Чарльстон. Аукцион имени Фредерика Стенфорда
Глава 1. Случайности не случайны Стук молотка по деревянной подставке выводит из сонного состояния всех посетителей Стенфордского аукциона. Откровенно скучный и странный, на нём было много слишком состоятельных людей, преследовавших только несколько целей: приумножить своё состояние, сделать выгодное вложение или же пополнить коллекцию редчайших предметов. Аукцион был не простым, каждый лот так или иначе был связан со временами правления той или иной королевской семьи, но увы, то ли предметы были слишком однообразны, то ли все ценное было давно распродано, но на данный момент коллекции кубков и чьих-то шедевральных набросков, изображающих собак и лошадей, никого не заинтересовывали. Джон Стюарт, приглашенный на аукцион лучшим другом, откровенно засыпал под тихие шепотки потенциальных покупателей. Зычный голос провозгласил: — Впервые на аукционе, лот, историческая ценность которого измеряется не десятками — сотнями тысяч фунтов, лот, владельцем которого был легендарный Сиэль Фантомхайв — Цепной Пёс Её Величества королевы Виктории, поместье лучшего шпиона Соединенного Королевства, в отличном состоянии. Все вещи, находящиеся при жизни лорда Фантомхайва в поместье, сохранены в первозданном виде. Стартовая цена 200 тысяч фунтов. 200 тысяч фунтов за владение поместьем-легендой, смешная стоимость, господа... — зазывал распорядитель аукциона. В зал внесли фотографии поместья, и на некоторое время все застыли, оценивая и подсчитывая прибыль от данного приобретения. Раздавались одобрительные шепотки, но покупать лот никто не спешил, то ли высокая цена, то ли старинная легенда о поместье отпугивали покупателей. Мужчина во втором ряду полуприкрыв глаза уснул, но отдыхать ему оставалось недолго. — Джон, ты уснул? Да как ты... — расталкивая лучшего друга возмущался парень сидящий рядом. Спящий Джон не отвечал на вопрос, он уже видел третий сон, и аукцион был ему не интересен. — 250 тысяч, — резюмировал распорядитель. — Блондинка в левом ряду в прелестной фиолетовой шляпке, но кто даст больше, господа? Неужели всех пугает такая смешная цена? Право слово... — Джон, проснись! Идиот, ты хочешь опозориться? Джон безмятежно спал, устроившись на узком стуле, оперевшись о руку, спрятав глаза за тёмными волосами. Со стороны казалось, что он просто задумался, но нет, друг вычислил его прикрытие мгновенно. — Чего тебе? — недовольно пробурчал он, просыпаясь, поправляя галстук и без стеснения зевая. — Кристофер, дай мне отоспаться, я только что из Парижа, сутки не спал, вел переговоры, зачем ты меня будишь? Я имею право поспать? — Но здесь нельзя спать! Это аукцион, такие знаменитые вещи продаются. К примеру, сейчас... — Все, не объясняй. Меня не интересует это старьё. Извини, я ухожу, — собирая таблички с номерами, пробормотал Джон. Наверное, по какой-то нелепой случайности табличка с цифрой 1 000 000 оказалась сверху, и следящий за аукционом распорядитель радостно завопил: — Миллион фунтов, все-таки здесь есть человек, который знает истинную цену таким легендарным ценностям! Если я не ошибаюсь, это Джон Стюарт? Все верно, сам Джон Стюарт посетил наш аукцион, и его наметанный глаз нашёл настоящую жемчужину нашей коллекции. Миллион фунтов, господа, я так понимаю, ставок больше нет? Джон понял, что вляпался, вляпался по самые уши. Откажется — опозорится в очень серьезном кругу лиц. По случайности испортить репутацию, заработанную годами упорной работы и безупречных рекомендаций. Работая с инвесторами он твёрдо уяснил, что репутация — превыше всего, а отказ от покупки — лишнее доказательство его неплатежеспособности и того, что он не умеет держать своё слово. Миллион фунтов за старую развалину или же репутация? Джон ловко спрятал убитое расположение духа за кривоватую улыбку. Теперь он не отвертится от нелепой случайности, из-за которой потеряет целый миллион и получит старую развалину в довесок к обычным хлопотам и изнурительной работе. Но отказываться было нельзя, это было бы убийством того идеального имиджа, выстроенного годами. Поспешно садясь на своё место, Джон услышал: — Миллион фунтов — раз, миллион фунтов — два, миллион фунтов — три! Поместье лорда Фантомхайва продано Джону Стюарту. Примите мои поздравления. Следующий лот...Несколько дней спустя.
