Выход главы приурочен ко дню рождения замечательной AmalielEon (с лёгким опозданием).
"Висельник" встретил путников... висельником. Изображение перевёрнутого мертвеца весело покачивалось из стороны в сторону, как бы издалека зазывая к себе на обед самый отъявленный сброд Нижнего города. Не то чтобы Каллен брезговал, но у них с собой было достаточно денег, чтобы снять номер в гостинице поприличней и не проводить ночь среди пьяниц, воришек и разбойников. - Ты уверена? - спросил рыцарь, с сомнением глядя на нескольких пьяных вдрызг "посетителей" таверны, подпирающих собой стенку здания. - Абсолютно, - уверенным кивком ответила ему Лавеллан. - Варрик обещал всё устроить по высшему разряду. Каллен усомнился. Конечно, торговый принц не раз доказывал свою деловую хватку, и всё же "Висельник" - это "Висельник". Лавеллан улыбнулась, заметив хмурую складку меж бровями бывшего храмовника и недоверие в его сощуренных светло-карих глазах. - Каллен, поверь, мне приходилось ночевать в худших местах, - с озорством в голосе сказала Эллана. Что ж, поспорить с этим было трудно, взять хотя бы Бурую трясину. Сам Каллен никогда в этом мрачном Создателем забытом месте не был, но отчёты от его пропавших солдат, угодивших в плен к авварам, были весьма красноречивы. Уголок губ мужчины дёрнулся в неуверенной натянутой улыбке. Как же Эллане объяснить... Киркволл - не город, зверь. Лишь на секунду потеряй бдительность, и он вцепится в тебя своими зубами, растерзает на мелкие ошмётки. Но ведь и она уже не девочка, верно? Лишний раз пришлось себе напомнить, как обманчива внешняя хрупкость магов. Лавеллан, помимо всего прочего, зачем-то выбрала себе самую опасную и непредсказуемую специализацию магии. Однажды тренируясь во дворе Скайхолда, эльфийка чуть не разнесла себя на части, пытаясь создать контролируемый разрыв. Находящийся рядом Каллен едва успел выжечь её ману, чтобы сорвать губительное заклинание. После этого Эллана попросила приставить к ней храмовников на время тренировок, а сама ещё долго ходила по коридорам крепости с затаённым ужасом в глазах. - Кушать хочется, - будничным тоном протянула долийка, отвлекая Каллена от не самых приятных воспоминаний. Что ж, это явно был намёк. "Оставь все свои сомнения, и пойдём уже обедать". Мужчина улыбнулся и обречённо вздохнул, когда тонкая рука Элланы обвила его локоть и потянула в сторону таверны. Каллен не припоминал, чтобы он хоть раз заказывал еду в "Висельнике", но, возможно, им повезёт, и местный повар готовит лучше, чем кок на корабле Изабелы. И да, в отличие от "Анабель", "Висельник" твёрдо стоял на земле.***
"Висельнику" всё же очень не хватало песен сладкоголосой Мариден, которая ублажала слух посетителям "Приюта Вестницы" в Скайхолде. Здесь же музыкальным сопровождением можно было назвать разве что какофонию из громких голосов и частых пьяных выкриков, и то с натяжкой. А вот рагу на обед было очень даже ничего. - М-м-м, - протянула Лавеллан, с наслаждением пережёвывая сочное, нежное мясо нага. - Гораздо лучше, чем та пресная уха и галеты на корабле, да? Каллен, напротив, ковырял ложкой блюдо в своей тарелке без особого энтузиазма. Он молчал уже минут пятнадцать, что-то сосредоточенно обдумывая и изредка бросая оценивающие взгляды на особо крикливых пьянчуг в зале. - Знаю, глупо тебя об этом просить... - задумчиво проговорил бывший храмовник, игнорируя адресованный ему вопрос. - Но я всё же хотел бы... Он снова замолчал, а Эллана слегка подалась вперёд, вернув ложку тарелке. - Я вся внимание, Каллен. Командор нахмурил брови, испещрив лоб мелкими морщинками, и поднял на Инквизитора серьёзный взгляд. - Пока мы здесь, я хотел бы отлучиться. Эльфийка вопросительно изогнула бровь. - У меня есть дела... Я должен навестить старых знакомых. Наверное, это прозвучит эгоистично, но я буду рад, если ты останешься в "Висельнике" до моего возвращения. - Не уверена, что смогу выполнить твою просьбу, - уклончиво ответила Лавеллан, отводя глаза в сторону. Она тоже решила не терять времени почём зря и твёрдо намерилась наведаться в одно место, пока есть возможность. Каллен обречённо вздохнул и покачал головой. Слишком наивно было полагать, что эльфийка послушает его и будет терпеливо отсиживаться в таверне, хотя в нём, вероятно, теплилась надежда после недавней стычки с бандитами. - Я просто хочу... - пробормотал бывший храмовник. - Знаешь, получается глупо. Сам вызвался тебя защищать в дороге, а теперь вынужден просить сидеть здесь. - Экая ерунда, - мягко улыбнулась Эллана. - Я сражалась с Корифеем и с целой толпой орлесианских дворян на балу, что мне может сделать один единственный город? - Лучше тебе даже не знать, - горько усмехнулся командор. Он слишком часто волновался, слишком много думал и, кажется, слишком сильно переживал из-за того, что так редко бывал с ней рядом в бою. Эллана решительно перегнулась через стол, заглянула Каллену в глаза и протянула руку, нежно коснувшись заросшей колючей щетиной щеки. Мужчина прикрыл глаза и потёрся об узкую ладонь, наслаждаясь прохладой тонких бледных пальцев. - Я знаю, что ты волнуешься за меня. - Ты даже не представляешь, как, - грустно улыбнулся Каллен. - Но ты знаешь, что не сможешь уберечь меня от всего. Рыцарь протестующе уставился на долийку. Он открыл было рот, чтобы возразить, но пальцы Лавеллан переместились с щеки на его сухие губы. - Лучше скажи мне, что я могу сделать, чтобы уменьшить твоё беспокойство? - Только одно, - обречённо вздохнул бывший храмовник. - Обещай, что будешь осторожна. Лавеллан бодро улыбнулась. - Так точно, генерал. Каллен накрыл её ладонь своей и с трепетом поцеловал мягкие подушечки пальцев. На несколько мгновений показалось, что шум в таверне затих, а пьяный чавкающий сброд вдруг растворился. - Не ускользай от меня. - Голос Каллена был тихим, но Эллана расслышала, как он едва заметно дрогнул. Ещё одна просьба, которую Лавеллан не в силах исполнить. Она бы и рада, да только у Творцов на неё, судя по всему, совсем другие планы. То долийку затянет в Тень, то Корифей загонит в Перекрёсток между мирами, то армия застрянет в горах, вынуждая идти на последнюю битву почти в одиночку. С того самого момента, как Эллана случайно получила Якорь на Конклаве, смертельная опасность преследовала её по пятам. До сих пор удача была на стороне эльфийки, но надолго ли её хватит? Долийка всё ещё раздумывала над ответом, а Каллен, кажется, всё уже понял по её напряженному взгляду. Рыцарь вздохнул и решительно поднялся из-за стола, отодвинув скрипнувшую по грязному полу деревянную скамью. Лавеллан притянула руку к груди, пальцы всё ещё хранили тепло дыхания бывшего храмовника. - Не скажешь, куда ты пойдёшь? Каллен замешкался. - Просто навещу кое-кого. Это недолго. Надеюсь... Не хочу грузить тебя своими делами. - Тогда прошу вас, генерал, будьте осторожны, - тихо сказала эльфийка, убирая светлую прядку волос за острое ухо. - Так точно, моя дорогая леди Инквизитор, - с налётом шутливой бравости в голосе ответил Каллен. Лавеллан усмехнулась и покачала головой. Она-то хотя бы не рисковала в Киркволле быть сожранной своими же воспоминаниями. На выходе командор столкнулся с Варриком. Гном явился в таверну с двумя крепкими темнокожими матросами, которые притащили с собой сумки Каллена и Элланы. Варрик что-то сказал парням и махнул рукой в сторону лестницы на второй этаж, видимо, отправляя их в заранее заготовленную комнату для ночлега. Гном не сразу заметил возникшую перед ним огромную фигуру в доспехах. Эллана с любопытством наблюдала за этими двумя и едва могла сдержать улыбку, уж больно у Каллена лицо было кислое и серьёзное, словно перед ним не Варрик, а какой-нибудь провинившийся солдат. Слова тонули в общем гуле таверны, но, судя по насмешливым взглядам, которые Тетрас бросал на эльфийку, речь шла именно о ней. - Отлично, - с притворным ворчанием возвестил Варрик, когда докатился на коротких ножках до столика Лавеллан и