Неправильное воспитание

Марлин проснулась почти в одиннадцать утра, с удивлением прислушиваясь к тишине в доме. Только через некоторое время она поняла, что дети уже вернулись в Хогвартс, поэтому некому было ранним утром врываться в спальню родителей, прыгать на кровать и требовать завтрак. Вздохнув, Марлин села, зевнула и хотела уже пойти в ванную, но её прервал тихий стук в дверь. — Заходи, — улыбнулась Марлин, зная, что это Сириус. Блэк открыл дверь, зашёл в спальню и поставил около жены поднос с едой. — Ты сделал мне завтрак! — Доброе утро, — улыбнулся Сириус, поцеловав Марлин в плечо. — Как ты себя чувствуешь? — Замечательно, — честно ответила девушка, забираясь обратно на кровать. — А что это всё значит? — Значит, что сегодня ты отдыхаешь, — сказал Сириус. — Ты плохо спала прошлые ночи, постоянно просыпалась от шума детей, а в твоём положении это не очень полезно. Я хочу, чтобы ты отдохнула немного. Тем более, послезавтра уже на работу. — Спасибо, — Марлин взяла стакан сока и отпила немного. — А ты? — Я уже позавтракал… Часов пять назад, — рассмеялся Сириус. — Привычка. — Ты мне, кстати, так и не рассказал, что делал эти девять лет, — заметила Марлин, намазывая масло на хлеб и аккуратно разрезая яичницу. Сириус не был искусным поваром, но приготовить возлюбленной завтрак мог. — Это не для твоих ушей, детка, — сказал Блэк, погладив Марлин по щеке. — Вот родишь — тогда и расскажу. — Ну! — Марлин шутливо ударила Сириуса по руке. — Не хочешь рассказывать всё, расскажи хоть что-то. Хорошее. Поимка приспешников Темного Лорда затянулась на несколько лет, и Сириус оставил всякую надежду вернуться домой с помощью правительства. Он понимал, что его там никто не ждёт, а от его миссии выжали уже всё, что могли. Правительству попросту невыгодно было возвращать Блэка на родину и оправдывать. Однако Сириус не мог оставить попыток самостоятельно выбраться из Японии, где он находился на момент, когда прекратилась любая связь с Авроратом. Блэк понимал, что вряд ли сможет трансгрессировать — для этого нужно было специальное разрешение, которое он получить не сможет. Значит, ему нужно было найти маггловские способы добраться до Англии. Сириус был далеко от Токио и не знал язык так хорошо, чтобы устроиться на работу там, поэтому он, добравшись до ближайшего населённого пункта, где его не знали, постучался в первый попавшийся дом. Хозяином дома оказался одинокий мужчина, крепкий, невысокий и улыбчивый. Он сразу принял Сириуса в дом и договорился, что тот будет работать на него, получая плату каждую неделю. Блэк согласился, подсчитав, что при таком раскладе ему понадобится около трёх-четырёх лет работы. Тем более, Ямасита-сенсей знал английский, что значительно облегчало жизнь Блэку. — Вы очень суетны, Сириус-сан, — сказал однажды хозяин дома, следя за Сириусом, работающим в саду. — Ваши мысли очень сумбурны, а вам стоит отпустить их. — Это как? Не думать? — усмехнулся тогда Сириус, выпрямляясь и с некоторым вызовом смотря на Ямаситу. Его каждый день мучали мысли о Марлин и детях, он боялся, что они перестанут его ждать, что они забудут его. — Отсутствие мыслей иногда идёт на пользу, особенно людям вроде вас, — с улыбкой ответил хозяин. — Вы станете сильнее, если не будете думать о том, что делает вас слабым. Семья — это самое важное в жизни, но сейчас она от вас не зависит. Она живёт там, далеко, в Англии, думает о вас, конечно, но не зависит. Тогда… Почему вы сейчас зависимы от неё? — Ямасита внимательно проследил за реакцией Сириуса. Он опустил взгляд и неловко воткнул лопату в землю. — Ничего я не знаю о семье, на самом деле, — честно признался Сириус. — Я прожил с Марлин всего пару лет, да и те — погони, миссии, убийства. — Семья — это гармония. Подавлять друг друга может каждый, а вот существовать в любви, оставаясь при этом личностью — это очень сложно. Для вас с женой разлука может стать ключом к вечной любви. Она разовьёт в себе привычку