По ту сторону лжи

- А у вас не было льгот? Для малоимущих там, я не знаю… - Да какие льготы? Богатая школа для детей богатых родителей. Конечно, нет. - А что-то вроде стипендии за хорошую учебу?.. - За хорошую учебу? Это ты про Казуки сейчас? - Ну, может, за достижения в спорте… - Бё. У нас была школа, а не международный университет, который ищет таланты. Не было ни льгот, ни стипендий. Все платили одинаково. Такого ответа Бё ожидал, но не спросить все равно не мог. От предположений и догадок у него голова кругом шла, и Бё безрадостно приходил к выводу, что никогда не разберется, что же на самом деле произошло с Казуки. "Что мы имеем?.. – вяло размышлял он, глядя через серую пелену сигаретного дыма, повисшую перед глазами. – В детстве Казуки был вполне себе обеспеченным. То есть, обеспеченной была его мать, раз могла позволить учебу в такой школе. Да и на карманные расходы Казуки хватало, раз богатые одноклассники не задумывались даже, что Казуки не один из них. Потом Казуки уехал, когда окончил школу, а вернулся…" - Когда, ты говоришь, его мать умерла? – вынырнул из собственных размышлений Бё. - Примерно через год после школы, - ответил Юуто, глядя в сторону. Сигарета тлела в его пальцах, но, призадумавшись, он не обращал на нее внимания. – Мы с Казуки тогда не общались… Провести этот вечер в компании уже надоевшего ему Юуто Бё не планировал. Но когда неожиданно до него дошло, какая нестыковка в этой истории уже давно подсознательно не давала ему покоя, он решил получше расспросить единственного друга Казуки, с которым можно было говорить прямо. Мерзнуть дальше на скамейке было выше его сил, потому Бё предложил отправиться в ресторан при гостинице, где уже битый час пытался понять, что ему давала пришедшая на ум догадка. Отчего-то Бё казалось, что это важно. Испокон веков в большинстве преступлений были замешаны или женщины, или деньги. Да и уже было просто любопытно, как мальчику из неблагополучной семьи удалось прожить такое безмятежное обеспеченное детство. С лица Юуто тоже не сходило озадаченное выражение, и Бё полагал, что тот сам задается вопросом, почему ни разу не поинтересовался, за чей счет много лет безбедно жили Казуки и его мать. Разумеется, первый, о ком подумал Бё, был отец Казуки, но Юуто в этом вопросе оказался не помощник: об отце его друг никогда не вспоминал, и более того – Юуто думал, что тот сам знал о нем немного. - Если отец Казуки все же не пропал бесследно и оплачивал его обучение, сейчас Казуки мог получить наследство, например, - рассуждал Бё, закинув ногу на ногу, откинувшись на спинку небольшого дивана и глядя на Юуто, который расположился за тем же столиком на соседнем диване. – Или большой денежный подарок. - А убить его попытались завистливые родственники, которые не хотят делиться с грязным бастардом, - весело подхватил Юуто. – Тебе не кажется, что это попахивает французскими романами восемнадцатого века? - Скажи еще, что ты читал эти романы, - поморщился Бё и, взяв бутылку белого рома, которую сам заказал, налил себе немного в стакан. – Читатель выискался… - Не читал, но фильмы смотрел, - ответил на это Юуто и подвинул в сторону Бё свой бокал, без слов предлагая налить и ему. – И вообще мне кажется, что все это какая-то дурацкая ошибка. Ну кто мог хотеть убить Казуки? - Врагов у него оказалось больше, чем я подозревал, - заметил на это Бё, который, глядя на жизнерадостность и скепсис Юуто, начинал ловить себя на раздражении. - За школьные обиды не давят людей автомобилем, - терпеливо, как ребенку, объяснил Юуто, откинув голову на спинку дивана и переведя на Бё взгляд. В полумраке ресторанного зала его глаза казались очень блестящими. – Если бы люди мочили всех, кто им в школе подножки ставил, население земли ополовинилось бы. - Казуки не только подножки ставил, он и посерьезней гадости делал, - возразил на это Бё и, прищурившись, внимательно посмотрел на Юуто. – Возьмем тебя, например. Я не знаю, за что твои родители больше не желают тебя знать, но готов поспорить, что разлом в семье начался после того, как ты якобы сбил этого Джина. Бё рассуждал вслух без особой цели, желая просто позлить Юуто, который недвусмысленно посмеивался над его, Бё, расследованием. Но к его неожиданности Юуто не стал отшучиваться и сыпать в ответ новыми издевками. - Предположим, ты прав, - нарочито спокойно произнес он. – И что с того? - То, что ты можешь винить в этом Казуки. Ты, такой благородный и на коне, заступился за него, соврал всему миру, получил по мозгам от отца, а Казуки тебя оставил и уехал, как только дело закрыли. - Ну, он как бы не обещал на мне жениться, - усмехнулся Юуто, доставая очередную, неизвестно какую по счету за сегодня, сигарету. – И я что-то не пойму. Ты сейчас меня обвиняешь, что ли? Юуто воззрился на Бё с таким веселым недоумением, что Бё ни на секунду не усомнился в его искренности. Из всех одноклассников Казуки Юуто был последним, кого Бё был склонен подозревать, но раз уж начал развивать теорию, решил не отступать. - Я не обвиняю, я рассуждаю, - резонно заметил он. – Рассуждаю о том, что даже у тебя, влюбленного осла, есть мотив. Вся твоя жизнь пошла наперекосяк, а Казуки… - Стоп, стоп! – взмахнул руками Юуто так, что пепел с сигареты осыпался на его джинсы. – Моя жизнь никуда не пошла, меня все устраивает, я тебе уже говорил об этом. С родителями я поссорился потому, что не хотел становиться таким, каким был мой отец. О чем прямо ему и сказал, кстати. А вся семья на меня забила после того, как я из университета вылетел и в очередной раз обдолбанный полиции попался, а не потому, что кого-то там сбил. И так как Бё ничего на это не ответил, Юуто развел руками и обезоруживающе улыбнулся: - Мне не за что злиться на Казуки. Мы были просто друзьями, и после учебы Казуки имел полное право уехать, не отчитываясь. Ты ж не подозреваешь Манабу или Руи из-за того, что Казуки сбежал и от них? - Ни Руи, ни Манабу с Казуки не спали. И никто из них не брал на себя вину в серьезном преступлении. - Ну, допустим, мы с Казуки были чуть более близкими друзьями, - не стал спорить Юуто, на что Бё только усмехнулся, подумав о том, что отношения, связывавшие их, назвать дружбой язык не поворачивается. – Ладно, пусть так. Но тогда опять несрост. Зачем мне с ним мириться и снова спать, если я собирался его убить? "Затем, что ты не собирался. Ты уже позже узнал, что Казуки не останется с тобой и скоро снова уедет. И что у него есть постоянный партнер в Токио, а ты снова не у дел со своими чувствами", - мог бы ответить Бё, но так как заранее знал, что Юуто рассмеется и все опровергнет, не стал этого делать. Тем более, в эту теорию Бё сам не верил, слишком уж сильно от нее веяло сопливой романтикой, свойственной женским романам. Бё полагал, что в реальной жизни очень редко кто-то кого-то убивает из-за невзаимной любви. - Я вообще не понимаю этого прикола – спать со своими бывшими, - отогнав прочь навязчивые мысли, сказал совсем другое Бё. – У меня, например, ни разу в жизни не возникало желания вот так тряхнуть стариной. Юуто ответил не сразу. Он снова медленно повернул голову в сторону Бё и улыбнулся как-то странно и отрешенно. На него уже заметно действовал алкоголь, как и на Бё, у которого немного плыла картинка перед глазами, а еще в голову настойчиво лезли воспоминания об увиденных сегодня фотографиях, которые показал Манабу. Невольно Бё всматривался в лицо Юуто и все отчетливей видел те детские миловидные черты, которые при всем желании не смог бы разглядеть раньше. Только теперь он понял, что в лице Юуто сохранилось что-то мальчишеское – быть может, выражение глаз или нечто иное, не поддающееся описанию. - Просто у тебя никогда не было такого бывшего, как Казуки, - после небольшой паузы произнес Юуто и сделал новую затяжку, а после закашлялся, еще раз невольно напоминая Бё о собственном нездоровье. - Казуки был бы таким же бывшим, как и все остальные. Это у тебя к нему особое отношение, - парировал Бё. - Возможно, - не стал ничего отрицать Юуто. - Все же Казуки – мой лучший школьный друг. - Еще скажи – первая любовь. - Может быть. Немного, - коротко и как-то безрадостно рассмеялся Юуто. Бутылка почти полностью опустела, и Бё, бросив взгляд на часы, понял, что вдвоем с Юуто они усидели ее меньше, чем за два часа. В голове шумело, и Бё с досадой подумал о том, что набирается второй вечер подряд, и что завтра утром будет снова мучиться похмельем. "Сопьюсь в этой деревне", - зло подумал он, ругая самого себя за то, что затеял поход в ресторан. Ничего полезного Юуто ему не рассказал, потому как