Ноябрь 1970, Лондон
Играть в любовь оказалось несложно. Нужно было сказать «спасибо» Сесилии за это. Она научила его своим примером, как можно мастерски играть на чувствах, он и так умел это делать, но благодаря ей понял правила игры окончательно. Конечно же, он не любил Джанин Морли, он ничего не испытывал к ней, но ему было необходимо, чтобы она была в него влюблена. Джанин оказалась не только подругой Мэри, но и к тому же секретаршей Чарльза Огастеса Магнуссена. Вот именно к нему Шерлоку и нужно было подобраться. Шерлок давно догадывался о том, что в Лондоне существует некая влиятельная сила, способная разрушать чужие жизни. Он уже несколько месяцев наблюдал за тем, как Магнуссен, с виду вполне безобидный владелец газет, разрушал судьбы. Шантаж был его способом добиваться своего. Обращение леди Смоллвуд позволило Шерлоку действовать, а случайное знакомство с Джанин этому способствовало. Все шло как надо, кроме одного: в Лондоне была Сесилия. Он увидел ее на одной из улиц, когда он вместе с Джанин шел ужинать. Их взгляды встретились, и в ее изнеможенном взгляде он прочитал тревогу. Она просто стояла, сложив руки на груди, просто проводила его глазами. Что она делает в Лондоне? Она явно не просто так была здесь, и явно искала с ним встречу, потому что он видел ее недалеко от Бейкер-стрит. Что случилось с ней? Она просила его не искать ее. Она много что говорила в последний их разговор. Шерлок не стал искать с ней встречи, боясь того, что если Майкрофт узнает о ее пребывании в Лондоне, то сорвется и его дело. Она появилась ночью, разбудив миссис Хадсон настойчивым стуком в дверь. Домовладелица уже привыкла к подобным происшествиям: клиенты приходили к Шерлоку в любое время. Холмс услышал, как миссис Хадсон говорит с кем-то внизу. Правильная речь, хрипловатый женский голос. Знакомые до боли интонации. Шерлок поднялся с кресла, открыл дверь, выходя к лестнице. Он не ждал увидеть ее сегодня, хотя догадывался, что она все же придет к нему. Сесилия сняла с головы темно-синий платок, обнажая темные волосы, заплетенные в простой хвост. Она была облачена в черный строгий фрэнч, джинсы и белую блузку. Без своих привычных стрелок она сейчас казалась совсем другой, даже немного непохожей на себя. — Проходи, Сесилия, — вдруг произнес Шерлок. — Я принесу чай, — миссис Хадсон удалилась к себе. Сесилия подошла к детективу, проходя вместе с ним в гостиную. Она огляделась по сторонам, делая вид, будто никогда здесь не бывала, но Шерлок знал, что она обыскивала его квартиру несколько лет назад. Он жестом показал ей, чтобы она садилась в кресло Джона. — Что ты здесь делаешь? — вместо приветствия спросил Шерлок. — Хочешь, чтобы тебя засек мой братец, и заодно мне дело сорвал?! — Значит, я правильно думала, что ты копаешь под Магнуссена, — последние слово она произнесла совсем тихо так, чтобы слушали только они. — Предсказуемо, Шерлок. Но ты же знаешь, что один не справишься? — Помощь предлагаешь? — колко задал вопрос детектив. — Нет, — она покачала головой. В ее зеленых глазах появились слезы. — Мне нужна помощь, и я не знаю, к кому мне обратиться, потому что Макс пошлет меня к черту. — Что случилось, Сис? — Это долгая история, — выдохнула она. — У меня вся ночь впереди, — спокойно ответил Шерлок в то время, как она ждала в его голосе торжество. Сесилия думала, что он сейчас будет радоваться тому, что она обратилась к нему за помощью, ибо это верный признак ее поражения, но этого не произошло. — Хорошо, я расскажу. ***Ранее неделей, ноябрь 1970, Париж
Моя жизнь давно превратилась в ад, став бессмысленной. У меня не осталось прежних друзей из Сорбонны. Аньес вышла замуж. Майя работала в Италии. После мая 1968 года мы совсем перестали общаться, и камнем преткновения было то, что я не встала вместе с ними на баррикады. Я была одна в этом огромном городе, лишь иногда приезжая домой, чтобы выпить чаю с бабушкой и послушать разговоры отца о политике. Бабушка уже давно смерилась с тем, что я ни с кем не встречаюсь, не собираюсь выходить замуж и заводить семью. Папа же спокойно стал воспринимать мои частые поездки заграницу. Но я знала, что скрывается за их внешним спокойствием: они по-прежнему переживали за меня. От гнетущих тяжелых давящих мыслей меня отвлекала только работа в редакции. С тех пор, как я вернулась из Швейцарии, я больше не выезжала за пределы страны. Макс решил, что отныне я буду работать внутри Франции, под его чутким руководством. Теперь из-за его решения я падала еще больше, начала разлагаться, закрутив роман с женатым мужчиной. Он годился мне в отцы, но мне приходилось ложиться с ним в