***
Пошатываясь, Вейзи брел на ферму, ставшую ему вторым домом. Занятая порталом Зелена на мольбы не отозвалась, и шерифу Ноттингема пришлось добираться до больницы самостоятельно. Доктор Вэйл, перевидавший на своем веку всевозможные травмы, был лаконичен и спор: вправив челюсть, он наложил повязку (которую Вейзи сорвал, едва покинув кабинет) и вколол обезболивающее; на все про все ушло полчаса. Посоветовав больше не встревать в драки, врач переключился на других пациентов, нимало не заботясь личностью коренастого мужчины с лысиной, который сжал кулаки, но ничего не сказал — придет еще время поквитаться с потерявшими страх сторибрукцами. Прежде — смерть Гисборна, голова Локсли над камином, новый замок и с пяток мантий. Именно в таком порядке. И лучше даже двенадцать мантий — по одной на каждый месяц. Размышляя о цвете подкладки, Вейзи свернул на знакомую дорогу, когда совершенно из ниоткуда появилась нацеленная ему в лоб стрела. — …! — воздух тоненькой струйкой вышел из легких, и шериф побледнел: на том конце древка обозначились холодные синие глаза и точеный нос с раздувавшимися от ярости ноздрями. — Так-так. Шериф Ноттингемский путешествует по городу без охраны, — медленно проговорил Гисборн, кивая кому-то за спиной пленника. В то же мгновение под подбородком прошлось лезвие, захватывая шею в кольцо и давая понять, что опрометчивое движение будет стоить пролитой крови. — Где же твоя рыжая ведьма? Почему не защищает своего преданного слугу? — Она занята важным делом, — огрызнулся Вейзи. — Роет тебе могилу. — Негоже заставлять леди орудовать лопатой в одиночку, — Робин, напавший на шерифа сзади, изо всех сил стукнул того по затылку рукоятью меча. Подхватив обмякшее тело, союзники потащили его в кусты, где обыскали, а после связали и заткнули рот надежным кляпом: на какое-то время это выведет Вейзи из строя. — Гляди-ка, — благородный вор покрутил в руках кинжал с волнистым лезвием, выглядевший древнее, чем вся история мира от сотворения. — Тут надпись, — подставив оружие свету, Локсли прочитал выгравированное на нем имя, и догадка осенила его лицо. — Погоди-ка… Румпельштильцхен, — четко проговорил он. — Мистер Локсли, — оба вздрогнули. — А вы, должно быть, мистер Гисборн, — взгляд Темного мага остановился на рыцаре. — Вы позволите? — прислонив к дереву лопату (теперь понятно, кто принял на себя нелегкое бремя земляных работ на плантациях ведьмы Запада), он отряхнул руки и аккуратно взял кинжал у разбойника, после чего с наслаждением вздохнул. — Ну наконец-то. Благодарю вас, джентльмены, что вернули мне свободу, — артефакт исчез быстрее, чем ноттингемцы осознали происходящее (а то еще войдут во вкус, власть — она ведь такая!), и злая усмешка пробежала по губам Румпельштильцхена, когда он увидел обездвиженного шерифа. — Я верно понимаю: Королева пришла в себя? Кто из вас ее спас? — вопрос был, скорее, риторическим, потому что Голду хватило нескольких секунд, чтобы изучить новую расстановку сил и заметить полные ненависти взгляды, которыми обменялись мужчины. — Впрочем, неважно. На этом ваше участие закончено, можете отправляться на все четыре стороны, — хихикнув, Румпельштильцхен сделал замысловатый пассаж и был таков вместе с шерифом. — Вот и помогай после этого колдунам, — проворчал Локсли, собравшись было убрать меч в ножны, но Гисборн остановил его: — Нужно найти Зелену и не дать ей открыть портал. У нее хватит сил сделать это и без Темного мага, — осведомленный в общих чертах о роли бессмертного колдуна в жизни сказочных, Гай не купился на вид хромого старика в запачканном землей переднике. Далеко не всегда зло, выглядящее злом, таковым является. И наоборот. Взять к примеру Реджину. С виду — невысокая, хрупкая женщина — хоть и дьявольски красивая — а в реальности — правительница обширных земель, могущественная чародейка и убийца с богатым «послужным списком». Проклятье, почему в мыслях одна она?! Шериф вон тоже невзрачный, лысый, зато насколько коварен и хитер!.. — Портал должен быть неподалеку от фермы. Странно: я провел там не один день, но ни разу не видел Румпельштильцхена. Где же его держали? — В подвале? — лучник, наведавшийся в дом на отшибе аккурат перед знакомством с Ее Величеством, тоже никого не нашел, однако в делах, где замешана магия, случается всякое, ему ли не знать? — А она умна: оставила кинжал тому, на кого никогда не подумаешь. — Будем надеяться, на этом ее прозорливость заканчивается, — хмуро отозвался Гисборн, закидывая лук на плечо.***
