Неправильное воспитание

Жизнь резко поменялась в августе.

Разрушенные стены Хогвартса казались удачной иллюстрацией жутковатой книги про конец света. Кровь, казалось, была везде — даже небо отсвечивало жутким розовато-алым цветом, закоптившиеся бордовым пятна и капли на обломках великого замка были повсюду. И, кроме цвета, был звук. Жуткий звук поражения. Марлин осмотрелась, опустила взгляд на свои руки — они были буквально по локоть в крови — не метафорически, а по-настоящему. От локтя до кончиков пальцев багряная корка покрывала её руки. Откуда столько крови? Убитые магией не должны оставлять столько крови. Они победили. И проиграли. В войне, где столько погибших, нет настоящих победителей. Марлин видела людей, согнувшихся под тяжестью пережитого. Она слышала стоны погибших, она видела и будущее — бесконечные суды над проигравшими, ночные кошмары подростков, волею судеб оказавшихся в гуще событий. — Ты думаешь, что выиграла, девочка, но в глубине души ты понимаешь: это только начало. Шипящий шёпот, страшные слова, но хуже — леденящая душу правда. Марлин резко открыла глаза и села на кровати. Было раннее июльское утро. Мирное утро. Тёмные тучи собирались на небе, но даже это не могло отменить того факта, что война ещё не началась. Серое небо было мирным, во что верилось с трудом. Марлин встала с кровати и, накинув халат Сириуса, кутаясь в него в поиске тепла, вышла из спальни, стараясь не разбудить спящего ещё мужа. Было пять утра, но уже светло — насколько тучи позволяли свету распространяться. Июль выдался невыносимым: постоянно шли дожди, сменявшиеся солнечными часами с удушливой жарой. Даже новый дом, в который переехала семья Блэков, не помогал в борьбе против отвратительного настроения, в которое впала не так давно Марлин. Причина была одна — нескончаемые ночные кошмары, которые преследовали её уже больше месяца. Блэк спустилась на первый этаж и вышла на террасу, где было несколько кресел, куда можно было сесть, не боясь дождя — Марлин специально для таких случаев сделала навес. Опустившись в одно из кресел, она выдохнула и прикрыла глаза. Прохладный ветерок должен был, как она надеялась, развеять противное ощущение, оставленное кошмаром. Поначалу так и случилось: Марлин начала засыпать. Удобнее устроившись в кресле, она заснула. — Скучаешь? — на соседнем кресле появился давно знакомый ей мужчина. Марлин закатила глаза, поняв, что поспать ей не удастся. — Просто сдохни, Реддл, — сказала она, взглянув на Тома. — Ты просто маленькая душонка, которая боится темноты и смерти. Умри, прошу тебя. — Только после тебя, — оскалился мужчина. Он выглядел хорошо: Марлин не могла отрицать, что мужчина был красив. В день их последней встречи, почти перед тем роковым октябрём, он выглядел особенно хорошо, сияя из-за предчувствия скорой победы. — Я буду плясать на твоей могиле, когда мне исполнится сто лет, — Марлин устало посмотрела на мужчину. Тот покачал головой. — Ты умная девочка, Риверо, я говорил тебе с первой нашей встречи. Умная девочка, сделавшая глупый выбор. Добро? Ты не видела ничего доброго в жизни от магглов и полукровок. Что сделал твой отчим, когда тебе было двенадцать и ты вернулась из школы? Напомнить тебе? — мужчина чуть улыбнулся. — Стоп, — сказала Марлин, отгоняя неприятные воспоминания. — Ты мой сон. Я могу остановить тебя, могу уничтожить. Могу заставить плясать польку. — Сон ли? — прошипел Реддл. — Или что-то большее? — Я умная девочка, Том, — Марлин усмехнулась. — И я уничтожу тебя. Едва ли ты сможешь свести меня с ума воспоминаниями об изнасиловании, милый. Уйди. Как