и сам мало что знал, зато до косых глаз набрались они вместе. - Казуки тебе часто изменяет? – вдруг спросил Юуто, и Бё, внимание которого и без того рассеивалось, не сразу понял, что от него хотят. - Тебе-то что? – вместо ответа огрызнулся он. - Часто? – с нажимом повторил Юуто, и почему-то в этот момент его лицо показалось Бё очень строгим. - Я не знаю. Но думаю, что часто, - пожав плечами, ответил он, не видя причин что-то скрывать. - И тебе все равно? – все так же серьезно продолжал Юуто. - Если тебя интересует, ревную ли я, то нет. Я не ревную. - Я спросил, все равно тебе или нет. Бё почувствовал, как слабое раздражение, которое сопровождало любую встречу с Юуто, растет на глазах. Больше всего Бё не любил, когда кто-то лез в его личную жизнь. Особенно ему это не нравилось, когда лезли посторонние, никем ему не приходящиеся люди. Но все же, вместо того чтобы послать Юуто подальше, он, сам не зная зачем, ответил честно. - Это не слишком приятно. Любому человеку будет не слишком приятно узнать, что ему изменяют, - медленно произнес он, не моргая глядя на Юуто, который смотрел в ответ таким же застывшим взглядом. – Но если бы Казуки хранил мне лебединую верность, изводил ревностью и заявлял свои права, это было бы намного хуже. Лично для меня хуже. И прежде чем Юуто успел что-то сказать, добавил: - Мы хоть и вместе, но свободные люди. Это очень удобно. - Значит, ты ему тоже изменяешь? – невпопад, как показалось Бё, спросил Юуто, проигнорировав весь его монолог. "Как же я от тебя устал, - уныло подумал Бё, переводя взгляд на пустую бутылку и уже переполненную пепельницу. – Как я устал от всего вашего города и этой истории…" - Как правило, нет, - со вздохом ответил он, поднимаясь на ноги и доставая из кармана бумажник. - Почему? – никак не унимался Юуто. - Потому что достойных вокруг мало, - отрезал Бё, на что Юуто от души рассмеялся. - Ну еще бы, - хмыкнул он, отправляя окурок в пепельницу и тоже вставая. – Куда ж простым смертным до тебя. - Вот именно, - не стал спорить Бё, направляясь к выходу из ресторана. Говорить дальше с Юуто, даже видеть его, Бё не хотелось. Настроение, и без того не радужное, летело под откос: порой Бё замечал, что выпивка вместо обещанного веселья приносит апатию. Либо же дело было в том, что он никак не мог распутать то, за что взялся. Или проблема была в разговоре, который завел его нежеланный собеседник. - Что теперь планируешь делать, Шерлок? – в два шага догнал его Юуто. - Попробую узнать что-нибудь о матери Казуки, - не стал секретничать Бё. – Дай мне адрес, где они жили. - Думаешь, я так помню? – улыбнулся Юуто. – Показать могу, но адрес… - Лучше расскажи на словах, - потребовал Бё, останавливаясь в пустом гостиничном холле возле лифта. На секунду представив, что он проведет еще один день в компании Юуто, разыскивая бывший дом Казуки, Бё почувствовал, что трезвеет от злости. "Или от горя", - хмуро уточнил он собственные мысли. - Давай я тогда на карте посмотрю и сообщение сброшу, - нашел компромиссный вариант Юуто и тут же добавил: – У Казуки был большой красивый дом. В том же районе, где Манабу живет, кстати. - Дом? – удивился Бё. – Даже не квартира? - Ну а то, - немного растерянно пожал плечами Юуто. – Только не спрашивай меня, откуда у его матери были на него деньги. Я понятия не имею. - Это я уже понял, - кивнул Бё и нажал кнопку вызова. – Буду ждать твое сообщение. Лифт стоял здесь же, на первом этаже, и двери открылись почти мгновенно. Повернувшись в сторону Юуто, Бё хотел попрощаться, когда с запозданием понял, как близко друг к другу они стоят. Глаза Юуто все так же блестели – от выпитого и, наверное, из-за сигаретного дыма, в них отражались какие-то не совсем понятные эмоции, но почему-то Бё подумал, что Юуто далеко не так пьян, как могло показаться. А еще ему совсем не понравилось, как тот смотрел на него с высоты своего немалого роста. На мгновение Бё почувствовал себя беззащитным, и, так и не сказав ни слова, он сглотнул и неуклюже отступил в кабину. Юуто не сдвинулся с места вплоть до того момента, когда автоматически двери закрылись. Только после этого Бё выдохнул, тряхнул головой, прогоняя странное оцепенение, и нажал кнопку нужного этажа. * Если поначалу бесцельное сидение в машине Бё не раздражало – он успел