не зависеть от тебя, а любить, желать видеть тебя рядом. А ты, в свою очередь, будешь знать, что жизнь без её бытовой помощи — тоже жизнь. Но ты будешь хотеть увидеть её, быть с ней из-за любви, — Ямасита вздохнул. — Моя жена была ужасной хозяйкой, Сириус-сан. Но я любил её душу — она была прекрасна. Тонка, словно рисовая бумага. Я бы многое отдал, чтобы вернуть её… — Что нужно делать, чтобы достичь этой гармонии? — спросил Сириус, озадаченный словами хозяина. — С завтрашнего дня я буду говорить с тобой только на японском. Мысли твои придут в порядок, а сам ты окрепнешь физически, отдаваясь полностью труду. — Я провёл у него не четыре года, а пять лет, — сказал Сириус, чуть улыбнувшись. — Я пишу ему иногда. Замечательный человек… — Но ты ведь всё равно считаешь себя главным. Да так и есть, — задумчиво произнесла Марлин, отставив поднос в сторону и обняв мужа со спины. — Малыш, понимаешь, я могу быть главным, но не подавлять тебя. То есть… Я делаю всё, чтобы ты не нуждалась ни в чём, но при этом я знаю, что это не привязывает тебя ко мне, — сказал Сириус, поглаживая Марлин по руке. — Мы вместе, потому что любим друг друга. — Я скучала по тебе всё это время, — сказала Марлин. — Но ты прав, я научилась быть самостоятельнее. Знаешь, это очень здорово, когда мы понимаем друг друга. Раньше такого не было. Этот твой Ямасита — очень умный мужчина. Кстати, у меня через час приём у врача, пойдёшь со мной? — Конечно, — Сириус поцеловал Марлин и встал с кровати. — Собирайся. *** Вальбурга внимательно смотрела на своё отражение в зеркале, стараясь найти признаки начинающейся старости. Волосы всё ещё сохранили природный тёмный цвет, не было намёка на седину, неглубокие морщины говорили о подвижной мимике Блэк, но никак не о годах. Однако Вальбурга всё равно была недовольна. Она поправила причёску, отошла от зеркала на небольшое расстояние, стараясь понять, не потолстела ли она, но платье, сшитое пару лет назад, было даже немного велико ей. — Любуешься собой? — спросил Орион, подойдя к жене и обняв её за талию. Вальбурга выбралась из объятий мужа, с обидой взглянула на него, ничего не ответив, и вновь повернулась к зеркалу. Орион прислонился к стене и скрестил руки на груди, несколько секунд наблюдая за женой, рассматривающей своё отражение. — Вальби? — Может, у меня руки стареют? — спросила Вальбурга, смотря на ладони. — Иначе я не могу понять, почему на вчерашнем приёме мой муж изволил флиртовать с двадцатилетними девушками, — она повернулась к Ориону, надменно взглянув на него. — Ты же знаешь, что я люблю только тебя, к чему эти претензии? — нахмурился Блэк. — Ты любишь меня до тех пор, пока я… Не постарела, — заметила Вальбурга, вновь повернувшись к зеркалу. — А мне через год уже, — она замолчала. — Очень много. Поэтому я хочу знать, что именно тебя не устраивает. — Ты хочешь сказать, что я люблю тебя только за красоту? — рассмеялся Орион, притягивая Вальбургу к себе и обнимая её со спины. — Это не так. И, кстати, пятьдесят лет для волшебника — это ничто. Особенно для такой могущественной колдуньи, как ты… — Орион поцеловал жену в макушку. — Я ведь знаю, что в подвале нашего дома совсем не мыши водятся, а призраки рода. — Знаешь, это не отменяет того, что ты позволил себе флирт с другими девушками вчера, — капризно произнесла Вальбурга, которой хотелось услышать ещё пару комплементов от мужа. — Я понимаю, что наш брак — это… — Давай ты тут прервёшься, иначе наговоришь глупостей, — сказал тихо Орион. — Когда я делал тебе предложение, ты наверно думала, что это прихоть твоего отца, а на самом деле перед этим я чуть ли не на коленях упрашивал Поллукса отдать тебя мне. — А я вещь, чтобы меня отдавать? — неожиданно зло произнесла Вальбурга, но Орион улыбнулся, прижимая её ближе и целуя в шею. — Не вещь, но моя, — сказал он. — Я не флиртовал вчера, просто мне нужно было наладить отношения с отцом одной из тех девушек, а ты знаешь, что путь к любому