только Реддл растворился, Блэк проснулась — она и не спала практически, только дремала. Марлин была истощена. У неё не хватало больше сил на эти кошмары, потому что она боялась говорить о них Сириусу — он наверняка начал бы паниковать или докапываться до истины. Но у него были дела важнее, он ведь был Министром. — Детка, ты не спишь? — Сириус вышел на террасу, и Марлин понадобилось несколько секунд, чтобы понять, не спит ли она. — Н-нет, не сплю, — неуверенно отозвалась Блэк. — Украла твой халат. — Ничего, — мужчина сел на кресло, где несколько минут назад был Реддл, и Марлин поёжилась от холодящего ощущения приближающегося кошмара. — Ты в порядке, милая? — Угу, — отозвалась она. — Всё в полном порядке. — Марли, — вздохнул Сириус, протянув руку и коснувшись ладони жены. — Всё в порядке, — упрямо повторила Марлин. — Хватит спрашивать меня. Я взрослый человек, и могу сама справиться со своими проблемами! — Ну-ну, — кивнул Сириус. — Кошмары опять, м? — Иди ты… — вздохнула Марлин, улыбнувшись. — Я… Видела Реддла только что. Во сне, но… Не во сне. Мне кажется, я схожу с ума, любимый. Ты будешь навещать меня в Мунго? — Я поселюсь с тобой в одной палате, душа моя, — сказал Сириус, заставив жену встать и сесть ему на колени. Марлин обняла мужчину за шею и вздохнула, начав рассказывать про все свои кошмары последних пары недель. Она почти плакала, когда закончила, потому что ей наконец стало легче, будто бы Сириус мог что-то изменить. — Детка, ты просто переживаешь, — сказал Сириус, поглаживая Марлин по голове. — У меня всё под контролем. — Да, но ты понимаешь, что мы до сих пор не выяснили, почему Гарри выжил в ту ночь? И мы с тобой так и не поняли, почему он видит что-то, связанное с Волдемортом. Как мы… — Ты ведь всё уже давно знаешь, девочка, — Марлин вздрогнула и тут же вскочила на ноги. Вместо Сириуса в кресле сидел Том, коварно улыбаясь. — Боишься себе признаться? Что надо убить своего милого крестника, чтобы поскорее избавиться от меня? Милая, милая, надо было вставать на мою сторону… Марлин закрыла уши руками и закричала так громко, как могла. Она хотела проснуться, хотела, чтобы этот ужас закончился. Том встал и, продолжая улыбаться, подошёл к девушке, положив руку на её плечо. Даже сквозь крик она услышала его слова: «Ты должна убить юного Поттера, чтобы убить меня, и ты знаешь это, милая и глупая Марлин. Надо было вставать на мою сторону, чтобы безжалостно уничтожить этого грязного…» Марлин кричала, кричала, как могла, но всё равно слышала этот шипящий голос, видела лицо Лорда, хотя она закрыла глаза и зажмурилась до боли, но ничего не помогало. Реддл был рядом, он был повсюду, он будто был в ней. Это продолжалось так долго, что Марлин думала, что умрёт или сойдёт с ума, но в конце концов она просто потеряла сознание. — Марлин, Марлин, ты в порядке? — взволнованный голос Сириуса слышался словно сквозь вату. Блэк пыталась открыть глаза, но не могла — её как будто ослепили. В лёгких не хватало воздуха, и она, кажется, старалась сделать хотя бы один нормальный вздох. — Марлин, боже… Прошла вечность, после которой Марлин наконец смогла открыть глаза. Она лежала на диване в гостиной, рядом с ней сидел Сириус, осторожно поглаживавший её по голове. Блэк вскочила, у неё закружилась голова, и она чуть не упала, но не дала мужу дотронуться до себя. — Марлин, что за чёрт? — спросил он недовольно. — Я нашёл тебя на полу террасы без сознания после того, как ты кричала, а ты не даёшь мне… Ты падаешь, твою мать! Сядь, — прорычал мужчина, когда у Марлин подкосились ноги. Она молча кивнула и села