позвонить в свой клуб по работе и пролистать новости в интернете, – то последний час он уже откровенно скучал. Переулок, где находился бывший дом Казуки, почти всю первую половину дня оставался пустынным и безлюдным, а большие красивые дома казались необитаемыми – до того тихо было вокруг. Однако это было иллюзией: Бё отлично видел, что каждый дом здесь был свежевыкрашенным, чистым, а лужайки вокруг – ухоженными. Район очень напоминал тот, где вырос сам Бё, однако к ностальгии он был не склонен и уже через пять минут после приезда мечтал поскорее отсюда убраться. Откинувшись на спинку сидения, Бё через смеженные ресницы лениво рассматривал дом перед собой и думал о том, что произошло за утро. А утро этого дня было поразительно похоже на начало предыдущего. Бё снова проснулся с тяжелой головой и не сразу сообразил, что его разбудил звонок мобильного. На дисплее опять светился незнакомый номер, и, прежде чем нажать на кнопку приема звонка, Бё прокашлялся, чтобы голос не звучал слишком сипло. - Вас беспокоит полиция Нахи, - послышался в трубке вежливый голос, и после секундной заминки говоривший добавил: - Натсу. Помните? Я учился с Казуки в одной школе. - Помню, - заверил его Бё, пытаясь вспомнить лицо этого Натсу, но память никак не хотела воссоздавать его образ. – Чем могу? - Да вот, решил узнать, не вспомнили ли вы чего полезного. И хотел спросить, как Казуки. Неделя уже прошла, как все случилось. "Точно, неделя", - обреченно подумал Бё, вспоминая, что сегодня был четверг. В проклятую Наху он приехал ровно неделю назад, а казалось, что торчит здесь не меньше полугода. - Полезного не вспомнил. С Казуки все по-прежнему, никаких перемен, - отчитался Бё, и пока Натсу не успел спросить еще что-то, поспешил поинтересоваться: - А как продвигается расследование? Удалось найти этого сумасшедшего? - Увы, - вздохнул в трубку Натсу. – У нас есть зацепки и подозреваемый, но пока ничего конкретного. "Какой подозреваемый?" – больше всего хотел спросить Бё, но вовремя подумал о том, что отвечать ему никто не станет. Да и если интересоваться так прямо, можно только лишние подозрения вызвать. - То есть виновного еще не нашли, - задумчиво протянул Бё, садясь на постели и лихорадочно думая, как можно выпытать у Натсу что-нибудь для себя. - К сожалению. Если бы у нас были известия, мы бы сразу сообщили. А телефон Казуки случайно не обнаружился? - Если бы я нашел телефон, я бы сразу вам позвонил, - в тон ему отозвался Бё. – Я больше всех хочу, чтобы все наконец разрешилось. В Нахе мне делать нечего, да и в Токио работа ждет. - А вы до сих пор в Нахе? – отозвался Натсу, и в его голосе слышалось удивление. - Само собой. Не брошу же я Казуки. На мгновение воцарилось молчание, как будто Натсу ждал, что Бё добавит что-то, или же он в последний момент удержался, чтобы не высказать повисшие в воздухе слова о том, что Казуки может не очнуться вовсе. Чем дольше тот оставался без чувств, тем серьезней Бё опасался, что исход истории может быть далеко не таким счастливым, как хотелось верить. Но говорить об этом вслух и, тем более, обсуждать невесть с кем, он не собирался. - Могу представить, - наконец произнес Натсу. – Вам, наверное, тоскливо оставаться в Нахе и ждать. - А то, - согласился Бё и перевел взгляд за окно, где сияло солнце. – Если честно, вообще не могу придумать, чем себя занять целыми днями. В Нахе у меня ни друзей, ни родственников. Спросонья он плохо соображал и не мог придумать, как бы выпытать у Натсу, что выяснила полиция об этом деле и какие у них есть подозреваемые. Однако к его неожиданности проблему вдруг решил сам Натсу. - Если совсем нечем заняться, могу предложить свою компанию, - не очень уверенно произнес он, и Бё не сразу поверил в такую удачу. - Компанию? – недоверчиво переспросил он. - Ну, я сейчас не очень занят, - смутился Натсу и зашуршал какими-то бумагами. – Вечера свободны, и если вам нечем заняться… Может, заодно вспомните что-то по делу?.. - Я абсолютно свободен, - поспешил заверить его Бё, лишь бы не спугнуть свою удачу. – Можем встретиться даже сегодня. - Можно, - помешкав секунду, согласился Натсу. Договорившись созвониться ближе к вечеру и окончательно определиться со временем и местом, они попрощались. И только сбросив вызов, Бё обнаружил непрочитанное