плюхнулся на скамью, где минутами ранее восседал Каллен. - Я теперь ещё и нянька. А, главное, кому? Инквизитору! - Почту за честь, - хихикнула Эллана в ответ. - Прочитаешь сказку перед сном? Варрик улыбнулся и заговорщически подмигнул эльфийке. - Могу почитать черновик первой главы про нашу Искательницу. Могу прочитать краткий список всего того, что сделает со мной Кудряшок, если я пущу тебя в Клоаку. - А что такое Клоака? - встрепенулась Инквизитор. - Плохая идея, - пробормотал сам себе гном. - Забудь. Скажи лучше мне, с кем вы уже умудрились подраться по дороге в таверну? - Ох. - Лавеллан бросила мимолётный взгляд на серебристый эльфийский лук, который покоился рядом с её посохом на скамье. - Какие-то разбойники подстерегли нас во дворе неподалёку. Ты-то как узнал? - Ну... - протянул Варрик, - кровь на щите Каллена, кровь на сапогах Каллена, угрюмое выражение на лице Каллена. Авелин с Ривейни, конечно, постарались на славу, но из порта Кудряш уходил явно не таким потрёпанным и разозлённым. - Не знаешь, куда он мог направиться? Сказал, что по каким-то делам, навестить кого-то... - Храмовников пошёл искать, больше знакомых у него тут быть не может, - вздохнул гном, скептически оглядывая недоеденный Калленом обед. - Разве они тут остались? - удивилась Эллана. - Я думала, они ушли за Калленом в Инквизицию. - Не все. Кто-то не захотел покидать родной город, кто-то не решился довериться Инквизиции. Сомневаюсь только, что нашего генерала здесь ждёт удача - оставшиеся храмовники превратились в красных чудовищ. Ну, ты сама их видела. Варрик нахмурился и крикнул официантку. Ну что за дела? Принц вернулся в своё маленькое королевство, а его целых семь минут никто не замечает! Пока бурчащий господин Тетрас делал заказ, Эллана задумчиво сверлила васильковыми глазами плавающие в собственной тарелке куски нажьего мяса. Эльфийка вспомнила, как Каллен, смущённо потирая шею, подсовывал ей бумажки с именами, когда Инквизитор отправлялась по делам в разные уголки Южного Тедаса. Каждый раз он надеялся, что Лавеллан удастся разыскать кого-то из его бывших товарищей по ордену, и каждый раз та возвращалась с неутешительными вестями. - Он всё ещё привязан к храмовникам, да? - удручённо спросила долийка. Если это так, то печально. После всего, что с храмовниками сделал Самсон... Варрик цокнул языком и пожал широкими плечами. - Церковь его больше не держит, лириумный поводок ему удалось оборвать. Но вот долг перед товарищами по ордену... От этого избавиться гораздо сложнее. А ты знаешь нашего Кудряшка, и ты знаешь, что для него значит слово "долг". - Знаю, знаю, - вздохнула Эллана. "За это и люблю". - Итак. - Варрик с подчёркнутой деловитостью уставился на эльфийку. - Куда ты собралась улизнуть от своей няньки? Губы Лавеллан тронула хитрая улыбка. - Что, даже не станешь меня останавливать? А что скажешь Каллену? - Скажу, что злобная статуя Мередит утащила Инквизитора в Казематы, поминай как звали, - усмехнулся Тетрас. - Неплохой сюжет для книги, м? - Спасибо, - фыркнула Эллана, - красные храмовники в твоей книге меня уже похищали, теперь ещё и Мередит. Каллена пожалей, он ведь шутку не оценит. - Эх, проще надо быть, проще, - проворчал гном, разводя руками. - Ладно. Так куда ты собралась? Лавеллан снова бросила взгляд на лук. Если на корабле она ещё раздумывала над этим, то теперь всякие сомнения испарились без следа, словно их и не было. - Мне надо в эльфинаж.***
Каллен долго бродил по улицам Киркволла, раз за разом вычёркивая очередной адрес из списка, написанного аккуратным почерком Шартер на потрёпанном листке бумаги. "Здесь такой больше не живёт", "Скончался месяц назад", "Кажется, она примкнула к этим... как их... красные которые...". С каждым вычеркнутым именем надежда встретить хоть кого-нибудь из своих бывших товарищей по ордену таяла безвозвратно. Реальность была такова: в Киркволле храмовников не осталось. Командор наивно полагал, что время стёрло из его памяти воспоминания о Городе Цепей. Кое-где ему пришлось поплутать в лабиринте пыльных вонючих улиц в поисках дороги, но многие места были знакомыми до боли. В этом тесном дворике Каллен устроил облаву на сбежавших из Круга магов крови, здесь был тайный ход, ведущий в лечебницу Андерса. А на этой рыночной площади обезумевшие от страха и отчаяния маги похоронили почти весь отряд Каллена, когда тот прорывался с боем к горящим Казематам. Сам рыцарь-капитан отделался обмороженным боком и ранением в плечо. Остальным повезло меньше. В списке осталось последнее имя. Каллен уже и не надеялся, стуча в ветхую деревянную дверь одноэтажного здания, что ему откроют. Рыцарь постоял с полминуты, слушая тишину, и уже собрался уходить, когда до его слуха вдруг донеслось щёлканье замка. Дверь со скрипом приоткрылась, и на мужчину уставилось два небесно-голубых женских глаза. - Сэр Каллен? - удивлённо охнула женщина с длинными пепельными волосами и осунувшимся усталым лицом. - Здравствуйте, Мэша, - тепло улыбнулся ей бывший храмовник. Создатель, неужели ему всё-таки повезло? На лице женщины удивление сменилось сомнением, а в глазах промелькнул страх. - Это по поводу Керана, да? - сбивчиво забормотала Мэша. - Керан жив? - Конечно! С чего бы ему... Дыхание Создателя, он ведь ничего такого не натворил? Это из-за лириума, да? Мэша выглядела напуганной. Годы и тяжёлая жизнь в Киркволле её не пощадили: лицо покрыли мелкие морщинки, волосы потускнели и поредели, хоть и отросли до лопаток, некогда ярко-голубые глаза потеряли свой живой блеск. Как же тогда выглядел её брат? - Мэша, успокойтесь, - мягким, но настойчивым голосом сказал Каллен. - Я действительно пришёл повидать Керана, но я вернулся в Киркволл только пару часов назад. О делах вашего брата мне ничего неизвестно. Мэша с сомнением рассматривала рыцаря, обдумывая его слова. Каллен не винил её за подозрительность: орден храмовников вряд ли оправдал ожидания несчастной семьи. Керана похитили маги и пытались сделать его одержимым. Бедному рекруту десять лет пришлось доказывать свою лояльность ордену, лишившись звания, в то время как его сестра едва сводила концы с концами из-за пониженного жалования брата. Керан отказался идти за Калленом в Инквизицию вместе с остальными храмовниками, он был слишком привязан к сестре и не хотел бросать её на произвол судьбы в Киркволле. Оставалось только гадать, что случилось с храмовником, раз Мэша так за него перепугалась, едва увидев его бывшего командира. - Позвольте мне войти, и я всё объясню. Женщина вздохнула и, понурив голову, отошла в сторону, пропуская Каллена в тесную прихожую. В хозяйственности Мэше не откажешь: дом не отличался богатым убранством, но зато в нём была идеальная чистота. В прихожей Каллен обнаружил всего лишь две двери: одна вела на скромную кухню, вторая - в общую комнату. Мэша как бы невзначай встала у второй двери, загородив бывшему храмовнику проход. Видимо, там и находился сейчас её брат. - Итак, что вам от нас нужно? - спросила женщина, устремив взгляд на полку с обувью и обхватив сутулые плечи руками. Конечно, она могла проявить большее дружелюбие и гостеприимство, учитывая, что это именно Каллен хлопотал за Керана перед Мередит после того случая с похищением. Но это был Киркволл, напомнил себе командор. Рано или поздно здесь все становились такими. - Я прибыл в город всего на день, - начал терпеливо разъяснять Каллен. - Вам, наверное, известно, что я состою в Инквизиции. - А, Инквизиция, - утомлённо вздохнула Мэша. - А кому сейчас о ней не известно? И о вашей блестящей карьере мы тоже наслышаны. Это была злость? В её голосе Каллен определённо уловил то ли злость, то ли обиду. Что ж, этого следовало ожидать. - Я здесь по делам, проездом, - продолжил бывший храмовник, стараясь не обращать внимания на раздражение в голосе Мэши. - Мне захотелось встретиться с товарищами по ордену. Я слышал... слышал, что многие примкнули к красным храмовникам. Мэша фыркнула, поджав