престарелому идиоту лежит через сердце его чада. — То есть для того, чтобы завоевать твоё сердце, нужно понравиться Кассиопее? — спросила Вальбурга, смотря на отражение мужа в зеркале. Орион чуть отстранился от жены, одной рукой отодвигая её волосы. — А я престарелый идиот? — улыбнулся Блэк. — Нет, — сказала она. — Чтобы завоевать моё расположение, нужно нравиться тебе. Твоей интуиции я доверяю, — прошептал Орион, сжимая жену в объятиях. — Жалко, что Касси дома. — Да, жалко, — Вальбурга повернулась к мужу. — Но у нас ещё будет время побыть наедине, — она положила руки на его плечи. — К чему была эта несостоявшаяся истерика? — спросил Орион, поняв, что больше перемен в настроении жены не будет. — Я… — Вальбурга вздохнула. — Посмотрела, как Сириус общается с Марлин, а Ремус с Нарциссой… Мне кажется, нам не хватает чего-то в отношениях. Ты меня даже ласково никак не называешь! — Веская причина, — рассмеялся Орион. — А теперь давай подумаем: Сириус и Марлин девять лет ждали, чтобы вести себя, словно влюблённые подростки, так? Они сейчас не тридцатилетние взрослые люди, а молодожёны, которые прошли через войну и разлуку, чтобы снова быть вместе — так, по крайней мере, ты мне сама сказала на прошлой неделе. Ремус и Нарцисса совсем недавно стали родителями, а это, знаешь ли, тоже очень сближает. Мы с тобой живём вместе уже больше тридцати лет. У нас не было ни крупных ссор, ни расставаний. Мы пережили смерть сына и остались вместе. Конечно, наши отношения не такие страстные, как у более молодых пар, но… Они самые крепкие. Даже война не отняла нас друг у друга. Я бесконечно, понимаешь, бесконечно благодарен тебе за все эти годы, и не собираюсь, как ты наверняка думаешь, бросать тебя ради каких-то двадцатилетних девушек, — Вальбурга поцеловала мужа в губы и обняла за шею. — Вальби, Касси может прийти сюда. — Ты думаешь, ей не понравится, что родители любят друг друга? — спросила Вальбурга лукаво. — Понравится, конечно, но все же, — мягко сказал Орион, перекладывая руки жены с шеи на плечи. — Я не хочу слышать от неё вопросов вроде «почему папа пытается съесть маму». Кстати, хотел поговорить с тобой насчёт поместья. В следующем году можно будет туда переехать, если ты захочешь. — Захочу, конечно! Франция — это же моя мечта, — сказала Вальбурга. — Но что насчёт Министерства? Пост Министра? — Я предпочту остаться в тени, а вот через, скажем, лет пять я бы подумал насчёт Сириуса. Ты знаешь, он подойдёт на эту роль. Молодой и амбициозный. Вскоре ему откроется вся прелесть власти, — сказал Орион, уводя жену в гостиную. — Да, но ты не думаешь, что он не будет подчиняться тебе? — спросила Вальбурга, садясь на диван. Она внимательно посмотрела на мужа. — Мне — не будет, — согласился Орион. — Но кто сказал, что он должен будет хоть кому-то подчиняться? Мы с тобой уедем отсюда, а он пусть творит всё, что хочет. Я вообще думаю, что к тому времени он станет умнее. Но перед этим мне нужно очистить его репутацию. Уверить общество в том, что он прекрасный отец, хороший друг, что он… Что он не убийца. Сейчас я закрыл всем рты, но слухи — вещь опасная, — Орион чуть улыбнулся. — Мне нужно найти Питера Петтигрю и прилюдно заставить его рассказать свою грязную историю предательства. — Ты так уверен, что он жив? — спросила Вальбурга тихо. — Может оказаться, что Сириус убил его в порыве гнева за предательство. — Он клялся мне, что не убивал никого, кроме Пожирателей. Хотя чёрт знает, что произошло с ним за эти девять лет… Если он убийца, я найду способ оправдать его, — сказал Орион. — В конце концов люди меняются. Найти подставную крысу не так сложно. — Кажется, у тебя есть план, Орион, — заметила Вальбурга, хорошо зная супруга. Тот кивнул. — Я хочу, чтобы вся магическая Британия была под моим контролем. Сириус станет министром, Марлин мы поместим в какой-нибудь отдел Министерства, чтобы она имела негласное влияние над всеми остальными отделами. Венеру