***
— Нам в школу через неделю, а как мы поедем, если мама… — Венера побледнела и помотала головой. О маме было больно даже думать. Девушка навестила её недавно, увидела, насколько та истощала — превратилась практически в скелет. Блэк хотела сдержаться, но не смогла — всхлипнув, она закрыла лицо руками и расплакалась. — Вен, надо успокоиться, — сказал Драко, сидевший напротив девушки на кухне. Большую часть времени дети проводили именно на кухне, потому что в своих спальнях им было не по себе, а в гостиной чаще всего дежурил большой отряд Аврората. Выходить на улицу Сириус никому не запрещал, но погода была отвратительная: невыносимая духота и постоянные мелкие дожди, не приносившие свежести. — Мы поедем в школу и будем учиться, — твёрдо произнёс Гарри. — Марлин рассердится, когда придёт в себя и увидит, что мы прогуливаем. — А если… — Не говори ерунды, Венера, — резко сказал Драко. — Хватит распускать сопли. Ты самая старшая из нас, ты должна быть самой сильной! — Ничего я никому не должна! — рявкнула девушка, вытирая слёзы. — Вы… Малы ещё, чтобы понять, что со мной происходит. Венере было тяжело, потому что она постоянно поддерживала связь с Джеймсом, чтобы первой узнать, если с Марлин что-то случится. И пусть Поттер, которого девушка вызывала к себе по несколько раз на дню, убеждал её, что всё будет в порядке и что Марлин справится со всем сама, даже это не помогало Венере с накатывавшими на неё отчаянием и страхом. — Знаешь, нам всем тяжело, — огрызнулся Малфой. — Не будь такой эгоисткой. — Это я эгоистка?! — Оба заткнулись, — рыкнул Стефан, заходя на кухню. Следом за ним забежала Кассиопея, сразу же бросившись к Гарри и обняв его. — Сколько раз вам повторять? Мы все должны быть сейчас одной семьёй. Прекратите ссориться, — парень устало вздохнул и сел за стол. — Сириус вернётся домой через пару часов, приготовьте ужин, — сказал он домовику, появившемуся практически мгновенно. Эльф кивнул и исчез. — Деймос и Аврора в порядке, миссис Блэк просила не беспокоиться. Касси захотела со мной, я решил не отказывать. — Нечего ей тут делать, — фыркнула Венера, наблюдая, как Касси, продолжая обнимать Гарри, осматривалась вокруг. — Она не хочет оставаться в стороне, — тихо заметил Стефан, проведя рукой по волосам возлюбленной. — Спокойнее. Она не помешает. — Да, я знаю, прости, — Венера положила голову на плечо жениха. — Прости, я нервничаю. Себастиан сказал, что, скорее всего, это вопрос двух-трёх дней. Интересно, это длится так долго, неужели они не устали?.. — Время там течёт иначе, — сказал Себастиан, появившийся на кухне совершенно неожиданно. Венера вздрогнула и прижалась к Стефану, на что Андерссон улыбнулся и притянул девушку себе на колени, крепко обнимая за талию.- Ментальная магия — сложная вещь. Поверьте мне. Я думаю, что всё закончится сегодня. — Сегодня? — спросил Гарри. — Уже? — Да, я получил сигнал от Марлин о переходе к завершающей стадии. Отец будет тут через некоторое время. А вам бы, ребятки, спрятаться в комнате и не выходить оттуда, ладно? — Хорошо, — кивнул Стефан, щёлкнув пальцами. — Ужин принесёшь в комнату мальчиков. Она самая большая, там и останемся. Венера, Касси, Драко и Гарри — наверх. Сейчас же. Арес в безопасности, двойняшки тоже… Никого не забыл? — Иди уже, — фыркнул Себасиан. — Следи за детьми, чтобы не смели заходить в спальню к Марли. — А что может произойти? — спросил Стефан, вставая. — Она может умереть. Она скорее всего умрёт, — сказал МакКиннон. — Хочешь стать свидетелем? — Я видел, как умирают дорогие мне люди, — холодно произнёс Андерссон. — Но детям лучше не видеть.***