сообщение от Юуто, в котором тот указал адрес дома Казуки и имя его матери – Каяо Сатоо. С удивлением Бё отметил, что сообщение тот прислал ночью, когда сам Бё уже давно видел десятый сон. Почему Юуто не спалось, еще и после всего выпитого, Бё понятия не имел. Помешкав пару секунд, он все же коротко поблагодарил Юуто, ожидая очередного язвительного ответа, однако к его удивлению друг Казуки не отозвался. Отправляясь к бывшему дому Казуки, Бё думал о том, что не узнал о нем ровным счетом ничего. Кто теперь там жил? Продал ли Казуки его после смерти матери? Или, быть может, тот до сих пор оставался его собственностью? В последнее Бё не особо верилось, но с другой стороны – не представлял, куда Казуки мог пристроить все деньги от продажи, ведь в Токио у него не было ровным счетом никакого имущества. "Это зарабатываются деньги сложно, а профукать можно даже целое состояние за одну неделю. Особенно если ты – Казуки", - напомнил себе Бё. Юуто сказал, что в тот давний приезд Казуки не общался с ним. Наверняка, тот встречался с Манабу или Руи – раз они оставались в хороших отношениях – и мог поделиться с друзьями планами о дальнейшей судьбе унаследованного имущества. Но Бё решил не беспокоить малознакомых людей из-за такой ерунды, еще и с утра пораньше, рассудив, что лучше обратится к ним позже. В итоге Бё просто поехал по указанному в сообщении Юуто адресу, нашел дом, и хотя на звонок никто не открыл, Бё сразу определил, что дом не пустовал – ухоженная клумба перед входом и белоснежные занавески на окнах безоговорочно свидетельствовали о том, что дом был обитаем. Когда Бё, уже порядком устав от ожидания, призадумался о том, чтобы попытать счастья в другой день, в переулке впервые за долгое время появился человек. Издалека Бё не сразу разглядел и, лишь присмотревшись, понял, что перед ним была женщина с тремя детьми – точнее, с двумя детьми и коляской, где предположительно находился третий. Мысленно пожелав себе удачи, Бё даже замер на месте, ожидая, куда направится женщина. И когда та остановилась возле дома, некогда принадлежавшего семье Казуки, торопливо вышел из машины. Если до этого Бё еще гадал и сомневался, как правильно повести разговор, чтобы добиться желаемого, то теперь, успев проголодаться и заскучать, он был просто рад, что наконец осуществит задуманное. - Прошу прощения за беспокойство, - учтиво поклонился он женщине, которая, держа на руках одного ребенка, второй шарила в сумке, безрезультатно пытаясь отыскать ключи. – Вы живете в этом доме? Женщина обернулась и растерянно посмотрела на Бё. Она хотела что-то ответить, но именно в этот момент разревелся ребенок в коляске – Бё никогда такого не слышал, чтобы за секунду абсолютная тишина наполнилась надрывным воем. - Тише-тише… - зачастила женщина, тут же забыв и о ключах, и о Бё, принялась качать коляску свободной рукой, когда девочка, которую она прижимала к себе, в унисон со своим братиком или сестричкой, тоже расхныкалась. Третий, самый старший отпрыск многодетного семейства стоял молча и рассматривал Бё с таким лицом, словно заранее его ненавидел. Бё почувствовал, что сложившаяся ситуация его, мягко говоря, злит. "Обожаю детей", - удрученно подумал он, но постарался при этом сохранить самое радушное выражение лица, терпеливо ожидая, когда женщина найдет время и для него. На вид ей было около сорока, выглядела она не очень опрятно, что с таким большим семейством было и неудивительно, и когда ребенок в коляске притих, на Бё она перевела усталый взгляд. - Что вы хотели? – спросила она. Заводить долгий разговор и пускаться в пространные объяснения перед человеком, который только и ждет, когда его оставят в покое, не следовало – Бё это отлично понимал, потому сразу перешел к делу. - Меня зовут Хироки Ито, - сочинил на ходу имя он. – Не так давно, лет шесть назад, в этом доме жила моя тетя, Каяо Сатоо. Полагаю, этот дом вы купили после ее смерти. - Да, наверное, - растерянно ответила женщина, явно даже не предполагавшая, к чему клонит Бё. – Сатоо… Кажется, так звали того милого молодого человека с пирсингом, который приезжал, когда мы подписывали сделку с риелтором. - Казуки, - отозвался Бё. – Это мой двоюродный брат. "Хорошо хоть дом не успели перепродать три раза", - порадовался про себя он. - Точно, Казуки. Я