на диван, после чего закрыла лицо руками и разрыдалась. — Прости, Марли, если я что-то не так сделал, но я так испугался! Ты без сознания! Что я мог подумать? Девочка моя… — Не называй меня так! — почти крикнула Марлин, стараясь прийти в себя. — Принеси воды. — Не кричи, детей разбудишь. Хотя они и так наверняка проснулись от твоего крика, — сказал Сириус, вставая и уходя на кухню. — Шесть утра, а уже такая жесть. Что вообще произошло, Марлин? Как ты оказалась на террасе? Это третий раз за неделю… — Пришла туда, чтобы освежиться, — сказала Блэк, взяв у мужа стакан воды. — Спасибо. Иди спать. — Ага, чтобы ты ещё раз протёрла пол собой? — хмыкнул мужчина, сев рядом с Марлин. — Нет уж, милая, давай вместе пойдём? — Я не хочу спать, — слабо сказала Марлин, чувствуя, что у неё начала болеть голова. — Не спать, любовь моя, — сказал мужчина, взяв жену на руки. — Полежишь со мной. — Стой, — Марлин положила руку на шею мужа и тихо произнесла заклинание. Сириус почти со злостью откинул её руку. — Ты сумасшедшая, — сказал он, опуская Марлин обратно на диван. — Посмотри, до чего ты себя довела! У тебя кровь из носа, Марли. Что происходит? — Ничего, — Марлин сделала глубокий вдох. — Ничего, — она попыталась встать, но Сириус удержал её. — Я… — она посмотрела ему в глаза. — Я нашла последний крестраж. Это Гарри, — тихо произнесла она, всхлипнув. Сириус принёс салфетки из кухни и помог жене вытереть кровь. — И Реддл… Залез ко мне в голову, поэтому я не спала нормально почти целый месяц! Я не знаю, что делать, я не знаю, не знаю… — Успокойся, — сказал Сириус, вытирая остатки крови с лица жены. — Дыши. Я всё понял. Нам надо подумать. — Я не хочу думать, я хочу спать! — крикнула Марлин. — Я хочу спать без кошмаров, без крови, без трупов, без Реддла, в конце концов! — Тише, милая, тише, — сказал Сириус, обнимая возлюбленную. — Давай я сделаю тебе травяной чай, ты ходишь в ванную и… — Ты идиот? — прорычала Марлин. — Он в моей голове! Думаешь, ромашковый чай изгонит его оттуда?! Давай тогда прихожим холодное полотенце к моей голове, чтобы добить его! — Ладно, ладно, я что-нибудь придумаю, — кивнул Сириус. — Сейчас мы пойдём в спальню, ты ляжешь, успокоишься, а я что-нибудь придумаю, хорошо? — Ничего ты не придумаешь, не ври сам себе, — сказала Марлин по-испански, даже не заметив этого. Она так устала и была настолько истощена ночными кошмарами, что ей проще было говорить на родном языке. — Мне нужно позвать отца или кого-то ещё, кто хорошо разбирается в ментальной магии, и ты со своими идиотскими идеями не поможешь! — Марлин вскочила, стараясь не обращать внимания на слабость во всём теле. — Ничего не понял, — сказал Сириус. — Малыш? — Я должна навестить отца, — сказала Блэк по-английски. — Он не похитит меня. Если похитит — у тебя есть моё разрешение убить его, — добавила она. — Я не прошу разрешения. Я хочу, чтобы ты… — Тш, — Сириус вновь посадил Марлин на диван. — Я сам позову твоего отца сюда. Ты сейчас не готова к перемещениям, милая. Пожалуйста, приляг и успокойся. Хочешь — в спальне? Или здесь. Телевизор? Принести тебе сонных детей? Просто успокойся. Дыши. У тебя опять кровь, чёрт… Марлин молчала, медленно вытирая кровь из носа салфеткой. Она хотела возразить, что должна сама всё сделать, но сил говорить тоже не было. Сириус принёс ей ещё несколько салфеток, поставил на стол перед диваном стакан с водой и пообещал быстро заварить чай или кофе. Через некоторое время, когда сознание Марлин чуть прояснилось, и она явно видела, что и как нужно сделать, она согласилась отдохнуть немного, переместилась