бледные шелушащиеся губы. Пальцы чуть заметно сжали ткань потрёпанного серого платья. - И много живых товарищей вы нашли, сэр Рыцарь-Капитан? Каллен стиснул зубы, столько яда и горькой правды было в словах этой измученной женщины. - Нет, - глухо ответил командор. Никого. Никого он не нашёл. Наверное, можно было спасти орден. Можно было отправиться в Теринфаль за храмовниками (и отдать магов в рабство венатори?). Можно было раньше воспротивиться Мередит и уничтожить проклятый меч из красного лириума (пойти против командира?). Можно было казнить или усмирить ненавистного Самсона ещё тогда, одиннадцать лет назад (но за что? за передачу писем?). Всё, что он сделал, всё, чего Каллен достиг в Инквизиции, - всего это было преступно, непростительно мало. - Замечательно ваша Церковь обошлась с моим братом, - нарушила затянувшееся молчание Мэша. - Десять лет его проверяли на одержимость, а потом, когда казалось, что всё только начало налаживаться, его просто выкинули. - Я звал его с собой... - возразил Каллен. - Да, точно, вы его звали, а он отказался, - сквозь стиснутые зубы проговорила женщина. - Из-за меня. Быть может, если бы не... - Мэша горько вздохнула, понурив плечи. - Ордена храмовников в Киркволле больше нет. Церковь перестала поставлять лириум, а контрабандисты задирают непомерные цены. - Керан не принимает лириум? - Разве теперь это имеет для вас значение? - фыркнула Мэша. - Имеет, - резко ответил Каллен. Может быть, слишком резко. - Принимает, но нечасто, - с неохотой ответила женщина, неодобрительно косясь на бывшего храмовника. - Раз в полтора или два месяца, насколько хватает моей зарплаты. Керан пытался служить городским стражником, но без лириума он... Каллен удручённо вздохнул. - Не надо, Мэша, можете не объяснять. Я знаю, что сейчас испытывает ваш брат. - Разве? - звенящим от обиды и негодования голосом спросила женщина. - Вы там в Инквизиции, небось, купаетесь в этом гадком лириуме! Каллен горько усмехнулся. Искупаться в лириуме? Кажется, его посещали подобные мысли пару раз во время ломки, когда было особенно плохо. - Послушайте, - решительно сказал рыцарь, - дайте мне поговорить с вашим братом. Я смогу ему помочь. - Как? - задала Мэша вполне логичный вопрос. - Заберёте его в Инквизицию? Её пальцы неловко теребили ткань платья, в голосе сквозило недоверие вперемешку с желчью, но глаза... глаза умоляли. Помогите ему. Спасите его. - Заберу, - кивнул Каллен, - но только если он сам этого захочет. К удивлению командора, долго уговаривать Мэшу не пришлось. Каллен мог только предполагать, как тяжело ей приходилось, когда её брата колотило в приступах боли от отсутствия лириума. Как тяжело ей было просыпаться от его криков по ночам, как тяжело было копить деньги на очередную склянку, наполненную ненавистной, но желанной голубой жидкостью. Однако хуже всего было ощущение собственной беспомощности и бесполезности, когда приходит осознание, что ничем не можешь облегчить эту боль. Каллен знал. Он видел это в глазах Лавеллан. Мэша молча отворила дверь и пропустила Каллена в душную комнату. Здесь было тесно, пусто и затхло. У стен друг напротив друга стояли две кровати, в одной из которых неподвижно лежал человек. - Я всё ещё не понимаю, зачем вам это, - свистящим шёпотом пробормотала Мэша. - Но если уж берётесь... не сделайте хуже. С этими словами женщина затворила дверь и оставила бывшего рыцаря-капитана со своим бывшим подчинённым. Каллен потёр пальцами ноющий лоб - от морской качки и переполненного событиями дня разболелась голова. Густой солоноватый запах в душной комнате и предстоящий тяжкий разговор явно не предвещали командору скорейшего избавления от боли. Больше всего ему хотелось сейчас бросить все и вернуться в таверну, где можно было бы отлежаться до следующего дня под боком у напевающей какую-нибудь эльфийскую песенку Элланы. Но отступать было поздно, да и грех жаловаться на головную боль и усталость после пережитой лириумной ломки. Каллен приблизился к кровати и опустился на хлипкий, жалобно скрипнувший под тяжестью мужчины табурет. Немного подождал, собрался с мыслями. Прикоснулся к плечу лежавшего лицом к стене мужчины. Тот застонал, забормотал что-то тревожным голосом и попытался сбросить руку командора с острого плеча. - Керан, - осторожно, но достаточно чётко позвал Каллен. - Нет, оставь меня... - застонал Керан в ответ. - Я не хочу... уходи!.. Демон... сколько можно меня мучить?.. Вот значит как. Демон... Видимо, все храмовники объединены общими страхами. - Здесь нет демонов, Керан. Есть только я, Каллен. Твой Рыцарь-Капитан. Мужчина вздрогнул и затих, вслушиваясь в знакомый голос со стальными нотками. Это было так давно... Где-то в другой жизни, где церковь принимала в себя всех нуждающихся в ласковом слове Эльтины, тело было заковано в доспех с пылающим мечом на кирасе, а в груди разливалось, расползалось бодрящее тепло лириума. Керан приподнялся на худых трясущихся руках, перевернулся и уставился мутными взглядом на сидящего перед ним Каллена. В храмовнике, которого Каллен когда-то отстоял перед Мередит, узнавалась разве что лазурь его глаз, и то, потускнела. Пшеничные волосы взлохмаченными сальными прядями обрамляли осунувшееся бородатое лицо и небрежно падали на плечи. Под покрасневшими глазами залегли черные тени, кожа покрылась испариной. Каллен смотрел на Керана и видел своё отражение. Юный храмовник, отчаянно рвавшийся служить благой цели и угодивший в лапы магам крови. Храмовник, которого держал в плену демон, так страстно желающий сломить его волю. Храмовник, который остался служить, невзирая на то, что с ним произошло, теперь оказавшийся Церкви ненужным. Храмовник, тело которого ломалось и изнывало, плавилось и стенало без драгоценного недоступного лириума. Керан несколько раз моргнул, всё ещё не веря своим глазам. Как бы он не подумал, что Каллен ему почудился. - Рыцарь-Капитан? - всё ещё неуверенный в том, что он видел, пробормотал Керан. Каллен кивнул. Да, больше не храмовник, да, теперь у него другое звание в другой организации. Сейчас всё это было неважно. Пока есть хоть слабая призрачная надежда на то, что Керана можно вытащить, Каллен будет его Рыцарем-Капитаном. Строгим и не терпящим слабости.***
Почти не отрываясь от нарисованной Варриком карты, Эллана уже сорок минут бродила по Нижнему городу. Она всё ещё из рук вон плохо ориентировалась в шемленских поселениях, а уж в тесных запутанных улицах Киркволла заплутать было легче лёгкого. Судя по карте, Нижний город был лабиринтом с сотней ловушек, который словно породил чей-то злой изощрённый гений. На карте гном старательно сделал множество разных пометок: "В этом дворе тайный ход в Клоаку, здесь по ночам приторговывают лириумом, в этот переулок даже не суйся - спутают с какой-нибудь красоткой из "Цветущей розы". Город Цепей был похож на огромный шумный муравейник, только в отличие от тех, что долийские мальчишки любили разворашивать палками, этот был сделан из камня, а не из песка и лесного мусора. Жители в нём не трудились на благо друг друга и были едины разве что в одном - в стремлении выжить. Эллана часто ловила на себе взгляды прохожих: кто-то смотрел с презрением на её длинные острые уши, кто-то с подозрением косился на болтающийся за спиной посох. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, долийке пришлось натянуть на голову капюшон и прикрыть чёлкой замысловатый узор валласлина на лбу. Лавеллан надеялась, что там, куда она направлялась, не придётся лишний раз скрывать свою эльфийскую сущность. Так уж случилось, что Эллана за всё своё время пребывания в Инквизиции почти не бывала в эльфинажах. Однажды она захаживала в денеримский во время визита в столицу Ферелдена по приглашению короля. Этот был, пожалуй, лучшим из тех, что доводилось видеть эльфийке: Алистер активно сотрудничал с местной старостой, и вместе они заново отстроили разрушенный после Мора район, сделав его удобным и приличным для жилья. В Вал-Руайо эльфинаж выглядел беднее, но за тамошних собратьев Лавеллан была спокойна - не зря же она помирила императрицу Селину с её эльфийской любовницей. В Халамширале эльфинаж был сожжён. Заглянуть в него времени не нашлось, и, может, оно было к лучшему... Одного беглого взгляда на обшарпанные стены, покрытые глубокими трещинами, на жалкие обноски, в которых ходили эльфы, на их понурые головы, хватало, чтобы понять: эльфинажу Киркволла не повезло. Эллана медленно спускалась по лестнице, едва слышно шлёпая босыми ногами по пыльным грязным ступеням. Долийка стянула успевший надоесть капюшон и вовсю разглядывала убогий район, в котором ютились её собратья. Здесь было так мало места, что этажи ветхих домов нависали друг над другом, угрожая рухнуть на голову прохожим. Потрёпанные разноцветные гирлянды, кое-где порванные, но трогательно чистые, протянулись от окна к окну, вместе с узорчатыми рисунками на стенах придавая эльфинажу не то нарядный, не то жалкий вид. Посреди тесных трущоб на небольшой площади во всём своём великолепии раскинул могучие ветви венадаль, затмевая густой изумрудной кроной крохотный кусочек неба, вечно серого от дыма и туч. Чужаки захаживали в этот район нечасто, а посему Лавеллан не осталась незамеченной. Прохожие, кто с интересом, а кто с подозрением уставились на Эллану, а те из них, кто разглядели татуировку на лице, изумлённо распахивали глаза и начинали шептаться между собой. - Andaran atish'an, - к удивлению Лавеллан забормотали городские на эльфийском. Надо было отдать им должное - эти городские не спешили раскланиваться перед долийкой, как это делали эльфы в Вал-Руайо. Эллана не знала, что их тогда впечатлило больше - титул Вестницы Андрасте или валласлин на лице. Часть городских эльфов обратилось в лоно Церкви и уверовало в Создателя, остальные по крупицам хранили своё славное эльфийское прошлое, почитая долийцев чуть ли не за богов. И для всех них Эллана являлась чем-то неземным, далёким и возвышенным. И не сказать, что Эллане это льстило. - Мне нужно поговорить с вашей старостой. - Лавеллан не обращалась к кому-то конкретно, но знала, что её просьба будет услышана. Какой-то рыжий лопоухий мальчишка заверил долийку, что старосту непременно приведут, Эллане надо лишь немного подождать. Сопровождаемая всё теми же любопытными взглядами и шёпотками, Лавеллан, чтобы скрасить ожидание, приблизилась к древу в центре площади. Широкий ствол венадаля был выкрашен в ярко-алый, а чья-то умелая рука заботливо вывела белым цветом витиеватые узоры на грубой коре. Эллана с любопытством протянула руку и дотронулась пальцами до ствола дерева. В воздухе витал едва уловимый горький запах краски, видимо, узоры подкрашивали не так давно. Для городских эльфов венадаль был символом былого величия Арлатана, вот только об этом помнили не все. Немногие хранили древо в эльфинаже, да ещё и в таком отличном состоянии, обычно венадали срубали на дрова, чтобы согреться в особо лютые зимы. - Andaran atish'an, - послышался за спиной тихий вкрадчивый голос. Эллана обернулась и увидела перед собой долийку. Она была едва заметно выше здешних эльфов, спину держала прямо, не склоняя головы. Длинные черные волосы, местами заплетённые в косички, ниспадали на узкие плечи, по светлой коже лица вился бледный валласлин, зелёные глаза смотрели с любопытством и затаённой радостью. Эльфийка носила простое, но чистое и опрятное платье, плечи укрывал лёгкий платок из долийского сукна, а из-под юбки выглядывали узкие босые ступни. Всё, как и сказал Варрик. Эллана кивнула старосте в знак приветствия и улыбнулась. - Andaran atish'an, Мерриль.***
- Мне нужны перо и бумага. Каллен показался в прихожей, затворив за собой дверь в комнату, где минутами ранее окончил разговор с Кераном. Мэша высунула голову с кухни и вперила пытливый взгляд острых, как льдинки, глаз в рыцаря. - Вы с ним поговорили? Что теперь? - Теперь он сможет избавиться от лириумной зависимости. Лицо женщины озарилось недоверием. - Вы врёте. - Нет, - коротко ответил Каллен. Головная боль настойчиво сверлила правый висок, а глаза чесались от недосыпа и затхлого воздуха. - Это... это невозможно... - пробормотала Мэша. - Вы хотите, чтобы он сошёл с ума? Вы хотите убить его? Каллен скрипнул зубами и подавил в себе вздох раздражения. Всё логично и закономерно. Мало кто знал, что он сам избавился от зависимости. Прецедентов в истории ещё не случалось, обычно храмовники, отказавшиеся от лириума, либо, в конечном счете, возвращались к нему, либо сходили с ума и умирали. Каллен был первым, кто выкарабкался и не потерял себя. Первым, но не последним. Рыцарь твердо решил, что вытащить храмовников из цепких объятий проклятого зелья - его святой долг. - Убьёте его вы, если продолжите пичкать лириумом. - Вы вконец обезумели! - гневно воскликнула Мэша. - Я думала, вы хоть как-то поможете брату, поделитесь деньгами или лириумом... У вас в Инквизиции его должно быть за глаза и за уши! Вместо этого вы предлагаете... - Избавить Керана от зависимости, - закончил за неё Каллен. - Это невозможно, - продолжала упрямиться Мэша. - Это всем известно. Это... это бред. Керан умрёт. Я не стану губить жизнь родному брату. Каллен чувствовал себя так, словно его пытались убедить в том, что его не существует вовсе. Было горько и тоскливо от осознания того, насколько сложно людям поверить в истину. Горько от того, что Мэша упрямо отказывается верить в силы Керана, когда он сам, не без долгих уговоров, конечно, но согласился попробовать избавиться от зависимости. Вера близкого человека была ему просто необходима, иначе он может сорваться. Когда-то Кассандра поверила в Каллена, и её вера была непоколебима, как скалистый утёс в бурный шторм. Когда-то и Эллана поверила в него, и её вера была ровным, дающим надежду огоньком в окне маяка. Это было так важно. Каллен стушевался, перемнулся с ноги на ногу. Слова вертелись у него на языке, но никак не желали оформляться в сколько-нибудь приличное предложение. Он не знал, как заявить о себе. Гордо и торжественно или же тихо, но уверенно? Что сказать, чтобы Мэша не сочла его хвастливым лжецом и поверила? - Я жив. Женщина нахмурилась и вопрошающе уставилась на бывшего храмовника. - Я вижу, - фыркнула она. - И что дальше? - Я жив, - повторил Каллен.- Я больше не принимаю лириум. И я жив. Мэша, конечно же, не поверила. - Вы? - женщина вздернула бровь. Каллен кивнул. Мэша смерила бывшего храмовника долгим, внимательным взглядом. Каллен не мог точно сказать, как он выглядел в её глазах. Он устал от долгого и изнуряющего плавания, давно не брился, не спал, и ещё у него болела голова. Да, бодрый и здоровый человек, ничего не скажешь. Мэшу, кажется, внешний облик рыцаря тоже не впечатлил. Каллен выпрямился, скрестил руки на груди. Вздохнул и нахмурился. - У меня нет времени перед вами распинаться. Вы можете мне верить, а можете не верить - доказательств у меня нет. Я избавился от зависимости, то же самое может случиться с Кераном, если вы перестанете упрямиться и хоть на минуту задумаетесь над альтернативой. Вы хотите, чтобы я помог ему? Я помогаю. Будете мешать - Керана не спасти. Слишком... слишком резко? Мэша приоткрыла рот, несколько раз моргнула и ошеломлённо уставилась на мужчину. - Я... я не знаю... я... Я хочу помочь, правда, просто я... Голубые глаза вдруг покраснели и наполнились слезами. Мэша ссутулилась и прижала длинные узловатые пальцы к задрожавшим губам. Казалось, что она вот-вот сломается от непосильной ноши, и Каллен только подлил масла в огонь. Рыцарь коротко вздохнул и потёр пальцами ноющую переносицу. Ему не следовало забывать, что перед ним уставшая замученная женщина, а не солдат. - Мэша... - Каллен осторожно коснулся её плеча. Его голос был уже не жёстким, но мягким, каким он никогда не говорил со своими подчинёнными. - Керану не нужен лириум. Ему нужна ваша вера. Женщина не ответила, только опустила глаза, уставившись в пустоту. Она колебалась. Каллен чуть сильнее сжал её плечо. Тихо, но настойчиво: - Перо и бумагу.***