постель. Как я ненавидела себя, презирала каждое утро, когда выходила из наших съемных комнат, но ничего не могла с этим поделать. Порой мне хотелось полоснуть себе по венам, наглотаться таблеток или умереть от передоза наркотиками, но что-то меня постоянно останавливало, и это была любовь к своей семье. Видно, чтобы покончить с собой, я еще не устала от этой ужасной, полной грязи жизни. Да, я все еще была жива, и знала, что с каждым днем я все ближе к тому дню, когда прекращу свое бессмысленное существование. Я пыталась наполнить жизнь смыслом, но меня давно разочаровала некогда горячо любимая литература, давно я не получала выброса адреналина в кровь от своей тайной работы. Любимые книги вызывали скуку и отторжение, ибо я все больше начинала понимать, как ужасны их мысли. Работа тяготила меня, из-за нее мне приходилось лгать, скрываться, обманывать и делать множество других плохих поступков. Макс будто бы толкал меня к черной бездне, словно хотел, чтобы я упала в нее, чтобы не смогла больше подняться. Он дал мне задание, от которого мне тошно. Арсен Мелбан, конечно, предатель и продает секреты своей страны, но Макс мог подослать к нему кого-нибудь другого, кому будет проще ради «высоких целей» ложиться со всеми в постель, оправдывая тем, что это работа. Я не видела Шерлока уже очень давно. Я даже почти не думала о нем, стараясь вытеснить все мысли о нем табаком, легкими наркотиками и мужчинами. Мне не хотелось выходить на свет, искать спасение, искупление или прощение. Я давно потеряла всякую веру в лучшую жизнь, и это произошло со мной в двадцать шесть лет. Хотя в этом нет ничего удивительного, я — дитя своего времени: бунтующего, ищущего ответы, пытающегося изменить все вокруг себя, чтобы добиться справедливости для всех, которой просто не существует. Все шло своим чередом, пока не пришло странное письмо с просьбой о встрече в отеле «Grand Hôtel Jeanne d'Arc». Инициалы «Ч.О.М.» мне ни о чем не говорили, как и непонятная просьба о встрече. Несмотря на сомненья, я все же пошла в отель, облачившись в простое черное платье, убрав волосы в высокую прическу, не забыв положить в карман пальто свой пистолет. За столиком меня ждал высокий седовласый мужчина в дорогом сером костюме. Его холодные голубые глаза внимательно посмотрели на меня. Этот беспристрастный, словно неживой взгляд немного пугал: совсем не знаешь, чего от него ожидать. Он протер свои очки, жестом показывая мне садиться за стол. — Добрый вечер, мадмуазель Вальжан, у меня к вам есть очень важный разговор, — начал он, медленно произнося каждое слово. — И какой же? — я взглянула на него исподлобья. — О вас и вашей семье, — он легко улыбнулся. — Это будет очень занимательно. — Я не собираюсь говорить об этом с вами, — отрезала я, собираясь уйти. — Сядьте, мадмуазель, вы же не хотите, чтобы ваш отец узнал, как вы оказались в СДЕСЕ, или не хотите, чтобы ваш начальник узнал, что во время майских событий два года тому назад под вашей крышей жил тот, кого он просил вас убить. Я вздрогнула от его слов и послушно села на свое место, пытаясь понять, как он смог это узнать. — Кто вы и что вам нужно? — последовал мой логический вопрос. — Видите ли, мадмуазель Вальжан, я не гражданин этой страны, но имею активы везде. Я владелец газет, — он сделал глоток воды. — Назовите свое имя? — попросила я. — Вы же агент СДЕСЕ, можете догадаться. — Чарльз Огастесс Магнуссен, — спокойно сказала я. — В СДЕСЕ наслышаны о вас и вашей «деятельности». Не боитесь однажды проснуться с пулей в голове? — Вы прекрасно знаете, что такие люди, как Макс Роже будут держать меня в живых. Я нужен им, — он снова отпил воды. — Я так не думаю, — самоуверенно произнесла я, бросая настороженный взгляд на своего собеседника. — Мадмуазель Вальжан, у меня есть кое-что на вас. Достаточно информации, чтобы ваша жизнь приблизилась к финальной точке, — он снова улыбнулся. — А может быть, я хочу приблизиться к этой точке? — он не знал, не знал, что в последние три года я настойчиво ищу смерти, и только переживания моей семьи останавливают меня от шага к смерти. — Я так не думаю, — от его взгляда становилось слегка не по себе, в горле застрял ком. Он действовал на меня, как удав на кролика, заставляя идти к нему. — Вы же можете добыть мне несколько документов, а я взамен не расскажу, кто вы на самом деле, и не напечатаю в прессе несколько пикантных фактов о вашем любимом отце. — Вы не посмеете этого сделать, — прошипела я. — А вы не посмеете все рассказать Максу Роже. У вас духу не хватит сказать, что вы в западне, — сделал вывод Магнуссен. — Сколько времени вы мне дадите? — Это правильный вопрос. До нового года, — он сделал еще один глоток вина, кинул мне на стол свою визитку. — Я пришлю вам письмо с указанием необходимых мне документов. Всего хорошо, мадмуазель Вальжан. ***Неделей позже, Лондон, ноябрь 1970