в спальню и даже уснула почти беззаботным сном — тут постаралось подмешанное Сириусом в чай зелье. Марлин снились какие-то отрывочные куски прошлого, которые, к счастью, не были такими же страшными, как и предыдущие кошмары. Ей снились погибшие друзья, и во сне Марлин плакала, поэтому когда Сириус зашёл в спальню, он твёрдо решил в этот же день позвать Рамона и предпринять хоть какие-то действия. — Я позвал её отца, но мне нужна и твоя помощь, — Сириус, убедившись, что Марлин не угрожает опасность, написал письмо Северусу с просьбой срочно встретить его в Министерстве, куда Блэк отправился, оставив Стефана следить за женой. Снейп, несмотря на натянутые отношения с Сириусом, пришёл — отказывать Министру магии он не мог. — Помощь в чём? — спросил Северус, почти неподвижно сидевший в кресле одного из кабинетов Министерства. Сириус постепенно накладывал скрывающие всякие разговоры чары, иногда с подозрением посматривая на бывшего врага. — Не придуривайся, что не слышал меня, Северус, — раздражённо произнёс мужчина. — Я говорю о Марлин. Отбрось, пожалуйста, все предрассудки. — Я отбрасываю их каждый раз, когда встречаюсь с любым из твоих отпрысков на уроках, — сказал Снейп. — Я не могу помочь Марлин. Она владеет ментальной магией в разы лучше, чем я, да и сражаться мне самому… Ты знаешь… Не следует. — Тогда просто скажи мне, что делать? — сказал Сириус почти беспомощно. — Я бессилен. Понимаю, что это странно, что я обращаюсь к тебе, но ты единственный человек, которого я знаю, кто разбирался бы в той магии, которой обладает Марлин. — Ты ничего не сделаешь, — сказал Северус после почти минутного молчания. — Её отец тоже. Если они столкнулись в сражении, если можно так выразиться, с Лордом, то это должно быть решено между ними. Сириус покачал головой. Имел он какое-либо право бездейственно наблюдать за тем, как его жена, возможно, решает судьбу всей магической Британии? Он не мог допустить даже мысли позволить ей сражаться с ним. В первой войне, когда Марлин была в разы слабее, чем сейчас, Сириус не допускал её даже до самых незначительных миссий, но она всё равно умудрилась несколько раз попасть в руки Лорда — и каждый раз она выбиралась неизвестным Блэку способом. — Есть совет, — сказал Снейп. — Помести её в Мунго, чтобы её жизнь поддерживали. До полного уничтожения души. Это поможет ей сражаться. — Ты… С ума сошёл? — прорычал Сириус. — Я… — Ты ничего не сделаешь, — спокойно сказал Северус. — Я достаточно хорошо знаю Марлин, и могу сказать с уверенностью: она сделает всё, чтобы забрать его с собой. Учитывая могущество Лорда, шансов выжить у неё не так много. Сириус ничего не ответил и даже не попрощался с Северусом, когда тот, посидев для приличия несколько минут, встал и направился к перемещающим каминам. Что Блэк мог сделать, кроме как прислушаться к совету Снейпа? Ничего. Он не знал, как помочь Марлин — ментальная магия была ему недоступна. Это была такая магия, которая широко применялась в Испании, особенно в семье Марлин, и касалась в основном манипуляций с сознанием. И Марлин, и Себастиан умели проникать в мысли людей, путать их, узнавать самые заветные желания. Блэки-младшие не унаследовали способности матери, чему Сириус отчасти был рад, ведь едва ли он хотел, чтобы его дети мучились так, как иногда страдала Марлин. Через несколько дней Рамон навестил дочь и, проведя какие-то манипуляции над ней, заключил, что она действительно оказалась под влиянием сильного волшебника, который пытается завладеть её телом — или что-то такое. Сириус не сумел даже толком понять, что именно сказал