Лачуга Мерриль больше напоминала небольшой музей долийской культуры. Здесь были собраны и расставлены по разным углам статуэтки эльфийского пантеона, стены украшены картинами на соответствующую тематику и полотнами ткани, разрисованными традиционными долийскими узорами. Также имелся книжный шкаф, заполненный, как успела заметить Лавеллан, книгами и справочниками об эльфах. - За магов заступилась Хоук. - Мерриль протянула Эллане расписанную (наверняка вручную) чашку горячего чая и присела за стол напротив. - Но и она потом ушла из города. Авелин и капитан Каллен, конечно, старались навести порядок в городе, но они больше были заняты проблемами с магами. Эльфинаж был предоставлен сам себе, староста заболел и скончался через месяц после взрыва. Я подумала, что могу... раз я не смогла стать Хранительницей клана, может, у меня получится здесь. Мерриль говорила быстро, иногда сбиваясь и ёрзая на стуле. Эллана с интересом наблюдала за долийкой, она давно не общалась со своими сородичами. Кажется, Мерриль была из тех, кого Сэра бы презрительно обозвала "эльфанутой на голову". Уголок губ Лавеллан дёрнулся, стоило ей лишь представить разговор этих двух особ. - Я заметила, городские эльфы знают кое-что о нашей культуре. Бледные щёки Мерриль окрасились розовым, а глаза засияли. - Я научила их кое-чему. Рассказываю им легенды и сказки, тех, кто хочет, обучаю языку. Не все эльфы здесь обратились в андрастианство, многие рады больше узнать о Творцах. - Это здорово, Мерриль, - улыбнулась Эллана. - Хотела бы я также помогать эльфинажам. Инквизитор поднесла краешек чашки к губам и сделала небольшой глоток. Нежный аромат и приятный вкус напомнили ей об отварах, которые её клан заваривал, собирая травы в лесу. Такого чая в Скайхолде не делали. - Почему ты оставила клан? Мерриль закусила губу и отвела взгляд. - Я хотела помочь... Я хотела узнать больше о нашем прошлом, это же обязанность Хранителя, правда? Однажды мои друзья нашли древнее эльфийское зеркало, я подумала, если найду способ его активировать... - Зеркало? - оживилась Лавеллан. - Ты говоришь об элювиане? - Ты что-то о них знаешь? - В зелёных глазах бывшей Первой вспыхнуло любопытство. - В смысле... Мерриль захлопнула рот и нахмурилась. - Нет, я не должна снова в этом копаться. Упрямство уже сгубило Тамлена и Махариэля, а из-за моего упрямства Хранительница... она... Эльфийка печально вздохнула. Эллана отпила ещё немного чая, терпеливо ожидая продолжение рассказа. - Зеркало, которое мы нашли в Ферелдене, было как будто отравлено. Если бы мы сразу его уничтожили, быть может, не было бы столько смертей. Хранительница погибла из-за меня. Я обезглавила свой клан. Они рассердились... чуть не убили меня. Если бы не Хоук... Мерриль понуро опустила голову. Её плечи поникли, и вся она стала как будто немного меньше. Эллана смотрела на долийку, и крохотный червячок сомнения, который грыз её уже давно, снова напомнил о себе. Вот перед ней сидит несостоявшаяся Хранительница, которая все силы бросила на исследование эльфийского прошлого, поиск правды. Правды, к которой, сами долийцы, возможно, не были готовы. У Элланы тоже была правда. Об элювианах, о Митал, об Америдане. Захотят ли её сородичи об этом знать? В одном Эллана была уверена точно: Мерриль от этой правды воротить нос не будет. - Я проходила через них, - нарушила тишину Лавеллан. Мерриль вздрогнула и подняла голову. Её тонкие пальцы чуть сильнее вцепились в чашку, а язык быстро облизал пересохшие губы. - У тебя получилось? - едва дыша, спросила долийка. - У тебя получилось активировать зеркало? Лавеллан кивнула. - Точнее, за меня это сделала одна знакомая ведьма. Она обладала знаниями и силой, которым может позавидовать любой долиец. Зеркала открывались лишь по одному взмаху её руки. Зелёные глаза Мерриль жадно засияли, а рот чуть приоткрылся. - И что там? - одними губами прошептала она. - Там... - задумчиво протянула Эллана, погружаясь в воспоминания. - Там целый мир. Зазеркалье, которое было создано нашими предками, чтобы путешествовать по империи. Сотни элювианов, ведущие неизвестно куда: одни заводят в тупик, другие ведут на край Тедаса. Это похоже на Тень, но не Тень, а что-то другое... Что-то искусственно созданное и естественное одновременно. Инквизитор сморгнула, стряхивая наваждение. Перекрёсток, который показала ей Морриган, слишком живо стоял перед глазами. Такое забудешь нескоро. - Вот значит как... - задумчиво пробормотала Мерриль. - Всё так просто и так... удивительно. Интересно, я бы смогла всё-таки... активировать зеркало? Лавеллан покачала головой. - Не думаю. Для этого нужно обладать колоссальными знаниями. Однажды у меня был шанс их заполучить, но я отказалась. - Отказалась? Но зачем? Ты бы могла столько всего узнать! Ты бы могла путешествовать по всему Тедасу, могла столько всего сделать для эльфов... Объединить разрозненные кланы, сплотить их вокруг нашего прошлого и... Мерриль запнулась, встретив печальную улыбку Элланы. - Я знаю, - кивнула та, тоскливо вздохнув. - Знаю. Просто я... Лавеллан замешкалась. Каждый раз, когда она задумывалась о своём решении в Храме Митал, её терзали сомнения. Правильно ли было отказываться от древних эльфийских знаний в пользу Морриган? Солас и Коул отговаривали Эллану, да и Абелас ясно дал понять, что ничего хорошего в Источнике она для себя не найдёт. А ведь какой шанс для ученицы Хранительницы. Одним глотком можно было постичь столько тайн, сколько остальным долийским Хранителям и не снилось. Вот только цена за это - свобода. Правда была в том, что долг перед Инквизицией для Лавеллан пересилил долг перед своим народом. И признаваться самой себе в этом было... страшно. Эллана подняла глаза и взглянула на Мерриль. Та, затаив дыхание, ждала, когда её гостья продолжит говорить. Инквизитор вздохнула. Между бровями снова залегла привычная хмурая складка. - Всякому знанию есть своя цена. - Эллана словно слышала голос Хранительницы Дешанны. - Цена за те знания была для меня непомерно высока. Мерриль открыла было рот, чтобы возразить, но потом вдруг замешкалась и стушевалась. - Думаю, я понимаю тебя... - задумчиво проговорила она. - Я уже потеряла Хранительницу и свой клан, но так толком ничего и не узнала. Теперь у меня есть эльфинаж... Не хочу терять ещё и его. "А у меня половина Тедаса, - мрачно подумала Лавеллан. - Ставки были слишком высоки". Эта мысль немного успокоила её, как и внезапная солидарность Мерриль. Мерриль тем временем сделала ещё несколько глотков чая и потянулась к лицу, чтобы убрать за ухо выбившуюся прядь чёрных волос. Сверкнула белизна узкого запястья, и только сейчас Эллана заметила тонкие полоски шрамов на коже. - Ты маг крови? - с любопытством поинтересовалась эльфийка. Мерриль одёрнула рукав платья и вдруг вся ощетинилась. - Ну да, - излишне порывисто сказала она. - Иногда я пользуюсь ею, что в этом страшного? Эллана неловко улыбнулась. Сама она относилась к магии крови осторожно. Она успела встретить лишь одну ведьму, которая мудро распоряжалась своими запретными умениями, а остальные... можно просто вспомнить Адамант. Долийцы магию крови не одобряли, в Скайхолде были учителя из разных школ, один морталитаси предлагал обучить Лавеллан некромагии. Но даже в Инквизиции понимали: не престало Вестнице Андрасте резать себе вены для колдовства. Однако сама Вестница находила магию крови довольно притягательной. В разумных пределах, конечно. - Мне просто любопытно. - Эллана примирительно вскинула раскрытые ладони. - Я слышала, что в Киркволле храмовники отличались особой подозрительностью и дотошностью. Неужели ты ни разу не попадалась? Мерриль пожала плечами. - Ну да, однажды храмовники чуть не забрали меня в Круг. Хоук пришлось долго просить за меня у Рыцаря-Капитана. Они, вроде, были в хороших