— Что ему было нужно? — вдруг спросил Шерлок, вырвавшись из своих долгих раздумий. — Документы, содержащие информацию о последних операциях на Ближнем Востоке, — я встала с кресла, так и не притронувшись к чаю, принесенным миссис Хадсон. — Мне трудно сказать, зачем они ему нужны. — Он скупает информацию, а потом ее продает, — Шерлок подошел к окну. — Не думал, что ты попадешься в его сети. — Мне есть, что скрывать, Шерлок. Мне уже нужно уходить, пока твоя домовладелица не заподозрила меня, — я горько улыбнулась. — Я знаю, что ты думаешь, что справишься с ним, но у тебя мало шансов. — Тогда что ты делаешь здесь, Сис? — Шерлок приблизился ко мне. — Пытаюсь найти ответ на свой вопрос, — выдохнула я, ощущая, как его близость приводит меня в трепетное состояние. — И какой это вопрос? — Шерлок коснулся моей руки. — Любовь — это ошибка? — слетело с моих искусанных в кровь губ. — СДЕСЕ знают, что ты здесь? — он не стал отвечать на мой вопрос, и это отсутствие ответа стало красноречивей всех слов. — Нет. Я сейчас снова в официальном отпуске, поэтому Макс не может меня контролировать, — объяснила я, делая шаг назад. Нет, Шерлоку не нужно так близко стоять со мной, иначе я сейчас потеряю голову. — Иди. Все решится в ближайшие дни, — Шерлок замолчал. — Хорошо. ***Рождество 1970, Лондон
Все и решилось в ближайшие дни. Только удача была вовсе не на стороне Шерлока. Все пошло не так. Работа под прикрытием — это всегда большой риск, все внутренние или внешние агенты разведки знают это. Шерлок же так не считал, не поверив моим словам, что в одиночку он не справится. Он думал, что благодаря своим умениям сможет избавить мир от короля шантажа. Ему всегда легко удавалось надевать на себя различные маски, поэтому сыграть роль ухажера Джанин или же еще одного наркомана из притона ему не составляло труда. Думал, что Магнуссен клюнет на его уловку. Насколько я поняла, Джон, когда узнал, что его друг проводит ночи в наркопритоне был в бешенстве из-за чего они поругались. В Бартсе теперь уже на Шерлока накинулась Молли, дав ему три увесистых пощечин. Она, явно, как и Джон, была в ярости. Потом доктор Ватсон узнал о романе друга. Конечно, это привело его в замешательство, ведь он не знал о нас с Шерлоком. Встреча с Магнуссеном прошла очень натянуто. Шерлок чувствовал, что его читают, как раскрытую книгу. Это так и было. Магнуссен не поверил в то, что наркотики это самая главная болевая точка Шерлока Холмса. Нет, здесь все по-другому. Джон Ватсон. Ирэн Адлер. Джим Мориарти. Опиум. Пес Редберд. И он знал о нас. Знал, какие сложные и болезненные отношения связывают нас с ним. Слишком много болевых точек для одного человека, не так ли? Шерлок думает, что преимущество на его стороне. На самом деле другие обстоятельства вмешались в дело Шерлока, нарушив все его планы. В офисе Магнуссена все пошло иначе. Джанин впустила их, именно на это Шерлок и рассчитывал. Сделав ей предложение, он наделся так проникнуть в офис противника. Джон пришел от этого в гнев. Он не понимал, зачем все это, не понимал, зачем нужно было так жестоко использовать девушку, чтобы добиться своей цели. Шерлок был, как и всегда, в своем репертуаре. Жениться он не собирался, а роман с Джанин изначально был фиктивным. Все пошло не так. В помещение кто-то был. Джанин лежала на полу без сознанья, как и охранник. Оставив девушку с другом, Шерлок отправился наверх. Магнуссен был не один. Детектив подумал, что это леди Смоллвуд, потому что он узнал ее по духам, но нет, это была не она. Шерлок был не готов увидеть здесь Мэри Ватсон. Она была с оружием, хотела убить «короля шантажа». Но зачем ей-то это нужно? Ответ Шерлок нашел чуть позже, сбежав из больницы, и именно этот ответ стал причиной всех остальных его поступков. Шерлок думал, нет, он был уверен, что Мэри не выстрелит в него, как обещала, но она спустила курок. Минуты борьбы за жизнь. Свою жизнь. Шерлок не хотел оставлять сейчас Джона, тогда, когда он в опасности, ведь его жена лгала ему. Нет, сейчас совсем рано уходить. Он нужен здесь всем. Кризис миновал, именно угроза опасности для близких вытянула Шерлока почти с того света. Мне трудно сказать, думал ли он обо мне и была ли я в его мыслях. Неделя после пробуждения была мучительной. Нотации Майкрофта. Просьба Мэри ничего не рассказывать Джону. Беспокойный друг. Злорадство Джанин. Откуда я все это знаю? Он сам мне рассказал. — Тебя