хорошо его запомнила. После того, как договор был подписан, мы с мужем пригласили его на обед отметить сделку, и он не стал отказываться. - Вот как, - вежливо улыбнулся Бё. - Да, - кивнула женщина, а девочка на ее руках сунула палец в рот. – Мы как раз планировали первого ребенка, и этот дом подошел нам как нельзя лучше – большой, светлый и район хороший… Знаете, я теперь припоминаю, как ваш брат говорил, что тут вырос. - Отлично, значит, я не ошибся адресом, - отозвался Бё. – А то последний раз я бывал здесь в детстве. Наха – замечательный город, а район этот – особенно. Бё сам удивился, как его голос не дрогнул, когда он делал эти заявления, и за усилия был сразу вознагражден: впервые за все время женщина улыбнулась. - Мы тоже любим город и дом этот полюбили, как будто сами его строили. Жаль, что ваша семья ничего не получила от продажи. - Не получила? – медленно протянул опешивший Бё, который уже собрался было переходить к делу, но никак не ожидал подобного заявления. - Ну да, - теперь удивилась его незнанию женщина. – Ваш брат, Казуки, сказал, что почти все вырученные деньги пойдут на оплату долгов. Дом был два раза перезаложен, так он сказал. "Вот-те раз", - мысленно прокомментировал услышанное Бё. Получалось, что мать Казуки жила не по средствам, и никакого наследства Казуки, видимо, не получил. Это объясняло тот факт, что на момент знакомства с Бё у того не было ни гроша за душой, однако вызывало с десяток новых вопросов, которые Бё даже сформулировать не успел. - Ваш брат не выглядел расстроенным из-за этого, - уточнила женщина. – Он сказал, что деньги вообще не важны. - На Казуки это похоже, - невесело улыбнулся Бё и сразу, сделав вид, будто запоздало опомнился, добавил: - То есть, было похоже… - Я хочу конфету, - недовольным голосом сообщил мальчик, все так же не сводивший сердитого взгляда с Бё. - Подожди, Нобу. Ты что, не видишь, я разговариваю? – одернула его мать и опять повернулась к Бё. – Было? Что вы имеете в виду? Опустив глаза, Бё шумно сглотнул, словно к его горлу комок подкатывал, и снова поднял на женщину полный деланной печали взгляд. - С Казуки случилось несчастье, - проникновенно произнес он. – Увы… - Да что вы! – ахнула женщина и вполне искренне, как показалось Бё, прижала руку к сердцу. – Такой молодой… Как же это произошло?.. - Несчастный случай, - нейтрально отозвался Бё и поджал губы, словно ему было трудно об этом говорить. – Собственно, именно поэтому я и приехал сюда, к вам. В любой момент могли расплакаться дети, женщине мог кто-нибудь позвонить, и Бё решил, что надо действовать быстро и решительно. - Я вас слушаю, - отозвалась женщина. Весь ее сочувствующий вид выражал готовность утешать и помогать, и Бё оставалось только порадоваться, что дом у Казуки купил такой отзывчивый человек. - В последние годы мы с Казуки были достаточно близки и много общались, потому потерю я ощутил особенно сильно, - тяжело вздохнул Бё. – Именно поэтому мне дорого все, что было с ним связано. Вот я и хотел спросить, не сохранилось ли у вас в доме что-то, принадлежавшее прежним хозяевам? Я понимаю, что вы, конечно, делали ремонт, и столько лет прошло, но, может, где-то в чулане остались старые фотографии или какие-то вещи… Женщина внимательно слушала и не спешила перебивать, и Бё, сделав вид, что смутился собственной просьбы, скомкано закончил: - Насколько я помню, Казуки тогда в спешке продал дом. Может, он что-то не забрал? В ответ женщина только покачала головой, и когда в коляске снова заплакал ребенок, бездумно покачала ее, глядя как будто сквозь Бё. - Вряд ли смогу чем-то вам помочь, - с сожалением в голосе ответила она. – Трое детей, сами понимаете – места не хватает. Мы выбрасываем все лишнее. - Ма-ама… - вынув палец изо рта, заныла девочка, но Бё ее проигнорировал. - Понимаю… - протянул в ответ он и хотел попросить еще раз подумать, но женщина, которая сама желала помочь, опередила его просьбу: - Хотя я вот припоминаю, что на чердаке оставался какой-то хлам. В основном стройматериалы после ремонта, но, может, сохранились какие-то вещи? - Это было бы просто замечательно, - изобразил неуверенную улыбку Бё. - Давайте вечером, когда муж вернется с работы, я попрошу его посмотреть, - предложила женщина. – Оставите свой