— И какой следующий шаг? — спросил Реддл. — Ты меня зарежешь осокой до смерти? — Не неси ерунды, — скривилась Марлин. — Я умру. И со мной умрёшь ты. — Вот как, — кивнул Том, садясь на траву. Марлин повторила его движение. — Самопожертвование. Впрочем, мы уже выяснили, что ты не дорожишь семьёй. — Поправка, — сказала Марлин. — Я не боюсь умирать. Семьёй я дорожу. — Это же глупо, — заметил Реддл. — Давай ты очнёшься, мы найдём мне подходящее тело и сразимся на равных. Это всё — глупо. Марлин сидела некоторое время молча. Том невольно засмотрелся на неё — даже уставший вид и какая-то обречённость в выражении лица не делали её менее привлекательной. Она была спокойна, и это спокойствие очень ей шло. Светлые чуть спутавшиеся волосы лежали красиво, освещались ярким солнцем, улыбка, лёгкая, почти незаметная, не сходила с губ. Реддл не мог не признать, что понимал Сириуса. А ещё он понимал, что эти чувства, которые прямо сейчас жгли его сердце — сострадание, влечение, симпатия — эти чувства показывают его поражение. — Ой, не жалеешь ли ты меня? — спросила Марлин, вновь скрещивая ноги. — Боишься смерти, да? Забвение. Темнота. Тишина. Пустота. Отсутствие, — голос Блэк становился всё более и более громким, хотя она говорила монотонно и не пыталась кричать. Просто Реддл слышал его отчётливее. — Расскажу тебе, как это будет, хочешь? Для тебя это будут вечные муки, потому что душа, цельная душа, она обретает покой после смерти. А ты растерзал самого себя до бестелесного состояния, ты разорвал то, что делало тебя человеком. Отказался от дара, который судьба преподносит каждому живому существу. — Вот именно, — прервал её Реддл. — Каждому. Я сделал невозможное. — От того, что этот дар есть у каждого, ценность его не уменьшается, — покачала головой Марлин. Том был взбешён её спокойствием. Он чувствовал, как тело Марлин умирает, как тяжелее становится дышать, и отчаяние захватывало его сознание — а она была спокойна и холодна. — Ты не сумел стать человеком и отказался от того, чтобы быть им. Теперь ты не получишь человеческой смерти, Реддл. Станешь примером для будущих поколений. Тебя победила глупая и смешная девочка. — С-сука, — выдохнул Том, чувствуя, как заканчивается воздух, а в глазах начинают плясать разноцветные точки. — Знаешь, я прощаю тебя, — сказала вдруг Марлин, и Реддл с ужасом посмотрел на неё. Прощение такой могущественной волшебницы, как Марлин, значило лишь то, что она прокляла его навсегда. И Том прекрасно знал, что ждёт его после смерти, если в Марлин больше не останется ни капли желания отомстить ему. Ведь вековая мудрость уже погибших волшебников намного страшнее воображения одной ведьмы. — Я убил всё, что дорого тебе, — прошипел он. — Забери эти слова обратно! — Ты убил моих лучших друзей, но я воспитала их сына хорошим человеком, — Марлин тяжело вздохнула, ведь ей тоже становилось всё хуже и хуже. — Убил мою семью, но мои братья спаслись, а человек, который причинил мне больше всего боли, мёртв. Благодаря тебе я повзрослела, мой муж стал сильнее в тысячи раз. Мои дети знают, что такое семья, любовь и ласка. Мне жаль, — тут Реддл зашипел, потому что эти слова причиняли ему физическую боль. При отсутствии физического тела это было практически невозможно. — Жаль тебя, Том. Но пора уходить. Хочу уйти, простив тебя. Я прощаю тебя и отпускаю свою ненависть к тебе. — Не смей! — рявкнул Том, но сил встать уже не было. Марлин легла на спину, оказавшись совсем близко к Реддлу. Тот тоже лёг. — Неужели ты хочешь умереть? — Нет, — сказала Марлин. — Но у всего есть цена. — Слишком ты умна, девочка. — Я же говорила.***