могут здесь увидеть, — начал он вместо приветствия. — Не переживай, меня не обнаружат, — я села на край его постели. — Зачем ты туда полез? — Тебя решил спасать, — он сжал мою руку. — Не надо было, — прошептала я, наклоняясь к нему. — Меня уже никто и ничто не спасет, поэтому я могу помочь тебе. — Как? — он замер, внимательно смотря на меня. — Нужно спалить этот чертов Апполдор, — ответила я. Если бы я знала, что это мое предложение станет фатальным для нас. Если бы знала об окончательных планах Шерлока, то, наверное, сломала бы эту игру. Попыталась бы расстроить все его планы, но я была так слепа, так одержима своим желанием помочь Шерлоку во что бы то ни стало. Ох, если бы я знала, что ничего уже нельзя будет исправить. Шерлок доверился мне, а я доверилась ему, и это стало нашим финалом. ***Рождество 1970, поместье Апполдор, Англия
На праздники Шерлок собрался домой к родителям. Ему необходимо было, чтобы все находились в одном месте. Только Сесилии здесь не было. Она думала, что он не понимает, что у него почти нет шансов обыграть противника, но Шерлок знал, что возможность предложить некую сделку Магнуссену будет единственной возможностью избавить мир от него. Почти все были в сборе, не хватало только Джона. Шерлок притащил с собой еще своего нового протеже Билли, которого нашел в наркопритоне, как оказалось, он был неплохим химиком. Майкрофт, как всегда препирается с братом. Шерлок посмотрел на часы, вернулся на кухню. Отец растапливал камин, мама возилась с ужином. Приехал Джон, и сразу отправился поговорить с Мэри, давно бы пора им помириться. Шерлок решил выйти на улицу, за ним последовал Майкрофт. На душе было так скверно, что нужно было покурить. Шерлок достал из внутреннего кармана пальто сигареты и зажигалку. — Я рад, что ты оставил дело Магнуссена, — Майкрофт тоже закурил. — Я вот только одно не могу понять. Ты обычно не берешься за такие дела. — Он нападет на слабых, пользуясь их беззащитностью, питается их тайнами, разве тебе этого мало? — сказал Шерлок. — Он никогда не вредит могущественным людям, для этого он слишком умен. Он бизнесмен и только, — Шерлок бросил взгляд на брата. — Он иногда бывает полезен. Он необходимое зло, но не дракон, с которым ты обычно борешься. — Охотник на драконов? Вот кем ты меня считаешь, — отметил Шерлок, становясь рядом с Майкрофтом. — Ты сам себя им считаешь, - едко отметил Майкрофт. — Вы что, курите? — они оба обернулись - на пороге дома стояла миссис Холмс. — Нет, — ответил Майкрофт, пряча сигарету. — Это все Майкрофт, — как-то по-детски произнес Шерлок, вспоминая давнюю привычку все сваливать на брата. Миссис Холмс ушла. — Кстати, тебе предлагают работу, но я бы на твоем месте отказался, ты нужен здесь, — Шерлок смеется. — Я отказываюсь от предложения, — повторил Шерлок. — Я передам. — Это еще зачем? Ну, и что за работа? — Разведка. Тебя снова хотят отправить в Польшу, работа под прикрытием. В результате которой ты погибнешь, думаю, через шесть месяцев, — Майкрофт смахнул дым с сигареты. — И ты просишь меня отказаться?! — усмехнулся Шерлок. — Соблазн велик, но есть вероятность, что ты пригодишься больше дома. Ее же я найду способ отправить отсюда, — Майкрофт улыбнулся. — Пригожусь? — усмехнулся Шерлок. — Для чего бы это? И с чего ты взял, что сможешь отправить ее отсюда? — Здесь бывают драконы, — Майкрофт затянулся снова. — Они мне не подходят. Пойду в дом, — Майкрофт выбросил сигарету. После того, как все выпили пунш со снотворным, можно было ехать к «дьяволу», чтобы осуществить сделку — обменять чемодан с документами Майкрофта на спокойствие Джона и Мэри. Почему-то в эту минуту он совсем не думал об спокойствии Сесилии. Он даже забыл о ней на минуту. Может быть, она перестала иметь для него прежнее значение, и он наконец смог преодолеть свои чувства к ней? Магнуссен ждал их. Он пил виски, рассматривая документы. Шерлок сел на диван, положив рядом с собой портфель брата. Шерлок посмотрел в листы собеседника. Это Магнуссен положил Джона в костер, чтобы проверить его. — Я бы предложил вам выпить, но виски очень дорогой и редкий, — сказал вместо приветствия Магнуссен. — О, так это были вы, — Шерлок сел на диван, смотря на экран. — Да, конечно. Нелегко найти вашу болевую точку, мистер Холмс, — ответил Магнуссен. — В наркотики я не поверил ни на минуту. Вам было бы все равно, если бы это выплыло наружу, но поглядите, как вы всполошились из-за Джона Ватсона. Ваша принцесса оказалась в беде. — Вы засунули меня в костер, чтобы надавить на него! — вспылил Джон. — Сгореть бы я вам не дал, доктор Ватсон. Там были наготове мои люди, — Магнуссен