— И чем же ты тут занята, дорогуша? — привыкнув ко внезапному появлению учителя, Королева бровью не повела, продолжая сосредоточенно вливать в котел содержимое флакона. — Хочу покончить с заклятьем, — она потянулась к пучку травы и отщипнула пару листиков. Содержимое котла засеребрилось, от него пошел пар. — Это кто? — ее взгляд упал на Вейзи. — Твой очередной должник? — Наш, Ваше Величество. Знакомься: шериф Ноттингемский. Помогал Зелене лишить тебя сил, а также хранил у себя мой даггер, — Темный маг оглядел круглую комнату, заставленную стеллажами с ячейками, и остался доволен. В образцовом порядке в них располагались пробирки, бутылочки из разноцветного стекла, ящики с хитрыми запорами и связки всевозможных ингредиентов. Все, как он учил. — Ничего не трогай, — на всякий случай предупредила Реджина: оба знали, до чего доводит любопытство и отсутствие перчаток. — И не собирался. Из чего зелье? — профессионально поинтересовался Голд, разворачивая лежащий на столе рецепт и пробегая его глазами. — Хороший состав, но нужно еще кое-что… — щелкнув пальцами, он вынул из темно-бордового облачка запечатанный воском фиал. Внутри лежали два коротких черных волоса. — Не твои, не бойся, — колдун усмехнулся на не заданный вопрос Реджины. — Генри. Поцелуй истинной любви — вещь универсальная, но мальчик тебя не помнит. Волосы срабатывают так же. — Я думала, здесь волосы Прекрасных. Они у нас эталон счастливого брака и торжества добродетели. — Но не они пожертвовали самым дорогим, чтобы остановить Питера Пэна. — Ты исчез! Я видела, там, на площади… Что произошло? Почему у Зелены оказался твой кинжал? — Реджина поставила фиал на стол и, повернувшись, в упор посмотрела на Румпельштильцхена. Руки, сцепленные в замок, дрожали. — Скажем так: не унеси я вовремя ноги из Сторибрука, мне пришлось бы заплатить более дорогую цену. Ты хорошо справилась с заклятьем. И нашла в Зачарованном Лесу свою половинку, не так ли? Женщина дернулась, как от пощечины. — Что тебе известно об этом? — Ты о татуировке со львом, дорогуша? — в светло-карих глазах зажглись лукавые искры. — Думаешь, обучая строптивую, избалованную и беспомощную принцессу, я не читал ее мыслей? Не знал ее желаний? — Я не беспомощна, — огрызнулась Королева. — Сейчас — нет. Представь на минуту, что я позволил состояться вашей с Робином встрече. В лучшем случае вас объявили бы вне закона, и всю оставшуюся жизнь вы провели бы в бегах, бродяжничая и побираясь. А в худшем — он обрюхатил бы тебя и пропал, объявившись лет через десять, когда ты, постаревшая от тяжелой работы, торговалась бы на рынке за кусок плесневелого хлеба. Имелся третий вариант: рассказать Леопольду. Но тогда шрамов стало бы в разы больше, — Румпельштильцхен кивнул на едва заметную линию над верхней губой Ее Величества. — Я дал тебе силу, власть и магию. Знаю, что благодарна, — он махнул рукой — совсем как раньше, когда вместо деловых костюмов оба носили кружево и шелк. — Твое тебя всегда найдет. Уже нашло. Откуда, кстати, взялся второй? — Гисборн? — Реджина почувствовала, как щеки залил легкий румянец. — Подрезал меня на перекрестке, разбил фару, потом позвал на свидание загладить вину… — И ты не распознала в нем инкуба? — Голд укоризненно покачал головой. — Откуда? Я никогда с ними не встречалась. Тем более, теперь он смертен. До тех пор, правда, пока жива Зелена, потому что в Ноттингеме Гай был мертв… — по спине пробежал неприятный холодок. — Что мне делать, Румпель? Робин предначертан мне, и я боюсь пойти против судьбы. Но… — Но он слишком хорош для тебя в буквальном смысле, — антиквар облокотился на стол рядом с Реджиной и задумчиво посмотрел на батальоны шкатулок с магическими составляющими. — По своему опыту скажу: плюс и минус не всегда дают в сумме ноль. Локсли сделает тебя лучше, сгладит углы и повернет к добру. С Гисборном ты останешься собой и не факт, что не вернешься во тьму, — он помолчал. — Судьба — это направление, а выбор — это конкретная дорога. В конечном счете, все мы придем в одно и то же место. Решать тебе, Реджина. Но не принимай пророчества за аксиому — от этого одни беды, поверь мне на слово. Кстати... не пора ли помочь нашим героям обезвредить твою сестру? — А этот? — мисс Миллс указала на свидетеля откровений, который все еще не пришел в себя. — Пожалуй, есть у меня для него подходящее наказание, — Темный маг сделал жест, как будто лепил из воздуха фигурку. На глазах Королевы Вейзи начал сжиматься, пока не превратился в куклу из передвижного театра. Голд поднял ее с пола, подергал за нитки и, оставшись доволен подвижностью суставов, спрятал в карман пиджака. Реджина пожала плечами: одним предателем меньше. — В вещах Коры я нашла письмо, — следовало прояснить еще одну вещь. — Там говорилось, что Зелена превзойдет всех известных магов, что она очень сильна, что она уникальна… Ты правда так считал? — непонятное выражение застыло в карих глазах, но Румпельштильцхен, который научился читать Реджину за столько лет (как и она его), улыбнулся: — Да. Пока не встретил тебя.***
