке у Хогвартса проходили только в те редкие моменты, когда выглядывало солнце и можно было схватить его последние лучи, впитать в себя маленькие кусочки ушедшего лета. Венера привыкла к теплу, поэтому стала кутаться в тёплые вещи, пить много чая и мало разговаривать — берегла связки. Гарри не замечал холода, он был в ожидании своей первой игры в квиддич. На первом занятии по полётам на мётлах они с Драко спасли Невилла от неминуемого падения на землю, а Гарри сумел поймать брошенный в него и заколдованный шар-напоминание, который выпал из кармана Невилла. Его пируэт в воздухе и ловкость заметила МакГонагал, тут же отведя Поттера к Оливеру Вуду. Драко тоже не остался в стороне: его допустили к отборам в команду, и он готовился к тому, чтобы стать ловцом. У Гарри иногда болел шрам, и он с беспокойством думал о причинах. Решив не выжидать лишнее время, он написал об этом Сириусу, на что тот ответил очень туманно и не очень успокаивающе, что ещё больше встревожило Гарри. Блэк не знал, почему у Поттера болит шрам, и, получив письмо, обратился за помощью к своему знакомому, который разбирался в редких болезнях и аномалиях. Но тот только развёл руками — кто знает, почему болит шрам, оставленный Авадой Кедаврой? Сириус решил не рисковать и приставил к школе двух наблюдателей из практикантов, чтобы в случае, если с Гарри или кем-то другим что-то случится, кто-то мог прийти им на помощь. Венера обещала Аресу, что они вместе будут смотреть за тренировками Гарри. Девочка не была в восторге от такого, потому что она мёрзла, и, собираясь в очередной раз на «прогулку», жаловалась Стефану на свою нелёгкую судьбу, сидя в его комнате и мешая ему учиться. — Если я ещё раз промёрзну так сильно, прыгну в Чёрное Озеро голой, — сказала она, пытаясь привлечь внимание друга. — Ты вообще слушаешь меня? — Андерссон только отмахнулся, снова погружаясь в чтение книги. После ещё нескольких вздохов Венеры Стефан вздохнул и оторвался от книги. — Вот, — он взял со своей кровати кофту. — Она тёплая, из дома привёз. Не замёрзнешь. — Серьёзно? — Венера с радостью приняла кофту. — А, это та, которую ты мне дал ночью? — Стефан кивнул и вежливо указал Блэк на дверь. — Поняла, ты очень и очень занят. Извини, — вздохнула Венера. — До вечера! — Увидимся, — кивнул Стефан с дружелюбной улыбкой, закрыл дверь и вернулся к книге. Его сосед, с некоторым удивлением наблюдавший за происходящим, произнёс: — Если бы я к тебе так приставал… — Заткнись, — отрезал Стефан. — Мешаешь. Венера вышла из замка, тут же замечая поджидающего её брата. На стадионе, куда они дошли достаточно быстро, почти никого не было, только уныло летал вокруг Оливер Вуд, поджидая свою команду. Блэки устроились на скамейке, и Арес вытащил из своей сумки странную бутылку. — Малыш, а не рано тебе употреблять алкоголь? — спросила Венера, а Арес улыбнулся. — Это чай. А бутылку я заколдовал, чтобы она всегда оставалась горячей. Это тебе, ты ведь так мёрзнешь, — сказал он, доставая следом две небольшие чашки. — Одного глотка должно хватить, чтобы ты не замёрзла. — Ты такой милый! — Блэк поцеловала брата в щёку. — Спасибо! На стадионе стали появляться игроки, Венера с удовольствием пила чай, который действительно не остывал. Кофта Стефана грела лучше всякой куртки, хотя была совсем не в стиле девушки — она любила кожаные куртки, а не вязанные свитера. К Блэкам подлетели близнецы. — Привет, мальчики, — улыбнулась Венера. — Что это на тебе? — вместо приветствия спросил Фред. — Это? Свитер Стефана, — ответила девочка. — Какая разница? — Андерссона? Ты… Убила его? Или что? — спросил Джордж с опаской. — Он угрожал тебе? — Чего? Вы с ума сошли? Он адекватный