поставил стакан на стеклянный столик. Он встал, поправляя пиджак. — Я не убийца, в отличие от вашей жены, — несколько мгновений все смотрят друг на друга. — Позвольте объяснить, как действуют рычаги давления, доктор Ватсон. Те, кто посвящен в суть дела, знают, что Майкрофт Холмс - самый влиятельный человек в стране. Ну, кроме меня. Болевая точка Майкрофта — его брат - детектив и наркоман Шерлок. Болевая точка Шерлока — его друг Джон Ватсон. Болевая точка Джона Ватсона — его жена. Заполучив Мери Ватсон, я получу Майкрофта Холмса. И вот он, мой подарок на Рождество. Все просто. У нас еще есть гости. Проходите, мадмуазель Вальжан. Шерлок и Джон обернулись к девушке, облаченной во все черное. Джон узнал ее, вспомнил, как когда-то видел ее в Монтрё, как почему-то Шерлок говорил с ней. Девушка легко улыбнулась, кидая краткий взгляд на детектива. — Я рад, что вы зашли. Нужно кое-что прояснить для нашего дорого доктора Ватсона. Это мадмуазель — Сесилия Вальжан. Агент СДЕСЕ и любовь вашего друга, доктор Ватсон. Видите, у всех есть свои большие секреты. Я включаю еще один принцип давления. Объясню для мадмуазель Сесилии, как действуют мои рычаги давления. Все знают, что во Франции Пьер Вальжан - один из влиятельных людей страны, как и Макс Роже. Болевая точка месье Вальжана — его дочь, тайный агент СДЕСЕ. Болевая точка Макса Роже — его вражда с Майкрофтом Холмсом. Ваша болевая точка, мадмуазель, как и Майкрофта, — Шерлок Холмс. Ну а дальше вы знаете. Получив жену доктора Ватсона и вас, мадмуазель, я получу очень много взамен. — Вы думаете, что я продам вам страну, — подала голос Сесилия. — Думаете, что это возможно? — Шантажом вас заставили работать на СДЕСЕ, — напомнил Магнуссен, хитро улыбаясь. — К этому моменту ваш брат, мистер Холмс, уже заметил кражу. Его спецслужбы скоро будут здесь. Явившись, они заметят здесь его чемодан с секретными данными. У них будут основания для тщательного обыска. Они найдут столько секретной информации, что меня посадят в тюрьму, а вас оправдают и вернут вас в вашу вонючую квартирку, где вы продолжите искать преступников в компании мистера и миссис Псих. — Магнуссен снова взял стакан со столика. — Майкрофт искал подобную возможность много лет. Ваш брат сможет гордиться вами по праву. Вас же, мадмуазель Вальжан, отпустят на волю и забудут о том, какие дела вы проворачивали тут много лет назад. — Вы это знаете, но не сможете это остановить, — Шерлок нахмурился. — Так почему же я улыбаюсь? – насмешливо спросил Магнуссен. — Спросите меня. — Ну и почему же? — задал вопрос Джон, которому порядком уже все начало надоедать. — Потому что Шерлок Холмс совершил одну огромную ошибку, которая разрушит жизнь всех, кого он любит, — Магнуссен хитро улыбнулся. — Уничтожит все, что ему дорого. Вы ведь, Сесилия, думаете так же, как и ваш тайный воздыхатель. Позвольте мне показать закрома Апполдора. Магнуссен встал. Шерлок и Джон последовали за ним. Король шантажа остановился у двери, он открыл ее. Это была маленькая белая комната со стулом посередине. — Ну и где же вход в подвалы? — нервно поинтересовался Джон. — Какие подвалы? В этом здание нет подвалов, — Магнуссен сел на стул. — Все хранится здесь. Сокровища Апполдора в моих чертогах разума. Вы ведь понимаете, о чем я, Шерлок? Лучший способ. Визуализация. Магнуссен стал показывать свой способ. Шерлок был в недоумении, ведь он был уверен, что вся информация находится в печатном виде. Он был уверен на сто процентов. Теперь эта уверенность превратилась в прах. Вот о чем говорил Магнуссен, когда сказал, что он разрушит жизнь всех, кого он любит. Жизнь Джона и Мэри, родителей, брата, Молли и Лестрейда, свою и… Сесилии. Они переглядываются, зная, что фатальный конец уже близок. Джон пытается спорить с Магнуссеном о том, что без доказательств знание никому не нужно. Король преступного мира говорит: «Факты никому не нужны, главное сделать новости». — Кстати, о новостях: завтра вы оба прославитесь, как люди, пытавшиеся продать государственную тайну, и все узнают, что мадмуазель Вальжан — шпионка, — Магнуссен торжествующе улыбается. Он смотрит на часы. — Выйдем на улицу. Скоро они будут здесь. Мне не терпется увидеть, как вас всех арестуют. Никто ничего не понимает. Джон в недоумении и ярости, Шерлок в оцепенении. Магнуссен встает, зовет их на террасу. Он радуется и ликует, придумывает какую-то игру, издеваясь над Джоном. Шерлок понимает, что это блеф - пока существует Магнуссен, не будет покоя Мэри и Джону. Ее мир рухнет вместе с миром ее семьи. Сесилия тоже выходит вместе с ними, на ее губах почему-то играет странная улыбка, будто она знает то, что может помешать планам Магнуссена. Да, она знала: еще десять минут и Апполдор взлетит на воздух. У нее еще остались друзья в Лондоне, агенты, завербованные СДЕСЕ и списанные со счета, потому что выполнили когда-то свою работу, им хорошо заплатили и заставили молчать. Один ее старый знакомый Питер Джексон согласился ей помочь, ибо был так же, как и она, разочарован во внешней политике своей родины и всей Европы. Он тоже понимал, что делает со всем европейским миром Магнуссен, как держит его в напряжении, заставляя политиков прогибаться под своим давлением. Над Апполдором завис вертолет, Майкрофт призывает их отойти от Магнуссена. Старший Холмс читает по губам Шерлока. Нет никакой информации, нет ничего! «Я не герой, я высоко функциональный социопат!» - прочитал он по его губам, Шерлок выхватил пистолет у Джона. Выстрел. Но первым выстрелил не Шерлок, а Сесилия. Враг повержен, он убит, но от этого легче не стало. Майкрофт сокрушен. Вот они те самые сантименты, что привели его брату к этому. Он убийца и ничего уже не изменить. Какие бы причины за всем не стояли, но с каких это пор детективы-консультанты убивают? Майкрофт снял наушники, смотря на растерянного Джона Ватсона, на брата, который пытался спасти своего единственного друга. Все самое плохое уже случилось. Шерлок ощущает спокойствие за Джона и Мэри. Он спас их. В эту минуту ему послышался взрыв, языки пламени охватили дом. Сесилия… Это она каким-то образом смогла принести сюда взрывчатку. Шерлок заметил у нее в руках дамский маленький пистолет. Они выстрелили практически одновременно, и сложно сказать, чья именно пуля стала смертельной для «короля шантажа». ***Начало января 1971, штаб МИ-6, Лондон
Майкрофт посмотрел в окно, потом на часы; все ждали, что с минуты на минуту появится Макс Роже. Леди Смоллвуд просматривала бумаги. Остальные начальники МИ-6 изучали материалы последнего дела, связанного с Ближним Востоком. Майкрофт устало вздохнул. В последние дни он толком и не спал: пришлось решать слишком много вопросов. Его брат совершил настоящую ошибку, и из-за кого? Из-за Джона Ватсона и Сесилии Вальжан. Джону еще можно дать оправдание, но вот Сесилии — нельзя. Она отчетлива знала о том, какие будут последствия у всех их с Шерлоком действий. Теперь МИ-6 приходится решить судьбу двух человек. Макс Роже появился вовремя, как и обещал. Вид у него был усталый, глаза красные от бессонницы, ярко выраженные носогубные морщины из-за резко сброшенного веса. Когда Макс узнал, где Сесилия провела свой отпуск, что она натворила в Апполдоре, то он пришел в настоящее бешенство. Совет СДЕСЕ решил, что не будет ничего делать для того, чтобы хоть как-то оправдать Сесилию, и Макс был согласен со всеми. Поступку Сесилии не было оправдания, и ей придется сполна за все расплатиться. — Что ж, судьбу моего брата мы уже решили, осталось решить судьбу вашего агента, — начал Майкрофт. — И что же решили относительно него? — устало спросил Макс. — В тюрьму не посадите, тогда что? — Задание в Польше, — произнесла леди Смоллвуд. — Очень мило, что будем делать с Сесилией? Я бы отправил ее в Северную Африку, в одну из бывших наших колоний, и разрешил бы появляться в Париже очень редко, — Макс достал сигареты, собираясь закурить. — Мне придется вас немного расстроить, — Майкрофт тоже взял сигареты. — Вам придется отдать ее нам. Конечно, она не будет знать об этом, будет думать, что вы все так же ведете ее. — Зачем? Чтобы убить ее где-нибудь? — Макс затянулся. — Мы и сами это можем организовать. — И все же вам придется смириться с этим, — Майкрофт быстро потушил сигарету. — Пусть едет в Северную Африку. Посмотрим, сколько она продержится вдали от Европы, от всей этой суеты. — Хорошо, — легко ответил Макс, зная, что такой обмен приведет к наибольшей выгоде для его страны. — Она дочь Анри Вальжана, уважаемого человека в правительстве, придется сделать все аккуратно, чтобы никто ничего не заподозрил. — Тогда завтра она должна вернуться в Париж, после чего отправите ее в Тунис, — леди Смоллвуд протянула папку с документами Максу Роже. — Где она сейчас? — поинтересовался мужчина. — В «Ритце». ***На следующее утро, начало января 1971, отель «Ритц», Лондон