Маги прибыли на ферму в переломный момент. При всем мастерстве ноттингемцев, волшебству те могли противопоставить немногое. Точнее — совсем ничего. Чутье заранее подсказывало ведьме Запада, откуда полетит следующая стрела, и когда колчан опустел, Гисборну тоже пришлось взяться за меч. — Глупый рыцарь, — отбив атаку магией, она склонилась над Гаем, который, отлетев назад, упал плашмя на спину. — Я могла вернуть твою девчонку! — До или после того, как высосала бы из меня жизнь? — изловчившись, он пнул Зелену под колено и, перекатившись, вновь завладел мечом. — Твоя жизнь принадлежит мне, — рыкнула ведьма. — И твоего глупого шерифа — тоже, — где он, черт возьми, шляется, когда так нужен?!.. — Боюсь, дорогуша, здесь ты ошибаешься, — насмешливый голос заставил забыть и про рыцаря, и про разбойника, по-прежнему полного воинственного огня. Щеку его пересекал длинный порез, рукав куртки держался на честном слове. — Ты не можешь использовать магию против меня, Румпель! — Теперь — могу, — вытянув ладонь, Голд разом выбил воздух из легких ведьмы, сжимая пальцы до тех пор, пока лицо под рыжими локонами не посинело, — только тогда отпустил. Схватившись за горло и отчаянно кашляя, Зелена рухнула на землю. В этот миг Реджина, переместившись к сестре, ловко надела ей на запястье браслет, блокирующий любые чары. Снять браслет ведьма сама не могла, а ни Темный маг, ни его ученица не собирались этого делать в ближайшие лет двести. — Ты пожалеешь о том дне, когда решила посадить меня на цепь, дорогуша, — прошипел антиквар, подходя вплотную. Робин и Гай поудобнее перехватили клинки: месть местью, а суда над злодеями никто не отменял. В Сторибруке вроде как все по этому кодексу живут… — Закончишь здесь? — Реджина… — если сердце черноокой колдуньи и дрогнуло от мольбы, прозвучавшей в голосе старшей дочери Коры, внешне она осталась бесстрастной. — Да, — на заднем дворе, примкнувшем к полю, Зелена с помощью Голда соорудила на земле кельтский крест, расставив на пересечении направляющих линий с окружностью темные артефакты. Портал был готов — не хватало Аидового пламени, которое Ее Величество с радостью запустила в круг. В небольшом количестве оно активировало заклятье, однако в чрезмерном — разрушало его без возможности восстановления. Что и требовалось. Вероятно, огненный столб до небес был заметен из города, и к ферме уже спешили патрульные машины. Но к их прибытию кроме десятиметровой воронки ничто не укажет на бескровную расправу над давним врагом. — Пора вернуть этому городу память. Вы со мной? — могла бы не спрашивать: и рыцарь, и лучник пошли бы за Королевой в тот самый огонь, что лизал сейчас крышу строения, обрушивая стропила и плавя стекла. Фиолетовый туман окутал троицу и выпустил из своих объятий на другом конце города: у волшебного колодца. В торжественном молчании Реджина откупорила флакон с зельем — его необходимо было вылить внутрь. Едва эликсир соприкоснулся с водой, из колодца повалил ярко-синий дым — почти такой же, как глаза стоявшего напротив мужчины. — За все, что вы сделали для города, и для меня, — женщина с теплотой посмотрела на Локсли, — вам полагается награда. Завтра мы устроим торжество в мэрии. Явка обязательна, — она стрельнула глазами в Гисборна. — И постарайтесь не разносить мой кабинет в щепки, как в прошлый раз. — Как прикажет Ваше Величество, — рыцарь слегка склонил голову. — А какая награда ждет вас? — Робину всегда было не занимать смелости. — Мой сын, — просто ответила Реджина и, повернувшись, пошла по тропинке прочь — туда, где сны и воспоминания вовсю становились явью. — Я не отпущу эту женщину, — твердо проговорил Гисборн, глядя вслед удаляющемуся силуэту. — Как и я. — Пусть победит достойный, — Гай протянул руку, и Робин пожал ее, скрепляя перемирие обещанием забыть Шервудский лес и начать всё заново. В конце концов, разве не за этим они сюда пришли?