Рамон. Марлин, слушая отца, спокойно кивала и чуть грустно улыбалась, что пугало Блэка больше, чем возможная истерика жены. — Знаешь, девочка моя, — сказал наконец Рамон после долгого разговора с дочерью. Он почти всё время говорил по-испански, а Венера тихо переводила отцу сказанное, но, стоило девушке отлучиться, Сириус вновь почувствовал себя беспомощным. — Если бы ты слушалась меня, ничего такого не было бы. Смотри на себя, — сказал он, взглянув на Марлин. — Ты похудела, у тебя нет сил. Твоя магическая энергия почти исчерпана. — Я готова к тому, что будет дальше, — сказала Марлин упрямо. — Я знаю, что будет, и отступать не собираюсь. — Ты умрёшь, — заметил Рамон. — Тогда мы выиграем войну, толком не начав её, — отозвалась Блэк с лёгкой улыбкой. — Мы можем убить мальчика. — Нет! — воскликнула Марлин, испугав Сириуса. Он подошёл к возлюбленной и сел на кровать рядом с ней, осторожно взяв за руку. — Папа, это мой выбор. Ты поможешь мне или нет? — Чем? — Не будешь мешать, — процедила Марлин сквозь зубы. Она перестала вставать с кровати, потому что все силы отдавала на борьбу с Реддлом во сне. — Ты не будешь вмешиваться в это. Будет так, как сделаю я. Гарри Поттер будет жить, ясно? — Ты понимаешь, что есть вероятность, что ты погибнешь, а этот мерзкий волшебник — нет? Он просто в последний момент переместит себя обратно в тело мальчишки. — Это не так просто, — покачала головой Марлин. — Я всё предусмотрела, Себастиан знает, что ему делать. Прошу, не мешай нам. — Я прокляну его, если ты умрёшь, — сказал Рамон, подходя к двери спальни, где лежала Марлин. — Позови меня, когда перейдёшь к последней стадии. — Непременно, — кивнула Марлин. Она откинулась на подушки и устало прикрыла глаза. Сна пока что не было, но становилось понятнее, что вскоре она снова уснёт и будет вынуждена сражаться вновь. Истощение почти достигло предела, и Марлин понимала, что к концу лета уже не сможет осознанно просыпаться. Ментальная магия была выматывающей, она требовала всей энергии, поэтому реальность, за которую Блэк цеплялась последние пару дней, всё чаще и чаще ускользала от неё. И Сириус ничего не говорил, только хмуро следил за всеми кошмарами, происходившими с Марлин ночью. Он не знал, как ей помочь, и винил себя в том, что происходило с ней. Никто не мог помочь Марлин в её одиночном сражении с Лордом. Это зрело давно — девушка всегда чувствовала связь с ним, знала, что он где-то рядом, но боялась признаться себе, что иногда в глазах крестника видела его глаза. В конце концов, Марлин была человеком и могла ошибаться, хотя эта ошибка могла стоить ей жизни. У Марлин был предельно простой план: так как в Гарри осталась последняя частичка души Волдеморта, что стало понятно, так как своё наступление он начал именно после уничтожения предпоследнего крестража, то и битва, происходившая в сознании Марлин, была последней битвой, и на кону стояли жизни многих людей. — Детка, что я могу… — Ничего, — прервала мужа Марлин. — Помочь — никак. — Я не хочу… — Я постараюсь не умереть, — выдохнула Марлин, сжимая руку мужа. — Мы же с тобой должны ещё родить одного ребёнка. Помнишь? Дожить до трёхсот лет, кутить на старости лет у бассейна и любить друг друга, а потом встретиться с Лили и Джеймсом, — сонно пробормотала Блэк. — Эй, эй, не засыпай, поговори со мной ещё немного, — сказал Сириус. — Пожалуйста, милая, прошу… — Чем дольше я остаюсь в сознании, тем тяжелее мне там, — покачала головой Марлин, удобно устраиваясь на кровати. — Всё готово? Ты говорил с врачами? — С завтрашнего дня две медсестры будут тут, — кивнул