номер, Ито-сан? - Мама! – вдруг взвизгнул мальчишка, к которому Бё успел пропитаться искренней неприязнью. – Я хочу конфету! - И пи-исать… - заныла девочка. Бё так хотел поскорей оказаться как можно дальше отсюда, что чуть было ни сунул женщине визитку со своим настоящим именем. Лишь в последний момент он опомнился и быстро написал номер на первом попавшемся клочке бумаге, нашедшемся в кармане – то ли на рекламной листовке, то ли на салфетке. - Я в любом случае вам позвоню, - заверила Бё женщина и тут же позабыла о нем, переключая внимание на детей. - Нобу, вместо того, чтобы ныть, помоги мне. Достань ключи, они в маленьком кармашке… Напоследок окинув взглядом дом, где прожил все свое детство Казуки, Бё поспешил к машине, мысленно загадывая, чтобы новые владельцы дома нашли что-нибудь, принадлежавшее матери Казуки. "В идеале, дневник, где будет написано, кто настолько ненавидел их семью, что мог желать смерти Казуки даже через много лет", - усмехнулся он собственным мыслям. Бё не слишком верил в то, что найдет какие-то подсказки в старых вещах, но выбирать, где искать ответы, ему не приходилось. * До вечера и встречи с Натсу оставалась еще уйма времени, и Бё понимал, что ему опять совершенно нечем себя занять. В планах Бё держал встретиться с Масой и Миа – единственными одноклассниками Казуки, которых он еще не видел собственными глазами. Но как это сделать, Бё не представлял да и признавал, что, учитывая предыдущий опыт, толку от таких встреч немного. Бё не являлся тонким психологом, чтобы легко разгадывать, что скрывается за поведением людей, не имел полномочий полицейских, чтобы требовать от возможных подозреваемых отчета, а в то, что потенциальный убийца неосторожно выдаст себя сам, Бё не слишком верилось. "Вот только я знаю, что Маса ненавидит Казуки – видимо, ненавидит его, даже спустя много лет, если верить Хиро. С Миа же у него вообще отношения были, могла остаться обида", - напомнил себе Бё, выруливая из переулка на широкую дорогу. Все же встретиться с этими одноклассниками стоило – оставалось только придумать предлог. Глядя по сторонам, Бё отметил, что вроде бы уже бывал в этих местах, и лишь после этого вспомнил, что Юуто упоминал, будто Манабу живет где-то поблизости. На размышления у Бё ушло с полминуты, не больше. Он не мог сказать, что ему хочется снова встречаться с Манабу, да и не был уверен, что в такой встрече был смысл. Но в прошлый раз Бё не смог познакомиться с девушкой Манабу, которая тоже была на встрече выпускников и могла заметить или услышать что-то. Кроме того, придумать повод для визита было не так уж сложно – достаточно было сказать, что он просто мимо проезжал, и тут вспомнил, что хотел расспросить о прошлом визите Казуки в Наху: не говорил ли тот Манабу, что он планирует делать с домом матери? Соврать, что Бё поддерживает отношения с кем-то из внезапно заинтересовавшихся родственников Казуки, для него не составило бы труда. Но основная причина, по которой Бё включил навигатор и задал адрес Манабу вместо того, чтобы отправиться к себе в гостиницу, заключалась в интуиции. Она нашептывала Бё, что между необъяснимой обеспеченностью Казуки в детстве, бедностью его матери после, а теперь еще и вымученной, но не подкрепленной средствами роскошью Манабу, могла существовать некая связь. "Элитная школа, наверняка лучшая в городе, где относительно не так уж много детей. Родители – все местные сливки общества. Сто процентов они все были между собой знакомы, - рассуждал Бё, поглядывая на дорогу. – Могло ли какое-то общее дело связывать мать Казуки с кем-то из них? Бизнес? Может ли быть, что все они потом на этом деле погорели и остались ни с чем?.." Бё понимал, что как слепой котенок тычется носом вокруг, но понять ничего не может. И более того – не было никакой уверенности, что его подозрения как-то связаны с покушением на Казуки. Однако плюнуть на все и забыть Бё не желал уже просто из принципа. Возле дома Манабу были зарезервированы парковочные места для жильцов, потому свою машину Бё пристроил чуть поодаль и уже хотел выбраться из салона, когда неожиданно увидел подъезжающую знакомую Мазду. Подходить прямо на улице и напрашиваться в гости, когда хозяин дома сам только вернулся, было слишком неприлично даже для Бё. В сложившейся ситуации правильней