Я знаю, что моя судьба предрешена. Знаю, что меня вышвырнут из Франции в одну из бывших колоний. Это разобьет сердце папе, но я ничего уже не могу поделать с этим. Магнуссен ловко нас всех обманул, но самое главное - из-за любви я оказалась в таком плачевном состояние. Но я не жалею ни о чем. Все шло к этому, и однажды я должна была упасть в могилу, которую рыла себе сама. Я оказалась на дне, как и должна была когда-то. В моем номере жутко душно, но я даже не могу открыть окно. За мной следят, как за преступницей, что искали безуспешно много лет и наконец-то поймали. Майкрофт Холмс обвинил меня во всем, а я приняла весь удар на себя, сказав ему, что это моя пуля убила Магнуссена, что Шерлок ничего не знал о взрывчатке в доме. Я отчасти спасла его. Это было последним, что я могла сделать для него. Стук в дверь отвлек меня от раздумий, бросив взгляд на часы, я пришла в недоумение: в такое время вряд ли кто-то придет ко мне. Условный стук. Так мы общались с Шерлоком в Риме. Я зажала рот рукой. Этого не может быть. Нет, он не должен быть здесь, иначе навлечет на себя еще больший гнев. Вместо того, чтобы проигнорировать стук, я открыла дверь. Он сразу же прерывисто обнял меня, затаскивая в номер, быстро закрывая дверь. — Что ты здесь делаешь? — спросила я, когда смогла освободиться из его объятий. —Они следят за мной. — Плевать, — проговорил поспешно Шерлок. — Они решили отправить меня в Варшаву. — Надолго? — в моем голосе звучит тревога. — На полгода, по крайней мере, так говорит Майкрофт, а он редко ошибается, — в его голосе звучат грустные нотки. Между нами висит напряжение. Мы не знаем, что еще сказать друг другу, скорее всего, это наша последняя встреча. — Что они сделают с тобой? — Они решили отправить меня в Прагу, — соврала я. — Может быть, мы встретимся в Варшаве? — Ты же точно что-нибудь придумаешь, — заметил Шерлока, прижимая меня к себе, касаясь губами виска. — Придумаешь, как увидеться там. — А что дальше? Что дальше? Мы будем скрываться всю жизнь, пока не надоест? — вспылила я, отталкивая его от себя. — Ты все еще можешь бросить все, — Шерлок резко схватил меня за плечи. — Ты ведь можешь сделать это? — Нет, — выдохнула я, целуя его в губы. — Я не могу. Эта ночь была полна горечи и сожалений. Мне кажется, что я ждала ее вечность. Он целовал меня, как в последний раз, словно завтра мы оба умрем. Сейчас я принадлежала ему, я была его, и больше ничьей, будто бы никогда в моей жизни не было других мужчин. Как холодна была эта ночь! Мы упивались этой страстью. Мы молчали, было только сплетение тел. В наших сердцах всколыхнулось море чувств. Я лежала у него на груди, слушала, как стучит его сердце, как он дышит. Я подняла голову, чтобы посмотреть в его глаза, но он их закрыл. Шерлок не хотел показывать свои чувства. Он попытался посмотреть в мои глаза, но я спрятала их. Я не хотела, чтобы он знал мои мысли, не хотела, потому что все было очень неопределенным. Молчание убивало. Я встала и нарушила эту тишину. Шерлок снова взял меня за руку. — Тебе нужно уходить. Я улетаю в Париж, — я вытащила из его пальто пачку сигарет и зажигалку, незаметно опустив в карман свое письмо. — Когда мы увидимся в Варшаве? — он стал одеваться. — Через недели три, — снова ложь. — Хорошо, — кивнул он, надевая пальто и шарф. — До скорого, — поцелуй в губы. — До скорого. Все ложь. Мы не увидимся в Варшаве. Мне вообще наверняка запретят видеться с ним. Макс сказал, что отправит меня на Восток, не назвав даже страну, не объяснив, что я буду делать дальше. Я знаю, что Шерлок долго не протянет в Варшаве, но я еще могу спасти его. Могу сделать ему что-то хорошее напоследок. Мои знакомые в Лондоне помогут ему остаться в Англии. Завтра он никуда не улетит в то время, как я буду пролетать над водами Английского пролива. Завтра утром на всех экранах появится изображение Джима Мориарти, что приведет Майкрофта Холмса в замешательство, и поэтому всему МИ-6 придется оставить Шерлока в Лондоне. Я спасу его от смерти в Варшаве, в то время как сама уеду из Европы навсегда. ***Начало октября 1973, Лондон
Майкрофт Холмс прошел в гостиную квартиры Шерлока, заметив чемодан у порога. Шерлок все же решился поехать в Сантьяго. Майкрофт вздохнул, готовясь сказать не самую приятную новость брату. В прошлый раз он попросил сказать о смерти Ирэн Адлер Джона Ватсона. Шерлок вышел из спальни, держа в руках билеты на самолет. Как только Шерлок увидел старшего брата, на его лице промелькнуло недовольство. Никто его не переубедит ехать в Чили. Он и так слишком долго тянул. Прошло уже две недели с тех пор, как звонила Сис, прося о помощи. За это время в Сантьяго совершился военный переворот, Сальвадор Альенде пустил себе пулю в лоб, зная, что хунта не оставит его в живых. Нужно было спасать Сесилию, она с тех пор не звонила ему, и это навевало на гнетущие мысли. Она не только иностранка, но и иностранный агент: ее могли арестовать и судить. — Что ты здесь делаешь, Майкрофт? — резко спросил Шерлок. — Решил сообщить, что тебе не надо ехать в