парень. Очень приятный в общении, между прочим, — Венера поправила браслет на руке. — Если вы не можете найти общий язык с человеком, это не значит, что с ним что-то не то. Близнецы ничего не ответили, потому что их позвал Вуд. Венера приобняла брата, чтобы и он не замёрз. Мальчик всегда радовался, когда оказывался рядом с сестрой, потому что она напоминала ему о доме. Он очень тосковал по родителям, но все-таки учёба ему нравилась. — Круто летают, — сказала Венера. Ей хотелось петь, потому что раньше она делала это каждый день. Арес молчал, смотря на летающего Гарри — ему нравилось, как он управляется с метлой, как спокойно летает, даже не боясь упасть. Арес жутко боялся мётел, а уж полёт был для него жутким страхом. Венера начала что-то тихо напевать себе под нос, прикрывая глаза и вспоминая свою жизнь в Испании. — Ты знаешь, что мне сказал Дамблдор, когда вызывал меня к себе? Что он давно думал разнообразить школьные будни кружком пения. Кружком блин! И сказал, что я могу организовать такой, если найду хотя бы пятерых человек кроме себя, которые хотят заниматься пением. — Во всей школе и больше найдётся. Особенно если ты что-то пообещаешь за вступление, — сказал Арес. — Например? — Если пообещаешь освобождение от занятия по мётлам, я вступлю к тебе без размышлений, — поёжился Арес. — Точно, я поняла. Спасибо, братишка, — Венера улыбнулась. — Все сделаем. Я тут такую деятельность разведу… Учиться некогда будет. После окончания тренировки близнецы пригласили Венеру в Хогсмид, чтобы посидеть в любимом кафе девочки. Блэк с радостью согласилась, попрощалась с Аресом и Гарри, у которых было свободное время, но в Хогсмид им было ещё рано. *** — Что, Касс, чего хочешь? — спросил Сириус у сестры. Она посмотрела на него большими глазами и коварно улыбнулась. — Так, нет, дорогая, то, что я твой брат, не значит, что я не могу тебе чего-то запретить. — Ну Сириус, ты же хороший братик! — воскликнула Кассиопея. Сириус про себя проклял момент, когда согласился отпустить родителей на романтическую прогулку, а жену по магазинам. Кассиопея была очень капризным ребёнком, а Сириус, не умевший обращаться с детьми, потакал ей во всем. — Я очень хороший брат, да, но сладкого ты не получишь, — сказал Сириус, задумавшись. — Хочешь покататься на байке? — Что такое байк? — спросила девочка заинтересованно. — Это мотоцикл. У меня есть, я давно хотел прокатиться на нём. Поедешь со мной? — спросил Сириус. — Да, да, хочу! — Кассиопея радостно захлопала в ладоши. — Только родителям ни слова, поняла? — сказал Сириус, посадив сестру на плечи. Он вышел во двор дома, снял покрывало с мотоцикла и спустил Кассиопею на землю. — Надень шлем на голову. — Но он большой, — заметила Касси, но как только шлем оказался на её голове, он тут же уменьшился. — Надела? Отлично. Садись, — он указал на коляску, которая была прикреплена к мотоциклу. — Ты должна будешь держаться крепко-крепко, поняла? — А мы полетим? — Кассиопея восторженно посмотрела на брата. Тот кивнул и сел, шепча защитные заклинания, чтобы сестра не упала с мотоцикла. — Готова? — спросил Сириус. Кассиопея закивала, и Блэк завёл мотоцикл. Он успел осмотреть его сразу после своего возвращения, так что мотор работал хорошо и всё было в порядке. Взмыв в воздух, Сириус услышал восторженные крики Кассиопеи, которая, к удивлению, крепко держалась за коляску и не старалась перегнуться через неё. Они полетели над Лондоном, красиво подсвечивающийся в вечерних сумерках. Сириус молчал и внимательно следил за полётом и Кассиопеей, а она не переставая что-то говорила, смотрела по сторонам и хлопала в ладоши от восторга. Полёт был долгим, и Кассиопея, сначала восхищённая новыми