было переждать немного и прийти через десять минут, что Бё и решил сделать. Машина Манабу остановилась, но некоторое время никто не появлялся. Бё уже успел озадачиться, чем Манабу там занимался, когда вдруг резко распахнулась дверь со стороны пассажирского сидения, и из машины стремглав вылетела девушка. У Бё ни на мгновение не возникло сомнения, кто перед ним. Именно эту красавицу он видел на фото, и теперь, глядя на нее издали, приходил к выводу, что в жизни девушка была еще лучше. Легкий полушубок из белого меха казался воздушным и только подчеркивал красоту ее длинных черных волос. Юбка была до того короткой, что больше напоминала широкий пояс, а стройным ногам в полусапожках на высокой шпильке могла позавидовать любая модель. Бё во все глаза уставился на красавицу, думая сразу о нескольких вещах. О том, что так элегантно, но почти на грани вызова, и непрактично мало кто одевается в повседневной жизни. О том, что такую женщину не стыдно показать даже самым привередливым друзьям, и более того – даже чопорным придирчивым родителям Бё. О том, что на такую красоту смотреть тревожно, не то что прикасаться к ней. И еще о том, что впечатление несколько портило выражение лица девушки. Потому что та определенно была в гневе. - Нет, я сказала! – грубо рявкнула она в салон и с силой захлопнула дверцу. Из машины ей отозвались на повышенном тоне, но Бё не смог разобрать слов. А уже через секунду появился Манабу, растрепанный и злой, и тоже хлопнул дверью, не жалея свой дорогой автомобиль. - Наоми, стой! – потребовал он, но девушка, стуча каблуками по асфальту, поспешила к входу в дом. Бё думал, что сейчас она скроется за дверью, Манабу последует за ней, и на этом представление окончится. Однако все вышло иначе: Манабу в три шага догнал свою подругу, схватил ее за локоть и развернул лицом к себе. У девушки было такое злое лицо, что на мгновение Бё невольно обеспокоился, не грозит ли Манабу опасность. Манабу заговорил, торопливо, но не очень громко, и Бё, чтобы разобрать слова, нажал на кнопку стеклоподъемника, прислушиваясь. - …не можем себе это позволить, как ты не понимаешь! – в голосе Манабу слышались усталость, огорчение, злость и обида одновременно. Бё понимал, что невольно оказался свидетелем очень некрасивой семейной сцены и остро захотел пригнуться к рулю, чтобы его не заметили. Лишь в последний момент он сдержался, напомнив самому себе, что ни в каких ситуациях не надо вести себя как идиот. Возле дома было тихо и пустынно, и Манабу со своей Наоми и не подозревали, что кто-то может за ними наблюдать и все слышать. - Я понимаю, что все твои обещания – это пустой звук! – взвизгнула Наоми. Голос у нее был куда менее красивым, чем внешность. - Подожди немного. Ну чуть-чуть же осталось, - чеканил по словам Манабу, однако его девушка только рукой дернула, освобождаясь от захвата. - Правильно о тебе Руи говорил, - сказала, как выплюнула, она. – Жаль только, я его не послушала тогда. - Да причем тут Руи! – тут же взвился Манабу. - При том, что ты слабак! Что с тобой я никогда не получу то, чего заслуживаю! - Да как ты можешь… - у Манабу даже голос изменился, и можно было только догадываться, каким было выражение его лица, которое видеть Бё не мог. – Чего у тебя нет, скажи? - У меня нет достойного мужчины! – не понижая тона, огрызнулась Наоми, и пока Манабу ничего не успел ответить, чуть ли не прошипела: - Я даю тебе времени неделю. Ровно! Если к следующему четвергу… Наоми говорила чем дальше, тем тише, как будто кто-то убавлял звук, и конец реплики Бё не смог разобрать. При этом красивое лицо девушки из злого стало угрюмым, и, договорив, она резко развернулась и поспешила к дому. В этот раз Манабу не стал за ней бежать, он только молча смотрел ей вслед. Когда захлопнулась дверь, он с силой пнул ботинком бордюр, а после вытащил из кармана пиджака сигареты и шагнул в направлении, противоположном дому. Бё, который даже дышать перестал, проводил его долгим взглядом. Момент для новой встречи определенно был неподходящим, и когда Манабу скрылся из виду, он повернул ключ в зажигании. "Она действительно крыса. Ты хоть и придурок, а был прав", - мысленно обратился к Юуто Бё, когда отъезжал от дома Манабу. О том, что бы мог означать подслушанный разговор, Бё решил подумать позже.