Сантьяго, — Майкрофт сел в кресло, продолжая смотреть на брата. — На этот раз твое дело государственной важности меня не остановит, и я поеду за ней. В Сантьяго был совершен государственный переворот, не без помощи твоих друзей, Майкрофт. Я хочу забрать оттуда Сесилию, — Шерлок положил билет в карман пальто. — Ее больше нет, — тихо произнес Майкрофт. — Что? — Шерлок непонимающе посмотрел на Майкрофта. Что за абсурд? Что за глупость? Этого не может быть. Это все выдумка брата, чтобы он остался в спокойном Лондоне. — Повтори то, что ты сейчас сказал. — Я сказал, что ее больше нет. Сесилию Вальжан расстреляли люди Пиночета две недели назад. Я проверил. Все сошлось, Шерлок, — Майкрофт замолчал, отводя взгляд от младшего Холмса. — Ошибка исключена. Кто-то сдал ее, зная, что она не только симпатизировала социалистам, но и помогала коммунистам. — Она давно разочаровалась и в тех, и в других после того, как американские спецслужбы устроили пожар в Париже пять лет тому назад. Зачем ей помогать им? — Шерлок недоверчиво взглянул на Майкрофта. — Может быть, отчаяние двигало ею. Майкрофт горько улыбнулся, пытаясь сделать все, чтобы его брат не понял, кто стоял за всем этим. Он давно хотел убрать Сесилию, а Макс Роже был и не против. Нужна была только ситуация и повод, и вдруг появилось и то, и другое. Один из агентов МИ-6 сдал ее людям Пиночета как пособницу коммунистическому режиму. В самый последний момент в день расстрела Майкрофт все же попросил заменить ее казнь ссылкой, но Сесилия не захотела жить где-нибудь в Австралии, в тихом городке с новым именем, без права на прошлое. Она наглоталась снотворного, решив покончить жизнь самоубийством, оставив краткую записку: «Я искала ее, и я нашла». Этого Шерлоку не нужно знать, потому что это окончательно разобьет ему сердце. Майкрофт сделал это из лучших побуждений, спасая его от самой большой ошибки в его жизни. Ведь любовь к Сесилии, мечты о будущем с ней стали бы для него самым большим разочарованием. Она бы никогда не смогла (даже в свои юные годы) начать все с чистого листа. Ее прошлое стало бы однажды проклятьем для Шерлока, стало бы мишенью для его врагов. Когда-нибудь она бы стала причиной его гибели. Все закончилось для нее печально, но так будет лучше для всех. — Прости, милый братец, но у вас ничего никогда бы не получилось. Что может быть общего у тебя и агента внешней разведки Франции? Ничего. Это тебе. Майкрофт положил на стол дело Сесилии и ушел. Шерлок не стал открывать его, не хотел бередить душу воспоминаниями. Майкрофт не мог соврать, а значит, тот звонок Сис был последним. Почему он не поехал сразу же, как она позвонила? Почему позволил себе увлечься делом брата? Шерлок сжал кулак, прижимая его ко рту. Сис… она была слишком молода, когда люди Пиночета расстреляли ее. Если бы не любовь, ставшая ошибкой для них, то все бы сложилось по-другому, но в жизни нет сослагательных наклонений, и все, что осталось ему, так это вспоминать ее. Его загадочную Сесилию Вальжан. Его мятежную женщину. Он вспомнил ее письмо, которое, кажется, уже успел выучить наизусть за последние почти четыре года. Это было то письмо, что она оставила ему, когда они виделись в «Ритце». Тот смятый конверт он нашел в самолете на Варшаву, когда он находился всего четыре минуты в ссылке. Шерлок, Я знаю, что мы не увидимся в Варшаве. Знаю, что уеду куда-то в Африку, и мне запретят видеться с тобой. Это наказание за наши ошибки, за то, что мы имели глупость влюбиться друг в друга. Я хочу спасти тебя, не позволив тебе уехать в Варшаву. Завтра ты останешься в Лондоне, а я должна буду отправиться в новое приключение, забыв о тебе навсегда. Но разве я смогу? Никогда и никого я так не любила, и больше никого так не полюблю. Я хочу умереть, хочу наконец-то найти смерть и упасть в ее холодные объятья навсегда. Все стало бессмысленным и бесцветным. Все стало слишком сложно. Я больше не могу носить на себе этот груз. У меня столько грехов, что мне никогда не расплатиться за них. Я столько не успела сказать тебе, и столько не успела сделать. Прости меня за все. Мы больше не увидимся, а если и получится встретиться, то это будет лишь краткая встреча под покровом ночи. Мне очень жаль, что все так сложилось. Любовь — это ошибка. Наша с тобой ошибка. Си. Любовь – это ошибка. Опасный недостаток. Химический дефект, ведущий к проигрышу. Так думал Шерлок раньше, но сейчас он думал совершенно по-другому. Он изменился. Его изменила Сесилия Вальжан, его студентка из Франции. Его дерзкая девчонка с рапирой в руках. Он никогда не будет прежним, но и не сможет еще раз совершить подобную «ошибку».