— С каждой минутой всё хуже и хуже, — сказал медсестра, стараясь нащупать пульс у Марлин. — Она умирает. — Держите нас в курсе, — сказал Себастиан, смотря на сестру. Лицо её казалось умиротворённым, даже живым, несмотря на то, что показатели всё время падали. Было ли ему страшно? Нет, он не боялся происходящего. Он не хотел терять Марлин, потому что любил её искренне, но не мог ничего поделать. Она была слишком упрямой, чтобы позволять кому-то биться вместо неё. Себастиан вышел из спальни, направившись к комнате мальчиков, где уже сидел Сириус вместе с детьми. Блэк старался не поддаваться панике, он смотрел вместе со всеми какой-то фильм, но даже под страхом смертной казни не смог бы вспомнить ни названия, ни сюжета. Когда МакКиннон зашёл в комнату, Сириус почти сразу вытолкнул его обратно, выведя в коридор. — Ну? — Пока ничего нового, — сказал Себастиан. — Я должен проверить Гарри. Можно? — Да. Я к ней, — кивнул Сириус. Он дошёл до спальни, нерешительно открыл дверь и, не заметив никого сопротивления со стороны медсестёр, сел на пол около кровати. Марлин спала — это было видно по вздрагивавшим иногда ресницам, по еле заметному дыханию. Но лицо у неё было серое и безжизненное. Сириус взял её руку и осторожно поцеловал. — Мистер Блэк, — с укором сказала одна из медсестёр. — Состояние миссис Блэк всё хуже и хуже. Вам не стоит здесь быть. — Я хочу остаться с ней, — покачал головой мужчина. — До самого конца. Сколько прошло времени — Сириус не знал. Он сидел, держа Марлин за руку, думал о своём и пытался не плакать, хотя очень хотелось, потому что он терял единственного человека в жизни, которого он любил. Марлин всегда меняла его в лучшую сторону, делала сильнее, но именно в тот момент, когда слабело её дыхание, а пульс почти пропал, она сделала его самым слабым существом в мире. Он, Министр магии, один из самых лучших волшебников современности, бессильно сидел у кровати своей жены и ждал, пока всё закончится. Смирился? Нет, Сириус не мог смириться с этой потерей, и он ждал, что Марлин проснётся и скажет, что это всё шутка.***
Воздух закончился, и Реддл перестал видеть, слышать, чувствовать. Марлин лежала рядом и держалась, поэтому видела, как душа Тома переставала существовать. Он умирал первым. Он начал растворяться, сначала медленно, потом быстрее — вскоре от него осталась только часть головы. Жутковатое зрелище, но оно не тронуло Марлин, хотя немного ей было жаль, что он ушёл так бесславно. Сама она тоже умирала. Души Лорда больше не существовало. Он пал. Марлин закрыла глаза и перестала держаться, позволяя своей душе следовать дальше.***
Сириус и Себастиан молчали, наблюдая за действиями медсестёр. Идти и говорить детям о том, что Марлин умерла, никто не хотел. Блэк не мог двигаться, он молча наблюдал за тем, как всё дальше и дальше от него уходит его жена, и что он никогда больше не сможет с ней увидеться и не сможет поговорить. Ничего в ней не поменялось, только дыхание исчезло. — Пойдём, — хрипло сказал МакКиннон, вкладывая в руку Сириуса бутылку огневиски. — Пошли, надо напиться. Идём, идём. — Дай мне пару минут, — сказал Сириус. — Я не могу… — Папа! — в спальню влетела Венера. — Подождите! Продолжайте поддерживать ей жизнь! — почти закричала она, взглянув на сестёр. — Живее! Джеймс сказал дать ей пять минут. Я ему верю. — Какой Джеймс? — спросил Сириус, обнимая дочь за плечи. — У тебя шок, Венера. Просто… Венера помотала головой и повернулась, смотря в коридор, где её ждал призрак Джеймса Поттера. Никто не видел его, кроме девушки, и та отчаялась, понимая, что ей никто не поверит. Крёстный покачал головой и подлетел ближе к Сириусу и Венере. — Он говорит, чтобы я сказала тебе, что… Ты серьёзно?! — возмутилась Венера, взглянув на Джеймса. — Что Лиса будет в порядке. Ненормальный. — Как ты сказала? Лиса? — спросил Сириус с улыбкой. — Точно? — Точно-точно, — кивнула Венера. Лисой следовало бы называть Алису Стоун, но никак не Марлин МакКиннон, но в девушке было так много от этого зверька. Пугливость, хитрость, любопытство, да и внешностью она немного напоминала лисичку. Так сказал Джеймс, когда получше узнал её. Он вообще не очень-то любил пассий Блэка, потому что