отношениях. - Рыцарь-Капитан... Каллен? - Лавеллан оживилась. Уголки губ невольно дрогнули в улыбке. - Ага, - кивнула Мерриль. - Он пару раз заступался за магов по просьбе Хоук. У неё такой дар убеждения... мне иногда кажется, её устами говорит сам Фен'Харел. "Я уже ничему не удивлюсь", - подумала Эллана, вспоминая свою встречу с Митал. - И всё же... Неужели храмовник Каллен так и не заметил, что хлопотал за мага крови? - с сомнением спросила Лавеллан. Ей сложно было представить, что Каллен, у которого всегда всё под контролем, мог допустить такую оплошность. Мерриль лишь застенчиво пожала плечами. - Иногда он казался настолько собранным, что даже немножко рассеянным. Знаешь, он ведь и не сразу догадался, что сама Хоук отступница. Вот забавно было... ну... почти. Не те обстоятельства. Неподходящие... "Ну надо же", - усмехнулась про себя Лавеллан. Отступники и маги крови бегали у Каллена под носом, а он даже не замечал. Воистину Киркволл странный город. - Кстати, можно вопрос? Эллана кивнула. Она сама уже достаточно порасспрашивала Мерриль о её жизни, почему бы теперь не рассказать о себе? - Ты правда видела Андрасте? О, этот вопрос Эллане задавали часто. Обычно это были люди, эльфы - реже. А вот конкретно с долийцами общаться на эту тему ей ещё не довелось. Лавеллан никогда не строила иллюзий о своей спасительнице из Тени. Андрасте для неё была вполне реальной фигурой из эльфийской истории, которая освободила её народ от рабства, но не более. Однако, стоя во главе Инквизиции, приходилось поддерживать легенду - она давала людям надежду, а Инквизиции - авторитет. Эллана вспомнила своего предшественника - Америдана. Тот умудрялся верить в Создателя и почитать Творцов одновременно. Сможет ли она однажды найти в своей вере место для шемленского бога и его невесты? Возможно, когда-нибудь... - Я до сих пор не могу точно сказать, что произошло со мной в Тени, когда я попала туда физически, - ответила после некоторых раздумий Лавеллан. Солгала. Мерриль, как ей показалось, умудрялась быть как ответственной, так и довольно порывистой и наивной, так что Эллана решила с осторожностью рассказать ей о своих взглядах. Репутация Вестницы и авторитет Инквизиции были превыше всего, Лавеллан не могла допустить, чтобы кто-то, пообщавшись с ней лично, распустил слух о том, что она никакая не избранная Андрасте. Но и всё время притворяться, особенно перед своими сородичами, было невыносимо. - Я думаю, наш мир сложнее, и в нём есть место разным богам... Но я всё ещё верю в Творцов, если ты об этом. Мерриль чуть склонила голову на бок и прищурила глаза. - Если ты веришь в Творцов, то почему у тебя тогда... А... Лицо эльфийки озарила хитрая улыбка. - Ты влюбилась. "Неожиданный вывод", - удивлённо подумала Эллана. - С чего ты взяла? Мерриль легонько коснулась пальцами своей груди. - У тебя шемленский медальон висит на шее. С Андрасте. - А... - Лавеллан смущённо улыбнулась и накрыла монетку Каллена, подаренную ей на озере, ладонью. - Это... Это на удачу. - Да-а-а, - довольно протянула долийка. - Фенрис тоже какую-то красную тряпочку у Хоук на удачу стянул, а потом так забавно смущался, когда отнекивался. "Неожиданные подробности из личной жизни Защитницы, не вошедшие в книгу". Мерриль тем временем с прищуром довольного кота наклонилась вперёд и уткнулась остреньким подбородком в ладони. Её мечтательный взгляд с интересом разглядывал медальон, в который Лавеллан превратила серебряную монетку. - Это шемлен, да? Лавеллан быстрым движением убрала прядь светлых волос за ухо, отвела взгляд. Мало кто так открыто расспрашивал её об отношениях с Калленом, обычно все шептались у неё за спиной. От любопытного взгляда Мерриль было слегка не по себе, но было в этом также что-то приятное. - Шемлен, - кивнула Эллана, нервно теребя медальон пальцами. Улыбка Мерриль стала ещё шире. - И кто же он? - Хм... - протянула Вестница, - я могу сказать... если никому не расскажешь. Глаза долийки засияли, как два изумруда. - Никому! Лавеллан хитро усмехнулась и наклонилась навстречу Мерриль. - Ты его даже знаешь... Эльфийка на секунду задумалась, нахмурив лоб. - Только не говори, что это Варрик. Хотя нет, Варрик же даргенлен... Эллана коротко рассмеялась такому неожиданному, но вполне закономерному выводу. - Увы, сердце господина Тетраса уже занято его арбалетом. А если быть точнее, Бьянка ясно дала понять, что Варрик навеки вечные принадлежит именно ей. - Если это не Варрик, то кто же тогда?.. - снова нахмурилась Мерриль. - Я могу дать подсказку. Он... с пониманием относится к магам, даже помогает им иногда. Он бывает очень невнимательным. Настолько собранным, что даже немного рассеянным. Долийка удивлённо моргнула, обдумывая услышанное, а затем с сомнением уставилась на смеющееся лицо Вестницы. - Да ну... Храмовник Каллен? Ты влюбилась в храмовника Каллена? Недоумение смешалось с разочарованием на лице Мерриль. Эллана едва сдерживалась, чтобы в голос не засмеяться, настолько забавная у неё была физиономия. - Что тебя так удивляет? Он мой генерал, хочу напомнить. Мы... довольно близки... - Эх, - разочарованно вздохнула Мерриль. - Он же такой скучный и всё время занудный. Нет, он, конечно, хороший... но лицо у него такое серьёзное, что даже молоко скисает раньше срока. - Скучный и занудный, - мечтательно протянула Эллана. И затем хитро прищурилась, скосив глаза в сторону. - Стой-ка... А вон та бутылка, что стоит у тебя на полке... Она ведь Серому Стражу принадлежит? Я находила такую же однажды. Кажется, она принадлежала Кар... Мерриль подскочила на стуле и залилась густой краской. - Это... - смущённо пробормотала она. - Это... - Шемленский подарок, да? - усмехнулась Лавеллан. Мерриль рассмеялась, смущённо прикрывая рот ладошкой. Они поговорили ещё немного. Эллана рассказала про свою экспедицию в заброшенный Храм Диртамена и посоветовала купить книгу об Инквизиторе Америдане (эльфийка пообещала профессору Кенрику, что до выхода его книги не будет распространяться о личности своего предшественника). Когда же за окном стемнело, а мягкий свет свечей в комнате стал ярче, Эллана решила, что пора возвращаться. Не хватало ещё, чтобы Каллен не застал её в таверне и устроил потом самую занудную на свете лекцию о безопасности в Киркволле. - Можно вопрос? - поинтересовалась Мерриль, когда Вестница уже стояла в дверях. Лавеллан кивнула. - Твой валласлин... почему именно Гиланнайн*? Эльфийка коснулась пальцами лба, на котором несколько лет назад был кровью вытутаирован её валласлин. Замысловатые узоры, тёмно-голубые, как вены под тонкой бледной кожей, сплетались в витиеватые галльи рога. Как давно ей наносили валласлин? Девять лет назад? Кажется, это было так давно, что даже не с ней. Словно другая Эллана просила Матерь Галл о своём покровительстве, другая Эллана корпела над книгами, пытаясь перевести древние эльфийские тексты, другая Эллана готовилась стать Хранительницей клана Лавеллан. Долийка сморгнула, наваждение рассеялось. Мерриль всё ещё разглядывала её валласлин и терпеливо ожидала ответа. - Я хотела вести свой народ. Пальцы задумчиво теребили монетку.***