Джон уныло рассматривал свою новую собственность, до которой добирался добрые несколько часов, его лучший друг — Майкл Девис, похоже, не разделял унылого настроения своего товарища и без умолку восторгался столь удачным приобретением. Действительно, поместье хранило осколки прежнего великолепия, взять бы хоть тот же сад, всё было очень похожим на сказочные ландшафты матушки Англии при правлении королевы Виктории, жаль только, что должного ухода за ними никто не производил и все приобрело нежилой, заброшенный вид. То же самое и с поместьем, ещё не входя в него чувствовалось что-то необычное, может, самовнушение, а может, и действительно древнее проклятие хранило это место, кто знает. Джон задержался на пороге, осматривая заросший сорной травой сад, пусть и заброшенный, но ещё хранивший первоначальную задумку. Похоже, прежний хозяин был приверженец строгого классицизма во всём, но вот только разросшиеся кусты белых роз, самовольно захвативших старые руины на территории поместья, выбивались из общей картины. Но это не важно, старый замок долго не поддавался, и Джон уже подумывал выбывать тяжелую дубовую дверь, как вдруг она сдвинулась, мужчина покачал головой, стряхивая пыль, свалившуюся на его голову. Отличное состояние, заявленное на аукционе, представляло собой море пыли и паутины, но все вещи были действительно целы. По крайней мере, на первый взгляд. Аккуратно ступая, Джон прошёл в соседнюю комнату, кажется, это была комната для приёма гостей, обилие мягкой мебели и небольшой столик свидетельствовали об этом. Комната была задернута тяжелыми портьерами, из-за которых в ней было очень темно, и поэтому до окна Джон пробирался, подсвечивая мобильным телефоном. Споткнувшись о кресло, перевернув пару стульев и больно ударившись, он добрался до цели, портьеры поддались неохотно, истлевшие атласные банты, потерявшие свой цвет, рассыпались прямо на глазах, и поэтому новому владельцу пришлось снять галстук и перевязать им одну портьеру, прицепив её к крюку в стене. Солнечный свет неохотно залил усыпанную пылью как снегом комнату. Стюарт обомлел: несмотря на толстый слой пыли и паутины, все вещи находились в таком положении, будто никто и не уходил, словно дом все ещё кого-то ждал. Чайный сервиз на столике, отодвинутый от стола стул, на спинке которого висела шляпа-цилиндр. Удивительно, это было самой настоящей экскурсией в прошлое. Но что-то смутно беспокоило нового владельца, предчувствие или же ожидание чего-то или кого-то... Смешно сказать, взрослому, здравомыслящему человеку, который всю юность и молодость отдаёт работе, основателю адвокатской конторы, имеющей филиалы по всему миру, кажется, что в заброшенный старый дом кто-то ещё ждет. Смешно, право слово, он просто слишком много работает, пора бы устроить отпуск. Джон оперся о широкий подоконник и только сейчас заметил, что на нем лежат черные атласные перчатки. Невероятно тонкой работы, с застежками из тусклого светлого металла, напоминающего серебро. Он провел рукой по лицу, будто снимая то наваждение, которое его не отпускало, он был готов поклясться, что не видел этих перчаток, когда одёргивал портьеры. Бред, да и только. — Просто чудо, что он так прекрасно сохранился, у тебя нюх, что ли, на удачные вложения? Это поместье — просто неиссякаемый источник дохода, — донеслось из прихожей. — Осторожно, там ступенька, — обреченно крикнул другу Джон и тут же осекся. Стал слышен грохот и несколько далеко не печатных слов, Майкл таки не заметил ступеньку, и теперь на своей шкуре прочувствовал её коварство. Стюарт подавленно молчал, он никак не мог понять, откуда он знал про эту ступеньку, и почему сам спокойно её переступил, даже не заметив. Интуиция? Вряд ли, просто он знал, но откуда и как — это было загадкой похлеще, чем ответ на вопрос, каким будет курс евро на завтрашних торгах. На входе в комнату показался перепачканный в паутине и пыли Майкл, к носу он прижимал окровавленный платок. — Ясновидящий, черт бы тебя побрал, как ты не расшибся там на входе? Темень как в могиле. — Это все мои сверхспособности и немного внимательности, — довольно весело заключил Джон, разглядывая лучшего друга, но, бросив косой взгляд на подоконник, обомлел: никаких перчаток не было и в помине, только тяжелый слой пыли и паутина в углу. Майкл посмотрел на подоконник, и, не понимая недоуменного взгляда друга, переспросил: — Ну и что ты там надеешься увидеть? Ну, слой пыли, и что? Это, знаешь ли, не пятизвездочный отель вроде Савойа у Темзы, это элитная недвижимость, к которой нужно относиться с уважением, и в первую очередь вызвать людей из клининговой компании. Из-за этой кучи грязи ничего не найти и не увидеть толком, хотя из того, что я наблюдаю сейчас, можно заключить, что на аукционе не соврали — всё на своих местах, даже пыль, — чихая, заключил Дэвис. Джон кивнул. — Я пойду на второй этаж, — добавил он и оставил чихающего Майкла внизу. Ступеньки были деревянными и могли показаться ненадежными на первый взгляд, но, ступая них, Джон чувствовал опору, странно, в доме все пришло практически в негодность, а ступеньки как новые, хоть и покрыты пылью и паутиной. Войдя на второй этаж, Стюарт оцепенел: на другом конце коридора стоял человек. — Кто вы? Что вы здесь делаете? — Как ты смеешь притворяться, Себастьян? Во что ты одет? Это возмутительно! — навстречу Джону направился юноша лет 14, одетый в старомодный сюртук, в руках он держал те самые перчатки, которые несколько минут назад лежали внизу, на подоконнике. Мальчик по-хозяйски стал отчитывать мужчину, не обращая внимания на его шокированный вид. — Немедленно займись счетами, и найди Мейлин, пусть велит Финни приготовить дилижанс, мне нужно поехать к Гробовщику, и пусть сама собирается с нами. Она может пригодиться. Себастьян, не стой столбом! Мы теряем драгоценное время.