все они были на одно лицо, а интеллекта в них практически не находилось. Но Марлин оказалась вполне сносной, и Поттер полюбил её, как свою сестру. Оберегал её не хуже Сириуса. Однажды, когда Марлин заболела и не могла ходить на занятия из-за высокой температуры, Сириус таскал ей с кухни сладости и часами засиживался в Больничном крыле, рассказывая ей истории — наполовину выдуманные, но даже это нравилось МакКиннон. Джеймс почти не навещал девушку, но когда она вернулась, он с искренней радостью почти на весь Большой зал прокричал, что рад возвращению «своей любимой Лисы», после чего по Хогвартсу поползли слухи, что между Марлин и Джеймсом какая-то связь. — Продолжайте поддерживать, — сказал Блэк медсёстрам. — Слушайте её.***
Марлин очнулась от резкого толчка какого-то прохожего человека. Возмутившись, она осмотрелась: большой вокзал, чем-то смахивал на Кинг-Кросс. Видимо, транспортировка на тот свет происходила характерным для географической области способом. Хмыкнув, девушка села на ближайшую скамейку. Поезда не было, значит, время не пришло. Или ожидание поезда и было самой смертью? Марлин не знала, но прекрасно помнила всё, что с ней произошло. Она помнила свою семью и была благодарна за это. Воспоминания были болезненны, но они были, помогая чувствовать себя немножечко живой. — Ну и денёк, — рядом с Марлин села Лили, вытирая со лба пот. Эванс-Поттер выглядела живой. Смешно морщилась от солнца и болтала ногами в воздухе, как и тогда, в далёкие годы беззаботной школьной жизни, когда всегда правильная Эванс отпускала себя и позволяла немного вольности, пока никто не видит. Марлин улыбнулась старой подруге. — Народу что-то много. У вас там не война случаем? — Рада, что ты со мной, Лилс, — сказала она. — Я? Нет, дорогая, я не с тобой, — девушка помотала головой. — Поезд скоро придёт, мне вот на него, а тебе ещё придётся немного потоптать землю своими ногами. — О чём это ты? Я умерла, — чуть возмущённо сказала Марлин. — Точнее, кажется… — Нет, не умерла. Ты убила Тома. Твоя душа осталась. Даже омолодилась немного, знаешь? Бедная, бедная моя Марлин. Ты через столько прошла! Сейчас мы договорим — и ты очнёшься, — Лили улыбнулась. — Мне только пару слов тебе сказать. — Угу, — рассеянно кивнула Марлин. — Спасибо тебе за Гарри, милая. Я смотрю, как он растёт, радуюсь за него, — Лили обняла подругу. Марлин обняла её в ответ, чувствуя слёзы на своих глазах. — Видишь? Мёртвые не плачут. Сейчас в реальном мире Сириус заметил слёзы на твоих глазах — он понял, что не всё кончено. Как хорошо! Гарри нужна поддержка в будущем. И ты… Ты должна жить! Мы встретимся, но позже, милая. Ты, я, Сириус и Джеймс. Мы вас не ждём тут в ближайшее время. Ладно? Будь счастлива, моя хорошая. И передай Бродяге, что мы оберегали его, пока он был далеко от тебя, а теперь его очередь беречь тебя. Ну, иди.***
Марлин не смогла открыть глаза, не могла даже пальцем пошевелить. Физических сил у неё не было, да и магические исчерпались. Она чувствовала, что рядом с ней кто-то есть, но не могла понять, кто это и что с ней собираются сделать. Голоса доносились будто издалека, и Марлин прислушалась. — Оставь это, Сириус, её больше нет, — сказал Себастиан, когда Блэк в который раз приказал не снимать заклинаний с Марлин. Шёл третий час с тех пор, как Венера сказала какую-то глупость про лису, и МакКиннон был раздражён. Жизнь Марлин поддерживали искусственным введением её в пространство, где времени не было — это было тяжёлое заклинание, доступное только профессионалам клиники Мунго. — Джеймс не мог соврать, — возразил Сириус. — С чего ты взял, что это точно был Джеймс? Венера просто помешалась! — Лиса, — сказал Сириус, дотрагиваясь до руки Марлин. Он был слишком отвлечён разговором, чтобы заметить, что её ладонь немного вздрогнула в слабой