Самсон был прав. Каллен не хотел это признавать, но мрачные мысли жужжали в голове с настойчивостью мух. И если до возвращения в Киркволл Каллен хоть как-то мог найти себе оправдание, то после разговора с Кераном, после его рассказов о том, что творилось в городе с уходом Рыцаря-Капитана, вся вина за произошедшее обрушилась на плечи тяжким грузом. "Ты бросил их! - выплюнул Самсон, сидя за решёткой в скайхольдской тюрьме. - Бросил орден и сбежал из города с церковной припевалой! Знаешь, что началось, когда славный добренький Рыцарь-Капитан ушёл?" Теперь Каллен точно знал. Анархия в рядах храмовников, которую он сдерживал своим руководством несколько лет, разгорелась в считанные недели. Оставленные без руководства и без лириума, рыцари Создателя впали в панику. Корифей выбрал удачный момент, чтобы их одурманить, лучшего не сыщешь. "Я делал то, что считал правильным", - отвечал Каллен Самсону на его обвинения. "Я тоже, - криво усмехался поверженный генерал в ответ. - Кстати говоря, спасибо, что поспособствовал моему продвижению по службе. Корифею был нужен человек, у которого голова не забита церковными сказочками, и которому было не плевать на орден". "Мне не плевать", - холодно отрезал Каллен, до боли стиснув зубы. "Мне не плевать", - думал он сейчас, бредя по начинающим пустеть улицам Нижнего города обратно в "Висельник". С приходом вечера запахи обострялись. Каллен мог лучше чувствовать пыль, гниль и отчаяние бедного района, если бы не был так глубоко погружён в свои мрачные мысли. Поначалу он был уверен в том, что в Инквизиции был на своём месте. Когда Каллен решился последовать за Кассандрой обратно в Ферелден, когда переплывал ненавистный буйный Амарантайн, когда первый раз взглянул на ребят, из которых ему предстояло выковать армию Инквизиции, Каллен не сомневался. И когда впервые увидел её... тоже не сомневался. Командор поморщился и тряхнул головой. Тогда, несколько лет назад, Каллен верил, что для Киркволла он сделал все, что в его силах, что больше он вряд ли ему чем-то поможет. Оказалось, он ошибался. Оказалось, он сам толкнул храмовников в руки Корифею. Мысль о том, что всё могло быть иначе, не давала Каллену покоя. Возможно, Кассандра нашла бы другого человека на роль командира армии Инквизиции, возможно, Каллену бы удалось удержать всех храмовников в Киркволле возле себя, и тогда получилось бы сохранить орден, спасти его от красного лириума и от безумия, которое нёс в себе губительный отравленный минерал. Эти мысли не выходили у Каллена из головы с того самого разговора с Самсоном. Он был зол, растерян, он запутался и отчаянно нуждался в доказательстве. Доказательстве того, что он находится в нужном месте в нужное время, что он не ошибся, бросив Киркволл и став частью Инквизиции. В таком состоянии его застала Лавеллан. "Ты когда-нибудь задумывалась, что бы случилось, если бы тебя не было на Конклаве? Если бы ты никогда не становилась Инквизитором?" Не удержался, спросил. Глупо было полагать, что его одного терзают сомнения, что долийка, оторванная от клана, ставшая практически заложницей Инквизиции и своей удивительной метки, никогда не думала о... других вариантах своей жизни. Эллана тогда усмехнулась на вопрос, убрала светлую прядь за ухо и посмотрела на Каллена. "Жизнь без тебя? Никогда". И в её взгляде не было сомнений. Рыцарь невольно улыбнулся, а затем снова тряхнул головой. Это было непрофессионально. Непрофессионально смешивать долг и чувства. Сколько бы Каллен ни думал о своей жизни, о своих выборах, правильных или нет, был один аргумент за Инквизицию, который значительно перевешивал все остальные. Её звали Элланой Лавеллан, и сейчас она ждала его в таверне. И это было очень непрофессионально.***
"Висельник" был полон народу. Хозяин таверны за стойкой протирал стаканы грязной вонючей тряпкой, изредка оглядывая свои владения ястребиным взором. Пышные щекастые девушки лавировали меж забитых столов с подносами и кружками в руках, грозно прикрикивая на каждого, кто осмеливался ущипнуть их пленительные зады. Бард, заглянувший в таверну вскоре после ухода Каллена, самозабвенно бренчал на лютне и напевал что-то про "славную победу над Корифеем" и "белые изящные ножки Вестницы". Каллен увидел Изабелу со своей командой моряков, которые сдвинули два стола и устроили на нём пирушку, разбавляя "Порочной добродетелью". Пиратка заметила рыцаря, подмигнула ему и отсалютовала кружкой медовухи. Пахучая жижа вылилась за край и плеснулась прямо на лоб сидящего рядом матроса. Тот, впрочем, лишь поморщился и вытер лицо тыльной стороной ладони, не забыв её облизать, причмокивая. Варрик обернулся и тоже улыбнулся Каллену. Его глаза уже были слегка захмелевшими, коренастое лицо гнома раскраснелось, как и его широкая крепкая шея. Стоило отдать гному должное: даже будучи слегка навеселе, он ловко укрывал свои карты от проворных глаз соперников. Каллен очень некстати вспомнил, сколько денег он проиграл Тетрасу в "Порочную добродетель", и немного взгрустнул. Боль в висках стучала набатом. Только тень ответной улыбки коснулась бледного уставшего лица, рыцарь решил не задерживаться в душном шумном переполненном помещении и поспешил на второй этаж. Каллен отворил дверь, вошёл в комнату и увидел Эллану. В наполненной водой лохани. Со сжатым посохом в руках. Мокрые волосы налипли на лоб эльфийки, бледная кожа блестела от капелек воды, а конец посоха был направлен прямо в сторону рыцаря. Каллен улыбнулся и поднял руки ладонями вверх. - Убила. Эльфийка выдохнула, усмехнулась и отставила посох в сторону, достаточно близко, чтобы в случае чего быстро до него дотянуться. Каллен тем временем затворил дверь, предусмотрительно запер её на ключ (хотя это вряд ли поможет, если за дело возьмётся Изабела) и решил оглядеться. Комната, в которую Каллена и Лавеллан заселил Варрик, оказалась на удивление просторной и чистой. Видимо, гном подёргал за нужные ниточки, чтобы к приезду его друзей апартаменты были подготовлены по высшему разряду. Настолько, насколько это возможно в таверне Нижнего города. Одинокая свечка, горящая на тумбе возле кровати, наполняла помещение чуть подрагивающим мягким полумраком. Ванна, в которой купалась Лавеллан, находилась в дальнем углу, одежда эльфийки была небрежно накинута на спинку одного из двух стульев, стоящих у небольшого стола. Сумки, занесённые в комнату матросами Изабелы, были свалены у сундука сбоку от кровати. - Голова болит? - послышался сочувствующий голос Элланы. - Откуда ты всё знаешь? - пробормотал Каллен, небрежно кивнув в ответ. - Ты хмуришься, - мягко улыбнулась эльфийка, - по-особому. Узкая ладошка призывно пошлёпала по воде. - Иди ко мне, Каллен. Я спою тебе песню, и всё пройдёт. Судя по хитрой лисьей улыбке, Эллана обещала не только песню. Каллен не мог оторвать взгляда покрытой прозрачными каплями девичьей груди, от набухших розовых сосков, чуть касающихся поверхности воды. - Я... хорошо... Если слабость в коленях ещё можно было отнести к усталости, то сухость во рту явно была вызвана обнажёнными прелестями Вестницы. Каллен плохо переносил море и тесноту нижней палубы корабля, так что у них не было возможности для... особой близости. Поэтому мужчина не стал затягивать и принялся избавляться от одежды. Меч Каллен аккуратно приставил к стене рядом с посохом Элланы (он старался не думать, насколько смешно будет смотреться, если оружием вдруг придётся воспользоваться, выскакивая прямо из бадьи). Над доспехами пришлось попотеть, благо Каллен наловчился расстегивать все крепления и ремешки в одиночку. Стойки, естественно, в комнате не наблюдалось, так что рыцарю пришлось аккуратно сложить аммуницию на стол. Затем Каллен стянул толстый поддоспешник, взъерошив волосы, и настал черёд рубахи. Тут он заметил на себе внимательный, даже слишком, взгляд Лавеллан. Два года назад он бы смутился, а сейчас... сейчас он лишь усмехнулся и позволил себе нарочито медленно стянуть рубаху через голову, оголяя торс. Эльфийка брызнула водой, несколько остывших капель долетели до обнаженной спины. - Дразнишься? - Только не говори, что тебе не нравится, - прокряхтел Каллен, стаскивая с уставших ног тяжёлые сапоги. - Нравится, - призналась эльфийка, потупив взгляд. Но ненадолго, ведь, покончив с сапогами, руки мужчины легли на бёдра и принялись развязывать шнуровку брюк. И всё же Каллен немного смутился. Самую малость. Ему было бы куда проще избавиться от остальной одежды, если бы потемневшие от возбуждения глаза эльфийки не следили за каждым его жестом. Не пришлось бы путаться в штанинах и... "Создатель, ну отвернись же ты!.." Лавеллан засмеялась и демонстративно прикрыла глаза ладонями. "Вот ведь..." Пару минут назад красовался перед ней, стаскивая с себя рубашку, а сейчас, краснея, как какой-нибудь