впечатлениями, начала потихоньку засыпать, убаюканная ровным грохотом мотора. Сириус улыбнулся — все-таки дети были очень трогательными. Он повернул обратно к дому, когда уже взошла луна. Наверняка Марлин уже вернулась домой, да и Сириус проголодался. Дома горел свет, и, стоило Сириусу приземлиться, Кассиопея проснулась, сонно потирая глаза. Блэк взял девочку на руки и улыбнулся ей. — Понравилось? — спросил он, убирая упавшие на её лицо прядки волос. — Да, только я устала, — сказала Кассиопея, обнимая брата за шею. — Мы идём спать? — Конечно, — улыбнулся Сириус, заклинанием накрыл мотоцикл и зашёл в дом, где на пороге его встретила рассерженная Марлин. — Где ты был? Мы с миссис Блэк чуть с ума не сошли! — воскликнула она. Сириус понимал, что сама Марлин никогда бы не сказала ему таких слов, потому что редко возражала мужу, и поэтому не стал обижаться. — Успокойся, — сказал он достаточно холодно, снимая обувь и проходя внутрь. Кассиопея опять задремала у него на руках, и Сириус положил её на диван в гостиной, укрывая пледом. Марлин прошла за мужем, обиженно скрестив руки на груди. — Купила, что хотела? — спросил Сириус, не обращая внимания на обиду жены. — Не твоё дело, — огрызнулась она. — Ну на что ты злишься? Тебя накрутила моя мама, — ласково сказал Сириус, притянув к себе жену. Та покраснела и уткнулась носом в шею мужа, вдыхая запах его одеколона. — Давай, иди в душ — ты ведь только пришла? — Да, я только пришла, — улыбнулась Марлин. — А ещё я купила очень красивый комплект нижнего белья. Очень красивый. — Очень красивый — значит очень открытый, да? — усмехнулся Сириус, погладив жену по щеке. — Я скоро. Поговорю с родственниками и сразу к тебе, — Марлин кивнула и быстро поцеловала мужа, убегая на второй этаж. Сириус зашёл на кухню, где сидел Орион. Он не очень переживал за дочь, потому что был уверен в том, что старший сын сможет справиться с ней, а вот Вальбурга была вне себя от ярости. Как только Сириус появился на кухне, она тут же подлетела к нему и ударила бы, если бы Орион не остановил её. — Вальбурга, — сказал он, оттаскивая жену от сына. — Послушай его для начала. — Я даже оправдываться не буду, — хмыкнул Сириус, доставая сигареты из кармана. — Касси было скучно, я покатал её на мотоцикле. Было круто. — Мотоцикле? На этом маггловском… Боже, кого я воспитала! — крикнула Вальбурга, смотря на сына, который, закурив, сел за стол. — Мам, все хорошо, правда. Я сотню заклинаний прочитал перед полётом. Летел медленно, она вообще на середине пути заснула, до сих пор спит, — Сириус пожал плечами и вновь затянулся. — Ладно, допустим. Но… — Вальбурга хотела сказать что-то ещё, но Сириус прервал её. — Миссис Блэк, у меня двое детей, — официальным тоном сказал Сириус. — Возможно, после этой ночи появится ещё. Или не после этой, это не так важно. Я не воспитывал их, да, но у меня есть понимание, что такое ответственность. Все хорошо. — А теперь неплохо было бы извиниться перед сыном за истерику, — подсказал Орион. — И мы пойдём, — мужчина дотронулся до руки Вальбурги, но она гордо вскинула голову. Сириус усмехнулся, подошёл к матери и поцеловал её руку. — Все хорошо, — сказал он. Как только родители покинули дом, Сириус быстро поднялся на второй этаж, в спальню. Марлин не было в комнате, и Блэк пошёл в ванную. Дверь была приоткрыта, но Сириус постучался. — Ты спрашиваешь разрешения, чтобы зайти в ванную к своей жене? — спросила Марлин, на которой было только одно полотенце. — А где белье? — Я не успела надеть, только набрала ванную. Присоединишься? — Марлин чуть прикусила губу. — Я соскучилась по тебе за целый день. — Присоединюсь, — довольно произнёс Сириус, снимая рубашку.