Сириус. — Я… — Ты работай, — сказала Марлин. — Не привлекай внимания. Приспешники его повсюду, и нам с тобой предстоит долгая работа, чтобы искоренить их всех. И детям, милый, детям ничего не говори, ладно? Сколько бы Марлин ни пыталась скрыть от детей, что что-то происходит, они всё равно узнали. Никто бы их них не ответил, что именно происходило, но Венера перестала строить планы на будущий год в Хогвартсе, чаще она оставалась одна в комнате и что-то читала. Арес вечно вился вокруг Гарри и Драко, боясь оставаться один — и Поттер понимал его, ничего не говорил, хотя сам чувствовал подступавший к нему страх. Он чувствовал себя прекрасно, даже не замечая, что происходило между Блэк и той частью души Лорда, которая жила в нём — Марлин делала всё возможное, чтобы Гарри ничего не чувствовал. Когда сны Марлин стали затягиваться, а время, которое она проводила в сознании, сократилось до пары часов, Сириус отчаялся найти иной выход. Он понимал, что следит за тем, как медленно его жена умирает, но ничего не мог сделать с этим, и чувствовал себя настолько подавленным, что еле-еле держался в присутствии детей. Ничто не отвлекало его: ни работа, ни дети, ни короткие разговоры с Марлин — впрочем, последнее только разжигало в нём глухое отчаяние, которое невозможно было погасить. Сириус спал в одной кровати с ней, хотя назвать это сном было трудно. Даже если Марлин спала спокойно — а такое тоже бывало, потому что Лорд не был всемогущ без тела, и он уставал, как и любое живое существо, — Сириус проводил время, прислушиваясь к дыханию жены, смотря на неё и обдумывая сложившуюся ситуацию. Все его планы по борьбе с Лордом пошли к чёрту, даже Аврорат, поставленный в известность о происходившем, бездействовал. Люди, посвящённые в подробности происходившей внутри сознания Марлин борьбы, ждали. Это было невыносимое время, когда поисками решений не занимался никто — так казалось тогда, — а ситуация была безвыходной. К середине августа Марлин почти перестала просыпаться, а Сириус почти не появлялся дома, только приходил, чтобы навестить иногда детей. Он не мог смотреть на жену, хотя втайне, когда медсёстры сменялись и оставляли её на полчаса одну, он садился у кровати на колени, сжимал её руку и просил быть сильной, потому что, признавался он ей, у него этих сил не осталось. В один из последних дней, когда Сириусу удалось застать Марлин в сознании, он почти ничего не говорил, только целовал её руки и шептал глупости. Блэк лежала с лёгкой улыбкой на лице, ничего не говоря о том, как проходят эти ментальные битвы между ней и Лордом. Молчала и плакала, потому что знала, что скоро всё должно было решиться. — Чтобы ни произошло, Сириус, — тихо сказала Марлин, стирая слезу со своей щеки. — Всё будет хорошо. Даже если он выживет, он будет слаб, и Себастиан добьёт его. — Почему Себастиан не мог сделать это за тебя? — вздохнул Сириус. — Потому что я сильнее, — пожала плечами Марлин. — Помнишь того маггловского премьер-министра, дорогой? Цена величия — ответственность. — Я сойду с ума. — Осталось не так много, — шепнула Марлин. — И я так просто не сдамся. Я… сильнее, чем ты думаешь. Ох, я опять засыпаю… — Марлин. — Не теряй надежду, ладно? — Марлин усилием воли села на кровати и обняла мужа за шею, утыкаясь носом в его волосы. — Даже в самый тёмный час я ждала тебя с миссий, теперь твоя очередь. Ждать. И надеяться. Верить, — она поцеловала Сириуса в губы. — Я люблю тебя, — она зевнула и легла обратно. Блэк тяжело вздохнул и внимательно посмотрел на жену, поглаживая её по волосам. Оставались считанные дни, и он знал это.