мальчишка, запутался в штанах, едва не упав. Полностью избавившись от одежды, Каллен прикрыл глаза и размял ноющие плечи. Впервые за день он ощутил себя хоть чуть-чуть расслабленным и свободным. Оставалось только унять головную боль, а уж с этим Лавеллан быстро управится. Вода, хоть и не была уже горячей, все равно приятно кольнула замерзшие ноги. Каллен забрался в лохань и устроился спиной к Эллане, опустив голову ей на грудь. Рыцарь расслабился, прикрыл глаза и почувствовал, как тёплые подушечки пальцев легли ему на виски. У Лавеллан был тихий, чуть хрипловатый успокаивающий голос. Каллен ни слова не понимал из того, что она пела, но ему нравилось, как переливается лёгкая журчащая эльфийская речь. Эллана не первый раз проделывала с ним такой трюк, и Каллен был уверен, что дело было не в песне, а в магии, которой оплетали пальцы, скользившие по голове, зарываясь в золотые кудри. А когда-то бывший храмовник и подумать не мог, что с таким упоением будет отдаваться колдовству. Пальцы эльфийки массировали голову, и Каллен чувствовал, как боль покидала его. Он вздохнул полной грудью, а губы, тронутые шрамом, сами собой растянулись в улыбке. - Лучше? - поинтересовалась Эллана, заметив довольное выражение на лице мужчины. - Угу, - блаженно промурлыкал Каллен в ответ. Он осторожно перехватил руку девушки, левую, на которой была метка, и притянул к губам, чтобы поцеловать. Лавеллан вздрогнула, сжав пальцы, и потянула ладонь назад. - Не смотри, - глухо пробормотала эльфийка, стыдливо прикрыв глаза и опустив голову. Каллен недовольно хмыкнул, упрямо не желая выпускать тонкое запястье из сжатых пальцев. - Эллана. - Она отвратительна... - Вовсе нет. - Тебе незачем скрывать, что тебе не нравится, я пойму, если... - Эллана. - Каллен был неумолим. Долийка вздохнула и послушно расслабила руку, разжав пальцы и позволяя Каллену бережно приблизить ладонь к лицу. Кожа вокруг тонкой сочащейся слабым зелёным светом трещины потемнела и обуглилась. Чернота уродливыми пятнами расползалась по руке, захватив несколько пальцев и спустившись вниз, скрыв под собой линии синих вен, где бился пульс. Это произошло после того, как Лавеллан уничтожила эльфийскую сферу Корифея. Метка и раньше не являла собой нечто здоровое и эстетичное, но чернота возникла полгода назад. От Кассандры Каллен узнал, что разрывы даются Вестнице уже не так легко, боль пронзает руку и ударяет в плечо. Чтобы никого лишний раз не пугать и не вызывать слухов, Инквизитор прятала осквернённую руку под перчаткой. Люди не должны сомневаться в божественном даре Андрасте своей пророчице. - Не притворяйся, что тебе нравится... это. - Эллана поморщилась, поглядывая на свою потемневшую руку. Каллен напряжённо нахмурился. Когда он в прошлый раз рассматривал её ладонь так близко, черноты было меньше. Что будет дальше? Удастся ли её остановить мазью, которую посоветовала Морриган, или она так и дальше будет расползаться, сначала до локтя, потом выше, по плечу, медленно, но верно подбираясь к сердцу? Нет. Рыцарь прижал изувеченную ладонь к губам. - Не понимаю, о чём ты, - плохо скрывая дрожь в голосе, ответил эльфийке Каллен. - Я вижу обычную ладонь. Ну, может, чуть-чуть необычную. Волшебную. Ладонь, которая спасла множество жизней. И я не понимаю, почему ты, - он снова поцеловал почерневшую кожу, - так упорно прячешь её от меня. - Каллен... - слабым голосом всхлипнула Эллана. Бывший храмовник выпустил её руку, обернулся и обнаружил в синих глазах слёзы. - Нет, - ласково прошептал Каллен, - даже не думай. Он обнял девушку и накрыл её мягкие губы своими. Она, вероятно, тоже сильно устала и нуждалась в отдыхе, и Каллен знал, что делать, чтобы дать ей расслабиться. Каллен уткнулся спиной в противоположный бортик ванны и притянул эльфийку к себе. Теперь она остренькими лопатками упиралась в его широкую грудь, и мужчина, убрав с шеи налипшие мокрые волосы, принялся целовать её бледную кожу, царапая щетиной. Его руки тем временем очертили ключицы и опустились ниже, к мягким полушариям груди. Эллана трепетала в его огромных руках, как пташка, пока Каллен жадно целовал изгиб её шеи, позволяя себе оставлять на молочно-белой коже красные следы, и теребил шероховатыми мозолистыми пальцами затвердевшие соски. Как же ему этого не хватало на корабле: вкуса кожи на губах, тихих томных вздохов. Некоторые матросы заглядывались на Вестницу, строгую, всегда собранную, и Каллен, к стыду своему, был рад, что только он знал, как она может быть мягка и поддатлива в ласковых руках. Оторвавшись от шеи, Каллен поймал губами острый кончик уха. - Щекотно, - с улыбкой на припухших от поцелуев губах пробормотала Эллана. Хорошо, подумал про себя Каллен. В её голосе больше не было печали. Он, дразня, лизнул кончик уха языком и чуть прикусил его, снова получив мелодичный смешок эльфийки в награду. Продолжая одной рукой играть с соском девушки, второй Каллен огладил её живот и спустился ниже. Лавеллан послушно раскрылась и застонала, когда мужские пальцы принялись ласкать её клитор. Узкие бёдра Элланы двигались навстречу умелым пальцам Каллена, а её ягодицы тёрлись о его член. Мужчина сильнее прикусил кончик уха, возбуждённый дразнящими движениями. - Каллен... - хрипло прошептала Эллана. Он изменил ритм, Лавеллан накрыла его ладонь своей, её дыхание участилось, стало прерывистым. - К-Каллен... Эльфийка выгнулась, задрожала, стиснув ногами руку мужчины, и громко застонала. Каллен подождал несколько минут, обнимая обмякшую после оргазма девушку и продолжая легонько массировать пальцами её клитор. Лавеллан тихо постанывала, покусывая и облизывая пересохшие губы. Она выгнулась и нашла пальцами упирающийся ей в ягодицы твёрдый член Каллена. Мужчина, шумно выдохнул, едва она его коснулась. - Ты такой терпеливый, - блаженно щурясь, промурлыкала Эллана. Каллен сглотнул и решительно возразил: - Уже нет. Он развернул Лавеллан к себе и навис над ней, прижав телом к бортику ванны и поудобнее устраиваясь между её разведённых белых ножек. Эллана что-то прошептала на эльфийском, низким, обволакивающим голосом. Каллен ни слова не разобрал, но это завело его ещё сильнее. Дразня, он потёрся головкой о чувствительный клитор, ловя глазами затуманенный взор эльфийки, и толкнулся бёдрами внутрь. Каллен выдохнул и застыл, лишь наполовину войдя в горячее лоно. Он зажмурился от удовольствия, наслаждаясь подзабытыми за недели воздержания ощущениями, затем медленно вошёл до конца. Эллана всхлипнула, вцепившись пальцами в его широкую напряжённую спину, уткнулась острым подбородком в его плечо. Каллен двигался поначалу медленно, размеренными толчками, стараясь впитать в себя каждую искру удовольствия. Затем, не в силах более сдерживаться, он ускорил темп, каждым движением срывая с губ Элланы тихий стон, за которым совсем было неслышно, как разбивается о деревянный пол вода, выплёскиваясь из лохани. Чувствуя, что вот-вот кончит, Каллен отстранился, но Лавеллан вцепилась в него руками и ногами, не выпуская из объятий. - Не... не надо, - прошептала девушка, заливаясь краской. Каллен моргнул и непонимающе уставился на её растерянное лицо. Картинка плыла перед глазами от падающих на ресницы капелек пота. - Я не... - Не надо, - снова повторила Эллана, уже чуть более решительно. - Помнишь, ты говорил... ты хотел семью... и я подумала, раз война кончилась... Каллен выдохнул и тихо рассмеялся. Смысл слов дошёл до него не сразу, но когда он понял, в груди что-то приятно кольнуло. - Хорошо, - прошептал он ей в губы, нежно улыбаясь. И снова задвигал бёдрами, быстро, порывисто, ловя ускользнувший от него оргазм. Когда сладкая волна дрожи прошлась по напряжённому телу, Каллен замер, позволяя семени излиться внутрь. "Ты не просто Вестница или Инквизитор...", - подумал мужчина, устало уткнувшись мокрым лбом в шею Элланы. Он почти со смехом вспомнил сегодняшние сомнения в своей судьбе. Ведь теперь всё казалось предельно ясным. "Ты причина".