обязательно надо будет выдать замуж за будущего главу Аврората, но чтобы она имела вес в семье мужа. Саму Венеру… Да пусть делает, что хочет. Она не сможет усидеть на одном месте. Гарри Поттер должен быть чем-то вроде рекламного баннера: сильный, смелый и воспитанный в нашей семье. Он будет спортсменом, насколько я могу судить по его наклонностям. Арес — вот не знаю, я не вижу в нём зачатков наследника рода, — Орион посмотрел на жену. — Как тебе такой расклад? — Заманчиво, но только время покажет, сможешь ли ты повлиять на наших детей, — сказала Вальбурга. — Я думаю, что ничего у тебя не выйдет. — Пари? Чур ты не заглядываешь в будущее! — Орион протянул руку, Вальбурга задумчиво посмотрела на неё, а потом пожала. — Ладно. Не буду смотреть. Время рассудит. *** Венера ненавидела учёбу, поэтому находила разные предлоги не ходить на уроки, а иногда просто игнорировала их. Это влекло за собой кучу наказаний, но никак не исправляло девочку, которая твёрдо решила вернуться в следующем учебном году в Испанию. Для этого ей нужно было добиться ужасной репутации в школе. Как назло, директор не обращал никакого внимания на выходки Блэк. Когда она разбудила весь Хогвартс песней, которая транслировалась с помощью нескольких заклинаний по все помещения школы, Дамблдор похвалил Венеру за своевременные подъем учеников. После этого Венера периодически устраивала подобные концерты с помощью Андреаса и Филиппа, которые нашли способ быстро передвигаться из Испании в Англию. Кроме того, девочка перестала ходить на занятия, которые ей не нравились, часто сидела не за своим столом в Большом зале, плевала на наказания, надеясь, что её все-таки отчислят или хотя бы пожалуются родителям. Март почти завершился, близился день рождения близнецов, а Венера все ещё не добилась никаких успехов. Даже Фред с Джорджем перестали помогать ей, потому что в их интересах было оставить Венеру в Хогвартсе. — Стеф, что мне делать здесь в следующем году? Ты поступаешь в Академию при Аврорате, мне будет не с кем разговаривать, — грустно произнесла Венера, сидя в гостиной с Андерссоном. Он медленно засыпал, глядя на горящий камин, поэтому плохо понял, о чём сказала Венера. — Тогда… Не знаю, — пробормотал он, зевая. — Венера, час ночи. Пойдём спать? — Иди, иди, — отмахнулась девочка, задумчиво глядя на огонь. Стефан пожал плечами и, встав с кресла, пошёл в сторону спален. — Долго не сиди, поняла? — спросил он перед тем, как скрыться за дверью. Венера что-то негромко промычала, продолжив размышлять о возможных способах возвращения в Испанию. — Почему нельзя договориться с дедушкой? — Венера вздохнула и взяла лежащий на столе пустой пергамент, предназначавшийся для конспектов. Она быстро написала письмо Ориону, запечатала его и положила в карман мантии, чтобы завтра отправить его. На утро Орион получил конверт, подписанный красивым почерком внучки. Распечатав его, он быстро прочёл содержимое, после чего, найдя Вальбургу, спокойно завтракавшую в столовой, показал ей письмо. «Я, Венера Вальбурга Блэк, официально обещаю вам, мистер Орион Арктурус Блэк, что в семнадцать лет обязуюсь выйти замуж за того, кого вы выберете мне сами, при условии, что вы не будете до достижения этого возраста никаким образом влиять на мою жизнь. В случае достижения соглашения, я, после окончания учебного года в Хогвартсе, поступаю так, как сочту нужным». — А ты говорила, что мои планы неосуществимы, — сказал он. — Теперь выдать Венеру замуж за будущего главу Аврората будет проще простого. — Раньше у вас тоже было подобное соглашение, — заметила Вальбурга. — Да, на словах, — сказал Орион. — Теперь же она лично подписала себе… — Приговор, — Вальбурга задумалась. — Зачем ты рушишь её будущее? Пусть девочка сама решает, как ей жить. — А если так: я найду ей хорошего мужа и сделаю его главой Аврората? — Орион приобнял жену и поцеловал в висок. — Так подойдёт? — С моей помощью, — добавила Вальбурга. — Тогда подойдёт.