попытке сжать его руку в ответ. — Ну, блять, я могу назвать много лесных животных, — рыкнул МакКиннон. — Лиса — это прозвище Марлин. Джеймс так называл её. Только он, — сказал Сириус. — Я верю этому. — Она умерла. Она даже не дышит, вот, смотри. Давай маггловским способом! — Себастиан взял с тумбочки маленькое зеркало Марлин и приставил его к её носу. Сначала ничего не происходило, и МакКиннон хотел было что-то сказать, как вдруг поверхность зеркала немного запотела от еле заметного дыхания Марлин. — Твою мать. — Я же говорил, — сказал Сириус с улыбкой. — Теперь будем надеяться, что она выкарабкается. — Охренеть, — выдохнул Себастиан, убирая зеркало. — Пап, ты видишь? Она жива. Чёрт побери… — Не ругайся, тут дети в доме, — Сириус облегчённо выдохнул. — Что вы скажете? — он обратился к медсёстрам, чтобы прервать поток брани со стороны Себастиана. — Пульс есть, — сказала одна из лекарей. — Мы уберём заклинание, если поймём, что состояние стабильное. Но нам бы переместить её в Мунго. Вы не против? — Теперь уже, я думаю, нет, — сказал Сириус, вставая. — Что для этого нужно? — Мы всё сделаем сами, но все должны покинуть комнату, — сказала старшая медсестра, строго посмотрев на Рамона, Себастиана и Сириуса. — Её жизни сейчас угрожаете только вы. Ваша энергия может её убить. Так что… Выйдите. Сириус вышел из комнаты, что-то ответил на какой-то вопрос Себастиана, а потом, когда первые ликования прошли и дети решили отметить удачное завершение битвы, он оговорился, что хочет навестить двойняшек. Отправившись через камин в дом родителей, Сириус первым делом направился в свою бывшую комнату — теперь там была детская Деймоса и Авроры. Они играли на ковре в игрушки, что-то бормотали друг другу. Аврора была чуть более развитой, чем её брат: она уже говорила целые предложения, осознанно отвечала на какие-то реплики папы и мамы, а Деймос, казалось, всё понимал, но предпочитал молчать, хотя говорить он умел — просто ленился. — Папа! — крикнула Аврора, подбежав к отцу и протянув ему руки. Сириус поднял девочку на руки и вместе с ней сел на пол. Деймос тоже подошёл к нему, и Блэк свободной рукой обнял сына. — Я знаю, что вы не в курсе, и вряд ли поймёте меня, — сказал Сириус, чувствуя, как щиплет в глазах. — Но я должен сказать это вслух, иначе это не станет правдой, так ведь? С нашей мамой всё будет в порядке. Она жива, — мужчина улыбнулся своим же словам и рвано выдохнул. — Господи… — он отпустил детей и встал, ошарашенно смотря на двойняшек. Кажется, до него только начало доходить значение произошедшего. В глазах собрались слёзы, но Сириус не мог позволить себе, чтобы дети видели, как он плачет, поэтому он вышел из комнаты, вытирая глаза и стараясь собраться с духом. — Сириус? Сириус, что случилось? — Вальбурга, взволнованная и перепуганная, увидела сына в подавленном состоянии и почти сразу решила, что Марлин не удалось победить. — Мне очень жаль, Сириус… — А? — мужчина очнулся, взглянул на мать и вдруг расплылся в улыбке. — Нет, она… Она жива, мам. И она победила. Я… — Сириус сделал глубокий вдох. — Это от облегчения. — Ох, родной, поплачь, тебе станет легче, — Вальбурга обняла сына, и тот даже не сопротивлялся. Обняв её в ответ, Сириус ощутил её руку в своих волосах, всю теплоту, которой ему не хватало в этот месяц, пока Марлин билась с Лордом. Блэк пытался сдерживаться, но пару раз он всё же негромко всхлипнул. Всё закончилось, и у него не было сил противиться своим чувствам. Орион, слышавший короткий разговор Вальбурги и Сириуса, с улыбкой наблюдал за их объятьями. Вальби тоже плакала — от счастья, скорее всего, что всё это закончилось, и не нужно было больше переживать, прятаться и ждать начала войны. Мистер Блэк приоткрыл дверь в комнату двойняшек. — Слышали? — сказал он тихо. — Теперь всё будет хорошо.